В глобальной компьютерной сети Интернет сегодня можно найти сотни тысяч электронных копий архивных документов * тысячи отсканированных исторических источников, включая уникальные тексты античности и средневековья, материалы археологических и этнографических экспедиций, коллекции фотографий и изображений. В "киберпространстве" существуют электронные журналы исторического профиля, обеспечен доступ к большому количеству исследовательских статей и книг, организуются многочисленные виртуальные "круглые столы", на которых ведутся дискуссии по актуальным направлениям исторической науки. Для историков, работающих в странах, находящихся на гребне "информационной революции", Интернет становится одним из основных источников профессиональной информации **.

* Например, проект Национальной Архивной службы США (NARA), в рамках которого около 120 тыс. единиц хранения из фондов NARA отсканированы, переведены в электронную форму и выставлены в Интернете на сайте NARA в режиме свободного доступа. Оцифрованные материалы включают тексты, фотографии, карты, схемы, относящиеся к различным периодам истории США. - См.: Новая и новейшая история, 1999, №3, с. 219.

** По международному рейтингу "Индекс информационного общества" на 2000 г. (ИИО-2000) в первой десятые стран находятся скандинавские государства, США, Канада, Голландия, Швейцария, Австралия, Япония. Россия занимает 40-е место, будучи выше остальных государств бывшего СССР. - Новое время 2000, №13, с. 30-31.

В то же время начало "электронной эпохи" ставит перед историками ряд новых проблем, связанных с реалиями виртуального мира Интернета: как установить идентичность электронной версии и оригинала исторического документа (источника), если мы "скачиваем" текст из Интернета; как цитировать фрагменты электронной копии, если соответствующая виртуальная страница-сайт может изменить адрес или исчезнуть; как решить вопрос об авторском праве при использовании материалов, взятых с сайта; каков статус научных статей, размещенных в Интернете?

Теме "Историк и Интернет" была посвящена VII конференция Ассоциации "История и компьютер" (АИК) *, состоявшая в апреле 2000 г. На конференции рассматривались проблемы создания электронных версий исторических источников, доступа к ним через Интернет. Участники конференции отметили необходимость выработки продуманных подходов к использованию возможностей глобальной компьютерной сети в работе историков в настоящее время, когда формируется новая информационная среда научных исследований и исторического образования.

* Ассоциация "История и компьютер" (АИК), созданная в 1992 г., объединяет около 200 ученых из государств СНГ, развивающих исследования в области исторической информатики. Подробнее об АИК см.: Бородкин Л.И. Историческая информатика: этапы развития. - Новая и новейшая история, 1997, № 1. 

После конференции в рамках электронного листа рассылки "История и компьютер" * состоялся "круглый стол", в котором приняли участие: д.и.н. Л.И. Бородкин, Т.Я. Валетов (оба - Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова), кандидаты исторических наук В.Н. Владимиров (Алтайский государственный университет), Д.А. Гутнов (Институт российской истории РАН), Ю.А. Святец (Днепропетровский национальный университет, Украина), В.И. Тихонов (Московское городское объединение архивов), Ю.Ю. Юмашева (электронное издательство "Кордис & Медиа"), а также М.И. Петров (Центр организации археологических исследований, Новгород Великий). Публикуемые материалы подготовлены Л.И. Бородкиным.

* Об этом и других электронных листах рассылки для историков см. сайт: www.rssh.net
 

На рубеже XXI в. идет становление новой информационной культуры, связанной во многом с бурным развитием глобальной сети Интернет. Д.А. Гутнов справедливо отмечает ряд проблем, характерных для этого процесса - их можно назвать "болезнями роста". Одна из них - отсутствие формальных механизмов, обеспечивающих на практике необходимый уровень электронных публикаций, определенные стандарты разработки и размещения в сети профессиональных информационных ресурсов. Конечно, и в мире традиционных, "бумажных" публикаций нет единых стандартов. Так, статья в академическом журнале, как правило, характеризуется высоким научным уровнем и большим соответствием ее справочного аппарата стандартам, чем работа, опубликованная в "проходном" сборнике статей. В академических изданиях существуют строгие процедуры рецензирования статей, их обсуждения редколлегией, тексты подвергаются научному и техническому редактированию. Именно поэтому основным критерием оценки деятельности ученых большинства западных стран являются их журнальные статьи. В мире академических журналов по определенной отрасли существует своя иерархия. Специалисты по экономической истории знают, как трудно опубликовать статью в журнале по экономической истории (Journal of Economic History), так как в нем существует принципиальное и нелицеприятное рецензирование - в среднем из шести работ, полученных редакцией, принимается к печати одна. Жестким отбором определяются высокое качество научной продукции и академическая репутация журнала.

Естественно, идет дифференциация и устанавливается иерархия и в стремительно расширяющемся мире электронных ресурсов - с той лишь разницей, что "разброс репутаций" здесь еще шире, чем в изданиях, существующих на бумаге, в силу того, что в новом виртуальном мире зачастую отсутствуют "фильтры", созданные научным сообществом в течение веков.

Даже после того, как стандарты разработки электронных ресурсов будут узаконены, значительная часть сайтов будет пополняться материалами, создаваемыми без учета этих стандартов - Интернет основан на принципе свободы информации, включая и свободу от обязательной редактуры текстов. Следовательно, пользователи информационных ресурсов не имеют никаких гарантий качества потребляемой ими информации. Более того, зачастую не публикуется имя разработчика, который может корректировать сайт и после его опубликования в Интернете, так что пользователю потребуется еще и указать дату обращения к сайту, чтобы определить, о какой версии материала идет речь.

В этой ситуации особую роль играет репутация сайта и разработчика ресурса или редактора электронного журнала. В среде пользователей- профессионалов устанавливаются рейтинги ресурсов (сайтов), которые отражают их качество. В Интернете можно найти немало электронных научных журналов, публикации в которых, как правило, не признаются научным сообществом в качестве "полноценных", не включаются в списки работ диссертантов.

Однако есть и виртуальные научные журналы, завоевавшие доброе имя. Один из них - существующий в Интернете с 1998 г. и не имеющий бумажной версии многопредметный журнал "Исследовано в России". Журнал принимает к публикации научные статьи по всем отраслям гуманитарных и естественных наук; он заведомо не публикует материалы по так называемым альтернативным наукам - астрологии, парапсихологии и т.д. Доступ к журналу бесплатен для пользователей. Авторы не получают гонораров. Статьи, поступающие от авторов, должны иметь рекомендацию двух докторов наук, известных в качестве специалистов по данной тематике. Журнал принимает материалы на русском языке и может также опубликовать перевод статьи на английский *.

* Принятые к публикации в журнале "Исследовано в России" статьи размещаются на www-сервере http://zhurnal.ape.relarn.ru. Журнал официально зарегистрирован в информрегистре как электронное издание и имеет номер госучета 0329900013. Журнальные материалы переносятся на компакт-диски, которые хранятся в Информрегистре и Московском физико-техническом институте (государственном университете). Тем самым обеспечивается защита прав авторов статей, опубликованных в журнале. В соответствии с письмом ВАК №01-56-05-103 журнал признается научным изданием, допустимым для опубликования содержания диссертаций в соответствии с п. 17 Положения ВАК. Для получения полной информации о журнале "Исследовано в России" надо послать команду HELP по адресу: eclerk@zhurnal.ape.relarn.ru.

Из описания электронного журнала "Исследовано в России" ясны механизмы, обеспечивающие его научную репутацию. Хотя сегодня академическое сообщество гуманитариев по традиции ставит "бумажные" публикации выше электронных, необходимо учитывать, что возможности традиционного журнала ограничены его тиражом и системой распространения, а потенциальное число читателей электронного журнала, его "виртуальный тираж", может исчисляться сотнями тысяч человек, живущих в разных странах и имеющих возможность с помощью компьютера мгновенно получить доступ к содержащейся в журнале информации.

Однако пафос выступления Д.А. Гутнова не совсем совпадает с моими ощущениями. Попытаюсь высказать свои суждения и оценки сложившейся ситуации.

То, что современное человечество переживает переход от одной глобальной культурной традиции к другой - неоспоримый факт. Факт и то, что такие переходы сопровождаются кризисами соотношения традиционного, уже устоявшегося, и нового, ломающего привычные взгляды и представления. На этом фоне возникают дискуссии, сталкиваются противоположные мнения, вчерашние противники становятся союзниками и наоборот. Хочется включиться в эту деятельность, несколько напоминающую игру, подспудно сознавая, что новое все равно пробьет себе дорогу: применительно к ситуации можно сказать, что электронные документы, в частности исторические источники - это почти настоящее, во всяком случае, ближайшее будущее. Вряд ли есть смысл ломать копья по поводу того, нужно это или не нужно, важнее осознать свое место в процессе трансформации одной ситуации в другую и постараться оградить себя и коллег от возможных ошибок, сознавая при этом, что вектор развития все равно направлен вперед, а не назад и не в сторону от глобальной информатизации науки.

Конечно, компьютер нужен гуманитарию отнюдь не только для написания научных трудов: в этом случае проблема свелась бы к обсуждению темы "Историк и авторучка", остроумно сформулированной некоторыми коллегами. Даже если историк не искушен в современных информационных технологиях, не использует статистические пакеты или географические информационные системы, все равно он не только использует компьютер как пишущую машинку, а превращает его в модель своей интеллектуальной памяти, продолжение собственного мозга, инструмент создания нового здания. Даже написание и редактирование статьи на компьютере кардинально меняет мышление вообще и творческое сознание в частности по сравнению с традиционным творческим процессом гуманитария, поскольку по-иному структурирует мыслительный процесс. От линейной модели научной статьи историк постепенно переходит к модели сетевой, четко осознавая структуру своего произведения и связь между его элементами. Труды исследователей, использующих компьютер, отличаются по стилю мышления от написанных ручкой или на печатной машинке.

Но это далеко не все. Если обратиться к гипертекстовой модели организации информации, широко распространенной в Интернете, то, на мой взгляд, она естественна, потому что похожа на организацию информации в человеческой памяти. Она проста и понятна, да к тому же и очень удобна. Поэтому за ней настоящее и, возможно, будущее, если, конечно, не появится новая, еще более естественная модель организации информации.

Я согласен с тем, что сегодняшний поиск литературы несколько обедняет творческий процесс. Но в каких пределах? Раньше мы искали новую литературу по теме, используя исключительно сноски (разумеется, также и советы коллег и научных руководителей), проходя, таким образом, длинный и многоуровневый путь пересмотра огромного количества литературы, подчас не очень нужной по теме исследования, но интересной в другом плане. Работая "по вдохновению и интуиции", мы наталкивались подчас на неожиданную информацию, которая могла кардинально изменить характер нашего исследования. В чем мы выигрывали? В широте кругозора и общей эрудиции. В чем проигрывали? Конечно, во времени и целеустремленности. Поменяйте знаки плюс и минус, и вы получите преимущества и недостатки сегодняшнего поиска литературы по ключевым словам на компьютере.

Но при этом надо иметь в виду, по крайней мере, два обстоятельства. Во-первых, сэкономленное время можно использовать на благие цели (общая эрудиция), во-вторых, сегодняшние компьютерные системы совершенствуются с каждым годом, снимая все новые и новые претензии поклонников "чистоты" гуманитарного поиска.

Организация же собственного банка информации на карточках, - а через это прошли все историки старшего и среднего поколения - просто ухудшенный вариант компьютерной базы данных, так что здесь вообще нет, на мой взгляд, основы для дискуссии.

Что касается информатизации архивов, то здесь дело не станет хуже, чем оно есть сейчас. Выход, как представляется, не только в дальнейшей информатизации архивов, но и в полной перестройке отношения к ним, на что нужны не только большие деньги, но и новая информационная философия, техника и технология.

Абсолютное большинство обсуждаемых нами проблем, как мне кажется, возникает не от "глобальной информатизации гуманитарной науки", а от ее недостаточного развития. Развитие вычислительной техники постепенно решает эти проблемы, и будет решать их впредь, несмотря на изобретательность гуманитариев в их постановке.

Проблема же объективности исторических исследований и критики источников вообще связана с технической стороной лишь опосредованно. Точно так же вопросы воспроизводства документальных текстов возникали и раньше, в традиционной книжной культуре. Сегодня они просто обостряются, поскольку помимо всего прочего в Интернете каждый мнит себя публикатором. Решение этих вопросов будет зависеть от требований, предъявляемых к электронным публикациям историческим сообществом. Сегодняшнее представление об Интернете, как об изрядном хаосе, делает меня пессимистом в плане возможностей выработки жестких стандартов по отношению к электронным публикациям, но вот о гибких настало время позаботиться.

Другое дело, что новые технологии работы с материалами, в частности, с историческими текстами, разного рода коллекциями, каталогами, банками данных, не всегда хорошо разработаны, не имеют длительных традиций применения, и поэтому еще не существует общепризнанных методов представления той или иной информации. Но это дело времени, причем даже не очень далекого - вследствие чрезвычайно интенсивного обмена мнениями, который является одним из свойств всеобщего использования новых технологий. Скоро сами собой должны быть выработаны принципы наилучшей организации электронного представления информации любого рода, причем принципы эти вырабатываются как раз там, где происходит самый интенсивный обмен мнениями. Поэтому Интернет-технологиям в нашей стране приходится, как правило, тянуться за западными наработками. Следует понимать, что люди, занятые созданием различного рода электронных ресурсов, как правило, заинтересованы в том, чтобы эти ресурсы были организованы наилучшим образом, и поэтому вновь появляющиеся примеры лучших способов организации электронных ресурсов будут востребованы, в конечном итоге, всеми.

Усложняющим обстоятельством здесь является то, что процесс развития самих возможностей новых форм представления информации далек от завершения. Из-за отсутствия необходимых программ не всегда получается так, что пользователь способен увидеть на своем компьютере именно то, что хотел представить ему разработчик. Разработка новых программ приводит к тому, что быстро устаревают менее эффективные формы представления информации.

Дополнительной проблемой является то, что многие существующие сейчас результаты воплощения компьютерных технологий страдают разнообразными недостатками исключительно из-за нехватки трудовых и денежных ресурсов, вложенных в их разработку, и неправильно было бы, основываясь на этих недостатках, говорить о дефектности применения информатизации в подобных системах вообще. Если сейчас электронные каталоги библиотек и архивы периодических изданий заполнены только поступлениями последних лет, то очевидно, что причина этого - в отсутствии глобального гранта на перевод старых коллекций в электронную форму при обязательной организации пополнения электронных архивов и каталогов текущими изданиями. Однако очевидно также, что при сохранении тенденции развития компьютеризации науки такой грант скоро появится и проблема будет снята. 

Основные проблемы, поставленные Д.А. Гутновым, как мне кажется, связаны вовсе не с компьютерными технологиями. Единственной проблемой исключительно "компьютерного" происхождения может быть уверенность в универсальности возможностей, предоставленных информатизацией научному миру. Действительно, в тот момент, когда исследователь начнет считать Интернет всеобъемлющей библиотекой полезных знаний, или забудет об ограниченности электронного каталога, или увидит в новом мультимедийном издании безусловно достоверную информацию, он обрекает себя на неполноценные научные результаты. Но я пока не встречался с людьми, готовыми полностью довериться компьютеру. Однако такие люди могут быть в особенности среди студентов и молодых историков, так как прогресс в компьютерной области в последние годы ошеломляет, молодежь уже не мыслит работы без компьютера. Однако за возможностью найти в Интернете множество текстов по любой интересующей проблеме может потеряться критическое отношение к информации. Встает проблема качества научных и научно-популярных текстов, существующая и вне всемирной компьютерной сети. 

Такую опасность стоит учитывать, но вряд ли она так уж велика в реальной жизни. Почти с тем же основанием можно обсуждать и опасность того, что несовершенная каталожная система (традиционная, без всякой ее компьютеризации) обязательно приведет к ошибкам в научной работе, а красивый внешний вид книги заставит ученых без критики принимать то, что в ней написано. 

Проблемы с намеренным или случайным искажением знания есть всегда, пока существует передача информации в обществе. Следует принимать это во внимание, и тогда опасности для научного познания в передаче информации нет. Сказанное, как мне кажется, одинаково верно для любого научного сообщества, как оснащенного компьютерными средствами, так и располагающего лишь рукописными книгами. Можно сожалеть, конечно, что есть недоброкачественные примеры электронных изданий. Но ведь примеров типографских изданий с теми же качествами неизмеримо больше. Как правило, они тоже вызваны к жизни коммерческим спросом. Например, в 1997 г. издательством "Феникс" в Ростове-на-Дону был выпущен трехтомник "История войн", в основном переведенный с английского языка. Оказывается, что там тоже имеет место некорректное освещение событий второй мировой войны - сражениям на советско-германском фронте в 1941-1945 гг. посвящено всего лишь 14 страниц, а действиям союзников в то же время в Атлантике, Средиземноморье и на Западном фронте - 56 страниц (10 страниц только об операциях в Африке), войне в Азии и на Тихом океане - 90 страниц. Компьютеризация тут совершенно ни при чем. 

Я также не понимаю, почему, подменяя традиционный каталог компьютерным, мы отказываемся от интуитивно-аналитической формы поиска в пользу формально-логической. Соглашаясь с тем, что составление каталога большой библиотеки является делом важным и непростым, я не могу понять, почему это проблема исключительно компьютерного каталога. Как раз от компьютерных каталогов в перспективе - с подключением к каталогам электронных версий изданий - можно ожидать предоставления читателю самых широких возможностей поиска информации. Уровень поисковых машин в Интернете наглядно демонстрирует это. 

К вопросу о перспективах полнотекстовых электронных изданий. Разница между академическим, популярным и просто безграмотным изданием существует и в книжном и в журнальном деле. Сейчас начали появляться электронные публикации различных книг, в частности и исторических источников и исследований. Только от того, кто готовит электронную версию текста (как и от обыкновенного книгоиздательства), зависит качество продукции. Спектр качества имеющихся в Интернете текстов самый широкий. Иногда источник электронного издания вовсе не указан, и тогда оно может потерять частично или полностью научную значимость. Так, например, случилось с изданием программ российских дореволюционных политических партий, выставленных на сайте "Международного исторического журнала" , где не сделана необходимая для полноценного исторического изучения привязка общего понятия программы партии к документам, принятым в конкретном время и посредством определенной процедуры.

Однако даже если сразу на нескольких сайтах выставлена, например, "Велесова книга" с пространным комментарием "первого славянского исторического и культурного источника", то это не значит, что вообще порочна практика выставления текстов в Интернет. Скажем, на сайте "1812 год" выставляется юбилейное семитомное издание 1911 г. т-ва И.Д. Сытина "Отечественная война и Русское общество" , и если в Москве заинтересованный читатель еще может обратиться за этой уникальной книгой в центральные библиотеки, то где еще, кроме Интернета, можно взять ее в региональных учебных и научных учреждениях? То же можно сказать и о сочинении Григория Котошихина "О России в царствование Алексея Михайловича", не издававшемся с 1906 г. и выставленном на сайте исторического факультета МГУ, и о многих других библиографических редкостях.

Оформление электронного издания во многом зависит от целей его появления. Для исследователя, который собирается работать с древнерусскими летописями, недостаточно располагать текстом книги, в которой они опубликованы. Для него и электронное издание, пусть даже и снабженное номерами страниц для возможной ссылки, не имеет ценности. Ему следует работать с оригиналами в фондах древних рукописей и книг. Однако если целью обращения к электронному изданию является всего лишь необходимость ознакомления с текстом (это важно в первую очередь для студентов, изучающих хрестоматийные тексты на семинарах), то здесь совсем нет необходимости в организации правильного соотношения электронного текста с его рукописным и книжным источником.

Конечно, необходимо разрабатывать принципы ссылок на электронные документы. Пока нет стандартного типа обращений к изданиям в Интернете, и поэтому проще всего, действительно, снабдить электронное издание страницами той книги, в которой источник был опубликован. В библиотеке электронных ресурсов исторического факультета МГУ мы решили проставить страницы тех книг, с которых сканировались документы. Текст Манифеста 19 февраля 1861 г., о котором говорил Д.А. Гутнов, сейчас снабжен такой пометой.

Но нумерация страниц все равно не решает проблемы, поскольку уже сейчас в Интернете появляются такие издания, печатных аналогов которым нет. Скорее всего, со временем придется отвлечься от существующей ныне стандартной системы ссылок, которая не подходит к новым изданиям. Действительно, даже если электронное издание воспроизводит печатное, для читателя нет большой разницы, на какое из изданий сделана ссылка, при условии, что ему одинаково доступны и то, и другое. Здесь вопрос может быть только об авторских правах; на этот счет среди организаторов электронных библиотек в Интернете ведутся активные дискуссии.

Как ссылаться на электронное издание, пока не очень ясно. На существующих сайтах системы ссылок чаще всего просто нет. В какой-то мере это оправдано спецификой электронного издания. Ведь ссылка дается для того, чтобы читатель мог самостоятельно проверить достоверность приведенной информации. Страничная ссылка помогает читателю найти приведенную цитату. В текстовом файле любого размера компьютер быстро справится с этой задачей без дополнительных подсказок. Правда, компьютеру нужна абсолютно точная цитата. В качестве выхода можно провести маркировку естественных разделов текста: так, например, историки ссылаются не на страницы, а на главы "Истории" Геродота. Можно ссылаться на разделы, если они небольшие, на строки, если они даны фиксирование (как в стихах), на абзацы. Последний способ применяется в электронных публикациях отчетов и статей на сайте "Археология Новгорода". Что касается опубликованных изданий, можно выставлять в Интернет их страницы (например, в формате PDF.). То же самое можно делать и с документом не опубликованным, но смакетированным в любом текстовом редакторе высокого уровня. Стоит задуматься еще и над тем, как мы будем в дальнейшем ссылаться на информацию, полученную через Интернет из баз данных.

На Западе сейчас пока тоже нет единого стандарта электронной публикации исторического источника или издания. Хорошим тоном считается публикация исторического источника с изображением оригинала *. 

* Часто в HTML-файлах ссылки проставляются в соответствии с нумерацией страниц исходной книги, при этом страницы отделяются линиями, а слова могут быть разорваны

В качестве примера можно назвать большую библиотеку электронных текстов Вирджинского университета США. Можно встретить электронные публикации в формате SGML, где текст расположен параллельно с изображениями страниц, причем передвижение по тексту и по изображениям будет синхронным. Например, проект публикации документов Американского Юга XIX в. в библиотеке университета Северной Каролины (США).

Конечно, исследователю хотелось бы иметь возможность найти в Интернете интересующий его и правильно оформленный исторический документ, но ведь сначала надо создать эти ресурсы. Да, Интернет сейчас-это громадная и почти не контролируемая библиотека, в которой можно найти почти все обо всем, но почти невозможно найти что-то по-настоящему ценное. Такое положение надо исправлять, и возможности для этого имеются. Таким образом, мое мнение сводится к следующему.

Во-первых, средства, предлагаемые исследователям новыми технологиями, не могут быть идеальными; они имеют свои плюсы и минусы, причем их недостатки во многом заимствованы из традиционной среды информационного общения, а их многочисленные разработчики не без успехов стремятся свести эти недостатки к минимуму.

Во-вторых, любой исследователь, в частности гуманитарий, должен критически относиться к возможностям предоставленных ему технических средств, так же, как он относился критически к прежним инструментам своей работы. Если это требование соблюдается, то тогда общими усилиями мы найдем способы грамотного использования новых ресурсов, которые предоставляет компьютер, вместо того, чтобы совместно бояться опасностей глобальной информатизации науки.

Я хотел бы также рассказать об опыте разработки электронных ресурсов для историков, накопленном на историческом факультете МГУ.

Интернет чем дальше, тем больше становится популярным источником информации. Поэтому Интернет способен стать средством как для популяризации науки, так и для быстрой и удобной добычи нужных данных. Этот вопрос особенно актуален для обеспечения учебно-методическими материалами студентоб и преподавателей, потому что в последнее время наши университеты получили гораздо больше возможностей по обеспечению выхода в Интернет, новых книг и журналов для библиотек.

К сожалению, история слабо представлена в русскоязычном Интернете. Сайтов по истории немного, при этом большинство их - невысокого качества.

На сайте исторического факультета МГУ в 1999 г. было начато формирование библиотеки электронных ресурсов. Под термином "электронные ресурсы" мы понимаем в первую очередь исторические источники.

Наша электронная библиотека состоит из следующих разделов: 

1. Электронные тексты. Это самый обширный раздел. Здесь выставлены полнотекстовые электронные версии различных исторических документов и текстов. Сейчас такими текстами представлены в большей или меньшей степени все эпохи - от истории Древнего Востока до советской истории.

Мы ставили задачей подбор таких источников, которые повсеместно используются в учебном процессе на исторических факультетах. Поэтому в первую очередь в библиотеку входят тексты для изучения на семинарских занятиях. Это, например, законы Хаммурапи, Салическая Правда, разные редакции средневекового Страсбургского городского права, проект государственного преобразования М.М. Сперанского, советские Конституции разных годов, постановления ЦК РКП(б)-ВКП(б) по культурной политике. В ближайших планах пополнения библиотеки находится создание электронной версии средневековой Русской Правды по изданию М.Н. Тихомирова. На сайте выставлено полное издание Соборного Уложения 1649 года.

Наша электронная библиотека не ограничивается только хрестоматийными текстами. В ней мы также стараемся представить документы, которые могут быть использованы в самом широком круге исследований, как студенческих, так и профессиональных. Приоритет имеют тексты, которые издавались либо давно, либо ограниченным тиражом, так что ныне являются труднодоступными. Интересным, часто необходимым и цитируемым, но не издававшимся с 1906 г. является упоминавшееся выше сочинение Григория Котошихина "О России в царствование Алексея Михайловича". В ближайшее время в библиотеке появятся полный текст записок голландского купца Исаака Массы и полный (насколько он сохранился) текст книги арабского купца Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в Х в. В целом библиотека сейчас включает около 40 текстов различной величины общим объемом 2,5 мегабайт.

Насколько можно, мы стараемся снабжать тексты краткой источниковедческой аннотацией и научными комментариями. Одним из предметов особого внимания является стремление к максимальному соответствию нашей электронной версии оригинальному изданию - большое время уходит на тщательную вычитку, проставляется нумерация страниц. Проблема в том, что, с одной стороны, уже давно разработаны правила оформления научных изданий, и их необходимо соблюдать, а иначе научная ценность издания уменьшается. Публикация текстов в ныне существующих в Интернете библиотеках, к сожалению, чаще всего совершается для любительского ознакомления и не претендует на научную строгость. Нельзя допускать использование таких правил в серьезных электронных библиотеках. С другой стороны, существуют просто технические сложности с переводом некоторых деталей системы оформления традиционных научных изданий в Интернет. Один из примеров этого - невозможность автоматического переноса в .электронное издание традиционной системы разметки страниц (или, в более обобщенном виде, системы возможности ссылок на источник). Если электронное издание напрямую копирует книжное издание, то еще можно по-разному решать, как расставлять в файл номера страниц копируемой книги, но если на сайт выставляется материал неопубликованный или вообще не очень вписывающийся в традиционную систему (например, база данных), то это становится проблемой *.

* Вопрос о том, как корректно следует ссылаться на электронные издания и чем для этого следует снабдить электронное издание, не имеет пока однозначного ответа.

2. Базы данных. Планируется разместить в этом разделе большое количество баз данных и тематических подборок таблиц. Этот раздел должен стать одним из полезнейших, так как электронный доступ к таким материалам наиболее ценен. Пока в этом разделе находятся лишь две базы данных по экономической истории России конца XIX - начала XX вв., но в планах стоит его увеличение.

3. Оцифрованные источники. Этот раздел организован для размещения электронных отображений (имиджей) страниц документов. Особенно ценным этот раздел должен стать для исследователей, но его можно сделать полезным и для учебной работы. В частности, в планах расширения библиотеки стоит насыщение раздела изображениями для изучения палеографии.

4. Ссылки на исторические источники. В этом разделе мы постарались собрать максимально возможное количество упоминаний выставленных на других сайтах исторических ресурсов на русском языке. В основном это тексты. Хотя нельзя сказать, что в русскоязычном Интернете достаточно полезных материалов такого рода, но они все же есть. Из хрестоматийных текстов здесь можно указать "Историю" Геродота, Великую хартию вольностей, "Философические письма" П.Я. Чаадаева, сборник статей "Вехи" и программы российских дореволюционных партий, доклад Н.С. Хрущева на XX съезде КПСС. Подборка текстов, которые удалось найти в Интернете, имеет ряд существенных минусов, но мы надеемся, что со временем ситуация улучшится.

Мой эсхатологически категоричный вывод не является преувеличением. Осознание угрозы этой катастрофы не связано с ретроградством людей, воспитанных в традициях устоявшейся веками книжной культуры или с их попытками "затормозить прогресс" в сфере информационных технологий, их нежеланием отказываться от привычных и удобных методов и методик работы с информацией. Более того, это даже не попытка современного чеховского Беликова забить тревогу по принципу "кабы чего не вышло". Это закономерная, я бы сказала, "здоровая" боязнь вместе "с водою выплеснуть и ребенка", т.е. в эйфории всеобщего перехода к работе на компьютерах и перевода источников в электронную форму утерять те наработанные многими поколениями весьма разумные правила и требования работы с информацией - ее начальную структуризацию и систематизацию - без которых она превращается в ненужный хлам, место которому на свалке *.

* Разрекламированный слоган поисковой Интернет-системы "Яndex"  "Найдется все!" в этой связи воспринимается как неудачная шутка. Увы, существующие поисковые системы так же далеки от этого "всего", как и их предшественники. Поэтому для многих пользователей Интернета вся совокупность представленной в нем информации метафорически ассоциируется с виртуальной свалкой.

Проблема перехода от одной системы передачи информации к другой относительно не нова. Как справедливо отмечает Д.А. Гутнов, найденные предыдущими поколениями способы преодоления этого "исторически закономерного" препятствия, мало чем помогают в решении возникающих вопросов, поскольку ныне изменилось все - и, прежде всего, масштабы и логика информационного пространства. Конечно, можно апеллировать к тому, что книжная культура не исчезает, она продолжает сосуществовать с компьютерной и даже развивается. Но, тем не менее, экспансия электронных средств коммуникации стала необратимой - она захватывает все больше областей человеческого бытия. В современном мире уже выросло поколение, которое не мыслит себя вне компьютерных технологий, а вот без традиционной библиотеки обходится без труда! Совершенно очевидно, что каждое следующее поколение будет все более и более отрываться от книжной культуры. Последнее утверждение не означает, что традиционные носители информации в скором времени отомрут, ведь сосуществуют же театр и кинематограф, хотя в 1896 г. изобретению братьев Люмьер прочили роль "могильщика" театрального искусства! Однако, чтобы обезопасить себя от такой возможной перспективы, следует навести мосты между традиционной библиотечно-архивной культурой и культурой информационного киберпространства.

Правда, здесь существует и другая опасность - как бы не перенести на новую информационно-компьютерную культуру вместе с достижениями докомпьютерной и ее ошибки и проблемы, которые были ей свойственны.

В настоящий момент, к сожалению, придется констатировать, что в уже возникшей системе организации информационного пространства пока не выработаны морально-этические правила поведения *, не говоря уже о публикаторских, научных и прочих. Еще отсутствуют регуляторы общественных отношений, возникающих в информационном пространстве. С одной стороны, такое "беззаконие" прекрасно. Сколько возможностей оно предоставляет, сколько неведомой информации открывает миру! Но, с другой стороны, какое количество опасностей и соблазнов оно таит!

* Автор этих строк отнюдь не является сторонником идеи государственного законодательного регулирования информационного пространства.

Общие размышления на эту неисчерпаемую тему можно было бы продолжать до бесконечности, приводя массу аргументов "pro et contra". Однако ограничусь выражением согласия со многими поднятыми Д.А. Гутновым вопросами и выскажу ряд конкретных соображений.

Можно согласиться с Д.А. Гутновым по поводу некоторой "ущербности" электронных каталогов крупнейших библиотек (или Интернет-ресурсов). Действительно, некоторые библиотеки воспроизводят в своих электронных каталогах (или предоставляют пользователю) неполную библиографическую информацию, да к тому же, те поисковые образы документов, которые существуют в этих каталогах, страдают подчас неполнотой. Но если первое замечание можно отнести целиком к профессионализму разработчиков каталогов, то со вторым - дело несколько сложнее. 

Потратив несколько лет на работу по составлению аналогичного библиографического каталога-указателя, могу констатировать, что, как правило, ключевые слова, описывающие то или иное издание, заносятся в память машины из краткой аннотации издания, сопровождающей его выходные данные на обороте титульного листа. Кстати, эта же информация полностью дублируется и на библиографических карточках традиционных каталогов библиотечных фондов. Таким образом, относительный "status quo" каталожной информации на разных носителях восстанавливается. И, более того, становится очевидно, что проблема "унаследована" электронными каталогами от своих бумажных собратьев.

Догадываюсь, что Д.А. Гутнов подразумевает под "интуитивно-аналитической формой поиска" информации^, но не понимаю, чем ее реализация различается в системах библиотечно-карточного и электронного каталога?

Мне трудно судить о том, на основе каких принципов осуществляется (если осуществляется) каталогизация литературы в крупнейших библиотеках мира, но думаю, что читателям библиотек известны аббревиатуры УДК (универсальная десятичная классификация) и ББК (библиотечная библиографическая классификация), по которым шла "шифровка" всех поступающих в библиотеки изданий и их дальнейшее "размещение" по ящикам систематических (тематических) каталогов. При этом принципы десятичных классификаций не исключали возникновения проблем "принудительного разбрасывания "пограничных" тем по отраслям знаний, к которым они зачастую имеют весьма условное отношение", но, тем не менее, мы с этим мирились.

Поэтому данная претензия к электронным каталогам представляется мне несостоятельной, поскольку их несовершенство "наследственное", хотя и вполне понятной: действительно, очень хочется, чтобы новые средства работы с информацией были более удобными.

Несомненно, привлечение к составлению каталогов специалистов-науковедов - мера сверхнеобходимая. Но мне кажется, что есть еще два способа решения этой проблемы. Оба на сегодняшний день весьма дорогостоящи, но чрезвычайно перспективны и, самое главное, возможны только в электронном виде. 

Первый - полнотекстовые системы с возможностью поиска по словоформам (для русского языка, в частности). 

Второй - хранение оцифрованного "образа" документа (необходимая мера не только для архивов, но и для библиотек), с построчной (по символам) "привязкой" фрагментов изображения к символам машиночитаемой текстовой копии. 

Ничего нового в этих соображениях нет: они уже опробованы и реализованы, правда, на весьма незначительных объемах информации. Дело за малым - разработать такую технологическую цепочку, которая, во-первых, была бы дешевой, а, во-вторых, позволила бы распространить оба метода на всю переводимую в электронную форму информацию.

Пассаж Д.А. Гутнова о "фильтрации" архивной информации, распространяемой через Интернет, напомнил мне "работу" Смита, героя знаменитого романа-утопии Дж. Оруэлла "1984", в "Министерстве Правды". Эта ассоциация не покидала меня: разве существование спецхранов, вторые-третьи копии документов, предоставляемые в ведомственных архивах, выборочное цитирование документов в "научных трудах допущенных к Правде" исследователей - не есть свидетельства того же явления? Мне могут возразить, что, по крайней мере, добросовестное цитирование целиком на совести ученого. Как, впрочем, и любое другое исследование прежде всего мерило научной этики его автора.

Вспомните вакханалию "околоисторических" трудов В. Суворова-Резуна. Его "шедевры" стали возможны исключительно из-за того, что большинство документов было засекречено и недоступно не только широкому кругу читателей, но и большинству исследователей. Думаю, что каждый из нас понимает, что опровергнуть любые измышления подобного рода чрезвычайно легко - нужно лишь опубликовать таким же тиражом, каким вышли эти опусы, источники, на которых они якобы основаны, а еще лучше - весь корпус документов, так или иначе относящийся к данной теме, т.е. дать людям возможность составить собственное мнение о том или ином историческом событии или явлении. Только таким образом историки смогут вернуть себе утраченное доверие, хотя бы отчасти избавиться от обвинений в ангажированности, выполнении социального заказа, сведении личных счетов, избавить свою Науку от родимого пятна "служанки идеологии".

Единственный разумный способ такой публикации - электронная версия. Как обеспечить ее чистоту, легитимность, адекватность, аутентичность источнику? Как придать ей статус и силу официального архивного документа? Вопросов больше, чем ответов. Насколько мне известно, все они обсуждаются специалистами различных ведомств, в первую очередь архивистами. Но, кажется, никогда в подобных обсуждениях речь не заходила об архивной "цензуре" описей или фальсификации публикуемых официальным государственным органом документов! Представляется, что последнее деяние вообще должно быть уголовно наказуемым *. Кроме того, ныне в России существует обширная практика электронных публикаций юридических актов **.

* Статья 18 Закона РФ "О правовой охране программ для электронно-вычислительных машин и баз данных". - Сб. Авторское право. Нормативные акты. М., 1998, с. 53; Постановление Правительства РФ "О присоединении РФ к Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений и Всемирной конвенции об авторском праве", там же, с. 155.

** В этой связи вспоминается прекрасная демонстрация компакт-диска, посвященного деятельности Государственной Думы, сделанная Б.В. Исаковым на VII конференции АИК 8 апреля 2000 г. Кстати, автор выступления отвечал также и на вопросы об аутентичности электронной публикации источникам на твердых носителях, представленных в издании документов. 

Так что, мне представляется, поднятый вопрос о фальсификации актуален только в отношении "диких" публикаторов.

Я согласна с Д.А. Гутновым и в отношении возможности "потерь" массы разнообразной информации новыми поколениями компьютеризированных исследователей. Но попробуйте убедить профессионального разработчика компьютерных программ или профессионального историка-информатика в том, что он заблуждается, полагая, что в Интернете есть все, надо лишь знать, где что лежит. Увы, в Интернете есть далеко не все, и, кроме того, то, что есть - подчас весьма сомнительного качества.

Соглашусь с тем, что существует трудно преодолимая проблема транскрипции разноязычных текстов в рамках одного каталога. В "продвинутых" электронных каталогах существует как минимум две "карточки" - на языке оригинала и языке основного каталога. Правда, эта проблема окончательно не решена и в традиционно-библиотечных каталогах, прежде всего, по отношению, например, к литературе на восточных (иероглифических) языках *.

* По опыту с каталогом Государственной публичной научно-технической библиотеки.

Целиком и полностью согласна с, пожалуй, главной проблемой - проблемой сохранения в электронном информационном пространстве выработанного историками-источниковедами в рамках "традиционно-книжной" культуры инструментария, позволяющего эффективно осуществлять публикаторскую деятельность. Несомненно, что электронная публикация исторических источников, претендующая быть публикацией и осуществляющаяся в научных целях, должна готовиться в соответствии с теми правилами и требованиями, которые исторически сложились в этой области исторической науки. Это означает, что, как минимум, в качестве исходного источника для публикации должен использоваться оригинал документа, что должна быть проведена серьезная подготовительная работа, в том числе сделаны всесторонние комментарии к истории возникновения, содержанию, форме, материалу документа, т.е. "внутренняя*' и "внешняя" критика источника. При переводе в машиночитаемую форму должны быть максимально полно сохранены все характерные черты источника, в публикации должно обязательно присутствовать электронное "факсимиле" источника, желательно, с возможностью его увеличения на экране.

Впрочем, все жизненно необходимые этапы для осуществления публикации исторического источника можно проанализировать, взяв в руки, например "Русскую Правду", изданную М.Н. Тихомировым, или подготовленные к публикации огромными коллективами историков под руководством И.Д. Ковальченко Собрания сочинений С.М. Соловьева и В.О. Ключевского. Представляется, что организация и осуществление электронной публикации непременно будет включать в себя все этапы традиционной и, конечно, иметь специфические черты.

С другой стороны, видимо, нужно отличать от подобных научных публикаций издание документов, вводящие в "массовый" оборот редко публикуемые источники, монографии. Цель таких публикаций очевидна: они предназначены, прежде всего, для удовлетворения учебных нужд. Что делать, если при "перенасыщении" отечественного книжного рынка так называемой "литературой", не найдешь ни школьных и вузовских хрестоматий - сборников выдержек из исторических источников, ни научных трудов историков-классиков *.

* Весьма показателен в этом смысле исторический отдел книжной лавки "У Кентавра" в Российском государственном гуманитарном университете, где высятся стопки книг Фоменко и возлежат на стеллажах "Тайны кремлевских жен".

Как разработчик мультимедиа-продукции полностью принимаю упрек Д.А. Гутнова в (мягко говоря) неаккуратности в воспроизведении в изданиях исторических источников. Хотя в компакт-дисках, созданных в компаниях, где мне пришлось работать, старалась максимально точно соблюдать требования к публикациям источников различного вида *. 

* См., к примеру, компакт-диски "Unknown Pages of the History World War II. Hitler", "Николай Рерих".

К сожалению, большинство разработчиков просто не предполагает адресовать свои издания научной аудитории. Ответ на вопрос "почему?" более чем очевиден: "научный" рынок слишком узок (следовательно, невыгоден), в то время как уровень затрат, необходимых для разработки издания, удовлетворяющего всем требованиям научной аудитории, неизмеримо высок. К примеру, стоимость разработки специального шрифта, который мог бы отражать русское дореволюционное правописание, оценивается в 10-25 долларов США. По этой причине упомянутое Д.А. Гутновым CD-издание Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона представляет все тексты в современной орфографии и ЗЗ-буквенном алфавите, да к тому же в цитированном варианте. А это недостаток посерьезней, чем отсутствие указания страниц и томов.

С другой стороны, если обратиться к опыту не коммерческих структур, а научных центров, занимающихся разработкой компакт-дисков на основе собственных спецкурсов, то придется признать, что и они "грешат" небрежным воспроизведением исторических источников, что тем более странно, поскольку их произведения адресованы исключительно ученым и студентам.

Мне кажется, что в вопросе вторичного использования созданных ранее баз данных Д.А. Гутнов путает две темы.

Первая - это первоначальная цель разработки базы данных и возможность ее вторичного "ввода в научный оборот" для проведения новых исследований. 

Вторая - это возможность ее публикации в качестве источника.

По первой теме скажу: есть работы, которые просто невозможно использовать вторично. Они уже на этапе исследования "выработали свой ресурс" и ценны только как состоявшийся факт.

По второй теме мне представляется, что следует учитывать следующее: существуют как минимум два подхода в разработке баз данных - источниково- и проблемно-ориентированный. Если к вторичной публикации базы данных, созданной в рамках первого подхода, можно предъявить требования, заявленные Д.А. Гутновым, то с проблемно-ориентированными базами данных дело обстоит сложнее. Идеальный вариант работы с такой базой данных, который предлагает Д.А. Гутнов, нереален, поскольку не учитывает тот факт, что данные того "интегрированного искусственного метаисточника", который в просторечии именуется "базой данных", могли быть собраны из многих тысяч обработанных "первичных" источников. Более того, эти источники могли проходить этап, условно называемый "выбраковкой", когда из массы разноречивых сведений методом перекрестного анализа выбиралось наиболее достоверное. 

При этом фиксация того, откуда брались эти сведения, совершенно необходима! Но сведения могли совпадать в 15-ти источниках, а в 16-ом отличаться. Какие источники указывать? А если данные, заносимые в запись базы, вообще интегрированы из фрагментов разных источников? Что делать в этом случае? Объем такой работы, равно как и создаваемые в ходе ее осуществления "опросно-перекрестные" таблицы, превышают объем "результирующей" базы данных в сотни, а иногда в тысячи раз! Эти слова подтверждаются опытом моей работы над базой данных "Командармы", где первоначально "в работе" участвовали более 2500 открыто опубликованных источников, сведения которых "просеивались" через подобные таблицы. Могу с достоверностью утверждать, что публикация этих таблиц в силу их объема просто физически невозможна.

Есть лишь один выход: одновременная публикация "результирующей" фактологической базы данных и вспомогательной, взаимосвязанной с первой, базы данных, созданной на основе всей привлеченной к исследованию литературы и источников с указанием их выходных данных или данных архивного хранения. Лишь такой подход реален на современном этапе.

В связи с упоминаемым Д.А. Гутновым случаем фальсификации истории второй мировой войны французскими разработчиками компакт-дисков мне припомнилась одна любопытная история. В 1996 г. на Берлинском кинофестивале приз за лучшую мужскую роль получил "компьютерный" актер, созданный с помощью популярной ныне, а тогда лишь появившейся технологии. При этом жюри фестиваля было в полной уверенности, что награждает реально существующего человека. "Мораль сей басни такова": да, жизнь в условиях наступающей виртуальной реальности диктует более жесткие правила конкуренции и борьбы за существование. В частности и в вопросах отстаивания правды исторического факта и правды исторического источника.

Спектр этих проблем широк: от стандартов создания электронных версий источников до правовых норм использования электронной информации. Степень важности и болезненности этих проблем, безусловно, зависит от персональных пристрастий исследователя, хотя многие из них являются общими для специалистов в разных областях гуманитарного знания.

Д.А. Гутнов обозначил наиболее важные, по его мнению, проблемы и опасности глобальной информатизации: отказ от интуитивно-логической формы поиска в пользу формально-логической, при которой возможны пробелы в списке литературы и источников; возможность "электронной цензуры" в архивах; проблемы достоверности и объективности информации, содержащейся в Интернете; разработки полноценной системы ссылок на всемирную компьютерную сеть; качества информации в электронных изданиях.

На мой взгляд, перечисленные позиции следует относить не столько к опасностям, сколько к временным трудностям развития информатизации гуманитарных наук. Мой оптимизм вызван не только тем обстоятельством, что процесс информатизации гуманитарных наук находится еще на стадии разработки стандартов. Отсутствие ссылок на источник информации было характерно для авторов эпохи средневековья, однако впоследствии научная общественность выработала это правило, являющееся естественной нормой для современного исследователя. Компьютеризация информации - это новый виток развития науки, который должен вобрать в себя большинство полезных разработок предыдущих стадий формирования знаний, естественно адаптируя их к новым требованиям.

Справедливым является положение о том, что разработка полноценной системы ссылок на электронную информацию должна стать важной, а, по моему мнению, первоочередной задачей. Некоторый опыт в этом деле уже имеется. В частности, результатом дискуссии на листе рассылки Ассоциации "История и компьютер" стала организация электронной копии материалов архива М.Х. Алешковского, где используется нумерация абзацев внутри каждого документа.

Однако подобный вариант пригоден для электронных изданий, которые не существуют в иной версии. Проблема возникает с переводом уже существующих публикаций на твердых носителях (камне, папирусе, бумаге) в электронную форму. Оптимальным вариантом на настоящий момент, вероятно, является постраничное воспроизведение исходного материала. Хотя, в то же время, допускаю возможность создания публикации с нумерацией абзацев и, обязательно, дополнительной таблицей согласования номеров страниц твердой копии с нумерацией абзацев электронной.

Причина затруднений при цитировании электронных источников состоит в ином. Если созданные университетские сайты относительно стабильны, то смена предоставляющих доступ в Интернет провайдеров и, соответственно, изменение адресов размещения электронных документов могут происходить довольно часто. Поэтому ссылки на электронные документы не приобрели широкого распространения. Хочется надеяться, что с дальнейшим развитием структуры электронных коммуникаций эта ситуация изменится к лучшему.

Комплекс других проблем, связанных с качеством и достоверностью информации, содержащейся на электронных носителях, имеет непосредственное отношение к проблемам возможной "электронной цензуры" и недоверия многих исследователей к открытости информационной среды Интернет.

Соблазн "уберечь" часть информации от открытого доступа будет присутствовать у большинства традиционных исследователей. Причин тому несколько: нерешенность вопросов авторского права, неразработанность системы ссылок на электронные издания и документы и, наконец, традиционная "охраняющая" консервативность сотрудников музеев и архивов. Музейные хранители подчас просто не видят разницы между размещением в Интернете полной информации о фондах музея (с изображениями составляющих музейную коллекцию предметов) и открытием свободного доступа к фондам. "Продвинутая" часть научного сообщества осознает необходимость размещения в Интернете полной информации об экспозиции и фондах музеев. Однако большинство возражений хранителей музейных сокровищ состоит в боязни несанкционированного доступа к коллекции и опасений за свою репутацию.

Поскольку "традиционалисты" почти не используют возможности получения информации из электронных источников, они не сталкиваются с огромным количеством непрофессиональной и дилетантской исторической информации, содержащейся в Интернете. Но и количество традиционных изданий, содержащих историческую информацию низкого качества, за последние десятилетия резко увеличилось, так что ситуация с электронными документами не выглядит чем-то экстраординарным.

В силу того, что для молодого поколения Интернет стал одним из основных источников информации, игнорирование этой информационной среды "традиционными" историками является кардинальной ошибкой, последствия которой будут весьма печальными. Для эпохи информатизации принцип "побеждает тот, кто сделал лучше", вытесняется правилом "побеждает тот, кто сделал раньше".

Основное значение "просветительского" использования Интернета состоит в том, что всемирная компьютерная сеть предоставляет широчайшие возможности для популяризации научного знания. Этим должны заниматься историки-профессионалы. Однако призывы к профессиональным историкам создавать или хотя бы размещать высококачественные исторические продукты в электронном виде остаются, к сожалению, в основном лишь благими пожеланиями.

Первое, на что хотелось бы обратить внимание - спорность некоторых утверждений Д.А. Гутнова. Я согласен с большинством высказанных в его адрес критических замечаний. Их общим местом является констатация того факта, что почти все названные недостатки современной информационной среды характерны в равной степени для работы с источниками и публикациями как в электронной, так и в бумажной форме. Следовательно, упреки в адрес глобальной информатизации неосновательны. Следующий общий момент: информатизация человечества находится, по вселенским меркам, в младенческом возрасте: реальное влияние компьютеров на повседневную жизнь людей началось лет 20 назад, а потому все проблемы, с ней связанные, - не более чем болезни роста, которые постепенно исчезнут сами по себе.

Претензии Д.А. Гутнова к электронным библиотечным каталогам выглядят поверхностными. Он отмечает простоту и удобство работы с ними, но сводит проблему поиска информации лишь к использованию ключевых слов. Однако информационные технологии предлагают возможности поиска и сортировки данных по разнообразному контексту, по смысловым тезаураусам, индексам и словоформам, по тематическим, хронологическим и иным классификаторам. Электронные библиотечные каталоги не только наследуют все преимущества и недостатки традиционных каталогов, в частности и "интуитивно-аналитическую форму поиска", но и предоставляют исследователю дополнительные возможности. Вся проблема в том, как пользователь распорядится этими возможностями.

Сюжет Д.А. Гутнова о злонамеренном сокрытии архивной информации также не выдерживает критики. Как работник архива не могу не вступиться за своих коллег-архивистов. Архивы заинтересованы в усовершенствовании и развитии своего научно-справочного аппарата, в частности описей. Они также заинтересованы в самом широком доступе общественности к полной и точной информации о том, что они хранят. Это снимает значительную нагрузку с сотрудников архива по графе "помощь исследователям и населению". Действительно, бывают случаи "изъятия" из описей информации о некоторых единицах хранения, сам с этим сталкивался, изучая традиционную, "бумажную" опись. Однако это считается трудовым и дисциплинарным нарушением и может повлечь наказание не только административное, но и уголовное. То, что попало в госархивы, трудно скрыть от общественности. Рано или поздно правда выплывет. Суть не в том, что у кого-то возникает "искус произвести цензуру и исключить из сферы открытого доступа" архивные документы, а в том, что бесследно это проделать невозможно.

В случае с описью нарушился бы порядок нумерации архивных дел. Первый и второй исследователь могли бы этого не заметить, каждый пятый или десятый исследователь на это обратили бы внимание, а каждый двадцатый обязательно потребовал бы исчерпывающую информацию и даже мог бы сообщить "куда следует". И здесь уже не важно, в каком виде была представлена опись - в электронном или бумажном - контроль общественности обеспечивается.

Другое дело - хранение документов до их передачи в архив или библиотеку. Именно на этом этапе возможна их цензура и отсев, и именно на этом этапе контроль общественных и научных организаций сыграл бы положительную роль в сохранении национального информационного богатства. Наиболее драматично ситуация здесь складывается с электронными ресурсами. В большинстве стран мира они не рассматриваются как объект архивной практики, а не попадая в архив, рано или поздно исчезают, так же, как исчезает значительный пласт незафиксированной устной информации.

Но процессы глобальной информатизации здесь не причем. С технологической точки зрения, электронные документы вполне "созрели" для хранения. Для сохранения же этих ресурсов не хватает общественной и государственной воли.

Создание национальных центров постоянного хранения электронных ресурсов является, вероятно, единственным действенным средством, которое позволит решить проблему научных ссылок на электронные публикации. Внезапное исчезновение в Интернете страничек и целых сайтов явление столь же известное, сколь и печальное. В такой ситуации ссылки на них уместны лишь при оперативном введении информации в научный оборот. Упомянутые участниками дискуссии электронные научные журналы как центры размещения публикаций в долговременной перспективе проблемы не решат. Нет никаких гарантий, что они просуществуют хотя бы десять лет, а накопленная информация не исчезнет после их закрытия. Более перспективным кажется способ, названный Д.А. Гутновым - комплектование книгохранилищ CD-компиляциями интернетовских сайтов и отдельными электронными изданиями. Но и этот способ останется полумерой, если в библиотеках или архивах не будет создана специальная служба по осуществлению миграции электронных документов на новейшие технологические платформы. Организовать же такую службу невозможно без государственной поддержки или системы постоянных научных грантов. Если государству требуется много лет на раскачку и утряску бюрократических формальностей, то научные фонды могли бы уже сейчас объявить конкурсы на создание и поддержку архивов и библиотек электронных публикаций.

Критики заслуживает качество электронных публикаций, будь то в Интернете или на компакт-диске. В этом случае претензии Д.А. Гутнова более чем уместны. Т.Я. Валетов прав, утверждая, что примеров непрофессионального подхода при публикации документов в печатных изданиях в последние годы было также предостаточно. Но все же большинство печатных научных трудов и сборников документов выходит в свет на достаточно высоком научном уровне. Однако мне не известно ни одного электронного издания, которое отвечало бы строгим археографическим правилам публикации.

В чем же причина такой ситуации? На мой взгляд, главная причина в низком уровне научно-публикаторской культуры людей, в руках которых сосредоточены финансовые и организационные механизмы создания электронных публикаций. Не секрет, что почти все они выходцы из сфер, весьма далеких от гуманитарных дисциплин: в лучшем случае они имеют базовое инженерное или программистское образование. В точных и естественных науках всегда более свободно относились к цитируемому материалу, часто ограничиваясь ссылкой лишь на название публикаций. Эта традиция, вероятно, доминирует при разработке структуры электронных изданий. О том же, как публиковать и атрибутировать исторические документы, эти люди не имеют ни малейшего представления, более того - они не желают его иметь.

Приведу пример из собственной практики. Зимой 1999 г. в издательство "Мосгорархив" обратился Республиканский мультимедиа центр (РМЦ) с предложением о создании мультимедийного продукта, посвященного 55-летию Победы над фашизмом *. Они пришли к нам с готовыми предложениями по концепции и структуре продукта, мы же должны были обеспечить его содержательное наполнение. 

* От Кремля до Рейхстага. CD-ROM. Windows version. Москва: Республиканский мультимедиа центр, 2000.

Несмотря на хорошие отношения и плодотворное сотрудничество, ряд наших пожеланий об изменении структуры компакт-диска не нашел понимания у партнера. Например, все предложения по улучшению научного аппарата продукта, хотя бы на уровне сквозной нумерации фоторяда, положенного в основу структуры, все наши доводы о том, что это благотворно скажется на введении компакт-диска в широкий научный оборот, наталкивались на аргументы заказчика: "у нас так не принято, это неуместно с точки зрения художественного оформления, потребитель нашего продукта - простые люди, а не ученые". Негативной оказалась реакция РМЦ на составление информационного раздела к компакт-диску. Подробное описание вклада каждого участника проекта было свернуто до 2-3 абзацев, исчезла "привязка" авторов к соответствующему разделу дикторского текста, исчезла и внушительная библиография, на основе которой строилась содержательная концепция издания.

Я потому подробно рассказал об этом мультимедиа-издании, что хотел показать, насколько мы, историки, пока бессильны перед диктатом электронных издателей. Ситуация эта характерна не только для России, но и для других стран. Возможно, приведенный Д.А. Гутновым пример французской "анонимной" электронной энциклопедии по второй мировой войне из той же серии: авторы текста были бы рады прославиться на весь мир (подобно нашим Резунам и Калюжным), да издатели не позволили. Выход видится один - электронными издателями должны стать сами историки, т.е. именно историки должны контролировать финансовые ресурсы в проектах по изданию электронных исторических публикаций.

Информационные технологии - лишь одни из видов инструментария, с помощью которого человек может познать мир и себя. Применяя их, исследователь не должен забывать, что существуют другие, традиционные способы получения знаний. Искушение ограничиться использованием лишь новейших информационных технологий - вот главная опасность глобальной информатизации не только гуманитарных, но и других научных дисциплин.

Поднимая действительно важные проблемы, Д.А. Гутнов возлагает всю ответственность за их решение на внешние по отношению к исследователю силы: на создателей электронных каталогов и Интернет-сайтов, архивистов, издателей электронных энциклопедий, законодателей, исполнительную государственную власть. Но не меньшую ответственность должны взять на себя сами исследователи.

Это относится и к использованию информационных технологий и электронных ресурсов в научных трудах. От того, насколько строго мы подходим к оценке своих исследований и работ коллег, зависит общий уровень исторической науки. Я имею в виду и опыты молодого поколения исследователей, которых в случае их непрофессионализма, например, когда они ограничиваются использованием неполных библиотечных каталогов, ущербных архивных описей, невыверенных электронных публикаций и т.п., должны поправить преподаватели и старшие товарищи.

Если бы десять лет назад, делая доклад на первом курсе исторического факультета МГУ, я ограничился бы анализом публикаций, найденных только лишь "электронным способом", даже сокурсники подняли бы меня на смех. Так было бы раньше. Как сейчас - не знаю.

Но одно знаю точно: научное исследование тогда только ценно, когда оно основано на достоверной и по возможности полной информационной базе. Приходится признать, что еще долго ни одно историческое, социологическое, демографическое исследование не сможет ограничиться источниками, представленными в электронном виде. Более того, несовершенство системы хранения электронных документов ставит под сомнение целесообразность использования электронных публикаций в качестве информационной основы для исследований, которые претендуют на долговременный научный эффект.

Конечно, это не значит, что нужно совсем отказаться от цитирования и ссылок на такие электронные публикации. В настоящее время выход видится в том, чтобы переводить их в традиционную, бумажную форму. Например, включать распечатки наиболее важных публикаций в приложения к монографическим и диссертационным работам. Кстати, такой подход позволит донести до потомков множество интересных документов, существующих сейчас в столь изменчивой интернетовской среде.

Болезни роста имеют свойство превращаться в хронические заболевания, если их вовремя не лечить. Начинать курс лечения можно уже сейчас. Усилиями всего научного сообщества историков можно переломить ситуацию и создать условия для полноценного введения электронных публикаций в научный оборот.

Хочу предложить простой и дешевый способ, как повлиять на улучшение качества мультимедиа-изданий и интернет-публикаций. Можно объявить ежегодный конкурс на лучшие электронные издания по истории под эгидой авторитетного научного центра (например. Института российской истории РАН или Института всеобщей истории РАН, исторического факультета МГУ, Российского государственного гуманитарного университета) с вручением дипломов победителям. Для электронных издателей диплом научного института мог бы стать весомым аргументом в жесткой конкурентной борьбе за получение заказов, что само по себе может служить гарантией их участия в конкурсе.

У меня вызывают сомнения два словосочетания "опасность информатизации" и "глобальная информатизация", да и сам термин "информатизация" в том значении, как он используется в данном контексте.

Произошло смещение акцентов не в пользу информации, а в пользу технологии ее фиксации и хранения. Я не могу согласиться с тем, что термин "информатизация" в данном случае адекватен тому смыслу проблем, который поднимается Д.А. Гутновым. На мой взгляд, речь идет о проблемах компьютеризации, а не информатизации.

Вопрос адекватной передачи накопленной человечеством информации с традиционных носителей на новые является, на мой взгляд, чисто технологическим, лежащим в области компетенции технических средств передачи информации - компьютерных технологий, теории информации и т.п. Если ставить под сомнение роль информатизации, т.е., в моем понимании, внедрения в историческую науку обобщенных знаний о существе информационных процессов и их познавательном значении для науки, то компьютерные технологии занимают в ней лишь подчиненное, отнюдь не главенствующее место. С другой стороны, потери информации при перенесении ее с одних носителей на другие, как показывает теория информации, явление неизбежное, ибо связано с перекодированием, т.е. ограничением разнообразия.

В философском и методологическом плане остро стоит вопрос фиксации информации на материальных носителях как отражение разнообразия материального и идеального миров. История использует в исследовании и опирается на сведения, зафиксированные в фрагментах культуры, сохранившихся до настоящего времени. Мы фетишизируем информацию, подсознательно отождествляя систему знаков (символов), а то и сам фрагмент культуры с информацией. Информация не является ни тем, ни другим, информация существует независимо от воли и сознания субъекта, она является аспектом взаимодействия двух систем, результатом ограничения разнообразия мира, распознавания (различения) в окружающем мире себя в себе подобном.

Информация является необходимым аспектом не просто взаимодействия, а самоуправления каждой отдельной из взаимодействующих систем, обеспечивающих ей выживание, и поэтому не обязательно отражается в буквенно-цифровом, визуальном или аудиальном виде. Информация содержится в структуре - некоем эффекте взаимодействия частей (объектов), создающей избыточность, обеспечивающей доставку информации потребителю - объекту, принимающему решение. Мы как потребители информации капризничаем, игнорируем ее структуру, желая получить разжеванную, поданную в удобоваримом виде информацию с эффектом максимальной образности (визуализации). На самом деле существует не проблема фиксации информации на веществе или перенесения системы знаков из одной среды в другую (с традиционного носителя на новый). Проблема в самой природе информации.

Когда представитель родственной истории системы знаний - социологии собирает информацию путем опроса, может ли он достичь абсолютной объективности, истинности, проверяемости получаемых в момент фиксации информации сведений? Социолог создает документ, в котором отражается окружающий мир. Еще мгновение - документ приобретает функции исторического источника. Но сомневаемся ли мы в научности результатов исследования социолога лишь только потому, что он опирается на собранный своими руками, ранее нигде не опубликованный, никем более не проверенный материал, и сослаться на который в соответствии со стандартами очень сложно? Мне могут возразить, что по результатам опроса создается отчет, сохраняются опросные листы и т.п. Но кто может поручиться за то, что в каждом отдельном опросном листе содержится информация, отвечающая требованиям истинности (искренности опрашиваемого), проверяемости, объективности. Сам момент фиксации информации не гарантирует полного удовлетворения этих требований. Всегда имеет место ошибка точности, влияние опрашивающего на опрашиваемого. Всегда в терминах опроса могут иметь место некорректные высказывания, сведения, истинность или ложность которых не доказуемы в процессе опроса.

Вопрос об объективности, проверяемости информации сохраняет свою остроту при работе с сообщениями в прессе. Многие ли статьи и заметки подписаны их авторами? Гарантирует ли символ, отражающий автора сообщения, истинность или объективность информации? Конечно, нет. Но мы зачастую верим прессе, радио, телевидению, хотя заведомо знаем, что они искажают информацию. Мы используем газеты, фоно-, видеозаписи в исследованиях, хотя информация в них не отвечает требованиям научности. Ссылку на сообщение в газете мы делаем всего лишь на страницу, на которой могут быть помещены десятки и даже сотни сообщений (заметок, статей и т.п.) и не задумываемся над тем, как точнее указать месторасположение заметки на этой странице. Это очень похоже на расположение сообщений и документов на страничках Интернет.

Парируя слова М.И. Петрова о том, что музеи не желают подавать полную информацию о фондах музея (с изображениями предметов) "в Интернет", осмелюсь возразить другим аргументом. А возможно ли вообще реализовать понятие "полная информация"? Что является мерой полноты? И, главное, необходима ли такая полнота? Полнота информации подобна точности измерения. В статистической механике доказана теорема, согласно которой, чем большей точности измерения (читай полноты информации) пытаются добиться (чем меньшее "расстояние" пытаются уловить), тем больше необходимо для измерения энергии, причем увеличение объема затрачиваемой энергии растет при уменьшении измеряемого расстояния. Отсюда вопрос: стоит ли полнота информации (точность измерения) сверхзатрат энергии?

Мы выступаем максималистами, требуя глобальной информатизации исторической науки, и будем не искренними, если скажем, что это действительно нужно всем. Перенесение смысла с одного носителя (среды) на другой всегда сопряжено с потерями информации. Оригинал всегда богаче копии. Мы не имеем права навязывать всем наш стиль жизни, наш стиль мышления, наше представление об истине. Критерием может быть только жизненный опыт, естественная потребность в электронных ресурсах большинства потребителей, т.е. все тот же принцип внешнего дополнения. Имеют ли смысл энергетические и материальные затраты на оцифрование экспонатов музея и поддержку их отображения в Интернете ради одного или нескольких исследователей? Ну не требуем же мы всеобщей экранизации всех литературных произведений, микрофильмирования каждого архивного листа, фиксирования каждого шага нашей жизни. Потребность в документе определяется конкретным интересом. Он проявляется и сохраняется там, где в этом есть действительная необходимость. Поэтому наши телефонные разговоры, сколь бы ни были важными они для нас, не сохраняются в каналах связи. Они хранятся в нас.

Наконец, об опасностях глобальной информатизации. На мой взгляд, опасность в каждом из нас. Мы преувеличиваем роль компьютерных технологий и преуменьшаем роль мозга человека как совершенного и доселе не познанного кибернетического устройства естественного происхождения, на создание которого природа затратила миллионы лет, а мы всего за полвека хотели получить те же возможности от "силиконового ящика", который, хотя и уменьшился в физических размерах, стал "пошустрее", однако вовсе не поумнел. Он все так же остается исполнителем прихотей человека и не способен, как подчеркивал отец кибернетики Норберт Винер, сформулировать ни одной задачи.