Речь Президента Республики Беларусь

АЛЕКСАНДРА ГРИГОРЬЕВИЧА ЛУКАШЕНКО

на пленарном заседании Государственной Думы Российской Федерации
27 октября 1999 года

Публикуется по стенограмме заседаний Государственной Думы (Бюллетень № 292 [434]),
которая была любезно предоставлена нам пресс-службой ГД РФ
 

Председательствующий (Председатель Государственной Думы Г.Н. Селезнев).

...Слово для доклада по второму вопросу — о проекте Договора между Российской Федерацией и Республикой Беларусь о создании Союзного государства — предоставляется Президенту Республики Беларусь Председателю Высшего Совета Союза Беларуси и России Александру Григорьевичу Лукашенко. (Депутаты встают. Продолжительные аплодисменты.)

Лукашенко А.Г. (Президент Республики Беларусь, Председатель Высшего Совета Союза Беларуси и России)

Уважаемый Председатель Государственной Думы, уважаемые товарищи, дамы и господа! К сожалению, господ я, по-моему, не вижу. (Оживление в зале, аплодисменты.)

Председательствующий. Они сидят в кабинетах и смотрят трансляцию с интересом.

Лукашенко А.Г. Ну, хоть так — и то хорошо, пообщаемся и так.

Уважаемые друзья! Вы знаете причину моего визита в Государственную Думу, высший законодательный орган братской великой России. Об этом уже много сказано, но не сказано еще об одной весьма важной причине моего приезда к вам. (Сегодня Алексей Митрофанов утром немножко об этом говорил.) Да, действительно с этой большой трибуны началась, как ни верти - ни крути, большая жизнь в большой политике человека, который сегодня стоит на этой трибуне. Тогда, еще совсем юным председателем антикоррупционной комиссии, по приглашению Аграрной депутатской группы, Николая Харитонова, я это все хорошо помню, я приехал к вам, в Государственную Думу, для того чтобы рассказать о ситуации в нашем государстве. Надеюсь, вы это помните: я был абсолютно искренним и говорил тогда то, что было у нас в стране. С таких же позиций, с таких же подходов я приехал выступить сегодня перед вами и рассказать вам не только о том, что происходит в братской, надеюсь, в братской вам стране, чем живет братский вам народ, народ, который никогда не предавал россиянина, русского человека, народ, который погибал в лесах, но отдавал свои жизни за наше будущее.

У вас последняя сессия этой Государственной Думы. Для меня, для белорусского народа — великой Государственной Думы. Потому что никогда, ни разу за истекшие четыре года этот состав Государственной Думы, вы, уважаемые и дорогие депутаты, не предали Беларусь. В самые тяжелые времена — а критических моментов было два — вы всегда вставали за Беларусь, вы всегда ее поддерживали. И это основная причина моего приезда сюда, в Государственную Думу, чтобы в эти последние заседания этой сессии от всей души от себя лично за защиту первого Президента Беларуси, за защиту нашего белорусского народа поблагодарить вас, пожелать вам здоровья и попросить Господа, чтобы те, кто хочет работать в следующей Государственной Думе, заслужили поддержку россиян. Спасибо вам огромное! (Аплодисменты)

Я также очень благодарен вам, вашему руководству за предоставленную возможность выступить сегодня перед вами. Я высоко ценю стремление Государственной Думы, депутатов Государственной Думы к открытому и конструктивному диалогу. Не было бы вас — не было бы того мотора, который подталкивал единение народов Белоруссии и России. Хочу выразить вам глубокую благодарность за ваши огромные усилия по развитию интеграционных процессов между братскими государствами и народами. Как Председатель Высшего Совета Союза Беларуси и России, испытываю чувство гордости за то, что наши страны благодаря настойчивости политиков, хозяйственных руководителей, простых граждан совершили мощный шаг вперед по пути единения наших народов.

Уже пройден ряд этапов. Сообщество Белоруссии и России. Вы помните это, когда слово "Союз" просто боялись произносить и кое-кто его не выговаривал. Но прошло меньше года, и о нем заговорили, и мы перешагнули еще один этап — этап союза двух братских народов. Полагаю, что, несмотря на все н едостатки и завышенные ожидания, Союз состоялся, состоялся как эффективная и действенная модель в рамках разноскоростной интеграции.

Сейчас новый этап нашего единения. Мы с вами стоим на пороге, не побоюсь этого слова, эпохального события — подписания Договора о создании Союзного государства. Вы, уважаемые депутаты, наверняка помните, сколько препятствий пришлось нам преодолеть на нелегком пути к единению, сколько грязи было вылито на Беларусь противниками интеграции, какими изощренными и иезуитскими методами они пытаются стравить братские народы.

И вот сегодня, когда мы находимся в двух шагах от реального объединения белорусов и россиян в единое государство, именно сегодня, именно с этой трибуны я вынужден сказать: дикий прессинг превысил все мыслимые и немыслимые рамки. Давление в тотальной антибелорусской информационной войне как на белорусов, так и россиян достигло своего апогея. "С кем вы объединяетесь?" — кричит антибелорусское лобби. И отдельные российские средства массовой информации услужливо подсовывают вашему народу целую галерею визуальных и печатных пропагандистских так называемых картинок тоталитарной, дикой, недоразвитой, недозревшей Беларуси — коммунистического заповедника, республики-нахлебницы. Но ведь цинизму тоже есть предел!

За мной стоит народ, который доверил мне ответственное дело единения наших народов, и я выполняю его волю. И я ее выполню, чего бы это мне ни стоило. Объединение наших народов — дело святое. Союзное государство должно быть, и оно будет! Будет, несмотря на личные амбиции некоторых политиков и жесточайшее противодействие наших недругов.

Я обращаюсь к вам, уважаемые депутаты, к Президенту России со словами уважения и благодарности, потому что вы, Государственная Дума России, наверно, как никакой другой государственный орган России, много сделали для нашего единения, о чем я уже говорил.

Сегодня, быть может, одно из последних собраний, и я уже говорил: весьма символично, что мы на этом собрании этой сессии слушаем этот вопрос. Я хочу воспользоваться случае в, чтобы высказать слова самой сердечной, самой искренней благодарности Николаю Рыжкову, Олегу Морозову, Георгию Тихонову, Геннадию Селезневу, Сергею Бабурину, Николаю Столярову, Анатолию Лукьянову, Ивану Мельникову, Жоресу Алферову, Виталию Севастьянову, Виктору Шевелухе, Роману Попковичу, Николаю Харитонову за те решительные конкретные шаги, которые вы, дорогие друзья, предпринимаете в ответственном деле единения белорусского и российского народов. Слова моей глубочайшей благбдарности от меня и от белорусского народа за понимание и поддержку Владимиру Рыжкову, Владимиру Жириновскому, Алексею Митрофанову, Виктору Илюхину, Николаю Гончару, Светлане Горячевой, Артуру Чилингарову, Станиславу Говорухину (всех не перечислишь !), всем вам за то, что вы сделали для белорусов, для единения белорусского и российского народов.

Быть может, для кого-то это прозвучит неожиданно, но мы совершенно не в обиде на тех, кто подвергает критике союзный договор. Некоторые делают это искренне, другие отрабатывают заказ. Жизнь, вообще-то, нас рассудит. Но самое главное мы уже сегодня знаем: кто расписывает эту режиссуру, где пишут и кто оплачивает это. Я смотрел ваши прения, дебаты, когда здесь присутствовали инициаторы рассмотрения этого вопроса в Государственной Думе, которых сейчас, к сожалению, здесь нет. И я удивлялся, почему вы тратите энергию на них, почему вы так ограждаете Лукашенко от всего того, что могло бы, на ваш взгляд, здесь произойти. Я ведь вышел из состава депутатских рядов, я хорошо знаю депутатскую кухню. Поверьте, этих людей уже знают все. И как бы кто-то в России, у нас, у вас ни создавал им какие-то рейтинги, время их ушло, безвозвратно ушло. И чем больше оголтелости со стороны наших оппозиционеров, тем больше это свидетельствует о том, что время их ушло. Не уходит, а просто ушло. Поэтому эти люди себя ведут соответствующим образом. Но я еще раз хочу заявить: большое ведь видится на расстоянии, и мы скоро увидим неприкрыто тех, кто стоит за спинами этих людей.

Почему белорусская сторона настаивает на быстром подписании договора? Потому, что необходимость динамизма и глубины процесса интеграции Белоруссии и России не только давно назрела — она перезрела. Мы теряем время. Потянем еще немного, и народы могут утратить веру в саму идею Союзного государства и возможность ее реализации. Люди задают логический вопрос: почему вы, политики, развалили Союз за одну ночь, не имея на то согласия своих народов, а для того, чтобы выполнить волю народов — объединить два государства, вам нужны десятилетия? Согласитесь, закономерный вопрос наших народов. Каждый должен осознать: сейчас мы с вами находимся в уникальной, чрезвычайно ответственной ситуации. Старшее поколение постепенно уходит из жизни. Участники Великой Отечественной войны, те, кто, извините, гнил в окопах, которые знают цену той стране и тому Союзу, который мы с вами уничтожили,— к сожалению, эти люди уходят. Люди, которые кровью, душой и сердцем преданы этому единению, уходят. Уходят заслуженные люди, которые не столько ностальгируют по великой стране, как это некоторые называют, а испытывают острую боль: все, что они создавали своими мозолистыми руками, все, что они ценой собственной крови и страданий защищали на огненных полях сражений Великой Отечественной, все это оказалось в одночасье разрушенным.

Я уже говорил на Парламентском Собрании нашего Союза, повторю для тех, кто не слышал: сегодня по-зверски и иезуитски у на шего народа, некогда единого нашего народа, пытаются отнять самое великое, и под этим есть очень и очень большой подтекст, — Победу в Великой Отечественной войне. Нас, наших отцов и дедов, которые спасли цивилизацию, человечество от коричневой чумы, спасли планету от гибели, нас пытаются обвинить в том, что ведь мы развязали Вторую мировую войну, Советский Союз. Правда, говорят о Сталине пока. Но Сталин был руководителем Советского государства. В подтексте уже звучит то, что мы виноваты в развязывании войны, мы виноваты в гибели миллионов и миллионов ни в чем неповинных людей. Полноте, господа, на Западе прежде всего, не мы развязали эту войну — мы спасли вас! И вы до последней минуты веками должны быть благодарны за это нашему народу и не травить нас сегодня по каким-то причинам — терроризма внутреннего в России или прав человека в Белоруссии. Вы должны на коленях стоять и благодарить наши народы. Сегодня нас пытаются обозвать агрессорами и забрать у нас эту Победу, эту величайшую заслугу нашей цивилизации, которая спасла все человечество. И эти люди сегодня... (Аплодисменты)

Эти люди сегодня уходят, к сожалению, уходят очень быстро. А это живая основа единения наших народов. И посмотрите, как мы порой относимся, средства массовой информации, к этим людям (а это пенсионеры, это старики): они там поддерживают того, а не этого, это вроде бы нелюди. Что мы делаем?!

После развала Союза предприятия оказались вне единого хозяйственного механизма, в котором они функционировали. Люди, жившие многие десятилетия в единой семье народов, вдруг стали иностранцами, не стало общего, а значит, взаимодополняющего, обеспечивающего саморазвитие интеллектуального и информационного пространства. Молодежь, которая идет сегодня в большую политику, не знает, какой была жизнь в мощном Союзе и с помощью чего советский народ достиг такого уровня. Происходит переоценка ценностей. На смену старшему поколению приходят прагматичные, жесткие молодые волки.

Мы не можем, не имеем права растягивать процесс неопределенности на годы или десятилетия. Моя позиция однозначна: и как Председатель Высшего Совета нашего Союза, и как Президент страны, как гражданин, наконец, я буду прилагать все усилия, чтобы реализовать волю белорусского и российского народов жить вместе. Россиянам постоянно вкладывается в уши тезис: Лукашенко, мол, разыгрывает российскую карту в собственных политических интересах, спит и видит некую шапку Мономаха и якобы исключительно поэтому ему нужен договор. Не хочу даже говорить о том, насколько подобное провокационное высказывание оскорбляет меня чисто по-человечески. В очередной раз подчеркиваю с этой высокой трибуны: Союзное государство формируется не ради удовлетворения амбициозных целей политиков, а для улучшения жизни и соблюдения интересов десятков и десятков миллионов простых людей, наших с вами людей.

Я Президент прекрасной страны с трудолюбивым, рассудительным народом, доверием которого можно только гордиться. И я уверяю вас: власти мне предостаточно. Для нормального политика, каковым я себя считаю, а не политикана власть — это прежде всего масса серьезнейших проблем, требующих безотлагательного решения, причем без права на ошибку.

Это огромный груз ответственности. Я обязан выполнить и выполню волю белорусов, которую они недвусмысленно выразили на референдуме: Союзу с Россией быть! Давайте вместе сделаем так, чтобы наши народы жили достойно, богато, счастливо — они этого заслужили, чтобы мы остались в памяти людей политиками с большой буквы, чтобы о нас вспоминали с благодарностью, уважением, а не с горечью и презрением. Поверьте, дело стоит того.

И, отвлекаясь от текста своего выступления, хочу сказать тем (в том числе и Николаю Николаевичу Гончару, уважаемому мною человеку), которые сегодня инициируют референдум в двух государствах. Вы поинтересуйтесь, ведь это очень просто, это было совсем недавно: в Белоруссии мы провели референдум по этому вопросу и двумя третями — подавляющим большинством! — белорусский народ высказался, притом за последнее десятилетие дважды, четко и определенно, с кем в каком союзе он хочет жить. Поэтому я часто говорю: если россиянам нужно посоветоваться, руководству России — с народом российским, вы, пожалуйста, советуйтесь. Мы определились. И поэтому я говорю: слово за вами, а не за нами, не за белорусами. Мы уже, еще раз повторяю, ответили на этот вопрос, притом четко и однозначно.

Уважаемые депутаты, вспомните, как радовались некоторые крушению "империи зла", распаду мощной сверхдержавы с гордым названием Союз Советских Социалистических Республик, какая нездоровая эйфория в результате так называемого парада суверенитетов охватила отдельных политических лидеров! Она закончилась очень скоро. Наступило страшное, но неизбежное прозрение: распад Советского Союза стал крупнейшей геополитической катастрофой текущего столетия. Болезненно рвалась десятилетиями работавшая стройная система народнохозяйственных связей, рушились промышленные предприятия, многие из них до сих пор не встали с колен. Экономику и политику захлестнула волна криминализации. Для десятков миллионов простых людей, десятилетиями живших в единой стране, распад СССР обернулся личной трагедией — потерей общей Родины, психологической растерянностью, неуверенностью в завтрашнем дне, стремительным падением уровня жизни. Разве об этом можно забыть?

Политические зубры порезали все по живому, по людским душам. К 1994 году была установлена граница между Беларусью и Россией, уже фактически были сформированы пограничные и таможенные структуры. У нас, политиков Беларуси и России, хватило мужества сказать решительное нет разъединению. Кровавые межнациональные конфликты: Приднестровье, Нагорный Карабах, Абхазия, Чечня — вот закономерный результат преступного развала страны. А разве корни трагических событий в Буйнакске, Москве, Волгодонске и так далее не там?

Что достойного для простого человека на постсоветском пространстве сделано за 10 лет, прошедших со времени развала страны? Давайте взглянем правде в глаза: абсолютно ничего не сделано.

Да, сегодня можно говорить, что в СССР не все было идеально. Были свои недостатки в самых различных областях, были перекосы в экономике, жестко централизованный стиль руководства, перегибы в общественной сфере. Но только откровенный лжец может утверждать, что сейчас его народ живет лучше,

чем в той стране. В основной своей массе народ тогда жил лучше, не говоря уже о том, что не было олигархов, разнузданного криминала, террора. Жесткий прагматизм, эгоизм — это не характерно для нашей российско-белорусской толерантности. А почему же наши противники забыли, что мощная экономика, разветвленные, тесно налаженные кооперационные связи обеспечивали достижение высочайшего социального, научно-технического и культурного уровня, который поражал и восхищал весь мир? Только политические невежды могут презрительно кивать на государство, которое первым вырвалось в космос и установило военно-стратегический паритет с Западом. И все это было порвано, уничтожено, разграблено. Так что же, мы должны были опустить руки и покорно ждать, когда те подберут нас с вами в качестве сырьевого придатка, экологической свалки или территории с дешевой рабсилой? Мы не осколки великого советского народа, мы, белорусы и россияне, гордые, свободные, сильные народы, и никому не позволено нас унижать! (Аплодисменты).

Белорусов любят обвинять в том, даже издеваются над нами, что, дескать, мы нация, сохранившая прочную ностальгию по советским временам. Что же, этим можно только гордиться.

Я ведь понимаю, что я сейчас сказал. Я знаю, что многие журналисты именно это понесут как то, что Лукашенко с этой трибуны отдал дань левому большинству Думы за приглашение в Думу.

Уважаемые друзья, скажу вам откровенно: я не коммунист и пришел к власти не от коммунистической фракции, партии и так далее и вообще ни к какой партии не принадлежал. Уникальный случай, когда, может быть, совершенно случайно белорусский народ доверил власть этому человеку, совершенно, наверное, случайно, потому что было много и достойных, и сильных, и с деньгами. Но я был коммунистом и свой партийный билет в отличие от некоторых, которые руководили в последние времена нашей страной, не сжег. Этот партийный билет достался мне сознательно. Я осознанно вступал в эту партию и ни в какую другую я больше не вступал. Поэтому я не коммунист и не отдаю дань уважения коммунистам. Но то, что сегодня говорят и они, это правда. Так почему мы правду боимся сказать, с этой трибуны в том числе? (Аплодисменты)

А то, что ностальгия есть... И дело не во мне. Я многих моложе. Я не видел того, что видел Николай Рыжков за свою жизнь, у него ностальгия больше. Мы просто должны быть порядочными людьми. Мы не должны ломать то, что мы не создавали. Это просто не по-нашенски, это не по-человечески. И если ты ничего лучшего не создал, что же ты крошишь, крушишь и ломаешь? Это та ностальгия, которая у меня, допустим. А у белорусов она больше, потому что белорусы жили нормально в той стране, вместе с русскими, с другими народами.

И то, что сегодня происходит на этой территории, тогда нам просто не мыслилось. Мы еще об этом поговорим, когда будем говорить о тех замыслах, которые плетут вокруг нас. Мы живем на границе с теми, кто сегодня выстраивает в том числе и оружие вокруг наших границ. И вроде от Москвы далеко, 1500 километров, не видно. Но это очень должно быть видно для вас. Мы еще к этому вопросу вернемся. Тогда мы тоже говорили: да ну, пятая колонна, да ну, агенты влияния, да больные кагэбэшники, коммунисты, да они заврались! Сегодня мы что? Мы сегодня говорим: да, они были правы. Сегодня мы не видим того, что происходит на границе Белоруссии и России, мы не видим тех огромных легионов, станций слежения, разведки. Мы не видим, чем пичкают только что вступившую в НАТО Польшу и другие государства, что прибирается к рукам Прибалтика, что сегодня Украина, фактически руководство, скажем так, Украины оторвано от нас и проводит неизвестно какую политику. Мы на это закрываем глаза, потому что боимся, видите ли, кого-то лично оскорбить.

Здесь дело не в отношениях Лукашенко с Кучмой сегодня, будто поэтому я так говорю. Наши отношения — это уже следствие того, что происходит, следствие той политики, которую проводит Украина и о которой я ему откровенно сказал прямо в глаза, и не только один на один. Мы этого не хотим видеть, но не через пять лет, а уже через два, через три года нас заставят увидеть эту печальную реальность, но будет поздно. Мы все в основном зашились в политике в своей скорлупе и думаем: ах, пронесет, ах, обойдет... Не пронесет и не обойдет. Поверьте нам, мы это видим там, на последнем метре нашего с вами Отечества. (Аплодисменты)

Мы, уважаемые друзья, очень гордимся, что белорусы внесли огромный вклад в развитие советской экономики, некогда самой мощной в мире. Мы гордимся тем, что в последнее время, всего за несколько лет, из состояния застоя, практически полной неуправляемости, наша страна встала на путь нормального развития. Мы гордимся тем, что не отдали и не отдадим на поругание скороспелым псевдодемократам наши национальные святыни, а к ним я отношу и дружбу народов, которую только политические слепцы и твердолобые националисты могут именовать атавизмом.

Беларусь в свое время в полной мере испытала серьезные потрясения, как и другие постсоветские республики. Но у нас в отличие от некоторых из них после развала Союза не осталось ни флота, ни золотовалютных резервов, ни собственности за рубежом, ни самостоятельных государственных институтов власти и управления. Тогдашнее руководство во главе с Шушкевичем меньше всего заботилось о том, даже расходясь, как же это все поделить, как сделать, чтобы был какой-то корабль на Балтике, чтобы тонну рыбы выловить для белорусского народа. Так бежали на Запад, так уже были оплачены, что забыли все. Думали только о себе, лишь бы убежать. А когда успокоились, очнулись, посмотрели — оказывается, голые. Голые, ведь ничего не осталось, ничего практически! Поэтому я говорю: мы после развала страны остались ни с чем (и мы начинали действительно с нуля) — с остановленной экономикой, остановленными предприятиями, униженным народом. Мы, белорусы, еще раз подчеркиваю, которые потеряли 35 процентов населения, почти половину, в годы последней войны — в годы Второй мировой войны и Великой Отечественной, мы, вместе с русскими гнившие в этих окопах (да ни один народ столько не положил на алтарь Победы !), мы оказались в конце тысячелетия раздетыми, голыми и разутыми.

Но причина движения к единству не в том, что мы сегодня такие. Мы уже сегодня другие, я еще раз подчеркиваю, и это спустя пять лет. Да, мы объединились — наши 10 миллионов (12 — со всеми гостями и приезжими), для того чтобы выстоять, для того чтобы устоять. И мы действительно выдержали и устояли.

Когда в 1994 году, вы это помните, в нашей республике был введен институт президентства, абсолютное большинство народа доверило почетный пост первому Президенту — нынешнему. Россиян пугают: нельзя объединяться с Беларусью, потому что Лукашенко диктатор. Но почему никто не вспоминает о том, что этот Лукашенко пришел к власти в честной абсолютно борьбе, демократическим путем, пришел из оппозиции? Разве не в этом демократия? Разве не в этом всевластие народа, если дословно переводить слово "демократия"? В альтернативе мне на президентских выборах были и руководители республики, и националисты, и коммунисты. Белорусский народ сделал свой выбор: подавляющее большинство отдало голоса мне. Сооруженный наспех закон о Президенте в парламентской республике... Это я специально говорю, потому что многие не понимают, что тогда происходило. Закон о Президенте в парламентской республике был совершенно не вмонтирован в национальное законодательство. Абсолютной властью в республике тогда по-прежнему владел Верховный Совет, причем пользовался этой властью, мягко говоря, не всегда в интересах большинства белорусского народа.

Тот критический момент помнит Геннадий Николаевич, когда он с Черномырдиным и Строевым приезжал и целые сутки мы работали с тем Верховным Советом: вроде договорились, а утром все было порушено. Положение в стране было тогда чрезвычайным: стоящие заводы, огромный уровень безработицы, разгул криминала, расколотые Вооруженные Силы, растоптанная, растерянная, потерявшая духовные ориентиры молодежь. Еще немного — и Беларусь рухнула бы в бездну полной экономической разрухи, мощных социальных катаклизмов и геноцида свядомых, то есть сознательных. Люди были в отчаянии. Почему об этом забывают радетели за судьбы белорусского народа и у вас, и порой у нас? Неужели не помните вы, уважаемые россияне, что тогда часть интеллигенции, так называемая элита, во главе с Шушкевичем полностью развернула Беларусь на Запад? Что уродливо перекошенная националистическая политика господина Шушкевича привела к тому, что в 1993—1994 годах сотни русских уже бежали из Беларуси, как сегодня бегут и вчера бежали из некоторых бывших братских республик, которые были с нами в одной стране? И откуда бежали?! Вы только подумайте: бежали из Беларуси! Практически из своего дома!

Не хочу никого обидеть, но скажу правду: сегодня в Беларуси русскому человеку живется не хуже, а иногда лучше, чем в России. (Аплодисменты)

Тогда, пять лет назад, передо мной встала сложнейшая задача: надо было не просто спасать государство — надо было создавать государство, новое государство, практически с нуля, с чистого листа. Уже в 1995 году, выполняя свою предвыборную программу, мною был инициирован референдум по наиболее острым вопросам, которые поставила перед нами жизнь, и по всем позициям народ решительно, 90 процентов, поддержал Президента.

Видя такое развитие событий, мои оппоненты сделали все для того, чтобы спровоцировать конституционный кризис. Конституционными кризисами после развала СССР были отмечены многие постсоветские республики, и разрешались они нередко силовыми методами. Не буду скрывать, в 1996 году и меня провоцировали на такие действия. Но мы не встали на такой путь, мы ни в кого не стреляли, мы никого не давили и не избивали. Мы пошли другим путем: мы объявили второй всенародный референдум. Для тех, кто хочет меня в очередной раз обвинить в диктатуре, скажу: в 1996 году не Президент, а Верховный Совет принял решение о проведении общереспубликанского референдума, то есть так, как и было предусмотрено тогда действующим законодательством. Верховный Совет утвердил дату проведения референдума. На референдуме против меня объединились снова все (и вы это помните, это было недавно), и кстати, что удивительно, и часть Коммунистической партии. У нас расколота Коммунистическая партия: большинство поддерживает теснейшие отношения с Президентом, и я их поддерживаю, и многие из них сегодня находятся в руководстве. Вторая часть, более молодая, которая была у власти, когда развалили Советский Союз, и которая сдала Беларусь, сегодня ушла в оппозицию и объединилась — подумайте! — с теми, которые недавно громили, пытались устроить погром в Минске. Они с теми объединились!

Поэтому у нас ситуация гораздо сложнее, неоднозначнее. И из Москвы это не всегда, как я вижу по реакции некоторых политиков, видится. Я помню, и, наверное, Геннадий Андреевич Зюганов, если он здесь присутствует, вспомнит эти дни, он очень часто приезжал к нам в республику и пытался утихомирить отдельных коммунистов, которые, объединившись с националистами, Шушкевичем, вынесли на всенародный референдум свою Конституцию. Было два проекта Конституции: Президента и оппозиции. Что за оппозиция, я вам рассказал.

Так за что вы меня упрекаете? (Я образно говорю, не вас имею в виду, упаси господь.) Некоторые политики, за что вы меня упрекаете? Было демократично: два проекта опубликовано, народ пошел на референдум проголосовать за Конституцию. Дело даже не в этом. Ведь те, кто упрекает, они же знают, что в России действует Конституция, которая тоже принята на референдуме. То, что хорошо у вас, плохо у нас — так выходит? Ну ладно уж Запад двойные стандарты применяет, но зачем же вы это делаете? И тогда виднее было всевластие Президента. Тогда как раз у нас была парламентская республика и власть принадлежала Верховному Совету, а результат референдума — 9 : 1. О какой фальсификации можно говорить? С результатом 9 : 1 на референдуме прошла Конституция Президента нынешнего, по которой сегодня живет наш народ. Мы унифицировали этим референдумом и государственные органы власти с Российской Федерацией: мы создали двухпалатный парламент, как и у вас. Мы сознательно после первого референдума шли на союз России и Беларуси. Мы и сегодня унифицируем вместе с вами законодательство. Многие законы, которые вы принимаете, становятся и нашими законами. Я об этом говорил. Здесь нет никакого плагиата, вы тоже об этом знаете. Что здесь плохого? За что вы нас критикуете? Мы ведь фактически один к одному повторяли то, что делали вы по некоторым направлениям.

Вот и ответ господину Лукину — великому дипломату, умному, толковому человеку, который делает вид, что он якобы этого не знает, критикуя меня за диктатуру, тоталитаризм, за то, что я распустил парламент, разогнал и назначил парламент.

Я вам заявляю, уважаемые депутаты: да будет вам известно, у нас нет ни одного назначенного депутата Палаты Представителей, как и у вас, в Государственной Думе, все они были избраны демократическим путем, путем прямого тайного волеизъявления нашего белорусского народа. Зачем же вы говорите, что Лукашенко назначил этот парламент? Я никого не назначал.

Сегодня в нашей стране органы государственной власти, управления сформированы в полном соответствии с основным законом, работают слаженно и эффективно, действуют исключительно в интересах народа. Мы вымели из этой сферы политиканство и безответственность. У нас нет драки между различными ветвями власти, стабильно функционирует Правительство, освобожденное от необоснованных нападок с любой стороны, продуктивно работает судебная система. Что же в этом плохого?

Некоторые западные структуры с подачи нашей оппозиции развернули крикливую кампанию — мол, исчезают в Белоруссии бесследно люди. Но почему-то говорят только о троих, точнее, уже о двоих. У нас — за один год. Вы посмотрите, в России исчезает до двух тысяч человек. В основном находятся. Это всегда было в любом государстве, так же и у вас. Но почему кричат о троих? Помните: Винникова, Захаренко, Гончар? Одна из них нашлась — на пути из Англии в Израиль. Ну, я думаю, и другие двое найдутся еще, только не у нас надо их искать. (Аплодисменты) Нет, я не утрирую, это действительно так было. Сейчас уже о двоих говорят. Значит, нашли. Я и говорю: помогите нам найти этих людей,

Вы заметьте, сбежали два человека, практически обанкротившихся в политике, — не те, которые могут быть соперниками Президенту нынешнему в перспективе, а те, которые уже оказались отыгранными, те, которые взяли не свое. Сегодня в Минске уже никто не говорит о том, что кто-то пропал. Что говорить? Мы показали им, сколько денежек было положено в карман под так называемые выборы по истечении полномочий Президента Лукашенко весной этого года, когда они организовать пытались выборы и на эти выборы из 11 миллионов пришли аж 15 тысяч, с учетом фальсификации. Но было заявлено: пришли 4 миллиона. Правда, немножко не хватило. Это быстро было подхвачено послом США, растиражировано через Госдеп и было вложено в уши. Вы знаете по Югославии, как это умеют красиво делать средства массовой информации, свободный независимый Запад. Все было растиражировано: 4 миллиона белорусов проголосовали против Лукашенко, пришли на выборы.

Беларусь является одной из немногих республик бывшего Союза, где удалось сохранить интернациональный состав своего общества. У нас никогда не было и нет межнациональных, межконфессиональных конфликтов. Нет у нас войны между белорусами и поляками, русскими и евреями. Неужели это плохо? Или это тоже проявление диктатуры?

Напомню тем; кому удобно об этом не вспоминать, что сразу после убедительной п обеды на референдуме 1996-го я не стал охотиться на ведьм. Я снова и снова пытался избежать конфронтации, постарался не отторгнуть даже тех, кому люди отказали в своем доверии. Тогда я им просто сказал: "Нас народ рассудил. Давайте работать вместе". Так и произошло. И только 30 депутатов бывшего Верховного Совета не пожелали прийти в новое Национальное Собрание, 30 из 260, по-моему. Бога ради, полноценный белорусский парламент был сформирован без них из числа избранных, подчеркиваю, народом депутатов. Они работают, и работают неплохо. Они здесь, в составе моей делегации государственной сегодня прибыли, как и всегда: куда бы я ни ехал, со мной едут депутаты.

У нас нет никакого конфликта между Президентом и парламентом. Я, как глава государства, тоже считаю себя ответственным за нормальное функционирование этой главной ветви власти в нашем государстве. Что, и это плохо? (Аплодисменты) И когда в 1996 году прошел референдум, в одной из статей победившей Конституции было записано четко: сегодня начинается отсчет полномочий (о легитимности говорю) всех избираемых органов власти. Мы подвели окончательно черту, сформировав государство. И таким образом, де-факто получилось на полтора года продление полномочий всем без исключения: и Лукашенко, и парламенту, и высшему нашему законодательному органу, и местным Советам, которые мы не разогнали и которые функционируют, — всем. Об этом же никто не говорит, а говорят так: Лукашенко разогнал парламент и продлил себе полномочия, Лукашенко нелегитимный. О какой нелегитимности сегодня идет речь? (Это я — Юшенкову и Явлинскому, которые часто любят обращаться к этому вопросу. Кстати, сегодня мне доложили, что и Травкин об этом очень много говорил, к сожалению, — человек, которого я раньше очень уважал, уважаю и сейчас.)

За недостатком времени... Мы привезли вам все материалы, чтобы вы, если это вам интересно, хоть один раз взяли эти все документы, открыли и прочитали, чтобы хотя бы вы, люди, которые заинтересованы в добром отношении и ко мне, и к Беларуси, раз и навсегда убедились, что это вранье, это просто заказное вранье, которое сегодня распространяется по всем каналам.

Уважаемые депутаты! Рейтинг Президента Беларуси на сегодняшний день, по оценкам и наших, и не-наших, и американцев, составляет 60 процентов. Если бы он не был таким, у нас бы в Минске побоища не устраивали, со мной и с народом Беларуси разобрались бы другим путем. Но не получается: есть человек, который способен сказать и сделать, извините за нескромность. Поэтому надо другие пути — надо сломать, надо облить грязью, надо оболгать. Но они опять же забыли, что это абсолютно неэффективный метод. Надо искать другие. И они ищут. Я об этом тоже скажу сегодня.

Президентские выборы тогда остановили распад нашей страны.

Еще один очень важный факт. Колоссальнейший был обвал до 1995 года. По сравнению с самым высоким 1990 годом (это было и у вас, и у всех так) упала более чем на 40 процентов реальная заработная плата. Валовой внутренний продукт в 95-м составил всего лишь 65 процентов от уровня 1990 года. Объем продукции сельского хозяйства — 74 процента, промышленной продукции — 59. Дефицит бюджета был почти 3 процента к ВВП. Инфляция в начале года достигала примерно 50 процентов в месяц. Обвал был страшнейший и полнейший. И это уже тот уровень, на котором мы смогли остановить падение за один год.

Мы восстановили свою экономику разрушенную буквально за пять лет. Вот факты. После развала Союза падение ВВП в Беларуси было катастрофическим, как я уже сказал, — 40 процентов. Сегодня мы имеем уже более 83 процентов к уровню 1990 года. То есть мы за последние годы 23 процента ВВП добавили. Для сравнения назову цифры по другим постсоветским республикам. В России валовой внутренний продукт составляет к уровню 1990 года 58 процентов, на Украине — 41, в Казахстане — 61. По продукции промышленности Беларусь имеет сегодня 82 процента к уровню 1990 года, по продукции села — 71, в других республиках ситуация намного хуже. Мы поставили одну задачу: до президентских выборов 2001 года по основным показателям выйти на уровень советских времен. Звучит смехотворно, правда? Были на том уровне и провалили. (Аплодисменты) Но, увы, сегодня и к этому надо стремиться. И мы, как бы нам сложно и трудно ни было, по основным показателям достигнем этого уровня. Мы эту задачу решим, несмотря на то что этот год у нас был тяжелейшим: страшная засуха, как и у вас в европейской части России.

Тем не менее валовой внутренний продукт за январь — сентябрь этого года по отношению к прошлому периоду составил 102 процента, продукция промышленности — 108, выпуск товаров народного потребления — 106, Нам удалось не только сберечь, но и обеспечить развитие всех стратегических отраслей промышленности: автомобиле-, станкостроения, химической, электронной и легкой промышленности, что составляет основу нашей экономики. На всех, подчеркиваю, на всех крупных предприятиях в последние пять лет запущены в производство новые конкурентоспособные на мировых рынках модели продукции. Многие из вас их видели на выставке, когда приезжали на последнее заседание Парламентского Собрания к нам в Беларусь.

В настоящее время доля Беларуси, которая занимает на постсоветском пространстве по численности населения 3 процента, по территории — вообще 1 процент, составляет в производстве минудобрений 25 процентов, химических волокон, нитей — 54, тракторов — 64 процента, телевизоров и холодильников — 39 и 35 процентов соответственно. Плохие, может быть, результаты, но назовите хоть одно другое постсоветское государство, которое имеет такие показатели. Не хотите верить нам — обратитесь к беспристрастным данным Организации Объединенных Наций, которые свидетельствуют, что по индексу развития человеческого потенциала в общем перечне стран мира Беларусь в прошлом году поднялась с 68-го на 60-е место. Сегодня по этому интегрированному показателю мы лидируем среди всех постсоветских республик. Справка: в последнем отчете ООН по этому показателю Беларусь — 60-я, Россия — 71-я, Казахстан — 76-й, Украина — на сегодняшний день 108-я.

Мы в состоянии прокормить свой народ сами, не ходя на поклон к зарубежному дяде. Да, быть может, не все отрасли нашей промышленности работают достаточно эффективно, но в Беларуси нет сегодня уголовно-криминальной экономики, нет и никогда не будет. Ведь до чего договорился господин Явлинский? Беларусь — "черная дыра" в экономике России.

"Черная дыра"? Какая? До 80 процентов белорусской продукции продавалось на вашем, российском рынке. Не распределялось, а именно продавалось россиянам. Значит, было выгодно для обеих сторон. Ваш августовский кризис обвалил и нас.

Что же белорусам оставалось делать, когда вы, россияне, уже не можете покупать в таких количествах нужную вам продукцию? Предаться отчаянию? Нет и еще раз нет! Спасая свою экономику, мы вынуждены были пойти на другие рынки: в Европу, Индию, Китай, Вьетнам, государства Ближнего и Дальнего Востока, Арабские Эмираты. Буквально за один год, заметьте, на 30 процентов мы увеличили экспорт в страны дальнего зарубежья, переориентировав свою экономику. Мы, что ли, виноваты в этом? Нет, не мы. Мы вынуждены были так действовать.

А теперь ответьте еще на один вопрос. Если бы белорусская экономика была такой неконкурентоспособной, как любят ее характеризовать некоторые российские экономические авторитеты, разве приняли бы нас там, на жестком торгово-экономическом поле, с нашими товарами? Соответствующие аналитики в России ударились в крик: вот видите, Беларусь отказалась от России, сменила внешнеполитический вектор! Думаю, не стоит объяснять этим господам, что такое экономическая целесообразность. Здесь не та ситуация. Лишь напомню: несмотря на многовекторность нашей внешней экономической политики, по-прежнему 60 процентов экспорта белорусских товаров приходится на великую Россию. Приблизительно на такую же сумму Беларусь покупает продукции и у вас, у россиян.

Впервые (Николай Иванович Рыжков это знает), впервые за всю историю существования нашей страны мы сбалансировали наш торговый баланс в текущем году прежде всего с Россией! Мы закупали большинство энергоресурсов у вас, и всегда был отрицательный баланс за год, в последние годы он достигал примерно полутора миллиардов. Сегодня мы сбалансировали, буквально за год-полтора вырвались из этой дичайшей зависимости в экономике, потому что это наносило вред и вам — российской экономике. Так какие же мы нахлебники?

Заявляю со всей ответственностью, уважаемые друзья: Россия, великая Россия и ее народ были, есть и будут нашими стратегическими партнерами! Это наша принципиальная, неизменная позиция. Поймите, с чисто человеческих позиций что такое Лукашенко, с чем он ассоциируется? С Союзом Беларуси и России. Так неужели я — самоубийца, неужели я кому-то как политик отдам эту инициативу, похоронив себя как политика?! Ну что за глупость?! Ну неужели нельзя сесть и подумать над простыми вещами: что, у Лукашенко нет другого выхода, он не может вспять повернуть страну и пойти на Запад? Как многие недавно выли после нашего, Геннадий Николаевич, совещания в Минске, когда я говорил, что мы вынуждены сегодня нормальные отношения устанавливать на Западе! Потому что чем ближе мы к России, тем больше мы получаем пинков. Чем ближе мы к вам — на расстоянии протянутой руки, — мы подаем вам руку (я цитирую сам себя, когда вам об этом говорю), а нам бросают в эту руку камень. Ну как же так?! Мы вынуждены были хотя бы успокоить Запад, потому что давление страшное. Страшное давление! Вы не представляете, мы оказались как бы между молотом и наковальней. Долбают отсюда, долбают оттуда! Ну ладно меня долбают — я же это все понимаю, выдержу, но народ-то при чем?!

В силу экономической целесообразности мы вынуждены были выходить со своей продукцией и успешно вышли на другие рынки. Я вам скажу больше... Я извиняюсь, что я затягиваю время: больше не придется с вами поговорить. Я недавно был на Ближнем Востоке. Ближнем Востоке, который был оплотом Советского Союза и который сегодня захвачен уже другими государствами! Я разговаривал с людьми, которые не чета мне, постарше меня, которые видели всю историю: и с Хафезом Асадом, и с Мубараком встречался — со многими. И они мне прямо сказали: что вы делаете? Вы, говорят, нас подняли из пепла, поставили нас во весь рост (и действительно — развиваются эти государства!) и бросили тогда, когда мы уже готовы были работать и на вас, ну хотя бы долги отдать! Зачем мы ушли с тех рынков? С оружием, с нашими промышленными продуктами, даже продуктами сельского хозяйства — зачем? Кому это было выгодно? И они говорят: вы просто нас предали. Это мне в глаза было сказано, и мне пришлось оправдываться. И последнее, что сказал Хафез Асад, провожая меня: "Запомните, мне недолго осталось, вы — молодые политики, там, у себя разберитесь. Мы еще вас ждем!"

Так пока не поздно, давайте скоординируем нашу внешнюю политику таким образом, чтобы не потерять тот регион, который нам ценой огромнейшей крови и огромных средств достался. Зачем мы это делаем?

Видите ли, конверсию устроили. Давай ломай, давай все гробь! Зачем нам "Top-M1"?! (Я прошу прощения, может, не совсем точно назову.) Зачем нам самолеты "Су" самые новейшие? "Су-32", по-моему, вы уже сегодня выпускаете (кажется, я уже один экземпляр этот видел — уникальное оружие). Зачем сегодня гранатометы, автоматы (недавно с Калашниковым встречался), зачем? Давайте кастрюли, тазики будем делать! То ли пластмассовые, то ли алюминиевые и так далее. Зачем нам это оружие?! И начали делать кастрюли. Но вы что думаете, они без оружия остались? Там не наше сегодня оружие и не наша политика. Там сегодня американское оружие, там французские и немецкие самолеты, английские. А нас убаюкивали, и мы разрушили самый наукоемкий высокотехнологичный комплекс ВПК. Зачем мы это сделали? Кому это было выгодно?

До какого позора дошла Россия! Недавно приезжает Герой Социалистического Труда (не буду называть фамилию), выпускающий продукцию ВПК с 800-процентной рентабельностью. 800 процентов при реализации! "Александр Григорьевич, помогите продать! Помогите продать, только вы можете помочь, вот туда, туда, туда". — Я говорю: "Да вы что, вы напрямую не можете продать?" — "Да, не можем".

Так что вы делаете? Ну кому это выгодно — кланяться? Зачем вы стоите на коленях перед этим жульем из МВФ?! Зачем вы перед ними встали на колени?! (Аплодисменты) Они сегодня держат вас на крючке за 600 миллионов. А один комплекс "С-ЗОО" — 550 миллионов долларов. Продайте два! Продайте и решите эти вопросы! (Аплодисменты).

Я недавно (не могу не сказать об этом с возмущением) был в Калининграде. Побыл в портах, поговорил с людьми, с рабочими. Порт, рассчитанный на 6 миллионов тонн перевалки, 2,5 миллиона переваливает. Куда вы везете свой товар? В Латвию? Латвия ближе, чем Калининград? Зачем вы это делаете?

Прошу: ладно, вы не хотите— давайте мы 6 миллионов тонн грузим калийных удобрений (огромнейшие объемы!), давайте тарифную политику отработаем, чтобы мы повезли и загрузили этот порт как надо, переориентировав из Литвы, Латвии эти потоки. Нет — полная блокада прежде всего со стороны Российской Федерации. Так где же эта политика? Где же этот Союз? Кому это сегодня выгодно? Ну как не будут люди возмущаться — это же их работа, это их жизнь! Ведь они отрезаны от своего основного Отечества. У них чувство брошенности, вы понимаете? Вроде они никому не нужны. Поникшие военные...

У нас еще есть шанс. У нас есть два-три года, чтобы не только вселить уверенность в людей, но и спасти этих людей.

Я был недавно, по-моему, в Новосибирске на одном оборонном предприятии. Мы зашли туда, где делали последний, наверное уже, спутник, искусственный спутник. И ко мне подошла одна женщина, которая полтора года не получает заработной платы (полтора года!), и говорит: "Президент, ну, мы еще потерпим, но вы, пожалуйста, договоритесь с нашим Президентом. Нам стыдно смотреть на эту политику унижения. Ну разве мы заслужили, чтобы о нас ноги вытирали?" Это она, простая женщина с отверткой, рабочая, подошла и мне об этом говорит: что это за политика? И мы сегодня еще думаем: нужен этот Союз — не нужен? А как американцы на это посмотрят, а как западноевропейцы на это посмотрят? Так они посмотрели на вас! Недавно — в Финляндии. Сегодня уже Мадлен Олбрайт кричит на весь мир: "Что вы там творите внутри России?" Почему не кричали, когда взрывались дома? Сегодня Иванов, по-моему из Парижа, звонит — оправдывается перед этой мадам. Что ты оправдываешься перед ней? Что ты перед ней оправдываешься?! (Аплодисменты)

Из зала. Вроде молодая еще.

Лукашенко А. Г. Ну, молодая, так там мужиков хватает, не волнуйтесь, достойных. (Оживление в зале, смех)

Об экономике. Тогда кричали: подайте нам рынок! Так заявляли в начале 90-х белорусские горе-реформаторы. И мы чуть было не оказались — только не в цивилизованном рынке, а на базаре, стихийном, криминальном базаре, где правят бал не закон и здравый смысл, а хищническая корысть, где за счет обнищания народа жирует разного рода жулье. Да, справедливости ради надо признать, что, когда все вокруг рушилось, когда постсоветские республики рванулись от плановой экономики к рыночной свободе, Беларусь не могла да и не хотела оставаться плановым островком. Но принесли ли шоковые методы в экономике бывших советских республик столь широко разрекламированные некогда результаты? Это абсолютно риторический вопрос. Только Россия претерпела пять-шесть мощных ударов рыночной стихии. Да рыночной ли? Достаточно вспомнить 17 августа прошлого года. И если по прошествии почти 10 лет такое богатейшее государство, как ваше, обладавшее 60 процентами мировых запасов полезных ископаемых, не может вырваться из тисков экономических потрясений, не означает ли это, что сложившаяся ситуация — во многом итог этих непродуманных реформ?

Пять лет назад Беларусь стала перед выбором. Уже невозможно было оставаться в жестком плановом прошлом, но и опасно очертя голову броситься в рыночное настоящее с открытыми границами. Мы избрали, может быть, свой путь развития: и не западный, и не восточный — сбалансированный, исходящий из наших реалий. Мы изначально отказались от революционной ломки, предпочтя ей постепенное реформирование экономики, перенимая все лучшее, что может предложить мировой опыт. А основную ставку сделали на развитие богатейшего потенциала, накопленного нашей страной в составе Советского Союза. Наш путь — это сочетание частной инициативы с регулирующей ролью государства, бескомпромиссное пресечение коррупции, беспощадная борьба с криминалом.

Вчера ваши средства массовой информации передали информацию о коррупции в государствах мира. Посмотрите ее.

Наш выбор — цивилизованные рыночные отношения, чьи механизмы являются мощным стимулом для подъема экономики. В Беларуси не брошена на произвол рыночной стихии ни одна сфера общественной жизни — наука, культура, образование, здравоохранение или спорт. Мы создаем многоукладную экономику, включающую в себя различные формы собственности — как государственную, так и частную. Основным пунктом нашей политики стало возрождение и укрепление реального сектора экономики. Я это говорю, чтобы ответить тем, кто заявляет, без устали повторяя: в Беларуси загнивающая, лежащая, больная экономика. Обращаясь к этим господам, прошу в антибелорусском угаре не путать то, что вы хотели бы видеть, с тем, что есть на самом деле: в Беларуси не загнивающая, а нормальная, стабильная экономика.

Между прочим, наши промышленные предприятия, заметьте, обеспечивают работой миллионы россиян, потому что конечный продукт всегда собирался у нас по многим направлениям. Только "Полимер", Минский автозавод и Минский тракторный завод создают миллион двести тысяч рабочих мест в России. Это около 5 миллионов жителей, если взять семьи. Только три завода белорусских! Остановятся эти заводы — завтра миллион двести тысяч россиян станут безработными. И таких примеров можно привести немало.

Как это ни парадоксально, но вы в России многое берете из нашего опыта последних лет, хотя это совсем недавно критиковали.

Недавно Владимир Владимирович Путин поднял вопрос об установлении персональной ответственности за своевременную выплату зарплат, пенсий населению, об укреплении трудовой и исполнительской дисциплины. И средства массовой информации это подхватили как великое достижение. Разве это не из белорусского опыта?! У нас это закреплено законодательно.

Все больше в России вы убеждаетесь в необходимости Твердого руководства экономическими и социальными процессами. А ведь у нас в Беларуси такая практика реализуется уже давно. И вы помните, какие нападки были предприняты на эту политику. Она подкреплена также соответствующими законами и законодательными актами. Так как насчет коммунистического заповедника, жесткого администрирования? Выходит, и это вы у нас взяли?

Не упражняться надо в критике и самокритике, а делом заниматься, управлять страной в интересах людей, не стенать, что много недостатков, что МВФ не помогает. Есть проблема — ее надо решать сегодня, сейчас, не откладывая.

Странно: заимствуя наш же опыт, вы упрекаете нас в том, что в Беларуси есть твердая государственная власть. Но если бы ее не было, наша республика уже давно превратилась бы в сплошную экономическую, правовую чернобыльскую зону.

Кстати, о Чернобыле. Построена чернобыльская станция (и это уже все знают) была не на нашей территории, взорвана она была не по нашей вине и не нами, зато последствия этой катастрофы — все наши. Кто нам помог? Может, те, кто громче всех сегодня кричит о нарушениях прав и свобод человека в Беларуси? Да никто не помог! Мы остались один на один с последствиями чудовищной катастрофы. Четверть своего бюджета (вы подумайте, вы недавно утвердили бюджет, есть ли у вас такая статья?), четверть своего бюджета, каждый четвертый рубль моя страна ежегодно вынуждена направлять на минимизацию последствий этой страшной катастрофы. О каком богатстве сегодня можно говорить?!

Конечно, проще упрекать Беларусь за 200 миллионов долларов долга России за энергоносители. Сознательно не хочу обойти вниманием этот вопрос, по правде говоря, уже набивший оскомину. Постоянно только и слышишь: должны, должны, должны! Еще в то время (и некоторые депутаты это знают — опять к Николаю Ивановичу Рыжкову обращаюсь), когда российским премьером был Виктор Степанович Черномырдин, я сказал, что Российская Федерация сегодня должна Белоруссии 1 миллиард, ежегодно должна 1 миллиард долларов. Черномырдин возмутился: "Будем считать!" Посчитали, и он мне говорит на очередной встрече: "Александр Григорьевич, не миллиард мы вам должны, а 920 миллионов". Я говорю: "Хорошо, 900". 900 — ежегодно.

Вы можете спросить: за что? Я вам перечислю так, навскидку, специально не готовил и не брал эти расчеты.

Есть таможня, вещь очень дорогая. Что, у вас таможня есть за Москвой, под Смоленском? Мы ее убрали и перенесли эту нагрузку на ту, советскую границу, которая сегодня закрыта и на замке, — там, в районе Немана и Буга, вы ее знаете. Таможня стоит недешево.

Пограничная охрана: Прибалтика (Литва, Латвия) и та граница, которую мы когда-то защищали, — больше 2 тысяч километров. Это что, дешево стоит? Сегодня это недешево стоит. Пусть хоть один поднимется и скажет, что мы, белорусы, охраняем там границы и интересы России хуже, чем вы где-то с Казахстаном, Закавказьем, Китаем, Украиной и так далее. Ну поднимитесь, назовите эти факты. Не назовете!

Мне сказали так: разреши нам держать сто человек — группировку пограничников для контроля за интересами России на территории Беларуси. Ради бога, приезжайте, приезжайте. Пошлите своих сто человек в Украину. Вас примут там? Эти россияне, сто человек, правда, уже нашими стали — нашими нормальными белорусскими парнями — и работают вместе. (Аплодисменты) Я в шутку это говорю, но действительно интересы России там охраняются достойно.

Дальше — противовоздушная оборона. Назовите хоть один кусок вашего воздушного пространства (в данном случае речь идет о пространстве от Киева до Риги), которое контролируют белорусские средства ПВО, назовите хоть один кусок (специалисты здесь есть, я вижу), который охранялся бы так, как в направлении Белоруссии.

Я мог бы много привести фактов уже из моей пятилетней президентской истории и рассказать вам не о тех шарах американских, которые когда-то были сбиты на нашей территории, над стратегическими российскими объектами. Правда, это было изуродовано и преподнесено по-другому, когда действительно этот инцидент произошел: вот Лукашенко такой-сякой — сбил мирных жителей. А чего вы туда прилетели? Что вы там искали над стратегическими ракетами "Тополь", которые тогда еще "росли" у нас в Белоруссии, ваши атомные "Тополя"? Что вы там смотрели? Мы вас предупредили раз, мы вас предупредили второй раз, третий, ну а потом вы знаете что. Так дело даже не в этом. Я бы многое мог рассказать. Что вы думаете, они там смотрели, где расположен Минск или Минский тракторный завод? Они это все знают. Их интересовали прежде всего наши общие стратегические силы. Мы честно и порядочно выполняем обещанное вам, русским людям, вам, россиянам. А все, что ползает, летает через Беларусь, — это что, ничего не стоит? А что, может быть, мы в Вилейке и Ганцевичах станции, как в Скрунде, взорвали? Нет, мы их не взорвали.

Происходит странное: когда на своих военных объектах вы отключали подачу электроэнергии, я поехал в Вилейку на эту станцию, которая обеспечивает связь в Атлантике с подводными лодками российскими (у нас нет подводных лодок), поехал сам туда, собрал всех и предупредил: "Упаси бог, если вы хоть один киловатт-час недодадите на эту станцию!"

Мы достраиваем в Ганцевичах суперсовременную станцию, в десять раз эффективнее, чем взорванная в Прибалтике. И кто инициатор этого строительства? Я постоянно подталкиваю ваше руководство: давайте быстрее построим. Станция о раннем предупреждении ракетного нападения. На кого? Не только же на нас! Она сегодня обеспечивает просмотр всей территории за горизонт, до Соединенных Штатов Америки. Так это что, ничего не стоит? И Черномырдин насчитал 900 миллионов долларов. Простая арифметика: 900 миллионов минус 200 миллионов со всеми процентами — сколько получается? Да я у вас не прошу эти 700 миллионов, я вижу, в какой ситуации Россия. Но и вы, пожалуйста, не упрекайте меня и белорусский народ в том, что, мол, нахлебники, жируют, живут на наше и сколько же, мол, будет это объединение, сколько будет для России стоить этот Союз. Плюс 3 миллиарда ежегодно — вот сколько это будет для России стоить ! (Аплодисменты)

Не вижу Николая Ивановича Рыжкова, вроде там сидел. Не на свое место сел, не туда сел...

Председательствующий. На свое, на свое.

Лукашенко А.Г. Или не так сел?

Председательствующий. Александр Григорьевич, сколько еще вам надо времени?

Лукашенко А.Г. Я буду заканчивать. Я знаю, что вы уже устали, Геннадий Николаевич.

Председательствующий. Нет-нет, просто мы утвердили регламент.

Лукашенко А.Г. Николай Иванович, в советские времена Республика Белоруссия не выращивала цитрусовые и цветы. Мы работали и восстановили вместе с вами нашу экономику, полностью стертую с лица земли, полностью. И давали в российский бюджет ежегодно 3 миллиарда долларов, ежегодно! Так что вы думаете? Что вы думаете? Давайте восстановим, задействуем этот потенциал (я говорил вашему руководству), и возьмите 2 миллиарда 500 миллионов в течение трех—пяти лет, а у нас оставьте 500 миллионов. Мы 500 не освоим все равно, мы даже через инвестиции не сумеем пропустить эти 500 миллионов. А вы заберите 2,5 миллиарда. Сохраним станцию "Мир", и не будут эти великие люди, высохшие, раздетые, ездить по Белоруссии и России собирать копейки на то, чтобы станцию сохранить. Мы многое сможем сохранить в России, и мы, белорусы, от этого получим немало. Вот цена этого реального объединения. Это уже было, это же не надо проверять. Поэтому не надо кричать о том, сколько это будет стоить для Российской Федерации.

Уважаемые товарищи, я вот много, наверное, посвятил времени (прошу прощения, Геннадий Николаевич, что затянул время) тому, чтобы в какой-то степени, может, оправдаться, разбить тезис о том, что не нужно это единение, что оно невыгодно. Я не говорю об исторических корнях — здесь уже нет человека, который бы это отрицал, даже те, кто сегодня ушел отсюда, ведь даже они этого не отрицают, хотя думают, может, и по-иному. Я вам вот эту, извините, противную бухгалтерию привел для того, чтобы вы знали, что Беларусь не будет вашей нахлебницей. Мы хотим объединяться с вами не ради того, чтобы быть нахлебниками. Но мы политики, ведь нас народы для того избрали, чтобы мы что-то сделали великое. Вот я Борису Николаевичу вчера (у нас полное, кстати, с Президентом здесь единство) говорил: ну почему мы сегодня можем это сделать и не делаем? Почему мы, политики — вот наше поколение, вы в Государственной Думе, мы, президенты, — зная, что это святое дело, не хотим это сделать? Ну почему мы отдаем свое кому-то? Это же то же самое, что построить какой-то завод, просто говоря, и произвести суперсовременную продукцию. Ну, почему мы этого не хотим? Это надо сделать!

И вообще, я ведь приехал сюда не уговаривать вас. Скажу вам откровенно: мы на своей территории, для нашего населения — огромной территории, прокормим свои 10 миллионов человек. Мы уже убедились в том, что мы это сделаем. Да, мы не будем богатыми, может, пока не будем богатыми, но мы проживем. Но сколько же будем выживать — жить уже надо нормально! И мы хотим нормально жить вместе с вами. И потом, что я вас уговариваю? Представьте перед собой карту. Россия. Просто будем говорить. Прибалтика ваша? Нет. Украина ваша? Нет. Закавказье ваше? Нет. Средняя Азия ваша? Нет. Где, вы все говорите, цивилизованный мир? На Западе. Так через кого вы сегодня общаетесь с этим цивилизованным миром? Через Беларусь.

Зачем вам нужно захлопывать эту последнюю форточку, это окно для общения в том числе и с Западом — высочайшим, технологичным, далеко ушедшим от нас вперед, у которого нам, к сожалению, приходится кое-чему учиться? Ну что, мне вас уговари вать, что вы не должны закрыть для себя это окно, через которое вы качаете газ, нефть, возите, носите и так далее? Зачем это вам — вот в чем вопрос. Вы говорите: 200 миллионов. Рем Вяхирев приехал и говорит: "Александр Григорьевич, да если бы у нас в России платили за газ так, как вы нам платите..." А вы заметьте: мы в три раза дороже газ у вас покупаем, чем российские субъекты хозяйствования, это говорит о "равных" условиях хозяйствования — договоры все подписаны, соглашения подписаны, а равных условий нет. "Если бы, — говорит Вяхирев, — россияне платили так, как вы, мы бы половины тех проблем, которые имеет "Газпром", не имели".

Да мы рассчитаемся, не волнуйтесь, мы рассчитаемся, мы отдадим эти 200 миллионов долларов! У нас просто нет сегодня этих живых валютных денег. Мы говорим вам, россиянам: вам нужен северный завоз. Чего не хватает? Этого, этого, этого. Возьмите у нас, возьмите в пять раз дешевле, чем аналогичная западная продукция. Вам нужно в Красноярском крае вот это, это. Вот только что мне кучу писем передали с просьбой: дайте МТЗ, поставьте прессподборщики. Я насколько мог взглянуть — ну, куча писем! Но это же все есть! Ну возьмите, дешевле будет, чем на Западе. Вы скажете: бартер. Мы тоже против него боремся. Так зачем же обескровили экономику? Зачем вы обескровили экономику свою и нашу? И нашу, потому что мы — единственное государство, привязавшее свой белорусский рубль к вашему рублю. Не к доллару, а к вашему рублю, потому что рассчитывали на Союз. Вы обвалились 17 августа — и мы следом за вами покатились (экономисты знают этот процесс), вот в чем вопрос.

Поэтому я еще раз подчеркиваю, Геннадий Николаевич, уважаемые депутаты: Беларусь не была и не будет ни нахлебницей, ни "черной дырой" для Российского государства. Я уже не говорю о том, что все регионы мира сегодня интегрируются, все. Я могу вам назвать примеры: Европейский союз, НАТО, НАФТА, АСЕАН, МЕРКОСУР и другие. Идет интеграция. Но что там хорошо, то у нас плохо? Да никто не хочет соперника. Никто не хочет иметь соперника!

И прошу прощения, но не могу не ответить еще на один вопрос: права человека. Не надо обходить этот вопрос, уважаемые друзья, об этом нужно говорить. И я хотел бы ответить тем, кто поставил этот вопрос, но сегодня здесь не присутствует. Но хотел бы, чтобы они ответили сначала: что лично они понимают под правами человека? Или это право на безнаказанное зверское, доводящее до необходимости реанимации избиение милиционеров — людей, обеспечивающих общественный порядок, или это право на жизнь, на труд, на жилище, заработную плату, пенсию, гарантированное первое оплачиваемое рабочее место, бесплатное доступное здравоохранение, образование? Если первое — то у нас таких прав нет и никогда не будет, если второе, о чем я сказал, — то мы можем очень много говорить, но я из-за недостатка времени это делать не буду. Мы оставим вам эти все материалы, и вы с этим познакомитесь.

Сегодня в Беларуси безработица — полтора процента. Скажу откровенно, мы удерживаем этот процент для того, чтобы некоторые понимали, что за спиной есть те, которые их заменят, потому что на отдельных предприятиях у нас рабочие почувствовали слишком уж какую-то легкость. Они забыли, как стояли предприятия. Полтора процента — это не безработица: 70—80 тысяч на 11 миллионов человек, которые работают сегодня в Беларуси. Сегодня на каждом заводе (Геннадий Николаевич был на крупнейших), как в былые времена, — объявления: требуется тот, тот, тот. У нас сегодня свободных рабочих мест, вакансий, больше, чем безработных. Так гарантируем ли мы право главное человека или второе право — право на труд? Я считаю, что гарантируем.

Мы сегодня создали целую систему строительства жилья. Мы последние копейки собираем, но молодежи... Действует пять указов Президента по строительству жилья для сельчан, для молодежи. Восстановили ту общую очередь, которая была в Советском Союзе, и финансируем, ибо 90 процентов, как у вас, так и у нас, жилье не построят сами за свои деньги. Мы это делаем.

И что меня радует? Что в прошлом году наши женщины на 15 процентов родили больше, чем в 1997-м. (Аплодисменты) Нет-нет, это не только заслуга мужиков... (оживление в зале) но и то, что люди имеют крышу над головой, крышу, понимаете? Женщине, семье нужен дом, нужен очаг, вот в чем вопрос. Поэтому мы обеспечили прирост нашего населения.

Вы хотите сказать о заработной плате? Самое страшное, когда у нас на полтора месяца задержка в сельском хозяйстве выплаты заработной платы. Полтора месяца — в сельском хозяйстве, поскольку сезонность, поскольку убыточность очень большая еще в хозяйствах, а в промышленности мы стараемся вообще этого не допускать.

Вы хотите сказать о пенсиях? Николай Иванович Рыжков помнит: в советские времена мы 5-го числа каждого месяца вперед платили пенсию. Мы в Беларуси этот порядок вещей сохранили. И если раньше мы отставали в размерах пенсии от России, то уже даже Шушкевич недавно, будучи у вас на "ОРТ", сказал, что у него пенсия, которую он принципиально получает, в три раза меньше, чем средняя по стране. Принципиально — потому что кормится из других источников, это понятно. (Оживление в зале) Значит, он получает больше, чем средний пенсионер в России. То есть мы и по размеру подтянулись к российским пенсиям. Но главное ведь при нынешней ситуации, в условиях инфляции, не в том, чтобы тебе начислили большую зарплату или пенсию, а в том, чтобы их выплатили. Пусть они будут чуть меньше, но вовремя, чтобы их не съела инфляция. Мы по советским меркам 5 августа за август выплачиваем пенсию всем нашим людям.

Мы гарантировали законом первое оплачиваемое рабочее место для всех выпускников вузов, ГПТУ, СПТУ и так далее. Ты выходишь из вуза — вот тебе рабочее место по специальности. Ну а дальше уже, если потом ты не сработался, — конкурируй. Рынок есть рынок, вся молодежь у. нас — за рынок. Но мы первое оплачиваемое место гарантируем. Бесплатное, за счет бюджета, здравоохранение, бесплатное образование. За последние три года прием в вузы на 30 процентов увеличился по сравнению с уровнем советских времен. Меня убеждали: нам не надо столько с высшим образованием людей. Как не надо? Как не надо, если сегодня у станка человек с высшим образованием должен стоять? И мы взяли курс на расширение образования. У нас 17 негосударственных вузов — немного, но мы их количество и не расширяем. Многие были ликвидированы, потому что не выдержали тех стандартов, которые были введены. Нам не надо, чтобы воспитывали и готовили какой-то суррогат, а не специалистов, поэтому осталось 17. Можете конкурировать — конкурируйте. Но мы дали государственным вузам (я недавно ректоров принимал России и Беларуси) право в государственных вузах ввести отделения и учить за деньги тех, у кого они есть. У нас сегодня преподаватели вузов и ученые не ставят вопросов о заработной плате, потому что это хорошее подспорье для материальной базы. И это хорошо для человека, обучающегося за деньги. Ведь негосударственный вуз — что это такое? Это значит, оттяпали кусок государственного учреждения, те же преподаватели со. своими желтыми конспектами семилетней давности бегут из одной аудитории в другую — в частный вуз, читают лекции, им бросают там по 100 долларов. Зачем это? Привели в соответствие, люди получают образование и нормальный диплом, как и все студенты государственных вузов.

И последнее. Есть еще такое право, уважаемые депутаты, как право на жизнь. Я оставляю это без комментариев и задаю тот же вопрос, что задавал тому же господину Юшенкову, который инициировал эту тему: так скажите, как с правами? Но им это не надо видеть, это им не нужно, им нужно другое.

Я специально, говоря о договоре Белоруссии и России, не стал характеризовать его, потому что все грамотные люди, — откройте и прочтите. Но главное, почему я был против такого договора? Вы, и прежде всего они, помните, меня упрекали (Николай Николаевич Гончар это знает, потому что тоже в какое-то время этому поверил): Лукашенко играется с белорусско-российскими отношениями, он играется на поле белорусско-российской интеграции, он никогда не пойдет на объединение — не на единение, а на объединение — Белоруссии и России. И тогда, будучи приверженными этой идее, мы в Белоруссии предложили радикальный вариант договора о Союзном государстве. Заметьте: Президент России, Государственная Дума— все согласились. Начали разрабатывать договор о Союзном государстве, декларация была подписана в конце прошлого года двумя президентами. Кто сегодня не согласен с тем, что со держание должно соответствовать названию? Если не соответствует, значит, надо менять название или содержание. Открываем договор, читаем. Есть там единое государство? Нет, нет там единого государства! И дело не только в том, что там нет институтов президента, вице-президента, что все педалируют и за что критикуют Лукашенко. Нет, не в этом дело. Но очень важно: нет общих руководящих органов наднациональных, общих, даже не наднациональных, а общегосударственных, — не будет никакого государства, некому будет решать те проблемы, которые декларативно записаны в этом договоре.

Так идея пошла от них об этом Союзном государстве! Но они нас шантажировали, думали, что мы действительно играемся. Мы предложили этот договор. Мне Президент России сказал: "Александр Григорьевич, такой радикальный договор мы принять не можем". Ну что же, это тоже ответ. Не может сегодня Россия принять — ну и хорошо. Я понимаю, дело не в Президенте. Кстати, мы вчера с ним встречались и обсуждали эти вопросы: я убедился, как бы кому-то это ни не нравилось, что Президент Ельцин готов и к более радикальным шагам в этом направлении. Но он боится, что элита общества (правда, я задал вопрос: какая элита?) не поддержит тот радикальный проект договора. Так мне было сказано. И это правда, и это есть, уважаемые товарищи, и это есть! Я вам еще раз подчеркиваю: и это есть. Потому что это не только Лукашенко. И это тоже вопрос: ну зачем этот Лукашенко под ногами еще будет болтаться, в России тут своих хватает. Это тоже вопрос: много есть князьков в России, которым уже не нужно это государство! Посмотрите, как некоторые кричат: "Зачем Союзное государство? С кем объединяемся! Два нищих объединяются! А мы тоже хотим..." Что, нет у вас таких голосов? Есть. Им хорошо очень, им удобно. И вы этих людей знаете, и я знаю. Поэтому не надо все вместе сваливать, надо всегда объективным быть. Не надо все валить на одного человека.

Кстати, не было бы в свое время воли Президента России (надо отдать должное) — не было бы сегодня и разговора о союзном договоре. Все тогда зависело от него. И он рискнул пойти на это, и он пошел на это. И я еще раз подчеркиваю: я убедился, что он искренне хочет этого шага. И еще раз подчеркиваю: если вы будете педалировать только то, что Ельцин хочет союзного договора, в том числе радикального, чтобы остаться у власти, вы будете необъективными, мягко говоря. Не в этом дело!

Я не собираюсь играться, влезать в ваши вот эти внутриполитические разборки и кому-то продлевать какой-то срок. Все это чепуха самая настоящая! Мы предложили, чтобы этот вопрос решали народы. Народы России и Беларуси должны решить, какой договор должен быть, какое государство должно быть и какие должны быть сформированы органы власти и структуры. И это правда.

Вот тогда мы предложили этот радикальный договор. Но сегодня содержание не соответствует самому названию. Тогда я сказал, что это не договор, его надо менять. Да, мы можем его обсуждать, хотя и этого не надо делать, потому что будут смеяться специалисты над нами. Но тем не менее это так. И Анатолия Лукьянова я попросил бы внимательнейшим образом у себя проанализировать этот договор. И вы, Анатолий Иванович, как государственник, увидите, что я прав. Вот поэтому я говорил, что это не тот договор.

Ну что такое этот договор, на который я в последнее время согласился пойти и его подписать? Это шлифовка тех реалий, которые сложились после того, как мы подписали союзный договор год или полтора назад в апреле. Это доведение до идеала того союза, который у нас существует. Этот договор это делает — отшлифовывает и реалии, и тот договор, который у нас действует.

И второе. Этот союзный догов ор при нашем желании открывает огромные перспективы для того, чтобы сделать несколько шагов вперед по всем направлениям — в экономике, политике, государственном устройстве, вообще в объединении. Он не решает этого вопроса, но открывает возможности. Таким образом, это только полшага. Это не шаг и не два, которые мы можем сегодня сделать, но не делаем.

Вот и все, если говорить в общем о том проекте договора, который обсуждается. Конечно, радикальнее был договор и ваш, Государственной Думы, поддержанный Парламентским Собранием, и Президента Беларуси, но все принимается здесь консенсусом, как у вас говорят, все — единогласно. Если хоть одна сторона будет против, мы не сделаем ничего. Поэтому лучше, чем не сделать ничего, сделать этот шаг. Вот в чем загвоздка и в чем секрет того, о чем сегодня идет речь.

Уважаемые друзья, если я в заключение своего выступления не скажу о том, как сегодня, с каким подтекстом подается мое выступление в Госдуме, скажут, что я струсил, что левому большинству Думы это не надо было, и я вынужден об этом сказать, потому что это в какой-то степени касается и Государственной Думы. По-моему, где-то там место этой девушки или женщины, но я, к сожалению, ее не вижу... Да, Ольга Беклемищева. У нас уже это звезда. В Беларуси это звезда, уже все ее знают, потому что все каналы показывали. У нас и до сих пор белорусское телевидение часто показывает.

Что же произошло 17 октября в Минске? Ничего особенного. Ничего. Одна тысяча человек ничего не способна сделать в нашем государстве. Нужна была, уважаемые друзья, картинка. Почему именно теперь? Наша оппозиция учуяла фон. Фон заключается в том, что мы пережили, как я уже сказал, тяжелейшее лето. Беларусь высушена настолько, что скот, который выпасался на пастбищах, землю грыз. У нас почти полностью высушило республику, и, естественно, сложились определенные трудности. Это две трети территории нашей страны, так же как и у вас — европейскую часть. Мы недополучили очен ь много хлеба, правда, сейчас дозакупаем это количество. То есть фон в экономике они учуяли: серьезно, неприятно.

Второе — белорусско-российский договор. Какой бы он ни был, но они здесь прослеживают опасную тенденцию. Вчера, к моему удивлению, приятному, Президент Ельцин сказал следующее: "Александр Григорьевич, но вы же поддерживаете вот этот проект, который мы обсуждаем?" Говорю: "Да, поддерживаю". — "Но вы же понимаете, что это не последний у нас с вами шаг?" Я говорю: "Дай бог, чтобы следующий шаг был у нас с вами, и был не за горами". Значит, Президент России, я так понял, понимает, что это половинчатое решение вопроса и что мы еще с ним до окончания срока его полномочий сможем сделать еще один шаг в белорусско-российском объединении. И эти наши националисты это все понимают. То есть вторая причина — это союз Беларуси с Россией.

И третье. В ноябре в Стамбуле состоится конференция ОБСЕ. Через два года, по-моему, проводится эта конференция. Сегодня созданы (в эмиграции!) органы власти и управления Республикой Беларусь. Как только не будет Лукашенко, так они возвращаются сюда и начинают управлять страной. Это те шушкевичи, это те поздняки, это те шарецкие. Геннадий Николаевич и многие из вас их хорошо знают. Один — в Литве, второй — в США, а третий не знаю где. Они все уже там обосновались. И еще есть такой Сулвила или Сулвила, 95 или 97 лет, еще в Гражданскую войну его младенцем увезли в эмиграцию из страны. Создали там, в изгнании, некое руководство республики, и недавно он одного из них уже короновал. Он уже президент. Это тот президент, которого они признают. Кто его избирал? И даже если, допустим, я уже не легитимный, так через три месяца объявляются выборы, как и у вас. Так что же не объявили выборы Президента в Беларуси, а захватили эту должность и сидят на Западе? То есть создано это руководство. И в Стамбул должен был Лукашенко поехать. Но нет, не легитимный Лукашенко, а они должны поехать.

Схема разработана в США, спецслужбы ее внедряют, Я вам приведу потом один пример того, как это было с Украиной, как они по-иезуитски действуют. Им нужна была картинка, причина. Спрашивают: "Как Лукашенко не пригласить?" Они же уже признали, что я легитимен, только в России кто-то не признает. Там уже признали. Сейчас опять заявлять, что не легитимен? Нет. Надо права человека нарушить, надо разбомбить что-то и так устроить, чтобы этого Лукашенко обвинить в нарушении прав человека.

Но 17 октября мы не пошли на тот разгром. Я сказал ребятам, я сам там находился, минуту каждую контролировал, что происходило... Я знал, что готовится сильная провокация. Они шли к моей резиденции для того, чтобы там показать, у резиденции Президента, что они вроде уже берут власть. Шли нагло. Они провели митинг, прервали его, выйдя уже на окраину города, когда мы так понимали, что митинг уже закончится: ну, 5 тысяч человек собралось, разойдутся, и все. А они бросили этих людей опять в центр города.

И вот когда сметали, если вы видели этот фильм, вот эти цепочки жидкие наших милиционеров... Это потому, что мы уже вообще вывели своих омоновцев, милицию из города в постоянное место дислокации. И они, понимая это, бросили туда... И дошли до резиденции (были на подступах к резиденции) примерно тысяча человек. Подвозился булыжник, складировался, бросали в этих милиционеров. Вы это все видели. Тысяча человек! Я просил ребят только об одном: "Ни в коем случае никого не трогайте. Ну, вы мужики, ну выдержите. Ну пугните". Пугнули — все разбежались.

Беклемищева (вас это очень волнует, потому что это ваша коллега) вместе со Статкевичем, который находится под следствием за организацию массовых беспорядков и выпущен под подписку о невыезде, дважды до этого находилась (и в фильме это все показано) в этой толпе. Но когда он бросил этих ребят на щиты ОМОНа, они убежали в штаб-квартиру его партии, так называемой социал-демократической. Там социал-демократией и не пахнет. Это осколок БНФ, вот этой националистической организации. Когда они на выборах провалились, они ее поделили на части и назвались социал-демократами. Это одна оппозиция, фашиствующая, националистическая. Они закрылись в штаб-квартире за металлической дверью. И когда Генеральный прокурор вынес решение изменить ему меру пресечения и снова его задержать, целый час открывали эту дверь, и там оказались Статкевич, его два помощника — два мужика, какой-то охранник и она. Четверо мужиков и она оказались за этой металлической дверью.

Ее по-человечески... Она не представилась, она не назвала ни своего статуса, ничего, и ее доставили в милицию. Конечно, стыдно было: депутат. И в милиции она не сказала, что она депутат. Она не сказала! Она сказала: "Я российская гражданка". Ее отпустили. И она потом уже с активистами-националистами вернулась и начала говорить о том, что мы нарушаем права человека, избивая этих людей.

Сегодня мы расследуем этот факт, и скоро мы вам эти документы представим. Мы предполагаем, и для этого есть все основания, что она осуществляла контакт с "ЯБЛОКОМ". "ЯБЛОКО" напрямую вмешивалось и активно поддерживало эти мероприятия. У меня есть оперативная информация, которую я сегодня спикеру Государственной Думы представлю, где идут переговоры господина Лукина и иже с ним от "ЯБЛОКА" с нашими людьми накануне и после этой демонстрации, в том числе накануне моего выступления. Вот в чем суть. И ничего там больше не было. Никто никого даже под руки не выводил, не избивал. Такой необходимости тогда не было. То есть была обычная провокация, как это всегда бывает, но нужна была картинка в этом месте и в этот момент. Картинка получилась обратная. И сегодня даже те, кто пытался организовать это побоище, об этом сожалеют публично в Белоруссии. Правда, в российских средствах массовой информации это уже не показывают.

Ответственно заявляю с этой высокой трибуны: этот сценарий был написан в Соединенных Штатах Америки Центральным разведывательным управлением. Совсем недавно наши спецслужбы и российские получили эту информацию. Заметьте, в США была еще ночь, ночь была после того, ка к у нас произошли события в Минске, а Госдеп уже осудил Лукашенко и его режим за нарушение прав человека. Да вы же не знаете, что там еще произошло! Все было сделано заранее.

Второй шаг. Совсем недавно американцы давили на Кучму, полторы или две недели тому назад: "Ты должен принять у себя Шарецкого". Ответственно заявляю: за это были обещаны деньги, валюта. Заявление Кучмы: "Я не могу. Мы и так испортили отношения не только с Лукашенко, но и с Белоруссией. Я не могу его принять". Поддержка на выборах была гарантирована. Он согласился сделать это конфиденциально. Шарецкого из Литвы привозят на дачу Кучмы, и он около часа с ним встречается при условии, что это будет не известно никому, конфиденциально.

Шарецкий уезжает в Литву. Американцы через свое посольство (это тоже делалось через Посольство США в Украине) заставляют Шарецкого засветить всю информацию в Литве. И он дает пресс-конференцию об этой встрече в нарушение договоренности с Кучмой, на что — это официально известно — пресс-служба Президента Украины немедленно отреагировала: такой встречи не было. Такая встреча была! Она подтверждена нашими источниками, белорусскими, и российскими, и мы сегодня имеем документы о том, как посол США в Беларуси ездил в Литву, консультировал Шарецкого, который сегодня претендует на поездку в ОБСЕ, и как разрабатывалась эта схема.

Я назвал только один, казалось бы, мелкий факт: зажравшиеся американцы, которые не понимают, что такое... (Микрофон отключен)

Председательствующий. Простите, пожалуйста. Уважаемые депутаты, 12 часов. Я обязан по Регламенту объявить перерыв. У меня просьба: давайте мы сейчас дослушаем Александра Григорьевича и, в связи с тем что доклад был довольно пространный, может быть, откажемся от вопросов. Да? Пожалуйста, Александр Григорьевич.

Лукашенко А.Г. Я вообще заканчиваю, мне буквально трех минут, наверное, достаточно.

Я специально хотел об этом сказать. Это очень важно, это причина. То, о чем мы говорили, — это все прелюдия, понимаете, это прелюдия.

Им нужно новое Косово, нужна новая точка конфликта. Сегодня происходят тяжелые события на юге России. Дело не в чеченском народе, не в чеченцах. Дело не в них. Оттуда режиссура, вы уже сегодня это видите. Нужно и с этой стороны еще надавить. Что вы думаете, это против белорусов будут воевать? Да нет, будут воевать против нас с вами, против нашего общего Отечества.

Сегодня, я еще раз подчеркиваю, я оставлю Председателю Госдумы, эти материалы, подготовленные специально для сегодняшнего дня, обо всех этих проделках — о выдворенных сотрудниках Посольства США за шпионаж в Республике Беларусь, о том, какие страшные усилия сегодня предпринимаются американцами для того, чтобы надавить на европейцев, для того, чтобы дестабилизировать обстановку в Беларуси.

Да, сегодня можно сказать: Лукашенко приехал в Госдуму кого-то напугать. Не в этом дело! Я вам привел наш опыт недавний. Вы со многим еще столкнетесь, и вы многое еще увидите. И поэтому я, уважаемые депутаты, еще раз от имени белорусского народа и от себя благодарю вас за ту возможность, которую я имел сегодня (как бы это ни замалчивалось, это замолчать нельзя), за то, что имел возможность открыто довести до вас, через вас до россиян то, что происходит на самом деле у нас в Беларуси, на территории братского и дружественного вам государства, где живет мирный, добрый, трудолюбивый, никогда не предававший россиян народ.

Запомните одно: мы выживем. Мы выживем! В одиночку нам будет сложней и вам будет непросто. Такими кусками не бросаются. Друзья познаются в беде. Мы никогда не были в стороне от событий, которые происходили на территории Российской Федерации, и никогда не будем сторонними наблюдателями. Благодарю вас за то, что и вы никогда не были сторонними наблюдателями. Я еще раз повторяю: для того, чтобы мы могли жить нормально, для того, чтобы противопоставить дезинтеграции, в том числе на пространстве России, обратные процессы, интеграционные, показать, что есть нормально мыслящие политики, показать пример добрый, — мы это сегодня сделать должны.

Благодарю за внимание. (Депутаты встают. Продолжительные аплодисменты)