VIVOS VOCO: В.Н. Попов, "СТАЛИНГРАДСКАЯ БИТВА: ПО НОВЕЙШИМ ИССЛЕДОВАНИЯМ"

СТАЛИНГРАДСКАЯ БИТВА:
ПО НОВЕЙШИМ ИССЛЕДОВАНИЯМ

В.Н. Попов
Попов Виктор Николаевич - к.и.н., проф. Волгоградского представительства
Московской академии предпринимательства при правительстве г. Москвы.

Сталинградская битва перешагнула 60-летний рубеж своей истории. Бег времени неумолим. Все реже становятся ряды непосредственных участников сражения под Сталинградом с каждой из противоборствующих сторон. Тем больший интерес представляют их воспоминания и свидетельства, заново раскрытые материалы, относящиеся к Сталинградской битве. Однако недоступность некоторых документов, долгое время существовавшая строгая засекреченность ряда источников, субъективные и тенденциозно политизированные оценки некоторых событий Сталинградского сражения вкупе с замалчиванием и предвзятым освещением отдельных сторон грандиозной битвы на Волге способствовали возникновению и тиражированию мифов и стереотипов, которые прочно внедрились в историческое сознание и до сих пор не позволяют осветить в полном объеме весь реальный исторический ход Сталинградской битвы. Несмотря на великое множество изданий исторической, документальной, мемуарной и художественной литературы, посвященной этому грандиозному сражению XX в., приходится с сожалением констатировать, что вплоть до настоящего времени отсутствует полное изложение хода Сталинградской битвы, а сопоставление различных изданий показывает, что многие исторические события этого периода либо искажены, либо вообще опущены.

С годами интерес к истории Сталинградской битвы не только не ослабевает, но и все более обостряется. В последние годы в нашей стране и за рубежом появилось много новых, ранее неизвестных документов, публикаций и исследований о сражении на берегах Волги. Это позволяет по-новому взглянуть на уже известные события, дополнить их вновь раскрытыми историческими фактами и свидетельствами, обогатить, уточнить и углубить устоявшиеся оценки событий и участников Сталинградского сражения, приведшему в результате сокрушительного разгрома отборных сил вермахта и его союзников у стен Сталинграда, к коренному перелому в самой жестокой войне XX в.

НАПРАВЛЕНИЕ ГЛАВНОГО УДАРА

Потерпев сокрушительное поражение в Московской битве, поставившей крест на авантюристическом плане "молниеносной войны" против СССР, нацистское военно-политическое руководство было вынуждено болезненно склоняться к признанию перспективы затяжной войны, требующей колоссальных средств, материальных и людских ресурсов. Но именно к такой войне не были подготовлены ни вооруженные силы, ни экономика страны. Верховное командование вермахта всеми силами стремилось удержать стратегическую инициативу на Восточном фронте в своих руках. Поиски путей достижения этой цели привели к серьезным разногласиям внутри правящей верхушки "третьего рейха" при разработке и осуществлении плана военной кампании 1942 г. на Восточном фронте. Так, знаменитый летчик Эрнст Идер, отвечавший наряду с другими лицами за обеспечение технического развития военно-воздушных сил, в ноябре 1941 г. покончил жизнь самоубийством. Примерно в это же время главнокомандующий резервными войсками генерал Ф.Фромм и рейхсминистр вооружений и военной техники Ф.Тодт настоятельно просили Гитлера заключить мир. В марте 1942 г. шеф абвера, германской военной разведки, адмирал Канарис пришел к выводу о том, что нынешняя война не может быть выиграна.

Вместе с тем внутри нацистской правящей элиты имелись достаточно весомые силы, выступавшие за всемерное развитие наступательных действий на Востоке. Как отмечал заместитель начальника Генерального штаба Верховного командования вермахта (ОКВ) генерал-майор В.Блюментрит, промышленно-экономические круги оказывали сильное давление на военных, требуя продолжения наступательных операций на Восточном фронте, поскольку "они не смогут продолжать войну без кавказской нефти и украинской пшеницы" [1]. Подобные взгляды отвечали собственным устремлениям Гитлера и его ближайшего окружения, которые шли напролом к своей заветной цели - завоеванию мирового господства и созданию "тысячелетнего рейха". С января 1942 г. по распоряжению Гитлера началось наращивание военного производства в несопоставимых с предшествующим периодом масштабах. В интересах осуществления своих авантюристических планов Гитлер произвел крупные перестановки в высших кругах командования вермахта. Он уволил в запас генерал-фельдмаршала Вальтера фон Браухича с поста главнокомандующего сухопутными войсками, взяв на себя полностью командование ими. Был снят со своего поста командующий 3-й танковой армией генерал-полковник Э.Хепнер, успешно проявивший себя ранее на Восточном фронте. В сентябре 1942 г. был отстранен от должности начальника Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Ф. Гальдер. Вместо них и других неугодных ему военачальников Гитлер назначил людей, полностью и безусловно разделявших его концепции дальнейшего ведения военных действий. Их целью было по-прежнему уничтожение Советского Союза и наращивание продвижения на Востоке.

3 января 1942 г. Гитлер в беседе с японским послом заявил:

"Цель в том, чтобы возобновить наступление на Кавказ, как только позволят погодные условия. Это самое важное направление наступления: мы должны дойти до нефтяных промыслов там, а также в Иране и Ираке. Как только мы туда доберемся, мы надеемся, что сможем помочь началу освободительного движения в арабском мире. Естественно, мы сделаем также все, что в наших силах, чтобы стереть с лица земли Москву и Ленинград".

Несколько позднее, в середине марта 1942 г. Гитлер четко обозначил свою цель:

"Этим летом Советы будут полностью уничтожены. У них нет больше спасения. Так что лето будет решающим этапом войны. Мы отбросим большевиков так далеко, что они никогда уже не соприкоснутся с возделанными землями Европы" [2].

Весной того же года Гитлер заявил, что если он не получит нефть Майкопа и Грозного, то вынужден будет закончить эту войну.

"Мне нужны нефть Кавказа и Волга, - откровенничал фюрер, - иначе я могу списывать войну как проигранную" [3].

С захватом Кавказа нацистское руководство Германии связывало осуществление своих далеко идущих амбициозных планов. Овладение кавказскими нефтяными промыслами позволило бы Германии покрыть обнаружившийся дефицит в нефтепродуктах. Захват Кавказа и последующее перекрытие Волжской транспортной магистрали могли привести к значительному подрыву оборонного потенциала СССР. После покорения Кавказа германское руководство намеревалось в следующем году продвинуть части вермахта на Средний и Ближний Восток, в северный Иран и Ирак. С этим в Берлине связывали реализацию усилий по подталкиванию Турции к активным действиям на стороне Германии. В случае дальнейшего благоприятного развития наступательных операций предполагалось соединение с японскими частями для совместных боевых действий на Индостанском полуострове.

28 марта 1942 г. в Верховной ставке состоялось совещание, на котором был окончательно принят план летней кампании на Восточном фронте. Присутствовавший на этом совещании В.Варлимонт впоследствии вспоминал:

"Гитлер, не напуганный недавними провалами, вернулся к своей базовой концепции декабря 1940-го и лета 1941-го: он вновь предложил в качестве главных наиболее удаленные от центра участки флангов на широко растянутой линии фронта. Было лишь одно отличие: он ухватился за тот факт, что сухопутные войска теперь не в полном составе и их потери невозможно восполнить, поэтому придется достигать обе цели последовательно, а не одновременно, начав на юге с Кавказа. На этот раз... Москва в качестве цели вообще не фигурировала" [4].

Таким образом, не располагая возможностью для ведения боевых действий одновременно в нескольких направлениях, командование вермахта решило нанести главный удар летом 1942 г. на южном фланге Восточного фронта. 5 апреля 1942 г. была подписана директива фюрера № 41 о летнем наступлении 1942 г. - операция "Блау" четырьмя этапами. Согласно этому плану сталинградское направление рассматривалось как вспомогательное и по своему назначению должно было обеспечить успешное продвижение войск вермахта на Кавказ [5].

Для реализации планов летней наступательной кампании 1942 г. германское командование предприняло решительные шаги по наращиванию численности всех соединений на Восточном фронте. Нацистское руководство Германии "нажало" на своих союзников с целью усиления войска вермахта на Востоке. Для подкрепления 171 немецкой дивизии на Восточный фронт были направлены 27 румынских, 9 итальянских, 13 венгерских, 17 финских, 1 испанская и 2 словацкие дивизии. Всего 63 дивизии.

Для предстоящего летнего наступления германское Верховное командование решило усилить южное крыло фронта 65 дивизиями [6]. Основной ударной силой по-прежнему были бронетанковые войска, артиллерия и авиация. Соотношение сил на Восточном фронте накануне летних событий 1942 г. было не в пользу Красной Армии. "Если накануне летней кампании германской армии 1941 г. соотношение танковых сил СССР и Германии было 5:1 в пользу советской стороны, то к лету 1942 г. на участке грядущего германского наступления оно стало 1:10 в пользу немцев. На всем огромном советском юге накануне решающей кампании, должной определить судьбу страны, было всего двести наших танков. Можно сказать, что дорога к Волге если и не открылась, то оказалась неприкрытой. В нее и ринулся обретший прежнюю самоуверенность противник" [7].

* * *

Ход и дальнейшее развитие событий на советско-германском фронте в немалой степени зависели от действий советского Верховного главнокомандования. После острой дискуссии, развернувшейся внутри советского военного руководства, возобладала точка зрения, согласно которой было решено нанести по германским силам ряд упреждающих ударов. "Вероятно, действительный замысел Ставки на весенне-летнюю кампанию 1942 г. состоял в том, чтобы последовательно осуществить ряд стратегических операций на разных направлениях, чтобы заставить противника распылить резервы, не дать ему создать сильную группировку для отражения наступления ни в одном из пунктов" [8].

На практике это привело к подготовке и проведению наступательных операций фактически на всех советских фронтах, кроме Карельского, что повлекло за собой распыление сил Красной Армии, а осуществление этих операций не изменило сложившуюся обстановку на фронтах в пользу Красной Армии. Советское военное руководство исходило из того, что в результате боевых действий на советско-германском фронте военно-экономическая мощь Германии и ее армии серьезно ослабли, германский кадровый офицерский корпус частично истреблен войсками Красной Армии. Советские военные руководители приходили к выводу о том, что Красная Армия теперь достаточно сильна, чтобы разгромить немцев, которые считались уже не способными к проведению крупных операций. В приказе народного комиссара обороны И.В.Сталина 1 мая 1942 г. № 130 говорилось: "Всей Красной Армии - добиться того, чтобы 1942 год стал годом окончательного разгрома немецко-фашистских войск и освобождения советской земли от гитлеровских мерзавцев!" [9] Отечественные историки резюмируют: "Конечной целью к концу 1942 г. был выход на границу СССР. Уязвимы оказались сама постановка задач -и обороняться и наступать, - переоценка своих сил и недооценка противника" [10].

Перед лицом надвигавшейся грозы на юге европейской части нашей страны возникает закономерный вопрос: знали ли Ставка и советское Верховное главнокомандование о германских планах на лето 1942 г.? Как свидетельствуют имеющиеся в распоряжении исследователей документы, в сложившейся военно-политической обстановке того периода однозначного ответа на этот вопрос не могло быть. Касаясь раскрытия планов командования вермахта на лето 1942 г., необходимо отметить, что советская военная разведка еще весной 1942 г. неоднократно информировала Государственный Комитет Обороны о планах германского командования на южном направлении советско-германского фронта. Так, незадолго до начала весеннего наступления немцев органы госбезопасности сообщили в ГКО: "Главный удар будет нанесен на южном участке с задачей прорваться через Ростов к Сталинграду и на Северный Кавказ, а оттуда - по направлению к Каспийскому морю. Этим немцы надеются достигнуть источников кавказской нефти. В случае удачи операции с выходом на Волгу у Сталинграда немцы наметили повести наступление на север вдоль Волги. Немцы этим летом будут стремиться не только выйти к Волге и Каспийскому морю, но и предпримут основные операции против Москвы и Ленинграда, так как захват их является для немецкого командования делом престижа" [11].

О планах гитлеровцев на лето 1942 г. предельно точно сообщали советскому руководству наши разведчики, объединенные в разведывательную сеть "Красная Капелла". Сообщения о немецких планах на южном фланге Восточного фронта поступили в Москву и из Лондона, где англичанам удалось расшифровать код германской сети информации "Энигма" [12].

Однако, проанализировав обстановку, сложившуюся на фронтах к весне 1942 г., Генштаб Красной Армии пришел к выводу о том, что наибольшую угрозу представляет германское наступление на участке Брянск-Курск. В случае его успеха немцы могли повернуть как на юг, так и на север - на Москву. Поэтому главные советские силы были сосредоточены на центральном участке советско-германского фронта - для защиты Москвы. И.В. Сталин и советские военачальники никак не хотели представить себе, что операции вермахта будут разворачиваться на юге. "Сталин не исключал, - свидетельствуют отечественные военные историки, - что Гитлер предпримет летом новое наступление на столицу. Определенную роль в его опасениях на этот счет сыграла и подброшенная немцами дезинформация - так называемый «план Кремль». Согласно этому плану, в июне группа армий «Центр» должна была возобновить мощное наступление на Москву, окружить ее плотным кольцом и заставить капитулировать" [13]. По германским данным, начало операций "Блау" и "Кремль" совпадало по времени. Германская сторона сделала все, чтобы план операции "Кремль" стал известен командованию Красной Армии. Следует отметить, что немцам удалось этого добиться.

19 июня 1942 г. на Юго-Западном фронте произошло событие, которое могло повлиять на корректировку позиций советского военного руководства в сторону более реалистической оценки положения на юге советско-германского фронта. В этот день на одном из участков фронта нашим войскам удалось сбить немецкий самолет с начальником оперативного отдела штаба 23-й танковой дивизии вермахта майором Райхелем, в планшете которого находились документы, связанные с описанием первой фазы операции "Блау". Ознакомившись с содержанием трофейных документов, командующий Юго-Западным фронтом маршал С.К. Тимошенко понял, какие поистине бесценные документы попали в руки советского командования и распорядился немедленно отправить их в Москву, лично Сталину. Еще до наступления ночи они легли на стол Верховного главнокомандующего [14].

Сталин скептически отнесся к перехваченным у немцев документам германского генерального штаба, но посчитал нужным вынести обсуждение сложившейся ситуации на заседание членов Ставки. В ходе обмена мнениями ни командующий Юго-Западным фронтом маршал С.К. Тимошенко, ни член Военного совета фронта Н.С. Хрущев, ни генерал армии Г.К. Жуков не решились по разным причинам противоречить взглядам Верховного и даже не попытались его хоть как-то переубедить [15]. 20 июня 1942 г. в ходе переговоров И.В. Сталина, А.М. Василевского и С.К. Тимошенко Верховным главнокомандующим было сказано следующее: "Возможно, перехваченный приказ вскрывает лишь один уголок оперативного плана противника. Можно полагать, что аналогичные планы имеются и по другим фронтам. Мы думаем, что немцы постараются что-нибудь выкинуть в день годовщины войны и к этой дате приурочивают свои операции" [16].

В итоге Ставка и командующие фронтами, полагая, что наступления подготовлены и на других участках фронта (направление главного удара еще не определилось), не сочли возможным произвести крупные перегруппировки сил и средств по итогам анализа информации, содержавшейся в захваченных документах [17].

* * *

Проведя ряд последовательных операций в Крыму и южнее Харькова, германское командование приступило к осуществлению операции "Блау" на Воронежском, Кавказском и Сталинградском направлениях. Важную роль в его реализации призваны были сыграть операции "Фридрих", "Вильгельм" и "Фридрих II". В их разработке и осуществлении ведущую роль сыграли командование и войска 6-й германской армии. К сожалению, в отечественной военно-исторической литературе вплоть до настоящего времени существует определенная недооценка этих операций для успешного продвижения частей вермахта на юг и юго-восток. Между тем, в целом все эти операции, включая "Блау", ставили своей целью уничтожение войск Красной Армии на южном, юго-западном и юго-восточном направлениях.

Располагая военно-техническим преимуществом и численным превосходством, а также используя просчеты советского военного командования, вермахт к середине лета 1942 г. смог нанести войскам Красной Армии ощутимый урон. Юго-Западный фронт практически прекратил свое существование. Под натиском вермахта советские войска отступали на юг и юго-восток.

Германское командование посчитало, что на этот раз Красная Армия понесла невосполнимые потери, вермахт вышел на оперативный простор для беспрепятственного продвижения на Кавказ и Сталинград.

28 июня 1942 г. наступлением немецких войск на южном крыле советско-германского фронта началось осуществление операции "Блау", которая после "дела майора Райхеля" с 30 июня 1942 г. стала проводиться под кодовым наименованием "Брауншвейг".

Воспользовавшись тем обстоятельством, что советское военное руководство вплоть до середины июля 1942 г. продолжало считать, что основной удар немцы нанесут в направлении Москвы, германское командование развернуло главное наступление на южном крыле фронта. Под натиском превосходящих сил противника советские войска, еще не оправившись от ощутимых потерь в майско-июньских сражениях, вынуждены были перейти к полномасштабному отступлению. Под мощным давлением германской военной машины советское командование в срочном порядке принимало необходимые меры для укрепления положения на южном и юго-восточном направлениях советско-германского фронта. Остатки соединений и частей, выведенные из-под удара противника, спешно восстанавливались, получали маршевое пополнение и технику, стягивались резервные армии.

В эти критические для советской стороны дни Гитлер 13 июля 1942 г. перебросил 4-ю танковую армию Гота, нацеленную вместе с 6-й армией Паулюса на сталинградское направление, на Северный Кавказ. Это был один из роковых просчетов Гитлера, хотя в этот момент 4-я танковая армия, по словам американского журналиста У. Ширера, "могла беспрепятственно продвигаться к Сталинграду, который почти некому было оборонять, и быстро захватить его. К тому времени, когда Гитлер осознал свою ошибку, было уже поздно, и тогда он еще больше усугубил ее". Когда 4-я танковая армия через пару недель была снова переброшена на сталинградское направление, советские войска "пришли в себя настолько, что уже были в состоянии остановить ее. Снятие же 4-й танковой армии с кавказского направления слишком ослабило Клейста, чтобы успешно завершить наступление на нефтеносные районы Грозного" [18]. Генерал-фельдмаршал Э.Клейст, командовавший летом 1942 г. группой армий "А", действовавшей на Северном Кавказе, вспоминал впоследствии: "4-я танковая армия... могла захватить Сталинград без боя в конце июля" [19].

Касаясь этих событий, американский исследователь X. Болдуин отмечает: "В результате 6-я армия, которая в то время почти не встречала сопротивления, осталась без поддержки при наступлении на Сталинград; вскоре она увязла в «дикой схватке» западнее Дона... 6-я армия без отведенных от нее танков 4-й танковой армии увязла в ожесточенных боях под городом Калачом" [20].

В обстановке неуклонно нараставшего наступательного натиска частей вермахта, в условиях реорганизации старых и развертывания новых фронтов (после того как Юго-Западный фронт прекратил свое существование, были развернуты Воронежский и Северо-Кавказский фронты), временного ослабления взаимодействия фронтов и частичной утраты управления войсками командование Красной Армии прилагало неимоверные усилия по восстановлению руководства боевыми действиями на южном фланге советско-германского фронта. 12 июля 1942 г. по решению Ставки Верховного главнокомандования был создан Сталинградский фронт во главе с маршалом С.К. Тимошенко, которого 23 июля 1942 г. сменил генерал-лейтенант В.Н. Гордов. Анализируя сложившуюся обстановку на этом участке советско-германского фронта, отечественный историк А.И. Уткин считает, что Сталинградский фронт был создан в большой, почти отчаянной спешке [21].

ЭТАПЫ СТАЛИНГРАДСКОГО СРАЖЕНИЯ

Несмотря на допущенные просчеты советскому командованию в целом удалось восстановить утраченные позиции. В итоге перед соединениями германских групп "А" и "Б" встали советские войска, не меньшие по численности, чем в начале операции "Блау".

17 июля 1942 г. передовые части 6-й германской армии генерала Паулюса вошли в соприкосновение с войсками 62-й армии генерал-майора В.Я. Колпакчи на рубеже реки Чир. Эта дата считается началом Сталинградской битвы. В течение последующих пяти дней командование 6-й армии вермахта вело разведку и подтягивало свои войска. Боевые действия на этом участке фронта отличались особым упорством и ожесточением.

Между тем Гитлер, опьяненный первыми успехами на кавказском направлении, 23 июля 1942 г. издал директиву № 45, в соответствии с которой летнее наступление германской армии разделялось на части и должно было одновременно преследовать две цели: захват кавказских нефтяных месторождений и занятие Сталинграда. Целью группы армиий "Б" был удар в направлении Сталинграда, уничтожение советских частей, расположенных в том районе, захват города и блокирование сухопутных коммуникаций, расположенных между Доном и Волгой [22]. Эта директива "явилась одной из наиболее роковых, изданных Гитлером за всю войну, ибо в конечном счете не была достигнута ни одна из поставленных в ней целей, поскольку у немцев уже не было достаточных сил, чтобы решить сразу две поставленные задачи” [23].

Выбор Сталинграда как самостоятельной цели немецкого наступления объяснялся целым рядом факторов. Во-первых, Сталинград являлся крупнейшим промышленным центром на юге европейской территории России, который снабжал армию важнейшими видами вооружений и боеприпасов. Во-вторых, город был крупным железнодорожным узлом и воднотранспортным центром Нижнего Поволжья, которые связывали центральную часть страны с ее южными и юго-восточными районами. Овладев Сталинградом, немцы во многом облегчали себе проблему снабжения войск группы армий "А". В-третьих, Сталинград нависал над флангом германских войск, устремившихся к Баку и Грозному. Прав был генерал А. Йодль, заявив: "Судьба Кавказа решается под Сталинградом". Наконец, в-четвертых, борьба за город носила и ярко выраженный политический характер, поскольку его название было связано с именем Сталина.

Период с 17 июля по 10 августа 1942 г. вошел в историю Сталинградской битвы как период оборонительных сражений на дальних подступах к Сталинграду. Насколько правомерно такое утверждение? Как свидетельствуют армейские документы того времени, воинские подразделения, вводимые в бой против войск вермахта, не имели четких указаний относительно рубежей обороны и решали задачи наступательного характера. На это обращает внимание военный историк А. Панин. "Поскольку и 6-я немецкая армия в этот период вела наступление, правильнее назвать эти действия встречным сражением. Лишь 9 августа советские войска получили приказ перейти к обороне и начался новый этап Сталинградской битвы" [24].

28 июля 1942 г. появился знаменитый приказ народного комиссара обороны И.В. Сталина за № 227 (известный под названием "Ни шагу назад!"). "Фактически, - отмечает британский историк Дж. Робертс, - это был призыв к дисциплинированному, организованному отступлению и к защите последнего рубежа ценой своей жизни, если того потребуют обстоятельства. Главной целью документа являлось взятие под контроль стратегического отступления Красной Армии. И в то же время приказ психологически готовил войска к обороне Сталинграда и стойкому сопротивлению на других подобных рубежах" [25]. Приказ № 227 в те жаркие дни лета 42-го года сыграл непреходящую роль в укреплении боевого духа Красной Армии и росте ответственности ее начальствующего состава.

Бои в междуречье Дона и Волги отличались упорством и ожесточенным характером, беззаветным самопожертвованием и беспримерным героизмом защитников Сталинграда. Развернувшиеся встречные сражения проходили, как правило, без надлежащей подготовки советских войск и приводили к неоправданно высоким потерям в живой силе и технике.

Неувядаемой славой покрыли себя курсантские полки Краснодарского, Грозненского, Винницкого, 2-го Орджоникидзенского училищ, приданные различным дивизиям 62-й армии. Некоторые их них прибыли в донскую степь раньше самой армии и стали ее передовыми отрядами, боевым охранением, а затем нередко использовались в качестве надежных отрядов прикрытия. Курсанты доблестно сражались на всех участках фронта, но их ряды день ото дня убывали. "Это - полки героев", - сказал о них командующий 62-й армии В.Я. Колпакчи. К сожалению, к середине августа в строю остался лишь один полк курсантов.

Неся тяжелые потери, советским войскам удалось сбить темпы наступления соединений вермахта, измотать силы врага в непрекращающихся боях, стремясь задержать его продвижение на восток. Но самое главное: в ходе развернувшихся сражений удалось сорвать достижение одной из целей командования вермахта - уничтожить основные силы Красной Армии в междуречье Дона и Волги.

Придя к выводу о том, что судьба Кавказа будет решена под Сталинградом, 30 июля 1942 г. Гитлер приказал 4-й танковой армии генерал-полковника Гота повернуть с Кавказа для наступления на Сталинград с юга. 19 августа 1942 г. Паулюс отдал приказ о наступлении на Сталинград [26]. Советское командование со своей стороны продолжало наращивать силы на Сталинградском направлении, стремясь не допустить немцев к Волге.

Продвижение частей вермахта к Сталинграду было действительно впечатляющим, но не всесокрушающим. На их пути стали насмерть бойцы и командиры частей 62-й и 64-й армий. Офицеры вермахта, опьяненные военными успехами и уповавшие на всемогущество немецкой военной техники, любили вести дневники. Вот что можно было прочитать в дневнике командира 384-й пехотной дивизии, продвигавшейся по приволжским степям в августовские дни 42-го: "Русские оказывают жестокое сопротивление. В основном это свежие силы, совсем молодые солдаты... Русские яростно сопротивляются и постоянно получают подкрепления. Вчера наш саперный батальон бежал с поля боя" [27].

Необходимо отметить, что германское командование тщательно готовилось к походу на Сталинград. Были произведены необходимые перегруппировки воинских соединений, подтянуты резервные формирования, согласованы взаимодействия фронтов. Ударной силой германского наступления была 6-я полевая армия, одно из элитных пехотных соединений вермахта. Ее боевая репутация в происходящей войне была безупречной. Она успешно провела польскую кампанию, участвовала в покорении Франции. Именно 6-я армия громила английский экспедиционный корпус на французской территории и поставила его на грань катастрофы у Дюнкерка. Этой армии предназначалась ведущая роль в планировавшейся высадке немцев на Британских островах. Всю осень 1940 г. она тренировалась в высадке на английское побережье. Переброшенная на Восточный фронт, 6-я армия, обладавшая накопленным опытом современных боевых действий и хорошо оснащенная в материально-техническом отношении, не знала поражений и в сражениях с частями Красной Армии на Украине. 6-ю армию поддерживала 4-я танковая армия. Воздушную поддержку этой мощной группировке оказывали части 8-го авиационного корпуса люфтваффе.

Одно из центральных мест в исследованиях о Сталинградской битве занимает вопрос о соотношении сил борющихся сторон. К сожалению, в отечественных исследованиях существуют большие разночтения (часть из них перекочевала в некоторые зарубежные издания). При всем разнообразии подходов к оценке соотношения сил на сталинградском направлении в отечественной литературе доминировала точка зрения о большом численном превосходстве германских вооруженных сил на сталинградском направлении [28]. Однако в последнее время введены в научный оборот новые документы, заставляющие по-новому оценить ранее существовавшие взгляды. В частности, сейчас уже официально признано, что с 23 по 31 июля 1942 г. 270 тыс. немецких солдат, имея 3400 орудий и минометов и 400 танков, атаковали 540 тыс. советских бойцов и офицеров при 5000 орудий и 1000 танков. До этого неизменно утверждалось, что противник имел тройное превосходство [29].

В целом соотношение сил на советско-германском фронте в первые два месяца Сталинградской битвы выглядело следующим образом. Командование вермахта успешно вело наступление, имея в своем распоряжении 18 немецких и 4 румынских дивизии, в том числе 3 танковые и 3 моторизованные. В течение этого же времени советское командование смогло ввести в сражение в районе Сталинграда более 60 стрелковых дивизий, 8 танковых корпусов, 12 отдельных танковых бригад, несколько отдельных танковых батальонов, около 2500 танков. Один только 13-й танковый корпус за 3 месяца боев четырежды комплектовался до штатной численности, получив за это время и снова потеряв 500 боевых машин [30]. Вывод очевиден: первые два месяца Сталинградского сражения были проиграны советским военным руководством.

С середины августа 1942 г. германские войска методично расшатывали советскую оборону. Рано утром 23 августа 1942 г. 76-я немецкая пехотная дивизия при мощной поддержке авиации перешла в наступление на правобережье Дона, используя плацдарм у хутора Вертячего. Преодолев советскую оборону, германское командование ввело в прорыв 16-ю танковую и 3-ю мотомеханизированную дивизии, которые устремились к Сталинграду. Судя по документам, этот удар частей вермахта оказался неожиданным для командования Сталинградского и Юго-Восточного фронтов. Разгромив 87-ю и 98-ю стрелковые дивизии Красной Армии, пытавшиеся преградить путь наступающим частям вермахта, германская танковая армада, не встретив никакого сопротивления на своем пути, к 16 часам 23 августа вышла к Волге севернее Сталинграда, в районе поселка Рынок.

Прорыв немцев к Волге вызвал полный шок как у командования фронтом, так и в Москве. Этот прорыв немцев в Сталинград скрывался от населения два дня. В сообщениях Совинформбюро говорилось о боях в районе Клетской и северо-восточнее Коте л ьниково, и только вечером 25 августа (когда стало ясно, что уничтожить прорвавшихся немцев не удалось) было сообщено о "боях севернее Сталинграда" [31].

Находившийся на острие прорыва 14-й танковый корпус под командованием генерала А. фон Витерсхайма вступил в ожесточенное сражение в районе тракторного завода. Против 16-й танковой дивизии, насчитывавшей к этому времени 56 танков, в бой были введены 23-й танковый корпус, пополнявшийся людьми и техникой (в наличии имелось 195 танков Т-34), 10-я стрелковая дивизия НКВД, батальоны рабочего ополчения и два учебных танковых батальона (21-й и 28-й, всего 62 танка Т-34). Утром 24 августа в район тракторного завода были переброшены 99-я танковая бригада, 738-й истребительный противотанковый артполк, батальон морской пехоты североморцев. С флангов прорвавшиеся подразделения вермахта испытывали сильное давление советских войск. Встретив мощное сопротивление регулярных частей Красной Армии и народного ополчения, немцы были вынуждены отказаться от попыток захватить Сталинград сходу и сами перешли к обороне [32].

Особенно большое впечатление на офицеров-профессионалов прорвавшихся к Волге частей вермахта произвела самоотверженная борьба гражданского населения при защите родного города. Оценивая первые итоги боев на северных окраинах Сталинграда, генерал фон Витерсхайм сообщал Паулюсу: "Соединения Красной Армии контратакуют, опираясь на поддержку всего населения Сталинграда, проявляющего исключительное мужество. Это выражается не только в строительстве оборонительных укреплений и не только в том, что заводы и большие здания превращены в крепости. Население взялось за оружие, на поле битвы лежат убитые рабочие в своей спецодежде, нередко сжимая в окоченевших руках винтовку или пистолет. Мертвецы в рабочей одежде застыли, склонившись над рулем разбитого танка. Ничего подобного мы никогда не видели" [33]. Оценив решимость жителей Сталинграда, боевой генерал фон Витерсхайм предложил командующему 6-й армии отойти от Волги. Он не верил, что удастся взять этот гигантский город. Осудив такие пораженческие настроения, Паулюс добился от Главного командования сухопутных сил смещения Витерсхайма с занимаемой должности и назначения командиром 14-го танкового корпуса генерал-полковника X. Хубе, занимавшего ранее пост командира 16-й танковой дивизии [34].

Таким образом, самопожертвование сталинградцев привело в некоторое замешательство командование соединений вермахта, прорвавшихся к Волге. Однако их дальнейшее продвижение к городу было остановлено регулярными частями Красной Армии, численно превосходившими атаковавшего противника.

23 августа 1942 г., прикрывая сухопутные части вермахта, ринувшиеся на Сталинград, 8-й воздушный корпус генерала Фибига, входивший в состав 4-го воздушного флота генерал-полковника В. Рихтгофена, подверг варварской бомбардировке город на Волге. За штурвалами бомбардировщиков находились асы нацистского люфтваффе, послужной список которых включал стертую с лица земли испанскую Гернику, испепеленный Белград, повергнутые в прах польские города и села, превращенный в руины, но не сломленный Севастополь. В тот роковой для сталинградцев день воздушная армия Рихтгофена, располагая 1200 самолетами, совершила 1500 вылетов, сбросив тысячу тонн бомбогруза и потеряв всего три машины [35]. В последующие пять дней нацистская авиация продолжала круглосуточную бомбардировку города, методично сбрасывая на город свой смертоносный груз. В течение недели авиационные налеты продолжались непрерывно днем и ночью продолжительностью каждый 45-50 минут с интервалами в 10-15 минут. В эти августовские дни Сталинград был практически полностью разрушен. Фашистские летчики хвастливо заявляли: "Мы превратили город в огненный ад".

Как свидетельствуют новейшие исследования, к 23 августа 1942 г. Сталинград не был готов ни к наземной, ни к противовоздушной обороне [36]. Констатация этого положения позволяет глубже осознать масштабы той катастрофы, в которую оказалось ввергнуто гражданское население города. Прежде всего необходимо ответить на вопрос: почему гражданское население Сталинграда не было своевременно эвакуировано из города? До сих пор исторические документы, имеющиеся в распоряжении исследователей, однозначного ответа на этот вопрос не дают. К сожалению, сегодня большая часть исследователей под влиянием субъективного подхода к оценке личности Сталина пытается возложить всю ответственность за сложившуюся обстановку в Сталинграде на руководство страны во главе с ним, которое якобы преступно и безответственно играло судьбами гражданского населения в годы войны. Другие исследователи пытаются найти главные причины надвигавшейся катастрофы в деятельности местных сталинградских партийных и советских руководителей, которые во имя своего личного благополучия заискивали перед московскими лидерами, скрывали истинное положение дел в городе, безответственно и формально подходили к обеспечению безопасности населения города.

В действительности, вплоть до сегодняшних дней не известен ни один правительственный документ или указание Сталина, категорически запрещавшие эвакуацию населения города.

Известно лишь содержание телефонного разговора, состоявшегося в ночь на 20 июля 1942 г. между И.В. Сталиным и А.С. Чуяновым, председателем городского комитета обороны, первым секретарем Сталинградского обкома и горкома ВКП(б). В этом разговоре Сталин потребовал покончить с паническими и эвакуационными настроениями, принять меры к дальнейшему наращиванию усилий по укреплению обороны города и повышению ответственности коммунистов в этом деле. Сталин жестко заявил, что Сталинград не будет сдан врагу [37]. Содержание этого разговора Чуянов довел до сведения партийно-советского актива города и области. Видимо, впоследствии из этой информации был сделан необоснованный вывод о том, что военно-политическое руководство страны запретило эвакуацию населения Сталинграда. Так возник и впоследствии был тиражирован миф о том, что Сталин запретил эвакуацию мирного населения Сталинграда.

Обсуждая проблемы эвакуации гражданского населения Сталинграда, необходимо принимать во внимание ту морально-политическую атмосферу, в которой жили сталинградцы. Летом 1942 г. Сталинград жил в обстановке прифронтового города. Подавляющее большинство его коренных жителей было уверено в том, что Сталинград никогда не будет сдан немцам. Да, были панические и эвакуационные настроения. Да, были попытки местных партийных, советских и хозяйственных руководителей вывезти из города свои семьи. Но не они определяли морально-политическую и психологическую обстановку в городе. Все, желающие покинуть город на законных основаниях, могли это сделать беспрепятственно, не встречая каких-либо запрещений со стороны местных органов власти. Однако большинство жителей было твердо уверено в том, что Сталинград выстоит и Красная Армия одолеет коварного врага. Вот почему сталинские слова "Сталинград никогда не будет сдан врагу" как нельзя лучше и с наибольшей полнотой выражали непоколебимую уверенность народа в торжество общего справедливого дела.

День 23 августа 1942 г. навсегда вошел в историю города как одна из ее самых трагических страниц. Но эта трагедия ничего общего не имела с чувством безысходности и обреченности гражданского населения. Этот трагический день пробудил у мирных людей неукротимую жажду мести, вызвал к жизни небывалую решимость и неодолимое желание бороться с зарвавшимся врагом до полной победы. Иначе, чем можно было объяснить ту непреклонную решимость десятков и сотен сталинградцев буквально на следующий день встать в ряды народного ополчения, без всякого понукания двинуться в северные районы города, где шла неравная борьба с зарвавшимся врагом. Как очевидец этих событий могу подтвердить, что многие рабочие, проживавшие в Ворошиловском районе и занятые на консервном заводе и заводе им. Сакко и Ванцетти, уже утром 24 августа направились в Тракторозаводский район, чтобы пополнить ряды народных ополченцев, преградивших немцам путь в центр города. Может быть, именно тогда, в те трагические и героические августовские дни, сотни сталинградцев, обуреваемые лютой жаждой мести и справедливого гнева, повторяли чеканные слова боевой песни, созданной в той неповторимой обстановке:

Помнишь, как в бой за Царицын
Шел за отрядом отряд?
Подвиг отцов повторится
В битве за наш Сталинград!..

Что касается фактической стороны данной проблемы, то необходимо отметить, что до сих пор отсутствуют статистические данные об эвакуации и потерях мирного населения Сталинграда. Отсюда и различные данные и оценки потерь гражданского населения в дни сражений на берегах Волги. Существует довольно распространенная точка зрения, согласно которой только 23 августа погибло более 40 тыс. и было ранено около 150 тыс. человек. В сентябре 1942 г. местные органы власти из 450-тысячного населения города смогли провести эвакуацию около 300 тыс. сталинградцев. Переправлявшиеся через Волгу мирные жители города подверглись беспощадным атакам фашистской авиации. Сколько из них вышли живыми на левый берег Волги из этого огненного ада, трудно определить [38].

Согласно другим оценкам, из 490 тыс. довоенного населения Сталинграда, к которым нужно прибавить несколько десятков тысяч эвакуированных людей с Украины и даже из блокадного Ленинграда, к концу Сталинградской битвы в городе осталось лишь 32 тыс. человек. Покинуть Сталинград до августа 1942 г. смогли около 100 тыс. человек [39].

Интересные данные и сопоставления, выполненные на основе ранее недоступных источников, приводит в своем капитальном исследовании "Засекреченная трагедия: гражданское население в Сталинградской битве" волгоградский историк Т.А. Павлова. К 23 августа в Сталинграде оставалось около 710 тыс. мирных жителей. Только в результате бомбардировок 23 августа в городе погибло не менее 71 тыс. человек (или 10% находившегося в нем населения) и около 142 тыс. человек получили разного рода ранения, травмы и контузии. Общая численность безвозвратных потерь гражданского населения за время Сталинградской битвы составляет не менее 185232 человек [40]. Показательны следующие сопоставления. В апреле 1945 г. во время американских бомбардировок Дрездена погибло в численном выражении меньше мирных жителей, чем в Сталинграде, хотя немецкие авианалеты по своей интенсивности не уступали американским. Потери гражданского населения Сталинграда за время августовских бомбардировок в численном выражении превосходят потери населения Англии за год фашистских бомбардировок [41]. Общие безвозвратные потери мирного населения Сталинграда на 32,3% превышают аналогичные потери населения Хиросимы от атомной бомбардировки. В Сталинграде был установлен абсолютный мировой рекорд массового уничтожения гражданского населения в период Второй мировой войны [42].

* * *

После 23 августа положение в районе Сталинграда значительно ухудшилось. Воспользовавшись растерянностью и сумятицей советского командования, временным нарушением управления войсками и распыленностью частей Красной Армии, соединения вермахта, перегруппировавшие свои силы и пополнившиеся резервами, неудержимо рвались к Сталинграду, стремясь овладеть им сходу. С севера и северо-запада на город наступала 6-я армия, с юга продвигались части 4-й танковой армии генерала Гота. Вскоре в полосу действий 6-й армии наряду с германскими резервами были направлены итальянские части (8-я итальянская армия) и румынские соединения.

27 августа 1942 г. на совещании с некоторыми членами Государственного комитета обороны Сталин дал следующую оценку положения, сложившегося на юге советско-германского фронта: "У нас плохо идут дела на юге, и может случиться, что немцы возьмут Сталинград. Не лучше складывается обстановка и на Северном Кавказе" [43].

По решению ГКО в район Сталинграда был направлен заместитель Верховного главнокомандующего генерал армии Г.К. Жуков, который прибыл на Сталинградский фронт 29 августа. На него было возложено общее и непосредственное руководство всеми войсками, привлекавшимися к ликвидации немецких войск, прорвавшихся к Волге, и восстановлению обороны в районе Сталинграда. Несколько ранее, с 23 июля, в районе Сталинграда находился заместитель наркома обороны, начальник Генерального штаба генерал-полковник A.M. Василевский.

Под натиском противника советские войска с боями отходили на юг и юго-восток, сосредотачиваясь на ближних подступах к Сталинграду. Принимая во внимание все большее осложнение обстановки в районе Сталинграда, 3 сентября 1942 г. Сталин направил Жукову следующую директиву Ставки:

"Положение со Сталинградом ухудшилось. Противник находится в трех верстах от Сталинграда. Сталинград могут взять сегодня или завтра, если северная группа войск не окажет немедленной помощи.
Потребуйте от командующих войсками, стоящих к северу и северо-западу от Сталинграда, немедленно ударить по противнику и прийти на помощь к сталинградцам.
Недопустимо никакое промедление. Промедление теперь равносильно преступлению. Всю авиацию бросьте на помощь Сталинграду. В самом Сталинграде авиации осталось очень мало" [44].

28 августа 1942 г. части 4-й танковой армии генерала Гота прорвали советскую оборону и вышли на южные подступы к Сталинграду, где на их пути стала 64-я армия генерала М.С. Шумилова. 3 сентября 1942 г. германские войска вышли на окраины Сталинграда. Генерал Паулюс ценой больших усилий смог создать коридор Дон - Волга, по которому осуществлялась переброска войск к Сталинграду. 10 сентября части вермахта отрезали друг от друга 62-ю и 64-ю армии, выйдя к Волге в районе поселка Купоросное. С 13 сентября начались бои в центре Сталинграда. В итоге германским войскам удалось изолировать 62-ю армию от других соединений Красной Армии и прижать ее к Волге.

Жуков находился под Сталинградом в августе - октябре 1942 г., часто отвлекаясь вызовами в Москву. Василевский провел на сталинградском направлении 45 дней. Во время тяжелых боев под Сталинградом оба представителя Ставки ВГК работали в войсках, сумели наладить взаимодействие армейских частей и соединений, сбить темп наступления германских войск, принимали необходимые меры для организации отражения непрекращающихся атак противника с целью овладения Сталинградом.

Общеизвестен большой и неординарный вклад Жукова в достижение Сталинградской победы. Однако путь к ней был отнюдь не легким и прямолинейным. В процессе обогащения опытом разнородных боевых действий Жукову пришлось настойчиво преодолевать сформировавшиеся стереотипы, общепринятые шаблоны и устоявшиеся схемы проведения операций, переваривать горький опыт тягостных поражений и неудач.

Направляя Жукова в район Сталинграда, Сталин ставил перед ним задачу ликвидировать угрозу захвата противником города на Волге, остановить его наступление и нанести по нему серию контрударов, нацеленных на разгром частей вермахта и союзных с ним соединений. Сталин видел в Жукове не только талантливого военачальника, "спасителя" Москвы и Ленинграда, но и решительного, несгибаемой воли человека, способного выполнять все приказы Верховного главнокомандующего, любой ценой преодолевать любые препятствия, не считаясь ни с какими потерями в живой силе и технике.

Ключом к решению поставленных задач являлось перекрытие проложенного Паулюсом коридора Дон - Волга, по которому происходило движение сил вермахта. В течение сентября - октября 1942 г. под руководством Жукова командования Сталинградского, Юго-Западного, а затем и Донского фронтов провели по меньшей мере пять армейских и фронтовых операций, которые обернулись большими потерями советских войск и практически оказались безрезультатными в достижении поставленных целей. Главные причины этих неудач советских войск крылись в недостаточной подготовке и плохой организации наступлений и низком состоянии подготовки личного состава на всех уровнях. Часто эти операции проводились под большим нажимом Жукова, многие установки и действия которого расходились с мнениями и оценками командования фронтов. К сожалению, исследователи до сих пор не располагают армейскими документами, связанными с подготовкой, проведением и результатами осуществленных контрударов. Некоторые сведения о них, носящих зачастую отрывочный характер, содержатся в воспоминаниях военачальников, прямо или косвенно участвовавших в проведении этих операций под руководством Жукова.

Проанализировав сложившееся положение, Жуков 10 сентября 1942 г. сообщал Сталину: "Теми силами, которыми располагает Сталинградский фронт, прорвать коридор и соединиться с войсками Юго-Восточного фронта в городе нам не удастся. Фронт обороны немцев значительно укрепился за счет вновь подошедших частей из-под Сталинграда. Дальнейшие атаки теми же силами и в той же группировке будут бесцельны, и войска понесут новые потери. Нужны дополнительные войска и время на перегруппировку для более концентрированного удара Сталинградского фронта. Удары армий не в состоянии опрокинуть противника" [45]. Однако возлагать всю ответственность за эти неудачи и просчеты на одного Жукова, как это делается в некоторых последних публикациях, является несправедливым, поскольку делается это без должного учета всей военно-политической обстановки на советско-германском фронте осенью 1942 г. [46]

На самом деле Жуков и Василевский по мере изучения обороны и действий противника, состояния своих войск и очень трудной открытой местности однозначно склонялись к обоснованному выводу о том, что дальнейшее продолжение недостаточно подготовленных слабых ударов со стороны наших войск приводит к растрате сил и средств, что для разгрома сталинградской группировки вермахту необходимо нанести сокрушительные удары, которые могут быть обеспечены только более мощными резервами и более основательной подготовкой советских войск [47].

Жуков и Василевский - эти два человека с наибольшей полнотой олицетворяли ту новую плеяду советских военачальников, которые не дрогнули и выстояли в роковом 1941-м, сумели преодолеть кризис летом 1942 г., раскрыв свои подлинные полководческие дарования на переломном этапе Великой Отечественной войны.

К сожалению, из-за недоступности ряда армейских источников, все еще не в полном объеме выявлена роль Жукова в Сталинградском сражении. Она не может быть сведена только к неоспоримым достижениям, но и должна включать промахи и ошибки, допущенные им, особенно принимая во внимание серию окончившихся неудачей контрударов частей Красной Армии в сентябре - октябре 1942 г., подготовленных и проведенных под его руководством.

Тем с большим основанием мы можем считать, что подлинным архитектором Сталинградской победы был A.M. Василевский. Известный отечественный военный историк, участник Великой Отечественной войны, генерал армии М.А. Гареев пишет: "Огромное военно-политическое и стратегическое значение победы под Сталинградом для хода и исхода Второй мировой войны общеизвестно. Большая роль в ее достижении принадлежит A.M. Василевскому. Весьма удачный и оригинальный замысел этой, вошедшей в мировую историю, классической операции и ее блестящее осуществление свидетельствовали о выдающихся полководческих способностях Василевского" [48].

* * *

Бои за город изменили характер военных действий. Вместо маневренной войны части вермахта вынуждены были втянуться в позиционную войну в домах и развалинах. Ожесточенные кровопролитные бои развернулись в городе, практически полностью разрушенном. Промышленность Сталинграда фактически была выведена из строя. Город как транспортный узел прекратил свое существование. В сложившихся условиях сохранял ли Сталинград для вермахта стратегическое значение? Насколько были оправданными развернувшиеся сражения за овладение разрушенным городом? По этим вопросам в немецкой исторической литературе последних лет развернулась неоднозначная дискуссия. Большинство специалистов пришло к выводу о том, что для Германии Сталинград утратил свое былое военно-стратегическое значение. В дальнейшем развертывании боевых действий за овладение города доминировали исключительно политические мотивы [49]. С этих позиций некоторые немецкие историки уравнивают политические цели Гитлера и Сталина. "В Сталинграде речь шла о престиже Гитлера и Сталина, - отмечает видный германский военный историк Ю. Фёрстер. - Один диктатор публично сделал ставку на овладение этим большевистским городом-символом, другой же - не хотел отдавать его в руки фашистов" [50]. К сожалению, и в нашей современной исторической литературе получила распространение утилитарная точка зрения, ставившая под сомнение целесообразность дальнейшей обороны Сталинграда [51].

Вряд ли можно согласиться с подобной упрощенной позицией, ибо для советской страны Сталинград стал не только городом-символом, олицетворением успешного продвижения вперед по пути создания социалистического общества под руководством Сталина. Сталинград - это результат созидательного труда целого поколения советских людей, которые ни при каких условиях не могли сдать этот город иноземным захватчикам. Вместе с тем Сталинград продолжал оставаться важнейшим связующим звеном между центром страны и ее южными европейскими и среднеазиатскими районами. Успешная оборона Сталинграда в силу его географического положения открывала благоприятные возможности для подготовки и нанесения массированного контрудара Красной Армии по войскам вермахта, занявшим крайне неблагоприятные и легко уязвимые позиции на южном участке советско-германского фронта.

Излюбленная немцами тактика фронтального наступления на город не увенчалась успехом: защитники волжской твердыни втянули их в изнурительные и кровопролитные уличные бои, где мобильность наступающих была нейтрализована. Позиционная война в городе велась небольшими мобильными штурмовыми группами, снайперами. Впервые эту тактику немцы применили на Западном фронте в конце Первой мировой войны. Наши войска начали использовать эту тактику лишь с конца октября 1942 г. [52 ]Защитники Сталинграда, постоянно совершенствуя тактику ближнего боя в условиях развалин и руин, держали противника в постоянном напряжении в каждом разрушенном доме, на каждом этаже, в каждой комнате, в каждом подвале. Это были изнурительные, практически непрекращающиеся кровопролитные бои, результативность которых решали индивидуальная подготовка отдельных бойцов и бесперебойное достаточное обеспечение резервами. "Под Сталинградом каждое сражение превращалось в бой между отдельными людьми," - отмечает американский историк А. Кларк [53]. Это было настоящее противоборство на выживание. Такую навязанную им борьбу немцы называли "войной крыс". Вот свидетельство одного из немецких участников этого противоборства: "Идет бесконечная борьба от полудня до глубокой ночи. От этажа к этажу, лица черные и в поту, мы бомбардируем друг друга гранатами среди взрывов, облаков пыли и дыма, груд минометов, потока крови, фрагментов мебели и человеческих существ. Спроси любого солдата, что означают полчаса рукопашной схватки в таком бою. И представь Сталинград: восемьдесят дней и ночей рукопашных боев. Улицу больше не измеряют метрами, измеряют трупами. Сталинград больше не город. Днем - это огромное горящее облако, слепящий дым; это огромная печь, освещенная бликами огня. А когда приходит ночь, одна из этих кровавых ночей, собаки бросаются в Волгу и отчаянно пытаются достичь противоположного берега. Животные бегут из ада; самые твердые камни не могут вынести этого долго; держатся только люди" [54].

В условиях непрекращавшихся уличных боев немцы предприняли четыре попытки прорвать советскую оборону и выйти к Волге: I - с 13 по 26 сентября; II - с 27 сентября по 7 октября; III - с 14-го по конец октября; IV - с 11 по 15 ноября 1942 года [55].

Враг неудержимо рвался к Волге, стремясь овладеть Сталинградом во что бы то ни стало. Однако этим попыткам противостояли советские войска, принявшие в дни кровопролитных боев нерушимую клятву: "За Волгой для нас земли нет!" Страшно трудными для защитников Сталинграда были дни между 13 и 25 сентября 1942 г. Казалось их силы были на пределе. Оборонявшие город войска 62-й и 64-й армий были сильно ослаблены в предыдущих боях. Так, 62-я армия, принявшая на себя главный удар частей вермахта, имела в середине сентября всего около 50 тыс. человек. Противник бросил против нее до 170 тыс. солдат и офицеров, около 3 тыс. орудий и минометов, 500 танков. Действия этих войск поддерживали до 1 тыс. самолетов.

Особенно тяжелыми для сталинградцев были первые три дня боев в городе. Перелом наступил благодаря 13-й гвардейской дивизии генерала А.И. Родимцева, которая была переброшена за две ночи 15-16 сентября с левого берега Волги. Сама ее переправа была непревзойденным подвигом. Дивизия под прикрытием стрелкового батальона при помощи Волжской военной флотилии и понтонных батальонов на катерах, буксирах, баржах и даже на рыбачьих лодках под непрекращающимся пулеметным, минометным, артиллерийским обстрелом и бомбежкой с воздуха переправилась через Волгу. Уже в первую же ночь было переброшено в город свыше 6 тыс. бойцов. Первым в схватку с врагом вступил батальон старшего лейтенанта З.П. Червякова. На другой день его бойцы заняли привокзальную площадь и вокзал станции Сталинград-1. В дальнейшем на всем протяжении битвы бои за вокзал отличались особенным ожесточением и упорством: он 15 раз переходил из рук в руки. Два стрелковых полка под командованием И.П. Елина и В.А. Асеева, входившие в состав 13-й гвардейской дивизии, после кровопролитных боев овладели Мамаевым курганом (известным в дни Сталинградской битвы как "Высота 102"). Борьба за курган не прекращалась вплоть до конца битвы. Он неоднократно переходил из рук в руки. В боях за главную высоту города воинам помогали удары авиации дальнего действия под командованием А.Е. Голованова и воздушной армии С.И. Руденко, а также атаки с севера войск Сталинградского фронта.

Ощутимые успехи в боях с частями вермахта давались дорогой ценой невосполнимых утрат. Достаточно отметить, что за первый день сражений дивизия Родимцева потеряла 30% своего личного состава, в течение первой недели боев ее потери достигли 80%. К концу Сталинградской битвы в рядах дивизии осталось всего 320 человек [56].

В.И. Чуйков, командующий 62-й армией, отмечал, что "если бы не было дивизии Родимцева, то город целиком оказался бы в руках противника приблизительно в середине сентября" [57].

О героизме защитников Сталинграда написано немало произведений. Однако вплоть до сегодняшних дней бои за некоторые важные объекты в черте города не получили должного освещения в литературе. К числу таких "белых пятен" принадлежат и сражения за вокзал станции Сталинград-1. Вокзал доминировал над центральной частью города, и владевшие им могли контролировать центр города вплоть до выхода к берегу Волги, что приобретало немаловажное значение для укрепления позиций воюющих сторон.

Вспоминая сентябрьские события 1942 г., Жуков отмечал впоследствии, что "то были очень тяжелые для Сталинграда дни".

На рубеже октября - ноября 1942 г. атаки частей вермахта в Сталинграде стали ослабевать, а к середине ноября наступательные возможности 6-й германской армии, рвавшейся к берегам Волги, окончательно иссякли. Обескровленная и измотанная, она уже не способна была наступать и повсеместно переходила к обороне. Германское командование допустило необоснованное перемещение отдельных соединений из одной группы армий в другую, проявило недостаточное внимание к состоянию своих флангов, излишне самоуверенно отнеслось к образовавшимся растянутым коммуникациям, затруднявшим снабжение действующих армий. Бросив основную массу боеспособных сил на овладение Сталинградом, германское командование переоценило свои силы и, как всегда, пренебрежительно отнеслось к потенциалу и возможностям противоборствующей стороны. Находясь в плену авантюризма, германское военно-политическое руководство все более утрачивало реалистические представления о развитии соотношения советских и германских сил в районе Сталинграда.

Овладевая опытом ведения современных боевых действий и извлекая уроки из временных неудач первых лет войны, советское командование внимательно изучало развитие обстановки на советско-германском фронте, наращивая сопротивление наступавшему врагу, предпринимало необходимые меры для организации и проведения ответных контрмер против соединений вермахта, втянутых в Сталинградское сражение. 62-я и 64-я армии героически справились с задачей недопущения прорыва частей вермахта к Волге и овладения Сталинградом. Советские армии добились втягивания 6-й армии Паулюса и 4-й танковой армии Гота в затяжные уличные бои в стенах города, сковав их силы на узком участке боевых действий, обескровили их в кровопролитных сражениях на волжских берегах ценой больших жертв и лишений и создали необходимые предпосылки для перелома сил в пользу Красной Армии.

* * *

Контрнаступление советских войск под Сталинградом по праву считается одним из самых выдающихся достижений военного искусства XX в.

До сих пор среди историков не утихают споры о том, как разрабатывался план контрнаступления и кто был его автором. Более или менее целостную картину выработки этого решения воссоздает Жуков в своих мемуарах. Однако сегодня возникает вопрос - насколько она достоверна? Жуков пишет о том, что основные положения этого плана были рассмотрены Сталиным, Василевским и им во время их встречи в кабинете Верховного главнокомандующего 12 и 13 сентября 1942 г. Встреча была абсолютно секретной, и дальнейшее согласование деталей плана происходило в течение последующих двух месяцев. Содержание и детали этого плана были известны только троим - Сталину, Жукову и Василевскому. Так родился миф о "тайне трех", который затем был широко популяризирован в историко-публистической литературе [58].

Во второй половине 90-х годов были рассекречены дневники посещений Сталина, в которых скрупулезно фиксировались все его встречи и беседы с должностными лицами. 12 и 13 сентября 1942 г. в этих дневниках встречи Сталина с Жуковым и Василевским не значатся [59]. На это обстоятельство обратил внимание британский историк Дж. Робертс, который считает, что Сталин не мог встречаться с Жуковым между 31 августа и 26 сентября 1942 г., а Василевский виделся со Сталиным, но только не между 9 и 21 сентября, поскольку они были заняты в других местах и отсутствовали в Москве большую часть сентября .

Может быть, эта встреча проходила в других помещениях? Но Жуков прямо описывает встречу, состоявшуюся именно в кремлевском кабинете Сталина. Обращает на себя внимание тот факт, что эти встречи, описываемые Жуковым, состоялись 12 и 13 сентября 1942 г., в один из самых драматических моментов Сталинградской битвы, когда судьба города буквально висела на волоске. Вряд ли в тех условиях на протяжении этих двух напряженных дней высшие военные руководители Советского Союза могли так хладнокровно и обстоятельно обсуждать планы ведения боевых действий на ближайшую перспективу.

Что касается Василевского, то он в своих мемуарах повторяет версию Жукова, но менее категорично настаивает на сроках встречи, указывая на то, что решение о контрнаступлении было принято в середине сентября 1942 г. [61]

Что касается авторства плана контрнаступления под Сталинградом, то в отечественной исторической литературе к этой проблеме подходили тенденциозно, субъективно и политизировано. В первые послевоенные годы его авторство приписывалось исключительно одному человеку - Сталину. Во времена хрущевского субъективизма и волюнтаризма инициатором этого плана и его автором сделали Хрущева вместе с командующими фронтами и командармами в районе Сталинграда. Наконец, после выхода воспоминаний Жукова творцами плана сталинградского контрнаступления стали Сталин, Жуков и Василевский.

Нельзя согласиться с теми антиисторическими утверждениями отдельных авторов, которые, как, например, В.В. Павлов в опубликованной книге "Сталинград: мифы и реальность. Новый взгляд", пытаются доказать, что наши войска победили сильного врага несмотря на существовавший социалистический строй, вопреки советскому военно-политическому руководству, вопреки действиям руководящих кадров Красной Армии, ценой огромных, зачастую бессмысленных жертв как следствие некомпетентных и ошибочных действий советских руководителей. Вряд ли соответствуют исторической действительности и утверждения некоторых исследователей, согласно которым план контрнаступления советских войск под Сталинградом вообще не разрабатывался в течение ближайших полутора - двух месяцев [62].

Вопреки этим мнениям, ряд советских военачальников, таких как A.M. Василевский, Н.Н. Воронов, Н.И. Крылов, Р.Я. Малиновский, С.М. Штеменко, обращают внимание на то, что стратегический план разгрома противника под Сталинградом разрабатывался в период судьбоносных боев на берегах Волги и стал результатом коллективной деятельности представителей Ставки ВГК, Генерального штаба, наркомата обороны, Управления тылом и командования и штабов фронтов и армий. После длительной проработки основных положений плана контрнаступления в Генеральном штабе Красной Армии и ряда инспекционных поездок Жукова и Василевского в район Сталинграда сложился обоснованный вариант плана, который был утвержден 13 ноября 1942 г. под кодовым названием "Уран".

Известный военный историк М.А. Гареев считает, что основная идея замысла контрнаступления советских войск под Сталинградом принадлежит Ставке Верховного главнокомандования, и прежде всего Жукову, Василевскому и Генштабу. "Исторически, - подчеркивает М.А. Гареев, - в конечном счете, идея, замысел принадлежит тому, кто ее принял и взял на себя ответственность за ее осуществление, а именно Верховному главнокомандующему И.В. Сталину" [63].

Хорошо представляя местность междуречья Дона и Волги, района Сталинграда и самого города со времен гражданской войны, Сталин компетентно, с большим знанием дела руководил ходом Сталинградского сражения и разработкой плана контрнаступления советских войск на берегах Волги. Как свидетельствуют документы и участники этих событий, в самые критические дни оборонительных боев за Сталинград он требовал почасовых сообщений из города. Ставка давала регулярную оценку развивающейся обстановки в Сталинграде, четко управляла действующими здесь фронтами. Сталин не только был лично знаком с их командующими, но и хорошо знал многих командиров дивизий и полков, сражавшихся за Сталинград.

* * *

Успех реализации плана контрнаступления под Сталинградом в значительной степени зависел от быстроты, слаженности и скрытности перегруппировки советских войск. С целью обеспечения скрытности подготовки контрнаступления Ставка ВГК организовала и провела целый комплекс дезинформационных и маскировочных мероприятий. В их осуществлении важная роль принадлежала разведывательным органам. Советская разведка сделала все возможное, чтобы минимизировать возможную утечку информации и направить немецкую разведку по ложному следу. И хотя многое из запланированного удалось выполнить, кое-какие сведения, правда, подчас противоречивого характера, оказались известными немецкой стороне. Любопытна в этом отношении линия поведения подполковника Р. Гелена, занимавшего в те годы пост начальника отдела "Иностранные армии Востока Генерального штаба сухопутных войск". В своих мемуарах Р. Гелен утверждает, что о "замыслах Советов", направлении главных ударов и силе советских наступательных операций его отделу было известно еще задолго до начала контрнаступления Красной Армии под Сталинградом. При этом Гелен приводит довольно обширный перечень информационных данных, поступивших в отдел с конца октября по середину ноября 1942 г. Всю ответственность за недооценку полученных разведданных Р. Гелен возлагает на высшее военно-политическое руководство Германии и лично на Гитлера. В капитальном исследовании "Фальсификация, воспевание и правда о Гитлере и Сталине" германский историк консервативного направления В. Мазер вскрывает несостоятельность суждений Гелена и ряда других немецких военачальников, стремящихся переложить всю ответственность за сталинградское поражение на Гитлера. В. Мазер обращает внимание на то, что сведения, поступавшие от Гелена, носили несистематический, отрывочный и расплывчатый характер. Они точно не указывали район возможного решающего советского контрнаступления зимой 1942-1943 гг., называя, по крайней мере, семь участков Восточного фронта от Ленинграда до Сталинграда, где можно было ожидать вероятного наступления Красной Армии [65].

И тем не менее германская сторона смогла получить некоторую информацию о планах советского командования на рубеже 1942-1943 гг., в том числе и о сосредоточении советских войск на флангах сталинградской группировки. Эту информацию германское командование получило от своего источника, находившегося в Генеральном штабе Красной Армии [66]. Германская разведка, ее фронтовые и армейские подразделения уже с конца октября 1942 г. отмечали передвижение советских войск и их сосредоточение в районе реки Дон и Сталинграда.

В свете этих и других имеющихся источников сегодня уже нельзя говорить о высокой степени секретности подготовки советского контрнаступления под Сталинградом. Мобильность и массированность сил советских войск в районе Сталинграда не позволяли противнику точно определить время и численность советских войск на главных направлениях готовящегося контрудара. Располагая определенными данными, командование 6-й армии не стало принимать каких-либо мер без согласования и санкций со стороны высшего военного руководства Германии, которое проявило определенный скептицизм в оценке поступающей разведывательной информации. Примерно за две недели до начала советского контрнаступления Гитлер позволил себе отправиться в отпуск, на отдых на юг Баварии, в Бергхоф.

ПОБЕДА ПОД СТАЛИНГРАДОМ И ЕЕ ЦЕНА

Во всемирной новейшей истории Сталинградская битва занимает бесспорно одно из самых выдающихся мест: это был коренной поворот во всей Второй мировой войне. Однако подходы к этой оценке Сталинградской битвы далеко не однозначны и многоплановы. В последнее время в свете новых исследований истории Великой Отечественной войны встал вопрос: было ли Сталинградское сражение во второй половине 1942 г. и начале 1943 г. одной-единственной стратегической операцией в планах советского военно-политического руководства? Ответ на этот вопрос особенно обострился после выхода в свет в книги американского историка Д. Гланца "Крупнейшее поражение Жукова" [67]. Автор этой работы пытается доказать, что осенью 1942 г. Ставка ВГК планировала провести две стратегические наступательные операции: на западном направлении - операцию "Марс" (вторая Ржевско-Сычевская наступательная операция сил Западного и Калининского фронтов) и на юго-западном направлении - операцию "Уран". Причем главной из них Д. Гланц считает операцию "Марс".

Надо отметить, что до сих пор в отечественной исторической литературе об операции "Марс" существуют три точки зрения: во-первых, в ряде исследований она вовсе замалчивалась; во-вторых, ей отводилась роль вспомогательной отвлекающей операции по отношению к Сталинградскому контрнаступлению и, наконец, в-третьих, в последнее время все большее распространение получает взгляд на операцию "Марс" как главенствующую по сравнению с операцией "Уран" [68]. Следует подчеркнуть, что подобные подходы ставят под сомнение официальную версию, согласно которой Сталинградская стратегическая наступательная операция (операция "Уран") изначально была призвана стать главным событием на советско-германском фронте зимой 1942-1943 гг. Существование разных взглядов на события второй военной зимы на советско-германском фронте в значительной степени объясняется тем, что до сих пор не преданы гласности наиболее важные документы Ставки ВГК и Генштаба Красной Армии, относящиеся к этому периоду боевых действий на советско-германском фронте.

Какие аргументы выдвигаются для обоснования приоритетного значения операции "Марс"?

Во-первых, сроки проведения операции. Операцию "Марс" планировалось начать 12 октября 1942 г. Однако целый ряд сопутствующих факторов (к назначенной дате армии, которые должны были участвовать в операции, подготовить не удалось, сказалось влияние неблагоприятных погодных условий; немецкое командование сумело узнать сроки проведения прорыва) заставили перенести операцию на более поздние сроки. Операция "Марс" была проведена в период с 25 ноября по 20 декабря 1942 г. Следовательно, в действительности она началась позднее Сталинградского контрнаступления.

Во-вторых, дислокация советских войск, количество сил и средств в действующей армии по участкам стратегического фронта к 19 ноября 1942 г. Против группы армий "Центр" Ставка ВГК выставила 1,9 млн. человек, около 25 тыс. артиллерийских орудий, почти 3500 танков и более чем 1000 самолетов. Против группы армий "Б", которая противостояла советским войскам в операции "Уран", командование Красной Армии выделило 1,1 млн. человек, 15,5 тыс. артиллерийских орудий, 1500 танков и менее 1000 самолетов [69]. На двух участках фронта - от Ладожского озера до Холма и от Холма до Волхова, которые составляли 36% протяженности советско-германского фронта, - находилось более половины личного состава действующей армии, артиллерии, авиации и 60% танков. В то время как на участке от Новой Калитвы до Астрахани, где готовился главный удар в кампании, количество сил и средств составляло 18-20% и лишь по авиации - свыше 30% (свыше 900 самолетов, т.е. по 300 самолетов на фронт, действовавших на главном театре военных действий) [70]. Сопоставляя соотношение сил на западном и южном участках советско-германского фронта, Дж. Робертс приходит к выводу: "Все это могло быть истолковано как аргумент в пользу того, чтобы нанести по врагу удар именно в том месте, где это было действительно важно, - т.е. на фронте перед Москвой".

В-третьих, качественный состав командных кадров на основных фронтах, задействованных для осуществления Сталинградской стратегической наступательной операции. Некоторые авторы, сравнивая командные кадры западного и южного участков советско-германского фронта, обращают внимание на недостаточный боевой опыт в подготовке и проведении крупных наступательных операций командного состава фронтов, развернутых в районе Сталинграда. Из этого сопоставления делается недостаточно обоснованный вывод о том, что советское военно-политическое руководство не предполагало, что коренной перелом в войне произойдет в приволжских и донских степях [72].

В-четвертых. Как и в 1941 г., Ставка Верховного главнокомандования Вооруженных сил СССР в соответствии с ранее принятым стратегическим планом на 1942 г. намеревалась нанести главный удар по врагу на московском направлении. Именно здесь, на западном участке советско-германского фронта, планировалось добиться решающего успеха в зимней кампании 1942-1943 гг. Советское военно-политическое руководство не предполагало, что именно под Сталинградом произойдет коренной перелом в войне.

Операция "Марс", которой руководил Жуков, окончилась неудачей: Красная Армия потерпела серьезное поражение. Утратив значение самостоятельной стратегической операции, "Марс" фактически вылился во вспомогательную операцию, предотвратив переброску сил вермахта к Сталинграду, и тем самым явился весомым вкладом в успех операции "Уран .

Имеющиеся на сегодняшний день источники позволяют воссоздать следующую структуру стратегических операций советских войск в конце 1942 г. и в 1943 г. Операция "Марс" ставила своей целью нанести решительное поражение германской группе армий "Центр". В случае своего успеха "Марс" должен был перерасти в операцию "Юпитер", в ходе которой планировалось окружение всей центральной группировки немецких войск. Осуществление операции "Уран" приводило к окружению и ликвидации соединений вермахта в районе Сталинграда. Вслед за "Ураном" операция "Сатурн" предусматривала молниеносное продвижение советских войск в направлении Ростова-на-Дону и создание ловушки для всей группы немецких армий "А", действующей на Кавказе. Успешное осуществление всех этих операций позволяло разрушить германскую оборону на всем протяжении советско-германского фронта. В итоге все это давало возможность Советскому Союзу практически выиграть войну в 1942 г.

Война есть война. И не все факторы реализации намеченных планов поддаются точному учету. Поэтому в силу ряда причин не все запланированные стратегические операции были полностью осуществлены, некоторые из них оказались выполненными частично (операция "Марс", операция "Сатурн" трансформировалась в менее масштабную операцию "Малый Сатурн"). Однако подготовка к этим операциям и даже их частичное осуществление имели непреходящее значение для советских Вооруженных сил. Они способствовали обогащению боевым опытом, совершенствованию управления войсками, их взаимодействию в крупномасштабных наступательных операциях, более точному и эффективному использованию стратегических резервов.

С этих позиций следует подходить и к оценке места Сталинградской битвы в Великой Отечественной и Второй мировой войне. Можно ли утверждать, что советское военно-политическое руководство не планировало нанести контрудар под Сталинградом? Конечно, нет. Развернувшееся с середины июля 1942 г. сражение за Сталинград, начатое вопреки ожиданиям военного руководства СССР, поставило перед необходимостью остановить продвижение противника к Волге. Решение этой задачи в ходе обороны Сталинграда продвинуло советское командование к необходимости окружения и изоляции 6-й армии от других сил вермахта. Ее неизбежный разгром мог быть обеспечен только в ходе контрнаступления частей Красной Армии. К этому выводу пришли политические и военные руководители СССР уже к середине сентября 1942 г. Именно тогда созрел план организации и проведения контрнаступления в районе Сталинграда. Ликвидация немецкой группировки под Сталинградом стала реальностью после ее окружения и срыва всех попыток деблокирования 6-й армии и ее вызволения из кольца (неудачная попытка соединений люфтваффе в создании и функционировании "воздушного моста" к Сталинграду; и, конечно, поражение танковой армады Манштейна, рвавшейся на помощь армии Паулюса).

Результаты Сталинградской битвы позволили оценить ее как переломное событие в ходе Великой Отечественной войны. В ноябре 1943 г. Сталин так лаконично охарактеризовал значение Сталинградской битвы: "Сталинград был закатом немецко-фашистской армии. После Сталинградского побоища, как известно, немцы не смогли уже оправиться" [74]. Год, прошедший с ноября 1942 г. по ноябрь 1943 г., вошел в историю как переломный год Великой Отечественной войны. Впоследствии, уже в 50-е годы, Сталинградская битва однозначно характеризовалась как коренной перелом в ходе войны.

* * *

Являясь одним из элитных соединений вермахта, 6-я армия активно взяла на себя осуществление жандармских карательных функций на оккупированной советской территории. Она превратилась в одно из эффективных средств проведения оккупационной политики нацистской верхушки. В основе этой политики разграбления национальных богатств советского государства, порабощения и уничтожения его населения лежал пресловутый план "Ост". С предельно откровенным цинизмом Гитлер следующим образом конкретизировал свои человеконенавистные планы в отношении Сталинграда: "Сталинград: мужское население уничтожить, женское - депортировать" и далее "после овладения городом необходимо покончить со всем мужским населением, поскольку Сталинград с его проникнутым коммунистическим духом населением в миллион человек представляет особую опасность" .

Для осуществления этих планов в рамках 6-й армии были созданы специальные органы, осуществлявшие экономическое ограбление, депортацию советских граждан на принудительные работы в Германию, а также привлечение мирного населения Сталинграда к работам военного характера в районе боевых действий. В районе Сталинграда всей этой деятельностью руководил генеральный квартирмейстер 6-й армии генерал-лейтенант Э. Вагнер, который был непосредственно связан с отделом обеспечения армии Генерального штаба сухопутных войск [76].

Вообще, оккупационные действия 6-й армии в районе Сталинграда еще не получили достаточно полного освещения в отечественной исторической науке. В последнее время появились публикации, в которых показывается, каким насилиям, гнету и издевательствам подвергалось гражданское население Сталинграда со стороны солдат и офицеров 6-й армии. Помимо немцев, особенным бесчинством и зверством отличались их союзники: венгры, румыны, хорваты и "добровольцы" - украинцы. После окружения 6-й армии положение мирного населения Сталинграда стало особенно невыносимо тяжелым: подавляющему большинству из них грозила голодная смерть, так как оккупационные власти изымали у них все продукты питания и теплую одежду.

Сегодня удалось установить, что на временно оккупированной территории Сталинграда оставалось немногим более 28% лиц, перенесших августовские бомбардировки. Однако до сих пор отсутствуют точные сведения о количестве жителей Сталинграда, угнанных на принудительные работы в Германию и привлеченных к работам военного характера в районах боевых действий. Даже в последних немецких публикациях содержатся весьма противоречивые данные. Считается, в частности, что в период с 27 сентября по 2 ноября 1942 г. Сталинград покинуло 38 тыс. жителей. Кроме того, до конца октября 1942 г. из района Сталинграда бежало свыше 40 тыс. человек [77]. Всего "учтенных" беженцев было примерно 80 тыс. человек, причем только 72 тыс. из них прошли через лагерь в Белой Калитве. Остальные 8 тыс. человек, видимо, погибли по разным причинам . По официальным данным германских оккупационных властей, из 25 тыс. мирных жителей к различным принудительным работам было привлечено около 13 тыс. человек, в том числе около 4 тыс. было угнано на рабский труд в Германию и примерно около 5 тыс. человек были использованы для "нужд" вермахта и организации Тодта [79].

В ведении 6-й армии находились и лагеря советских военнопленных, которые содержались в бесчеловечных условиях. Так, только в лагерях, расположенных в районе Воропоново и Гумрака, из 3500 военнопленных остались в живых только 20 человек [80].

В 1995 г. Гамбургский институт по исследованию социальных проблем организовал первую выставку о действиях вермахта на Востоке. Организаторами выставки была группа немецких ученых во главе с X. Хеером, которые были активными участниками студенческих выступлений в 1968 г. Экспонаты выставки убедительно свидетельствовали о преступных деяниях военнослужащих 6-й армии. Представленные на выставке документы и материалы шокировали ее посетителей, но вызвали возмущение у оставшихся в живых ветеранов, особенно участвовавших в Сталинградской битве. Однако организаторы и многие посетители выставки были единодушны в своих выводах: беды и лишения, выпавшие на долю окруженных под Сталинградом немецких войск, явились своего рода справедливым возмездием за те преступления, которые совершили германские военнослужащие на временно оккупированной территории Советского Союза.

Особое место в оккупационной политике 6-й армии занимало ее отношение к коллаборационистам. Известно, что некоторая часть населения Дона относилась сочувственно к немецким войскам.

* * * Нельзя категорически утверждать, что германское Верховное командование не видело угрозы, нависшей над 6-й армией. Видимо, располагая достаточной информацией из штаба Паулюса, новый начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник К. Цейтцлер неоднократно настойчиво пытался убедить Гитлера отдать приказ предпринять немедленно попытку отвода 6-й армии из Сталинграда. Но всякий раз он сталкивался с категорическим отказом фюрера. 22 ноября 1942 г. Паулюс понял, что окружен, и доложил об этом Гитлеру. Из ставки фюрера немедленно последовал приказ: переместить штаб 6-й армии в Сталинград, сформировать круговую оборону и держаться. 6-я армия, которую Гитлер окрестил "солдатами сталинградской крепости", оказалась в безвыходном положении.

Для того чтобы выжить и продолжать сражаться, 6-й армии необходимо было как минимум 600 т грузов в день. Рейхсмаршал Г. Геринг, курировавший воздушные силы Германии, смог убедить Гитлера в том, что люфтваффе сможет обеспечить минимальное снабжение 6-й армии по воздуху. Как отмечал в конце 1945 г. Паулюс (уже находившийся в советском плену), план Верховного командования по снабжению с воздуха не учитывал ни метеорологических условий зимы, ни изменения ситуации, которые постоянно вынуждали перемещать базы воздушного флота все дальше на запад. В результате 6-я армия многие дни совсем ничего не получала, а в другие - вместо ежедневного минимума 600 т прибывало самое большее 140 т, но чаще всего лишь 80-100 т [81].

Необходимо отметить, что благодаря успешным действиям советских соединений "воздушный мост" стал разрушаться: поставки грузов стали уменьшаться до критического уровня, пока не прекратились полностью к концу января 1943 г. В период с 24 ноября 1942 г. по 31 января 1943 г. потери люфтваффе на трассе "воздушного моста" составили 488 самолетов [82]. С начала функционирования моста до 24 января 1943 г. было эвакуировано 42 тыс. раненых, больных и специалистов. Всего в течение действия "воздушного моста" 6-я армия получила 6591 т грузов, в среднем 72,9 т грузов в день [83].

Зажатая в кольцо окружения, 6-я армия погибала в бессмысленном сопротивлении, гибла от голода, холода и болезней. А Гитлер продолжал уверять: "Я даю слово солдатам 6-й армии, что все делается для того, чтобы выручить их". В эти критические для 6-й армии дни, 13 января 1943 г. Паулюс специальным самолетом направил своего офицера-порученца капитана В. Бера (он был начальником оперативного отдела штаба 6-й армии) в ставку Гитлера, в Берлин. Это была последняя попытка командующего 6-й армией раскрыть глаза фюреру на истинное положение его солдат и офицеров на берегу Волги. С большим трудом, используя свои родственные связи в штаб-квартире Гитлера, Беру удалось пробиться для доклада фюреру. Атмосфера, в которой проходил прием Гитлером представителя офицерского корпуса 6-й армии, произвела на Бера удручающее впечатление. Боевой офицер вермахта увидел Гитлера, утратившего всякую связь с реальностью. После аудиенции у фюрера Бер пришел к выводу о том, что немцы неизбежно проиграют войну. Спустя 60 лет, вспоминая свою встречу с Гитлером в январе 1943 г., Бер признавал, что уже тогда он понял, что Гитлер инициировал гибель 6-й армии [84].

Часы германской военной истории уже безостановочно отсчитывали время приближающейся катастрофы на Волге. А фюрер патетически извещал Паулюса в своей новогодней телеграмме: "Вы и Ваши солдаты должны встретить Новый год твердо веря, что я и Верховное командование... используем все свои силы для спасения немецких частей в Сталинграде и обратим их долгое ожидание в величайший триумф германской военной истории" [85].

Прорыв кольца окружения 6-й армии с внешней стороны являлся главной задачей операции "Зимняя гроза", разработанной германским Верховным командованием. С этой целью была создана специальная группа армий "Дон" во главе с фельдмаршалом Э. Манштейном. В нее вошли все войска (до 30 дивизий), действовавшие к югу от среднего течения Дона до астраханских степей, а также окруженная группировка. В конце ноября - начале декабря 1942 г. на усиление этой группы войск были переброшены 10 дивизий с других участков Восточного фронта и из Западной Европы. Ударной силой этой группировки выступала 4-я танковая армия Германа Гота. Операция "Зимняя гроза" проводилась с 12 по 23 декабря 1942 г. и цель ее заключалась в том, чтобы обеспечить прорыв 6-й армии из кольца.

Учитывая реально сложившуюся обстановку, Ставка Верховного главнокомандования по предложению A.M. Василевского направила 2-ю гвардейскую армию под командованием генерал-лейтенанта Р.Я. Малиновского с Донского фронта на котельниковское направление (ранее эта армия передавалась Донскому фронту, нацеленному на ликвидацию окруженной в Сталинграде группировки противника).

В 20-х числах декабря 1942 г. завязались ожесточенные бои на реке Аксай и Мышковка. Первоначальный удар 4-й танковой армии Гота приняли на себя войска Сталинградского фронта. 2-я гвардейская армия Малиновского продвигалась навстречу армии Гота, рвавшейся к Сталинграду. Путь германским войскам преградил авангард 2-й гвардейской армии - 87-я гвардейская дивизия, понесшая очень большие потери. В ходе безжалостной танковой дуэли советские войска не только выстояли, но и перешли в наступление. Тем временем на юго-западе Красная Армия начала операцию "Малый Сатурн". Угроза "второго Сталинграда" замаячила над войсками вермахта, действовавшими на Северном Кавказе. Манштейн вынужден был прекратить попытки пробиться на выручку окруженной 6-й армии. Операция "Зимняя гроза" была прервана.

Среди отечественных специалистов до сих пор не утихают споры о возможных действиях 2-й гвардейской армии Малиновского. Еще в годы войны против ее перемещения с Донского фронта выступили некоторые советские военачальники. Против такого решения Ставки Верховного главнокомандования возражал представитель Ставки ВГК на Донском фронте, генерал-полковник артиллерии Н.Н. Воронов, который после войны назвал такое решение "ужасным просчетом" Ставки. В годы войны и в послевоенные годы К.К. Рокоссовский отстаивал свою точку зрения о целесообразности использования 2-й гвардейской армии в составе Донского фронта. В своих мемуарах он обращал внимание на то, "что было бы все же более целесообразно 2-ю гвардейскую армию использовать так, как вначале намеревалась поступить Ставка, т.е. быстро разделаться с окруженной группировкой" [86]. В защиту решений Ставки ВГК выступает генерал армии М.А. Гареев [87].

Посмотрим, так ли уж был не прав на этот счет К.К. Рокоссовский? В основе его позиции лежали следующие соображения. Во-первых, по данным разведки группа Манштейна была собрана наспех из остатков разбитых дивизий, тыловых команд, отступающих частей, поэтому она не представляла опасности для Сталинградского фронта и его командующего А.И. Еременко. Во-вторых, отвлечение 2-й гвардейской армии от взаимодействия с Воронежским и Юго-Западными фронтами привело к ограничению масштабов ростовской операции, что в значительной мере сделало ее "урезанной и неполной" и помогло германским войскам на Северном Кавказе избежать более крупного окружения, чем под Сталинградом. В-третьих, участие 2-й гвардейской армии в составе Донского фронта позволило бы сократить сроки ликвидации окруженной группировки противника в районе Сталинграда. В-четвертых, первоначальное решение Ставки ВГК, вероятно, позволило бы заметно снизить людские потери Красной Армии на этом направлении [88].

В целом, по свидетельству близко стоявших к К.К. Рокоссовскому военачальников, для него были характерны точность расчетов планируемых операций, сравнение по технике и людям с противником, с его боевыми возможностями. Ведь любая, даже самая малая ошибка командира на фронте оборачивалась кровью, гибелью человеческих жизней. К.К. Рокоссовский категорически выступал против бытовавшего среди некоторых офицеров взгляда: война все спишет! Во время подготовки к любой военной операции он говорил: "Все подсчитали: и количество пушек, и танков, и снарядов. А сколько людей мы потеряем? Не подсчитали! Еще раз все взвесьте и выбирайте вариант с минимальными потерями. Помните о человеческих жизнях" [89].

Весомо звучит заключение маршала К.К. Рокоссовского: "Действительно, по замыслу Ставки, 2-я гвардейская армия под командованием Р.Я. Малиновского должна была участвовать в окружении 6-й армии и разгроме окруженной группировки войск противника, а затем, усиливая наши наступающие войска, двигаться с другими армиями на Ростов. Это, прямо скажем, был самый лучший вариант!" [90].

* * *

В результате успешного завершения заключительной операции Красной Армии "Кольцо" окруженная группировка противника в районе Сталинграда прекратила сопротивление. На берегах Волги завершилось невиданное ранее сражение, продолжавшееся 200 дней. По размаху, длительности, напряженности и количеству участвовавших сил Сталинградская битва не имела себе равных в мировой истории. Сражения развернулись на территории в 100 тыс. квадратных километров при протяженности фронта от 400 до 850 км. На отдельных этапах Сталинградской битвы с обеих сторон одновременно участвовало свыше 2 млн. человек.

Командование 6-й армии формально никогда не объявляло о капитуляции своих сил. Советские войска взяли в плен всех оставшихся в живых солдат и офицеров окруженной группировки. Однако до сих пор отсутствуют точные данные о количестве сил противника, плененных под Сталинградом. Разночтения в этой области существуют не только между отечественными и германскими исследователями, но и среди российских ученых. Считается, что сдались в плен фельдмаршал Паулюс и еще 24 генерала с остатками своих войск численностью в 91 тыс. человек. Впоследствии нашими войсками на поле боя было захоронено 140 тыс. солдат и офицеров противника [91]. Встречаются и такие данные: ориентировочно количество вражеских военнопленных за весь период Сталинградской битвы составляет 239775 тыс. человек [92].

В справочнике "Вторая мировая война", изданном в Германии в 1995 г., указывается, что под Сталинградом в плен попало 201 тыс. солдат и офицеров, из которых после войны на родину вернулось только 6000 человек [93]. Согласно подсчетам немецкого историка Р. Оверманса, опубликованным в специальном номере исторического журнала "Дамальз", посвященном Сталинградской битве, всего в окружение под Сталинградом попало около 250 тыс. человек. Примерно 25 тыс. из них удалось эвакуировать из сталинградского котла и более 100 тыс. солдат и офицеров вермахта погибли в январе 1943 г. в ходе завершения советской операции "Кольцо". В плену оказалось 130 тыс. человек, в том числе 110 тыс. немцев, а остальные - так называемые "добровольные помощники" вермахта ("хиви" [94]). Из них осталось в живых и вернулось домой в Германию около 5 тыс. человек [95]. В составе 6-й армии находилось около 52 тыс. "хиви", для которых штаб этой армии разработал основные направления обучения "добровольных помощников", в которых последние рассматривались как "надежные соратники в борьбе с большевизмом". Среди этих "добровольных помощников" находились русский вспомогательный персонал и зенитно-артиллерийский дивизион, укомплектованный украинцами. Помимо этого в 6-й армии действовали примерно около тысячи человек организации Тодта, состоящей преимущественно из западноевропейских рабочих, хорватские и румынские объединения, численностью от 1 тыс. до 5 тыс. солдат, а также несколько сотен итальянцев [96].

Если сопоставить германские и российские данные о численности солдат и офицеров, попавших в плен в районе Сталинграда, то представляется следующая картина. В российских источниках из числа военнопленных исключены все так называемые "добровольные помощники" вермахта (более 50 тыс. человек), которых советские компетентные органы никогда не относили к категории "военнопленные", а рассматривали их как изменников Родины, подлежащих суду по законам военного времени. Что касается массовой гибели военнопленных из "сталинградского котла", то большинство из них погибло в течение первого года пребывания в плену вследствие истощения, последствий холода и многочисленных заболеваний, полученных во время нахождения в окружении. Так, только в период с 3 февраля по 10 июня 1943 г. в лагере немецких военнопленных в Бекетовке (район Сталинграда) последствия "сталинградского котла" стоили жизни более чем 27 тыс. человек; из 1800 пленных офицеров, размещенных в помещении бывшего монастыря в Елабуге, к апрелю 1943 г. осталась в живых лишь четвертая часть контингента [97].

Положение военнопленных в Сталинграде, как и на территории всей страны, определялось нормами соответствующих международно-правовых актов. Отношения между военнопленными строились в соответствии с требованиями армейских уставов. Офицеры направлялись в отдельные лагеря, причем для высшего командного состава были определены социальные поселения. Фельдмаршал Паулюс мог жить на даче в Томилино под Москвой и посещать один из курортов в Крыму [98].

Политико-воспитательная деятельность в лагерях была направлена на то, чтобы военнопленные могли спокойно, без оказания давления в процессе разъяснительной работы разобраться в непростых вопросах международной и военной политики, осознать всю пагубность и бесперспективность нацистской идеологии и политики для немецкого народа и прийти к пониманию основных ценностей свободы, демократии и социального прогресса. Отношение местного населения к военнопленным, как правило, повсеместно носило гуманный и дружелюбный характер.

Для понимания особенностей эволюции политического сознания кадрового офицера, находившегося в советском плену, несомненный интерес представляет знакомство с дневником генерал-фельдмаршала Паулюса, который он вел в течение 1943-1949 гг. С помощью советских разведчиков пленный фельдмаршал смог получать письма от своей жены из воюющей Германии в 1944 г. Прочитав их, Паулюс без колебаний встал на сторону своего вчерашнего противника и пошел на сотрудничество с Советским Союзом, никогда не сожалея об этом [99].

Карьера Паулюса была неразрывно связана с восхождением национал-социалистического режима в Германии. Вот почему отнюдь не риторически звучит вопрос: с какой целью правящая нацистская верхушка в феврале 1943 г. объявила траур по всей разгромленной 6-й армии во главе с генерал-фельдмаршалом Паулюсом? Ответ на этот вопрос не всегда может быть однозначным. Но в обстановке начавшегося необратимого кризиса нацистского режима, вступившего в полосу своего заката, этому режиму нужны были павшие герои (к числу их с небывалым трагическим пафосом отнесли и Паулюса), миф о героических подвигах которых должен был поднять авторитет национал-социализма. Автору этих строк в свое время удалось услышать одну из любопытных версий о судьбе Паулюса. Ее высказал один из видных советских историков-германистов Д.С. Давидович (в конце 20-х - начале 30-х годов прошлого века он работал в Коминтерне личным переводчиком Э. Тельмана). Согласно ей, ранней весной 1943 г. советское руководство через посредничество сотрудников Международного Красного Креста зондировало почву у влиятельных лиц рейхсканцелярии фюрера о возможности обмена Паулюса на Председателя ЦК Коммунистической партии Германии Э. Тельмана, томившегося в гестаповских застенках. Однако Гитлер отверг такую возможность: ведь Паулюс был уже "посмертно" возведен нацистской пропагандой на высокий пьедестал "национального героя". Живой Паулюс нацизму был теперь не нужен. В основе версии Д.С. Давидовича лежал рассказ жены Э. Тельмана - Розы Тельман, с которой советский историк был связан многолетними узами дружбы.

Что же касается численности солдат и офицеров, плененных в Сталинграде, то она нуждается в фундаментальной проверке. Важной вехой в изучении судьбы военнопленных в Сталинграде могут стать фундаментальные сборники документов и материалов, опубликованные в 2000-2003 гг. в Волгограде под редакцией профессора М.М. Загорулько. К сожалению, в этих публикациях обходится вопрос о точном количестве солдат и офицеров, взятых в плен под Сталинградом, включая представителей различных национальностей, входящих в состав формирований "добровольных помощников" вермахта [100].

* * *

3 февраля 1943 г. А.С. Чуянов сделал в дневнике следующую запись: "На второй день наступившей здесь оглушительной тишины, преодолевая буераки и овраги, я объехал весь город. Путь от Бекетовки до Тракторного и обратно занял более десяти часов. Передо мной предстала картина гигантских разрушений. Город лежал в развалинах, догорали руины рабочих поселков. Из подвалов несло едким дымом и смрадом разлагающихся трупов. Не сохранилось ни одного из 126 предприятий, при этом 48 заводов полностью стерты с лица земли. Мертвыми гигантами замерли «Красный Октябрь», «Баррикады», СТЗ. Оккупанты уничтожили свыше 41 тыс. домов, или более 90% городского жилого фонда. Выведены из строя железнодорожный узел, речной порт, средства связи, водопровод, радиосеть. Трамвайные и шоссейные мосты взорваны... В феврале городской Совет депутатов трудящихся провел учет населения. В Ерманском районе зарегистрировано лишь 33 жителя: 20 взрослых и 13 детей. Во всей центральной части Сталинграда зарегистрирован 751 житель" [101]. Согласно первой переписи населения, проведенной в Сталинграде вскоре после битвы, в городе насчитывалось 10000 жителей, в том числе 994 ребенка, 9 из которых смогли найти своих родителей [102].

Победа под Сталинградом была оплачена дорогой ценой жизней защитников социалистической Родины. По официальным данным общие численные потери боевого состава советских войск в Сталинградской битве составили 1129619 человек, в том числе безвозмездные потери - 478741 человек [103]. В последние годы предпринимаются попытки уточнить потери Красной Армии в Сталинградской битве. Советские потери фронтов Сталинградского направления составили 1347214 человека, из них 674990 - безвозвратные потери. Это без учета войск НКВД и народного ополчения. С 17 июля 1942 г. по 2 февраля 1943 г. потери в технике по фронтам Юго-Западного и Сталинградского направлений составили 524800 единиц стрелкового оружия, 15052 орудий и минометов, 4341 танк и 5654 боевых самолета [104].

Разумеется, уточнение статистических данных минувшего сражения заслуживает положительной оценки. Но дело приобретает совершенно иной оборот, когда под видом поисков "исторической правды" искусственно завышаются наши потери. Это делается с неблаговидной целью доказать, что наша победа под Сталинградом, как и вся Победа в целом, была оплачена потоками людской крови из-за неумелого военного руководства и вопреки существующему социалистическому строю и его военно-политических руководителей [105].

Подобные исследования не имеют ничего общего с поисками исторической правды. И уж совсем достойны сожаления откровения имеющего доступ к историческим документам директора музея-панорамы "Сталинградская битва" Б.Г. Усика, утверждавшего в своем интервью в дни празднования 60-летия Сталинградской битвы, что по его уточненным данным, в Сталинградской битве погибло более 2,5 млн.солдат и гражданских лиц. При этом он не привел никаких документальных данных, подтверждающих его точку зрения и его нисколько не смутило, что такое количество потерь включает в себя практически всю численность довоенного населения Сталинграда. А между тем его высказывания широко освещались в зарубежной, в частности немецкой, печати [106].

* * *

Победа в Сталинградском сражении в решающей степени предоопределила исход Второй мировой войны. "На рубеже века Сталинград был признан решающей битвой не только Второй мировой войны, но и эпохи в целом", - к такому выводу пришел британский историк Дж. Робертc [107].

Изучение вновь открываемых документов позволяет еще глубже осознать, какой дорогой ценой была оплачена советским народом победа в Великой Отечественной войне. Она, бесспорно, давалась неимоверно тяжелым трудом, стойкостью и самоотверженностью советского народа, миллионы представителей которого не щадили своей жизни для достижения конечной цели - победы над фашистскими захватчиками.

Автор настоящей статьи, конечно, не претендует на освещение всех еще существующих "белых пятен" в истории Сталинградской битвы. Их наличие объясняется не только отсутствием еще нераскрытых документов, но и теми стереотипами и клише, которые сложились под влиянием политических установок различных правящих партийно-государственных группировок, в разное время стоявших у власти в нашей стране. Это создавало благоприятные условия для мифологизации и гиперболизации отдельных событий и личностей, связанных со Сталинградской битвой.

В центре внимания по-прежнему находятся вопросы, связанные с развитием соотношения сил противоборствующих сторон, с анализом действия советского командования не только на уровне действовавших фронтов, но и отдельных армейских соединений в ходе Сталинградской битвы. Нуждается в более взвешенном освещении роль различных военачальников Красной Армии на разных этапах Сталинградского сражения. При этом следует, наконец, освободиться от сложившихся мифов и ореолов непогрешимости ведущего командного состава советских Вооруженных сил, а также партийно-советских руководителей как в центре, так и на местах.

Далеко не исчерпаны исследования вопросов, связанных как с освещением боевых действий германских Вооруженных сил, так и с раскрытием основных направлений политики военных властей противника на временно оккупированной территории, где разворачивалось Сталинградское сражение. Существует еще много неясностей в освещении положения и судеб немецких военнопленных, находившихся в 1943-1955 гг. на территории Сталинграда и области. Мало что известно и о деятельности коллаборационистов в период Сталинградской битвы. Заслуживает более глубокого рассмотрения положение мирного населения Сталинграда и области в дни сражений на берегах Волги, а также деятельность местных партийных, советских, профсоюзных, комсомольских и хозяйственных органов в военное время.

При этом очень хотелось бы, чтобы каждый из исследователей Сталинградской битвы соблюдал принципы историзма, научной объективности при ее освещении.

Литература

1 Цит.по: Бешанов В.В. Год 1942 - "учебный". Минск, 2003, с. 29-30.

2 Цит.по: Варлимонт В. В ставке Гитлера. Воспоминания немецкого генерала. М., 2005, с. 248.

3 Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg, Bd.6. Stuttgart, 1990, S. 783.

4 Варлимонт В. Указ. соч., с. 252. 5 Вторая мировая война: два взгляда. М.,1995; Вторая мировая война. Хроника и документы. М., 1998; Сталинград: цена победы. М. - СПб., 2005, с. 249-256.

6 Бешанов В.В. Указ. соч., с. 33.

7 Уткин А.И. Вторая мировая война. М., 2002, с. 364.

8 Соколов Б.В. Георгий Жуков. Триумфы и падения. М., 2004, с. 328.

9 Сталин И.В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1952, с. 57-58.

10 Кульков Е., Мягков М., Ржешевский О. Война 1941 - 1945. М., 2005, с. 78.

11 Всероссийская Книга памяти, 1941-1945: обзорный том. М., 1995, с. 131-132.

12 Уткин Л.И. Указ. соч., с. 366-367.

13 Кульков Е., Мягков М., Ржешевский О. Указ. соч., с. 77.

14 Великие XX века. Тайны Сталина. М, 2005, с. 195-196.

15 Там же, с. 198-203.

16 Русский Архив. Великая Отечественная война: Ставка ВГК. Документы и материалы. 1942 г., т. 16. М.,1996, с. 257.

17 Исаев Л. Когда внезапности уже не было. История Великой Отечественной войны, которую мы не знали. М., 2005, с. 26.

18 Ширер У. Крах нацистской империи. Смоленск, 1999, с. 440.

19 Там же, с. 440.

20 Болдуин X. Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны. М., 2001, с. 205.

21 Уткин Л.И. Указ. соч., с. 377.

22 Вторая мировая война: два взгляда, с. 180; Сталинград: цена победы, с. 258.

23 Ширер У. Указ. соч., с. 440.

24 Сталинград: забытое сражение. М, 2005, с. 100.

25 Робертc Дж. Победа под Сталинградом. Битва, которая изменила историю. М., 2003, с. 65-66.

26 Сталинград: цена победы, с. 261-264.

27 Уткин Л.И. Указ. соч., с. 386.

28 История второй мировой войны 1939-1945, т. 5. М., 1975, с. 155-160; Робертс Дж. Указ. соч., с. 76.

29 Бешанов ВВ. Указ. соч., с. 482.

30 Там же, с. 534.

31 Адам В. Трудное решение. Мемуары полковника 6-й германской армии. М., 1967, с. 106.

32 Там же, с. 106-107.

33 Сталинград: забытое сражение, с. 107-108.

34 Там же, с. 123-124.

35 Бивор Э. Сталинград. Смоленск, 1999, с. 126.

36 Павлова Т.А. Засекреченная трагедия: гражданское население в Сталинградской битве. Волгоград, 2005, гл.1 и 2; Сталинград: забытое сражение, с. 86-87, 100-116.

37 Чуянов А.С. Сталинградский дневник 1941-1943. Волгоград, 1968, с. 97-100.

38 Сталинград: забытое сражение, с. 132.

39 Великая Отечественная война 1941-1945. Военно-исторические очерки, в 4-х кн. Кн. 1. Суровые испытания. М., 1998, с. 362.

40 Павлова Т.А. Засекреченная трагедия: гражданское население в Сталинградской битве, с. 165, 187, 554.

41 Там же, с. 186-187,554.

42 Там же, с. 554; Советская Россия, 23.VIII.2005, с. 2.

45 Краснов В.Т. Жуков. Маршал Великой империи. Лавры и тернии полководца. М., 2005, с. 352.

46 Сталинград: забытое сражение, с. 159-160.

47 Гареев М.А. Полководцы Победы и их военное наследие (очерки о военном искусстве полководцев, завершивших Великую Отечественную войну). М., 2005, с. 149.

48 Там же, с. 151.

49 Сталинград. Событие. Воздействие. Символ. М., 1995, с. 31.

50 Там же, с. 11.

51 Сталинград: забытое сражение, с. 120-121.

52 Бешанов В.В. Указ. соч., с. 252; Сталинград: забытое сражение, с. 122.

53 Кларк Л. План "Барбаросса". Крушение третьего рейха 1941-1945. М., 2004, с. 217.

54 Уткин Л.И. Указ. соч., с. 452.

55 Робертс Дж. Указ. соч., с. 77-78.

56 Там же, с. 81-82.

57 Чуйков В.И. Начало пути. Волгоград, 1963, с. 205.

58 Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М., 1963, с. 413-419.

59 Исторический архив, 1996, № 2, с. 35-38.

60 Робертс Дж. Указ. соч., с. 92-93.

61 Василевский A.M. Дело всей жизни. М, 1974, с. 219-220.

62 Павлов В.В. Сталинград: мифы и реальность. Новый взгляд. СПб., 2003. См. также: Сталинград: забытое сражение; Сталинград: цена победы.

63 Гареев М.А. Указ. соч., с. 150.

64 Гелен Р. Война разведок. Тайные операции спецслужб Германии. 1942-1971. М., 2003, с. 64-76.

65 Maser W. Falschung, Dichtung und Wahrheit uber Hitler und Stalin. Munchen, 2005, S. 280-283.

66 Сталинград: цена победы, с. 49.

67 Glantz D.M. Zhukov's Greatest Defeat: The Red Army's Epic Disaster in Operation Mars, 1942. Lawrence, 1999. Русское издание: Гланц Д. Крупнейшее поражение Жукова. Катастрофа Красной Армии в операции "Марс", 1942. М, 2006.

68 См., в частности: Кульков Е., Мягков М., Ржешевский О. Указ. соч.; Уткин AM. Указ. соч.; Бешанов В.А. Указ. соч.; Мягков М.Ю. Операция "Марс" и ее значение в ходе Сталинградской битвы. - Сталинградская битва: история и значение. М., 2003; Колыванов Г. "Марс", оказавшийся в тени "Урана". - Независимое военное обозрение, 2005, № 46; его же. Внеплановый Сталинград. - Независимое военное обозрение, 2006, № 3, с. 5.

69 Робертс Дж. Указ. соч., с. 95.

70 История второй мировой войны 1939-1945, т. 6. М., 1976, с. 34-35; Независимое военное обозрение, 2005, № 46, с. 5.

71 Робертс Дж. Указ. соч., с. 95.

72 Колыванов Г. Внеплановый Сталинград. - Независимое военное обозрение, 2006, № 3, с. 5.

73 Вот что по этому поводу писал еще в 90-х годах прошлого века один из руководителей советских органов безопасности, во время войны начальник Четвертого (разведывательно-диверсионного) управления НКВД-НКГБ генерал-лейтенант П.А. Судоплатов. Советская разведка, утверждал он, с помощью нашего агента А. Демьянова, работавшего офицером связи в Генштабе Красной Армии и именовавшегося по немецким документам "Максом", сумела передать 4 ноября 1942 г. противнику дезинформацию о том, что Красная Армия нанесет немцам удар 15 ноября не под Сталинградом, а на Северном Кавказе и под Ржевом. Немцы ожидали удара под Ржевом и отразили его. Зато окружение группировки Паулюса под Сталинградом явилось для них полной неожиданностью. Не подозревавший об этом Жуков заплатил дорогую цену - в наступлении под Ржевом полегли тысячи наших солдат, находившихся под его командованием. В своих мемуарах он признал, что исход этой операции был неудовлетворительным. Но он так никогда и не узнал, что "немцы были предупреждены о нашем наступлении на ржевском направлении, поэтому бросили туда такое количество войск". Судоплатов П.А. Разведка и Кремль. Записки нежелательного свидетеля. М., 1996, с. 188. См. также: Макаров В.Т. Радиоигры советской и германской разведок в годы Великой Отечественной войны. - Новая и новейшая история, 2007, № 1.

74 Сталин И.В. Указ. соч., с. 113.

75 Haider F. Kriegstagebuch. Tagliche Aufzeichnungen des Chefs des Generalstabs des Heeres 1939-1942. Bd. III. Stuttgart, 1964, S. 514.

76 Подробнее об этом: Gert С. Lubbers. Armee und die Zivilbevolkerung von Stalingrad. - Vierteljarshefte fur Zeitgeschichte, H. 1, Januar 2006, S. 87-123.

77 Павлова Т.А. Указ. соч., с. 481.

78 Vierteljarshefte fur Zeitgeschichte, H. 1, Januar 2006, S. 121.

79 Ibid., S. 119.

80 Der Spiegel, Nr. 51, 16.XII.02, S. 56.

81 Цит. по: Марковчин В.В. Фельдмаршал Паулюс: от Гитлера к Сталину. М., 2000, с. 280.

82 Сталинград: цена победы, с. 107.

83 Там же, с. 107; Карель П. Сталинград. Крах операции "Блау". М., 2005, с. 321.

84 Der Spiegel, 16.ХII.2002, N 51, S. 73-74; Уткин A.M. Указ. соч., с. 567-568.

85 Робертс Дж. Указ. соч., с. 105.

86 Рокоссовский К.К. Солдатский долг. М., 1968, с. 173.

87 Гареев М.А. Значение и некоторые уроки Сталинградской битвы. - Сталинградская битва: материалы научных конференций, прошедших в Москве и Волгограде к 50-летию сражения. Волгоград, 1994, с. 17-18.

88 Сульянов А.К. С маршалом Рокоссовским на рыбалке. - Сульянов А.К. Маршал Жуков. Слава, забвение, бессмертие. - Минск, 2002, с. 396-397.

89 Там же, с. 377.

90 Там же, с. 396.

91 Великая Отечественная война. 1941-1945. Иллюстрированная энциклопедия. М., 2005, с. 548.

92 Епифанов А.Е. Сталинградский плен: 1942-1956 годов (немецкие военнопленные в СССР). Мемориальный музей немецких антифашистов. М., 1999, с. 40, 48, 75.

93 Der Zweiten Weltkrieg. Ein Lexikon. Munchen, 1995, S. 511.

94 "Хиви" - сокращение от немецкого слова "Hilfwillige" (Hiwi), дословный перевод: "добровольный помощник".

95 Damals. Das Magazin fur Geschichte und Kultur, 2001, H.6, S. 31, 35.

96 Чуев С. Проклятые солдаты. М., 2004, с. 62-63; Damals, 2001, H.6, S. 31.

97 Der Spiegel, 16.XII.2002, N 51, S. 68.

98 Ibidem.

99 Подробнее об этом см. Марковчин В.В. Фельдмаршал Паулюс: от Гитлера к Сталину. М., 2000.

100 Военнопленные в СССР. 1939-1956 гг. Документы и материалы. Т. 2. Военнопленные в Сталинграде. 1943-1954. Документы и материалы. Волгоград, 2003.

101 Чуянов А.С. На стремнине века. Записки секретаря обкома. М., 1976, с. 263-265.

102 Der Spiegel, 16.ХII.2003, № 51, S. 72.

103 Россия и СССР в войне XX в.: статистическое исследование. М, 2001, с. 279-282.

104 Сталинград: цена победы, с. 118.

105 Павлов В.В. Указ. соч.

106 General. - Anzeiger. 1.11.2003, S. 3.

107 Робертс Дж. Указ. соч., с. 135.