VIVOS VOCO: Соломон Михоэлс, "Право на прием" (1935 г.)

Прения о портрете * всколыхнули огромную сумму вопросов, которые нас волнуют и к которым нельзя оставаться равнодушными. Дело, конечно, не только в том, как написать портрет. Вопрос касается борьбы творческих направлений. Она известна и нам, работникам театра, но, надо сознаться, у нас это дело несколько в прошлом. Целый ряд театров, которые раньше боролись за утверждение своих принципов, приемов, методов, несколько нивелировались за последнее время, - и это отнюдь не положительный факт... Одиноко поднимает знамя лишь один из величайших борцов за утверждение синтетического театра, одинокий театральный рыцарь нашего времени - Всеволод Мейерхольд.

* В прениях о портрете приняли участие художники Н. Альтман, А. Герасимов, А. Дейнека, Б. Иогансон, А. Тышлер, К. Юон и другие, писатели А. Афиногенов, С. Скиталец, И. Эренбург, академик А. Бах.

В чем дело? Неужто можно отрицать, что еще существуют в искусстве явления формализма? Нет, нельзя этого отрицать. Можно ли отрицать, что сейчас существует и упрощенческое понимание реализма, доходящее до натурализма? Опасность натурализма нельзя отрицать, она существует. Тот, кто ездил по нашим городам, тот встречался со скульптурными произведениями натуралистической безвкусицы.

Мы, актеры, часто ездим. Мы это называем, и очень правильно, обслуживанием нашего зрителя. Мы приходим с ним в живое соприкосновение, его изучаем, пристально к нему приглядываемся. Но мы зрителя должны найти подготовленным, он должен расти из года в год. Помогаете ли вы, товарищи художники, развитию его вкуса? Нет. Я утверждаю, судя по целому ряду памятников Ленину, - будь это в Воронеже, Бердичеве или Витебске, - везде ваши памятники не отвечают нашему представлению о величайшем гении Октября.

Теперь о формализме. Начало формализма лежит там, где у нас, на актерском языке, начинается штамп. Человек штампуется. У человека уже нет живой, органической связи с темой, с материалом, с конкретным проявлением нашей действительности. Он влюблен только в свой прием. То, что у художников называется формализмом, в драматургии часто называется схематизмом. Схема мне представляется вроде аптеки, в которой имеются ящички с надписью “натрий бромати”, “натрий сульфурици” и т. д. Там, в ящичках, они лежат - и середняки, и кулаки, и бедняки, а потом все это смешивается и получается: sic transit - 0,5, gloria mundi - 0,5 *.

* С.М. Михоэлс напоминает фантастический рецепт героя чеховского рассказа «Ночь перед судом» — Зайцева, который, прикидываясь врачом, прописывает: Sic transit (1«Так проходит»)—0,05, Gloria mundi («Мирская слава») 1,0... и т. д.<

А что такое наша конкретная действительность? Читая колхозные пьесы, вы не поймете этой действительности. Но когда в Грузии мне рассказывали, как проходила коллективизация, тогда я ощутил нашу животрепещущую конкретную жизнь. Мне рассказывали, что грузинские крестьяне, тогда еще не колхозники, при обсуждении вопроса о коллективизации спрашивали: скажите, пожалуйста, как мы будем принимать и угощать наших гостей? Дело в том, что в Грузии гостеприимство является вопросом конкретного быта - это явление повседневности. И очень интересно, что в колхозах был выделен особый фонд для гостей.

Здесь мы встречаемся не с отвлеченным понятием коллективизации, а с конкретными формами, которые процесс коллективизации принимал в нашей действительности.

Оставаться верным, с одной стороны, этой конкретнейшей действительности, а с другой стороны - синтезировать, поднимать и обобщать эту конкретную действительность до образа - вот задача нашего искусства, безразлично, воплощен ли образ на сцене, или в живописи. Те художники, которые до сих пор волнуют, до сих пор показывают путь, светят прожектором в наших творческих поисках, - Рембрандт, Рубенс или другие великие мастера, - замечательны тем, что, изображая конкретнейшую плоть, телесность мира, они поднимают это свое ощущение до образа могучей силы, образа большой человечности. Их портреты есть портреты задушевнейшей выразительности и одновременно преданнейшего отношения к конкретному человеку. И пронесли они эти образы через века, донесли до нас так, как донес Шекспир свои образы через триста лет.

А ведь ничего не стоило зачислить Шекспира в формалисты, Все его приемы - с начала до конца условные приемы. Недаром так восставал против него Лев Толстой. Он обвинял Шекспира в бутафорской страстности, в неправдоподобности, в извращении действительности, в том, в чем обвиняют формалистов. Но Толстой написал свою критическую статью семьдесят с чем-то лет назад *, когда же он приблизился к возрасту короля Лира, он совершил нечто подобное Лиру. Он так же ушел от мира, как ушел от королевства король.

* С.М. Михоэлс имел в виду известную статью Л. Толстого «О Шекспире и драме», написанную в 1903 г. Говоря, что статья Толстого надписана «семьдесят с чем-то лет назад», Михоэлс в 1935 г. ошибся на целых четыре десятилетия.

Я отнюдь не думаю делать из этого совпадения какие-либо далеко идущие выводы. Но я говорю, что нужно бережно, внимательно относиться к этим вопросам и что иногда сдвинутая перспектива (а в “Короле Лире” мы имеем эту сдвинутую перспективу) еще не превращает художника в формалиста.

Художник имеет право на прием. Я вспоминаю случай, который мне рассказал наш гример. Он рассказывал приблизительно так: иду и вижу - лежит человек; гляжу - знакомые волосы. Он воспринял этот несчастный случай с точки зрения прически.

И я сегодня, тоже повинуясь рефлексу профессии, наблюдал Дейнеку *, когда он выступал. Если бы вы видели его жесты, вы бы сказали, что он жестикулирует, как формалист. У него одно плечо немножко приподнято, второе опущено, он почесывает голову. Когда он разговаривал, он немножко пританцовывал. Проявления нашей человеческой природы безгранично многогранны, и не думайте, что схема построения лица по принципу двух глаз по бокам и носа по средине - единственный секрет портрета.

* А. Дейнека - советский художник.

Назвать имена? Я могу назвать имена тех, у кого я ни чему не научился. Мысль мою будили те, которые рядом со значительной темой поднимали и значительный прием.

Мне хочется еще остановиться на следующем. Существует упрощенческое представление, что искусство только отображает действительность. Это неверно. Искусство - не только отображение действительности, которую мы видим, скользя мыслью по поверхности явлений. Это - раскрытие действительности и одновременно раскрепощение спрятанной в этой действительности огромной образной энергии. А что такое образная энергия в искусстве? Это нахождение образов, эквивалентных действительности, образов, равноценных действительности, но не адекватных ей.

А что такое прием? Это особый для каждого метод раскрепощать эту образную энергию.

Дайте же право на творческий прием.