VIVOS VOCO: Г.Ф. Шершеневич, "О порядке приобретения ученых степеней"

Когда современный журнал перепечатывает трактат стародавних времен, то объяснения этому могут быть самые разные. Например, такое: поразительно, сколько проблем не устаревает со временем. И кажется немного удивительным, что дела, страстно обсуждаемые в наши дни, обсуждались, оказывается, не менее страстно и сто лет назад.
Но дело не только в аналогиях. Поучительны и противопоставления.
Порой бывает полезно попытаться оценить и понять - с дистанции прошедших лет - сдвиги в представлениях о многих важных вещах. Например, о роли и месте ученого в жизни общества, о молодом исследователе, о поисках своего пути в науке.
С этой точки зрения нам показалось небезынтересным одно из сочинений профессора Казанского университета Г.Ф. Шершеневича. Автор - видный ученый-юрист дореволюционной России, оставил после себя многочисленные статьи, учебники, монографии. Страстный пропагандист знаний о праве и справедливости, Шершеневич нередко выступал против порядков в царской России. Одно из таких выступлений - его брошюра "О порядке приобретения ученых степеней", изданная в Казани в 1897 году. Текст ее, с небольшими сокращениями, мы и предлагаем вниманию читателей.

...Пора пересмотреть установленный порядок приобретения ученых степеней, который заимствован нами от Западной Европы, где за него говорит вековая традиция. Перенося этот порядок к нам в Россию, совершенно упустили из виду, что жизненные условия, вызвавшие его на западе, давно уже переменились, а у нас и вовсе не имели места. За границей, однако, можно еще мириться с традиционным порядком, потому что ученая степень не имеет там большого значения и научная репутация создается на основании последующих трудов, ценность которых определяется литературною критикою. В России научные требования к диссертациям чрезвычайно повышены, и это обстоятельство нередко ведет к тому, что ученые силы притупляются на двух диссертациях, а научная деятельность ограничивается этими обязательными работами. Но дело идет не к тому, чтобы понижать научный ценз для лиц, желающих заняться преподаванием в высших учебных заведениях, - это было бы возможно только при значительной конкуренции ученых сил (тогда как у нас обнаруживается сильный недостаток их) и при развитой литературной критике, чего у нас также совсем не существует. Вопрос сводится к выработке такого порядка приобретения ученых степеней, который вполне надежно гарантировал бы обществу и правительству наличность ученых сил, способных принять на себя высшее научное образование юношества.

Беру на себя смелость утверждать, что существующий порядок такой гарантии не дает, почему и вызывает недоумения и нарекания в обществе...

Сущность этого порядка состоит в следующем. Ищущий ученой степени магистра или доктора выбирает по собственному усмотрению университет, которому и представляет диссертацию. Ректор университета, которому подано было прошение, препровождает диссертацию и прошение в соответствующий факультет. Диссертация, говорится в правилах, рассматривается, по распоряжению декана, всеми членами факультета порознь, а письменный разбор оной делает профессор, к предмету которого принадлежит сочинение. На такое рассмотрение и разбор назначается не более шести месяцев. Если диссертация признана будет удовлетворительною, то факультет допускает кандидата к публичному защищению оной. Декан факультета назначает время для публичного защищения диссертации и объявляет о том во всеобщее сведение. При публичном защищении диссертации официальных оппонентов, заблаговременно назначенных факультетом, должно быть не менее двух, а для медиков не менее трех. Возражения могут представлять также все присутствующие на диспуте лица. По отчетливом исполнении со стороны аспиранта сего условия факультет, одобривший защиту, представляет совету об утверждении его в соответствующей ученой степени...

Перейдем к рассмотрению сущности принятого порядка.

Порядок этот состоит из двух основных моментов: заслушания отзыва в факультете и диспута. Первый момент является необходимым условием второго. Если факультет, приступив к суждению о достоинстве диссертации, на основании представленного рецензентом письменного отзыва, признает ее неудовлетворительною, то диспут не может состояться. Только в случае признания диссертации удовлетворительною она допускается к публичной защите. Это момент закулисный - в нем ищущий ученой степени участия не принимает и в факультете не присутствует. Второй момент состоит в диспуте, т.е. в публичной защите своего сочинения как против официальных оппонентов, так и против всех желающих принять участие в прениях. Это момент публичный, в котором ищущий ученой степени лично участвует.

Невольно бросается в глаза несогласуемость этих двух моментов. В самом деле, если сочинение признано в факультете удовлетворительным, соответствующим научным требованиям, то к чему устраивать словесное состязание между автором и членами факультета, уже одобрившими работу? Если же центр тяжести всего порядка заключается в диспуте, в способности отстоять свои научные убеждения, то как можно допустить, чтобы диспут зависел от предварительного рассмотрения работы в факультете. Ученый новатор, который мог бы легко разбить в словесном состязании своих рутинных рецензентов, оказывается не в состоянии этого исполнить по воле последних и является бессильным против их закулисных и негласных приговоров.

Публика, посещающая диспуты и незнакомая ни с обменом мнений, который имел место в факультетском заседании, ни чаще всего с содержанием диссертации, переносит центр тяжести всего порядка на диспут. Игнорируя совершенно сложившееся у членов факультета мнение о достоинстве диссертации, публика ставит приобретение ученой степени в зависимость от исхода диспута, от характера словесных состязаний.

Что же за причина такого разлада во взглядах факультета и публики? Объяснение взгляду факультета кроется в изменении тех жизненных условий, при которых создался на западе диспут и связанный с ним порядок приобретения ученых степеней.

Диспут в средние века основывался на тезисах, которые заранее оглашались и которые требовалось доказать и защищать против возражений со стороны каждого. Книги были редки, грамотных было мало, и научная репутация создавалась именно искусством диспутировать. Это искусство помимо научной подготовки приобреталось практикой подобно тому, как вырабатывается практикою судейскою искусство юридической аргументации.

Долго прислушивался молодой ученый, долго подбирал аргументы для возникшей у него мысли, пока решался вступить публично в состязание. Высказав только положение, диспутант должен был обосновать свою мысль словесно. С его аргументами публика впервые знакомилась на диспуте, и положение оппонентов было гораздо менее выгодно, нежели диспутанта: ведь они не знали его доказательств и потому не могли приготовиться к диспуту так, как диспутант. Такие диспуты были в высшей степени полезны для посещающей публики, потому что на них она могла научиться тому, чего не дала бы им книга, если бы даже они умели читать.

Совсем иное видим мы в настоящее время. Правда, и теперь печатаются тезисы и раздаются перед диспутом публике. Но это переживание, оторванное от тех жизненных условий, которые в свое время вызвали это явление. Тезисы теперь должны быть извлечениями основных положений, развитых и обоснованных в напечатанной книге... Только сама книга служит свидетельством способности автора разрабатывать научные вопросы, обнаруживает его фактическую и литературную подготовку и обещает в лице автора хорошего руководителя для молодежи при изучении науки.

Публика же остается на средневековой точке зрения и видит суть порядка в диспуте потому, что научная оценка диссертации для нее продолжает происходить в средневековой обстановке. За самыми незначительными исключениями, явившаяся на диспут публика не знает содержания книги. Она следит только за обменом мыслей и на этом исключительно строит свои представления о научном достоинстве работы. Многие аргументы автора, приведенные им в пользу его положений и наиболее сильные, оппонентами не затрагиваются, а потому и остаются для публики неизвестными...

Отсюда вполне естественная неудовлетворенность публики, выходящей из диспута...

Если центр тяжести порядка, в котором приобретаются ученые степени, в силу изменившихся условий перешел сам собою на первый момент, т.е. на предварительное рассмотрение диссертации в факультете, то диспут должен быть признан излишним и вредным моментом.

В самом деле, что представляет собою диспут с внешней стороны? С одной стороны вы видите взволнованного и расстроенного диспутанта, с трудом собирающего свои мысли, с другой - оппонентов, в лучшем случае скучающих от обязанности повторять публично то, что уже было высказано ими в факультете, в худшем случае поставивших себе задачею блеснуть пред публикою своим остроумием на счет беззащитного диспутанта. Значение диспута для спорящих сторон далеко не одинаковое: один в случае неудачи рискует всем, а другие ничем, кроме уколов самолюбию. Оппоненты уже сами защищали диссертации, да и в качестве оппонентов являются, может быть, не в первый раз. Диспутант же по большей части молодой ученый, не освоившийся с подобною обстановкою. Известно, что ученые, и именно настоящие, серьезные, привыкшие критически относиться к собственным мыслям, отличаются застенчивостью, которая при публичном появлении может совершенно связать язык. Не дай бог, если он встретит язвительного оппонента, остроты которого еще встретят поддержку в одобрении публики, доходящем до смеха или рукоплесканий. Можно ли всегда поставить в упрек диспутанту то, что на многие замечания он не найдет ответа, что остроумные шпильки оппонентов не сумеет отпарировать в том же тоне?

В защиту диспута могут выставить и действительно выставляют следующие соображения. Диспут, говорят, является единственною гарантиею подлинности диссертации. Без диспута, на котором приходится словесно, этично давать объяснения по поводу всего содержания книги, ученую степень легко может приобрести за деньги не тот, кто писал сочинение. Только диспут гарантирует тождество автора сочинения и аспиранта на ученую степень. Это соображение прямо высказано в нашем законе по поводу диспутов на степень доктора медицины: "для удостоверения, что диссертация написана самим испытуемым, он защищает ее против возражателей". Однако оправдывается ли это предположение, может ли современный порядок соискания ученых степеней предупредить возможность таких подлогов? Не надо забывать, что к соисканию высшей ученой степени допускаются не первые встречные, а лица, предварительно выдержавшие экзамен на магистра или доктора. Едва ли можно сомневаться, что тот из магистрантов или докторантов, который настолько беззастенчив, чтобы выдавать чужую работу за свою, найдет в себе достаточно, скажем, смелости, чтобы поддержать защиту ее против оппонентов. Магистрант или докторант настолько уже подготовлен к научным вопросам данной области, что имеет возможность подготовиться в течение двух-трех месяцев к публичной защите чужой диссертации, как своей.

Далее говорят, что диспут является единственным залогом гласности в вопросе, в котором общество несомненно заинтересовано. Людей признают учеными не канцелярским способом, не вдали от общественного глаза, а напротив всенародно, с возможностью для каждого принять участие в этом деле. Гласность действительно великое дело и в данном случае особенно важная. Но настоящим порядком она мало обеспечивается, а возможен порядок, когда она могла бы быть лучше гарантирована, что мы и укажем далее.

Несостоятельность существующего порядка в отношении гласности обнаруживается уже из того, что недопущение диссертации к диспуту производится именно келейно, тогда как здесь более всего необходим был бы глаз общества. Сочинение неудовлетворительно - и кончено, ищи управы в другом университете... Притом на диспуте гласность обеспечивается лишь присутствием более или менее многочисленной публики, в большинстве мало компетентной. Напротив, многочисленные специалисты, рассеянные по всей России, остаются совершенно в неизвестности, какие научные мотивы побудили факультет признать диссертацию удовлетворительною или неудовлетворительною. А между тем с этой стороны было бы особенно важно обеспечить интересы гласности.

Указанные обстоятельства совершенно подрывают, по моему мнению, значение за публичными диспутами, которые, не принося никакой пользы целям науки, являются только тяжелым испытанием для начинающего ученого и даровым зрелищем, нередко очень веселым, для праздных зрителей, с одинаковым удовольствием наблюдающих бой атлетов в цирке и ученый диспут в университете...

Все сказанное вполне оправдывает, повторяем, перенесение центра тяжести рассматриваемого порядка на факультетское рассмотрение, как оно теперь фактически сложилось. Казалось бы, что может быть правильнее того порядка, когда коллегия ученых, составляющих факультет, рассмотрит спокойно, без раздражения, вызываемого диспутом, представленную на его суд работу, определит ее научное достоинство и соответствие с искомою степенью. Посмотрим, однако, так ли это?..

Как мы видели, ректор препровождает диссертацию и прошение в факультет, который в заседании своем поручает одному из членов представить письменный отзыв о сочинении. Факультет в другом заседании, принимая в основание своих суждений представленный специалистом отзыв, решает вопрос об удовлетворительности диссертации и о допущении ее к диспуту. Против такого порядка нельзя было бы ничего возразить, если бы в действительности диссертация прочитывалась каждым членом факультета и решение последнего явилось бы результатом сопоставления самостоятельных, выработанных чтением мнении всех членов факультета. Но этого не бывает и быть не может...

Раз мы встали лицом к лицу с единоличною оценкою диссертации, то можем ли мы ожидать той объективности, которая в данном случае так необходима? Разве профессор не человек, разве все человеческое ему чуждо? Автор может суметь польстить профессору, возвеличить его над другими специалистами, а известно, как болезненно развито самолюбие у ученых, литераторов и художников. Автор может подавать надежды дочери профессора, и, конечно, суждение становится снисходительнее для предполагаемого зятя. Автор может оказаться опасным соперником рецензенту в глазах студентов - и самолюбие возьмет свое. Автор может угрожать профессору, дослуживающему свой 30-летний срок, своею кандидатурою, и личный интерес нарушит объективность рецензента.

Но оставим, однако, в стороне указанные причины пристрастия старых ученых к работам начинающих, обидные для профессора, так как вытекают из личных и корыстных соображений...

Следует указать еще одно обстоятельство, лишенное того случайного характера, которым отличаются приведенные выше. Существует ли какой-либо общий критерий научной ценности труда? Имеется ли общее мерило научной требовательности? Нет, ничего подобного. Диссертация, не принятая в одном факультете, проходит свободно в другом, наоборот, диссертация, одобренная в одном факультете, вызывает негодование в литературной критике и ироническое отношение со стороны других факультетов. Если, как это несомненно, приобретение ученой степени зависит почти неспело от одного лица, специалиста на факультете, то мы непременно и всегда должны ожидать случайности в успехе диссертации. Снисходительность или чрезмерная требовательность, личная симпатия или антипатия, дружба или вражда, сочувствие или несочувствие политическому направлению, совпадение или противоположность научных воззрений - которое-нибудь из этих обстоятельств всегда окажет влияние на диссертацию. Поэтому общество далеко не во всех случаях, когда лица награждаются учеными степенями, может быть уверено, что принятая диссертация действительно ценный вклад в науку, а что проваленная диссертация - ничтожное произведение. Если этой уверенности нет, то не может быть в обществе доверия к порядку приобретения ученых степеней. Чтобы устранить случайный момент, необходимо по возможности сгладить личное влияние, и это возможно достичь допущением совместного действия нескольких личных влияний, одно другое парализующих.

...А это может быть достигнуто только таким порядком, при котором о каждой диссертации выскажут свое мнение возможно большее число специалистов. Я позволю себе предложить следующий порядок приобретения ученых степеней, имеющий в основании своем указанный принцип.

Лицо, желающее приобрести ученую степень магистра или доктора, по выдержании устных испытаний представляет диссертацию в какое-либо учреждение, которое от себя рассылает сочинение в количестве 3-5 экземпляров по всем факультетам. Каждый факультет поручает, как это и ныне принято, одному из своих членов, специалисту по данной отрасли наук, представить свой письменный отзыв о работе. Выслушав доклад своего члена, факультет или соглашается с рецензией, или опровергает ее и заменяет ее другим мнением. В первом случае отзыв идет за подписью члена-рецензента, во втором случае за подписью того члена, с мнением которого факультет согласился вопреки первому отзыву. Отзыв должен быть представлен в центральное учреждение не позже 6 месяцев... Если большинство отзывов клонится в благоприятную сторону, то ищущий степени получает ее, если же большинство высказывается в отрицательном смысле, то дается отказ. В том и другом случае как все отзывы, так и самое решение печатаются во всеобщее сведение в одном из журналов...

Преимущество предлагаемой системы, в сравнении с существующим порядком, заключается прежде всего и главным образом в более равномерной оценке. Случайность личного влияния, имеющая такое подавляющее значение в настоящее время, устраняется в предполагаемом порядке, потому что личное влияние отдельного ученого парализуется влиянием других, потому что каждая диссертация подвергается равной сумме влияний... Каждая диссертация пройдет через суд одних и тех же ценителей, совокупная их оценка должна быть постоянно равною величиною.

Против большей справедливости такой оценки, сравнительно с ныне принятой, едва ли будут возражать. Я жду возражений с той стороны, что такой порядок будет чрезмерно обременителен для всех специалистов, которым придется изготовить немало отзывов в течение года. Принципиально это не возражение, пока выполнение физически возможно. Специалист должен и без того прочесть все работы, выходящие на русском языке по его отрасли. Привычка же научная относиться критически ко всему прочитываемому всегда облегчит ученому задачу составления отзывов. В настоящее время пока еще грешно жаловаться на чрезмерность диссертаций - их выходит слишком мало, у нас ощущается страшный недостаток ученых, кафедры пустуют даже в столицах. При современных условиях каждому специалисту не придется дать более двух-трех отзывов в год, а это не может считаться чрезмерно обременительным.

Второе преимущество, которое я вижу в предлагаемом порядке, - это большее обеспечение гласности сравнительно с теперешним порядком. Мнения факультетов должны быть мотивированы и напечатаны во всеобщее сведение, на общую критику... Каждому рецензенту придется подтянуться. Каково бы ни было его мнение, оно должно быть мотивировано и мотивы эти могут быть прочитаны всеми - и самим аспирантом, который может путем печати уличить его в невежестве, и общей литературною критикою, которая будет проверять предъявляемые им научные требования. Одним словом, вместо нынешнего произвола, бесконтрольного и закулисного, предлагаемый порядок выдвигает необходимость мотивировки отзывов, которая в свою очередь будет заставлять профессоров постоянно держаться на уровне прогрессивного движения своей науки.

В-третьих, предлагаемый порядок устраняет необходимость личных отношений, часто весьма обидных для самолюбия ищущих ученой степени. Пока человек не добился высшей ученой степени, он должен жить мирно с тем факультетом, с которым его связала судьба, потому что обостренные отношения могут закрыть ход его будущей диссертации в этом факультете. Поэтому ему невольно приходится смотреть сквозь пальцы на многое, против чего возмущается его молодая душа. Допустим, что он защищает диссертацию в другом университете, приходится ехать знакомиться с рецензентом, необходимо ему понравиться, польстить его научному самолюбию - а ведь это яд, падающий в душу молодого ученого, которая должна быть особенно чиста, чтобы влиять на молодежь. Напротив, при предлагаемом порядке личные сношения устраняются. Всех не объездишь, всем не понравишься. Если одного удастся задобрить, а с другим находишься во вражде, то все это сгладится при общей оценке. Поэтому ищущий ученой степени может спокойно ожидать решения своей участи, не приходя в личное соприкосновение со своими рецензентами. может самостоятельно действовать на факультете, не опасаясь последствий ссоры для успеха диссертации.

Наконец, предлагаемый порядок сократит те нередко значительные расходы, которые связаны с нынешним порядком. Количество требуемых экземпляров будет значительно меньше. Теперь иногда требуется по 200 книг. Представим себе, что диссертация не прошла и необходимо подобное же количество книг представить в другой университет. А ведь диссертации иногда бывают очень дороги, например по ботанике, геологии, астрономии, ввиду рисунков, и потому печатаются в самом ограниченном количестве экземпляров. Затем расходы заключаются в переездах и проживании по гостиницам, когда приходится защищать диссертацию в другом городе. Наконец, до сих пор держится отвратительный обычай, напоминающий средневековые цеховые порядки, - угощать факультет после диспута обедом или ужином, что обходится от 100 до 300 рублей.

Вот тот порядок приобретения ученых степеней, который, гарантируя наибольшее беспристрастие в деле оценки диссертации, устранит, по моему мнению, недостатки современной системы, слишком бросающиеся в глаза, слишком подрывающие доверие общества к ученым степеням, а отсюда уже и к самой науке. Настоятельность реформы вне всякого сомнения. При пересмотре правил о соискании ученых степеней не следует смотреть вопросительно на запад, а можно самостоятельно вырабатывать порядок.

На западе совершенно иные условия. Там избыток ученых сил. Чтобы добиться кафедры, необходимо обратить на себя внимание многочисленными трудами. Где большое предложение, там легок выбор. За границею ученая степень не играет почти никакой роли - она не дает еще права на занятие кафедры - к ней требуется большой плюс научный.

Не то у нас. Понижение научных требований, предъявляемых к диссертациям, как это неоднократно предлагалось, отразилось бы гибельно на университетской жизни. При недостатке ученых и при отсутствии конкуренции пришлось бы замещать кафедры учеными, удовлетворяющими этим пониженным требованиям...

Слава богу, что в России сложились повышенные требования для приобретения ученых степеней. Это важная гарантия правильного замещения кафедр. Не уничтожать надо такое благоприятное обстоятельство, а поддержать, упорядочить, обеспечить в этом деле большее беспристрастие, равномерность оценки, гласность и тем восстановить пошатнувшееся доверие общества к раздаваемым ученым степеням.

Публикация Л. Марголиса