№6, 2005 г.
№6, 2005 г.
© Сытин А.К., Рязанова Л.В.
Гербарий Абрахама Энса
А.К. Сытин,
кандидат биологических наук
Ботанический институт им.В.Л.Комарова РАНЛ.В.Рязанова
кандидат биологических наук
Государственный педагогический университет им.А.И.Герцена
Санкт-ПетербургФонды Гербария Ботанического института РАН хранят ряд именных коллекций, в том числе обширные гербарии К.Триниуса и Ф.Маршалла фон Биберштейна. Воспроизведенные на микрофишах, они стали доступными для изучения во всем мире. Одно из самых старинных собраний растений - гербарий Абрахама Энса. Созданный в середине XVIII в. и долгое время остававшийся неописанным и неизученным, гербарий переведен на электронные носители и вводится в научный оборот. Какова же его историческая и научная ценность?
Гербарий петербургского медика и ботаника-любителя Абрахама Энса включает 1700 листов, вложенных по 1-10 экземпляров в обложки из цветного картона, иногда имеющие ярлык с названием рода. Растения прикреплены всей поверхностью на лист белой бумаги 56ґ29 см, окантованный цветной полоской с золотым тиснением. По обычаю своего времени Энс создает иллюзию букета, как бы погружая основания побегов в изящные, вырезанные из бумаги вазы или горшочки, украшенные орнаментом и аппликациями раскрашенных акварелью гравированных изображений. Снизу на листе указано место сбора и название растения, подтвержденное ссылкой на ботанические и медицинские сочинения, в которых оно упоминалось. Обычно эта запись составляет несколько строк, написанных каллиграфическим почерком черными чернилами, часто со следами предварительной разметки текста карандашом. Иногда приводятся его немецкие и французские эквиваленты, они выполнены скорописью чернилами, порыжевшими от времени.
Энс собирал растения с 1732 по 1753 г., но свой окончательный вид гербарий обрел к середине XVIII в., о чем позволяют судить и некоторые косвенные данные, в частности особенности филиграни (водяных знаков) на бумаге, по всей видимости, изготовленной в России, тогда как бумага с золотым тиснением произведена в Германии, в г. Аугсбурге, что подтверждает фабричный знак “Augsburg bei Johann Michael Munck”.
Изготовление гербария было занятием трудоемким и дорогостоящим, так как цена клея и бумаги (особенно цветной) была высока, заказывались и специальные шкафы для хранения. Приверженность к порядку и умение довести начатое до конца позволили Энсу создать некий артефакт, соединивший научное знание с искусством графики. Как многие предметы эпохи Просвещения, оно сохранило элементы наследия барокко с его символикой и эмблематикой, но смысл комбинаций растений и изображений остается пока немой криптограммой.
Большую часть коллекции Энса составляют цветковые растения, а меньшую - папоротники и хвойные, совсем немногочисленны водоросли, мхи, грибы и лишайники. Имеется даже один представитель кораллов, относившихся тогда к группе зоофитов. Энс собирал как дикорастущие, так и культивируемые растения и, в совершенстве владея искусством составления гербария, сумел сохранить естественную окраску цветков, не поблекших до сих пор. Почти все растения, за редким исключением (злаки, хохлатки), лишены подземных частей. Отклонения от нормального развития, привлекавшие коллекционеров XVIII в. как курьезы, представлены лишь немногими экземплярами (Scabiosa prolifera) - очевидно, Энс не питал интереса к уродствам. Среди “декоративных” гербарных листов имеется и несколько неукрашенных, вероятно из других коллекций, и, как правило, неточно этикетированных. Так, лук (из группы европейских видов) имеет пометку “ExKamtschatca”.
Частные коллекции позволяют догадываться о вкусах владельца. Гербарий Энса - не исключение, но, кроме ярко выраженных эстетических склонностей собирателя, свойственные ему терпение и педантичность позволили собрать серьезную научную коллекцию. Гербарий Энса до сих пор остается основным и весьма информативным источником о своем владельце. Можно предположить, что Абрахам Энс был человеком просвещенным и состоятельным, обладавшим не только обширной эрудицией, но и ценной ботанической библиотекой. Он имел склонность к иллюстрированным изданиям и накопил множество гравированных листов, фрагменты которых монтировал вместе с растением, услаждая этим кропотливым занятием свои преклонные годы. В молодости же благоразумный и наблюдательный студент-медик имел возможность путешествовать по Европе с образовательной целью, осматривая ботанические сады и совершая экскурсии.
Абрахам Абрахамович Энс родился в 1713 г. на северо-востоке Германии, в г.Анкламе (Померания). Дата и место рождения - один из немногих известных нам фактов его биографии. Позднее семейство Энсов обосновалось в Петербурге, где владело собственным домом и садом, что подтверждает пометка, сделанная на нескольких гербарных листах (“Из петербургского отцовского сада. 1747. А.Энс. Доктор”). На этих листах представлены несколько сортов садовых пионов и васильков, овощные культуры - кресс-салат (Lepidium sativum) и редька. Возможно, при доме имелась и теплица, где мог плодоносить инжир (Ficus carica).
В 1729 г. некто Энс обратился в Петербургскую академию наук с просьбой о предоставлении ему возможности получить медицинское образование, при этом профессору Дювернуа * поручено было наставлять “в анатомическом и методическом знании” студента Энса “по его желанию” [1].
* Дювернуа Иоганн Георг (1691-1759) - профессор анатомии, хирургии и зоологии Петербургской академии наук. Был известен по прозвищу Ла бон Сир, что означает «добрый господин» (он лечил бесплатно бедных и давал деньги на лекарства).Мы не можем утверждать с уверенностью, был ли этим студентом Абрахам, как и то обстоятельство, что начатое в Петербурге обучение он продолжил в Голландии у великого медика Германа Бургаве (1668-1738) - всеобщего европейского наставника, по собственной его аттестации. Получил ли Энс докторскую степень в Лейденском университете, куда стремились многие соискатели? Документальных подтверждений мы не имеем. Что касается увлечения ботаникой, то, скорее всего, оно и началось в Лейдене, в 1732-1733 гг. Универсальный характер научного знания того времени позволял Бургаве пользоваться репутацией высшего авторитета не только в медицине, но и в ботанике. Он был автором прославленного труда “Index alter plantarum quae in horto academico Lugduno-Batavo aluntur” (1720), который неукоснительно цитирует Энс в своем гербарии наряду с cочинением “Перечень зрелища ботанического” (1623), написанным базельским профессором Каспаром Баугином (1560-1624).Голландия оставалась в то время средоточием естественнонаучного собирательства. Редчайшие представители флоры Земли составляли гордость ботанических садов. Знаменитый Лейденский сад энергично пополнялся живыми растениями благодаря колониальным связям. Искусство препарирования тканей, стремившееся сохранять их естественный цвет и форму, также достигло совершенства. Приобщившись к этой традиции, Энс блистательно освоил технику засушивания растений - окраска листьев и цветков не утратили свежести, а побеги - гибкости за истекшие 250 лет.
Именно в Лейдене Энс собрал большую часть экзотических растений, причем из Лейденского ботанического сада, как, например, хорошая коллекция гелиотропов (Heliotropium). Обилие образцов, происходящих из этого прославленного учреждения, откуда было описано множество новых для науки видов растений, придает особую ценность гербарию Энса. Однако ботанические интересы Абрахама не ограничивались только садами. В том же году он собирал растения в Голландии, в местности, называемой им Нордвик; коллекционировал дикорастущие растения в Бельгии.
В Голландии могла произойти и встреча Энса с Карлом Линнеем. Здесь в 1735-1738 гг. молодой шведский ученый плодотворно трудился, приобрел всемирную славу и множество друзей. Возможно, его отношения с Энсом были достаточно теплыми, потому что Линней многие годы спустя помнил о нем, а в 1750 г. осведомился о его занятиях в письме к петербургскому академику С.П.Крашенинникову.
Хотелось бы утверждать, что знакомство с Линнеем способствовало коллекционерскому честолюбию Энса. В самом деле, в его гербарии имеются растения, описанные Линнеем, из сада Георга Клиффорта, директора Ост-Индской компании и владельца богатейшего сада в Гартекампе. Это Bosia L. из семейства амарантовых (Amaranthaceae) - род, названный Линнеем в честь Каспара Бозе, лейпцигского сенатора, покровителя ботаники, - и Kaempferia L. из семейства имбирных (Zingibiraceae) - посвященный врачу, естествоиспытателю и дипломату, знатоку растений Японии Энгельберту Кемпферу (1651-1716). Сад Клиффорта обладал богатейшим собранием экзотических растений, вывезенных из голландских колоний и выращиваемых в специальных оранжереях. Щедрость Клиффорта превратила изданный в Амстердаме каталог в шедевр гравировального искусства. Линней же отблагодарил мецената тем, что назвал в его честь новый род Сliffortia L. (Rosaceae).
Титульный лист сочинения К.Линнея “Hortus cliffortianus”
(Амстердам, 1737).Сочинение Линнея “Hortus cliffortianus” (1737) стало классическим образцом для составителей последующих описаний коллекций культивируемых растений. Важнейшая часть этого труда - описание новых таксонов, изображенных на 36 таблицах. Энс, раздобывший образцы новоописанных растений, ссылается на иллюстрации и страницы “Hortus cliffortianus”, но специальные пометки, подтверждающие место сбора, каковые делались им в отношении растений из Лейденского сада, отсутствуют, и таким образом, происхождение их неясно. В разное время Линней и Энс посетили Англию, где первый побывал летом 1736 г., а Энс спустя два года - в 1738 г. По следам Линнея он посетил ботанический сад в Челси, где работал знаменитый садовник и ботаник Филипп Миллер, и в Оксфорде, которым заведывал немецкий профессор Иоганн Якоб Диллениус. Богатая коллекция экзотических хвойных, судя по этикеткам, собрана им в Лондоне.
Гравюра, изображающая кэмпферию (Kaempferia galanga) из семейства имбирных (Zingibiraceae)
и образец этого растения из гербария А.Энса.В сентябре 1738 г. умер Герман Бургаве, а Линней, совершив путешествие из Лейдена в Париж и Бельгию, возвратился в Швецию признанным лидером ботаники. В этом году лейденский сенатор и доктор медицины Ян Фреденрик Гроновиус присвоил изящному северному растению родовое название Linnaea. Линней ценил дружеское посвящение и впоследствии украсил свой дворянский герб эмблематическим изображением этого растения. Что касается Энса, то он вернулся в Голландию в 1740 г., но надолго оставил гербаризацию. Лишь в 1745 г. коллекционерская деятельность Абрахама возобновилась. Он собрал немало растений в Ботаническом саду Утрехта (Нидерланды), а также в Германии, например в Ганновере, Вернигероде и Хальберштадте - городках, лежащих в северных предгорьях Гарца, равно как и дикорастущие представители флоры самого горного массива Гарца, который называл Герцинским лесом. В следующем 1746 г. Энс вывез богатую коллекцию разновидностей мяты из Галле, собрал множество образцов в Иене, Лейпциге, Берлине, Дрездене, а также в прибалтийских государствах - Литве и Курляндии.
В 1747 г. Энс снова оказался в Петербурге и, радуясь возвращению под отчий кров, засушивал травы “из отцовского сада”. Он находил интересные растения и в окрестностях Петербурга, например, редкие Thalictrum minus L. - василистник малый, Chamaepericlymenum suecicum (L.) Aschers. Grebn. - шведский дерен и ныне отсутствующий Anthericum ramosum - венечник лилейный, европейский вид, культивировавшийся с XVI в. и, очевидно, выращиваемый в петербургских садах до XX в.
Свидание с семьей было непродолжительным, и в том же 1747 г. Энс направился на Украину, где служил военным медиком в полку, дислоцированном в окрестностях Полтавы. Здесь он продолжил свои ботанические занятия, причем растения, собранные в окрестностях г. Лубны и Полтавы в 1747-1748 гг., этикетированы с большой полнотой. В этой лесостепной части Украины его особенно интересовали дикорастущие растения.
Не располагая данными о медицинской деятельности Энса, мы находим сведения о его ботанических занятиях в переписке петербургских ученых с Карлом Линнеем. Так, в 1750 г. академик Крашенинников, сообщая Линнею сведения о работавших в России ботаниках, писал, отвечая на вопрос корреспондента: “Энс, который, как тебе известно, служит на Украине полковым доктором, вопреки своим обещаниям, ничего нам не пишет. Если бы он имел столько же желания заниматься приращением ботаники, сколько умножением своего гербария, то мы могли бы узнать от него о многих редких растениях, так как он уже давно находится в местах, изобилующих растениями и никем не изученных” [2].
В 1752 г. Энс побывал в Петербурге, а также в Финляндии, в Выборге, где в числе собранных им растений имеется и Linnaea borealis. В 1753 г. он путешествует по Эстонии и в окрестностях Ревеля собирает редкий солнцецвет Helianthemum nummularium (L.) Mill.
В том же году он гостил в Москве, откуда привез красивый экземпляр колокольчика крапиволистного, а также несколько образцов обыкновенной капусты. Скитания Энса заканчиваются после выхода в отставку в 1757 г. Он поселяется в Петербурге и углубляется в науку, пользуясь известным авторитетом в столице. Ученик и доверенное лицо Линнея в России Иоганн Фальк, в то время заведовавший Медицинским садом на Аптекарском о-ве, в одном из регулярных отчетов (от 12 января 1768 г.) сетует своему великому покровителю, что с приездом в Россию С.Г. Гмелина (младшего) и П.С. Палласа “кончилось первенство ботаническое в России для д-ра Энса, Лерхе и меня” [3].
Как бы то ни было, Энс продолжал заниматься своим гербарием, цитируя названия видов по последним изданиям Петербургской академии наук, в частности 3-ему тому “Flora Sibirica” Иоганна Георга Гмелина, отредактированному его племянником Самуилом Готлибом (Гмелином-младшим) и опубликованному в том же 1768 г. Ссылка на эту работу позволяет уточнить датировку создания гербария, косвенно подтверждаемую и анализом водяных знаков. Немаловажно для истории ботаники, что в коллекции Энса имеются растения, собранные в Петербурге, но происходящие из Сибири. Эти растения, доставленные участниками Второй камчатской экспедиции, выращивались в Ботаническом саду Петербургской академии наук. Это Leptopyrum fumarioides (L.) Reicenb. из семейства лютиковых. Подтверждение о том, что Leptopyrum fumarioides выращивался в ботаническом саду Академии наук на Васильевском острове, находим у Аммана: он приводит наблюдение Гмелина, собравшего материал в Забайкалье, а также отождествляет с ним растение, описанное Мессершмидтом в дневнике и собранное в окрестностях села Оттоманово на Енисее [4].
Титульный лист сочинения И.Г.Гмелина “Flora Sibirica”
(Санкт-Петербург, 1768).
Гравюра, изображающая панцерину (Panzerina lanata) из семейства губоцветных (Labiatae),
и образец этого растения из гербария Энса.Имеются и другие сибирские растения - Lathyroides (Orobus lathyroides), Cotyledon (Orostachys), Hesperis foliis linearibus (Hesperis matronalis). Так как рисунка последнего вида ни Гмелин, ни Амман не приводят, гербарий Энса хранит единственное свидетельство об этом растении. Эти сведения важны таксономистам, а историков ландшафтного садоводства могут заинтересовать представительные коллекции ныне забытых сортов растений, например большая серия образцов примул-аурикул, которые особенно любила Екатерина Великая.
Таким обрзом, изучение состава гербария Абрахама Энса показало, что это не просто любопытный раритет, причудливое создание ботаника-любителя. Экземпляры редчайших растений, возможно, тех же, что использовал для описания новых видов Линней, достоверно происходящие из ведущих ботанических центров Европы, представляют интерес для систематики, в частности типификации названий. В нем представлены не только растения Гарца, излюбленной коллекторами части Германии, но и первые гербарные сборы растений Украины. Не менее чем для ботаники, коллекция Энса интересена и для истории культуры. Декоративные элементы оформления гербарных листов заимствованы из невыявленных еще печатных источников. Гравюры, раскрашенные акварелью, обстоятельно повествуют о своем времени. Вглядываясь в гравированные изображения, миниатюрные, но филигранно выполненные, мы открываем тонкие детали непарадного быта XVIII в. представителей всех сословий - торговцев, ремесленников, солдат, музыкантов - степенно занятых своим делом; жеманные кавалеры и дамы разыгрывают галантные сцены, немалое место занимают батальные эпизоды, тогда как аллегорических сцен немного. Имеется множество изображений животных, особенно птиц. Словом, полный живых красок мир осьмнадцатого столетия, запечатленный умным, много на своем веку повидавшим современником, входит в мир компьютерных технологий XXI века.
Предназначенный для тесного семейного круга, гербарий Энса воплощал принцип педагогической доктрины эпохи Просвещения - “Развлекая - поучать” - и почти полтора столетия хранился как фамильная драгоценность. Коллекция Энса поступила в Ботанический музей Академии наук в 1914 г. Первая мировая война покончила с патриархальным бытом старого Петербурга. Шовинистические выпады против лиц с немецкими фамилиями вынудили многие семьи к эмиграции. Очевидно, потомки Энса были в их числе, но, оставляя Россию, доверили заботу о гербарии солидному учреждению [5]. В настоящее время гербарий Энса хранится в фондах Гербария высших растений Ботанического института им.В.Л.Комарова РАН как особая коллекция. Поскольку частные собрания засушенных растений середины XVIII в. до нашего времени сохранились лишь фрагментарно, то большой корпус гербария Энса представляет огромную историческую ценность.
Работа выполнена при поддержке фонда Научной программы Санкт-Петербургского научного центра
и Российского гуманитарного научного фонда (номер проекта 05-03-03133А)Литература
1. Летопись Российской Академии наук. Т.1. 1724-1802. СПб., 2000.
2. Рязанская К.В. Переписка Карла Линнея с С.П.Крашенинниковым // Карл Линней: Сб. статей. М., 1958. С.241.
3. Липский В.И. Исторический очерк императорского С.-Петербургского Ботанического сада // Императорский С.-Петербургский Ботанический сад за 200 лет его существования. СПб., 1913.
4. Amman J. Stirpium rariorumin Imperio Rutheno Icones et Descriptiones. Petropoli. 1739. P.75.
