№2, 2007 г.

© Н.К. Капитонова

МАРГАРЕТ ТЭТЧЕР: ЧЕЛОВЕК И ПОЛИТИК

Н.К. Капитонова
Капитонова Наталья Кирилловна - доктор исторических наук, профессор МГИМО

Маргарет Тэтчер стала первым политиком "правой волны", положившим начало "консервативной революции" в мире, первой женщиной - политическим лидером и премьер-министром Великобритании, первым в XX в. британским политиком-консерватором, победившим три раза подряд (в 1979, 1983, 1987 гг.) на парламентских выборах. На протяжении полутора веков до нее это не удавалось никому, хотя затем это достижение повторил лейборист Т. Блэр. Она установила своеобразный рекорд пребывания на посту премьер-министра - 11 с половиной лет, что сравнимо с Рузвельтом и де Голлем. Тэтчер - единственный в истории Англии премьер, получивший высшее образование в области естественных наук. Двадцать лет назад она была одним из самых влиятельных политических деятелей мира. Она стала единственным британским премьер-министром, имя которого превратилось в "изм" - тэтчеризмом назвали британскую разновидность неоконсерватизма, особый неолиберальный социально-экономический, державный курс, проводившийся правительством тори в 1980-х годах.

Упоминание имени Тэтчер вызывает у британцев сильные чувства, никого не оставляя равнодушным. Как и некоторые другие крупные деятели того времени, она пользуется огромной популярностью за пределами родины. В самой же Великобритании ее или ненавидят (таких большинство), или же превозносят, называя "величайшим лидером столетия" (журналист М. Доббс), "величайшим политиком" (адмирал сэр Дж. Вудвард), "одним из величайших премьер-министров, который когда-либо был и, возможно, когда-либо будет в Британии" (лорды Уэйкем, Лервикский Лэмонт), "выдающейся фигурой последней четверти XX века" (премьер-министр Чехии В. Клаус), "гигантом среди современных мировых лидеров", "человеком убеждений, отваги и принципов" (бывший госсекретарь США А. Хейг), "выдающейся женщиной" и "личностью, на голову выше всех других лидеров на мировой сцене" (лорд Аберейвонский Хау), "непростым партнером" и "человеком, с которым можно иметь дело" (М.С. Горбачёв).

Тэтчер: У меня есть опыт борьбы с социализмом...

О Тэтчер написаны сотни книг и статей, ее необыкновенная личность, проводившаяся ею экономическая и внешняя политика, изменившие образ жизни британцев и превратившие страну в одну из ведущих в мире, продолжают будоражить умы исследователей многих стран. Тэтчер занимает достойное место и в отечественной историографии: ей посвящены монографии патриарха отечественного англоведения, бывшего посла СССР в Великобритании (1980-1986 гг.) В.И. Попова [1], книга бывшего посла СССР в Лондоне (1986-1991 гг.) Л.М. Замятина [2], исчерпывающий анализ проводимого ею неолиберального курса содержится в работе ведущего исследователя ИМЭМО С.П. Перегудова [3]. На русском языке опубликованы посвященная Тэтчер монография К. Огдена [1], воспоминания о ней ее соратников и оппонентов [5], наконец, ее собственная книга "Искусство управления государством" 6], в которой она отстаивает в качестве "консерватизма" свою систему взглядов. Казалось бы, о Тэтчер сказано уже все. Тем не менее автор, внесшая в "тэтчероведение" свою скромную лепту [7], считает целесообразным, опираясь на появившиеся за последние 10 лет новые исследования о Тэтчер, содержащие богатый и оригинальный материал воспоминания ее коллег, а также собственные работы баронессы, вновь напомнить читателю об этой яркой и неординарной личности, недооцененной своими соотечественниками. При этом основное внимание уделяется феномену Тэтчер в качестве премьер-министра и руководителя британской внешней политики, в том числе тем выдающимся чертам ее характера, которые и позволяют нам говорить о таком феномене. К баронессе можно относиться по-разному, но нельзя не признать, что под ее жестким руководством Великобритания добилась значительных успехов на мировой арене: она во многом определяла ход международных событий в 80-х годах, прежде всего в области взаимоотношений Восток - Запад.

ПУТЬ В БОЛЬШУЮ ПОЛИТИКУ

Чтобы лучше понять Тэтчер, необходимо представить себе ее окружение и ту среду, в которой формировался ее характер. Ее жизненная история нетипична для консерватора и больше подошла бы лейбористу. Маргарет Хилда Робертс родилась 13 октября 1925 г. в небольшом провинциальном городке Грэнтам в семье бакалейщика. Ее отец, сын сапожника Элфрид Робертс, был владельцем небольшого магазина, энергичным, серьезным, решительным и довольно эрудированным человеком с широкими взглядами и твердым характером, который и унаследовала от него младшая дочь. Мать - Беатрис Стивенсон, происходившая из семьи железнодорожного служащего, портниха по специальности - посвятила себя воспитанию двух дочерей. Типичная "папина дочка", Маргарет не любила вспоминать о своей матери, но об отце, оказавшем очень сильное влияние на формирование ее характера, всегда говорила восторженно, подчеркивая его решающую роль во всем, чего добилась в жизни. Робертсы были исключительно трудолюбивы, религиозны и бережливы, жили скромно и воспитывали дочерей по-пуритански, строго соблюдая церковные предписания и не позволяя им никаких излишеств.

Маргарет с детства усвоила заповеди отца: упорно трудиться, повышать образование, никогда не брать в долг, никогда не следовать за толпой, если веришь в свою правоту, - не колеблясь, иди вперед и др. (впоследствии она очень часто - к месту и не к месту - цитировала родителя). Все свое свободное время сестры проводили в магазине, обслуживая покупателей. Много позже, проникшись психологией мелкого бизнеса, Тэтчер говорила: "Я рада, что выросла в маленьком городе. Мы всех знали, знали, что люди думают. Я считаю себя обычным человеком, настроенным так же, как и они" [8]. Отец сыграл исключительную роль в воспитании Маргарет. Именно он привил ей любовь к книгам и пристрастил к политике: активный член консервативной партии, он в годы Второй мировой войны был членом городского совета, а затем и мэром города, и в их доме часто обсуждались текущие дела, проблемы городского хозяйства и ход войны. Элфрид выделял младшую дочь и, рано распознав в ней большие задатки, хотел, чтобы она получила хорошее образование, поэтому Маргарет отдали не в церковно-приходскую, а в современную общеобразовательную школу. Он поощрял ее стремление к самообразованию, и вместе они часто посещали лекции, которые читались на вечерних курсах при университете. В мемуарах она вспоминает, что рассказы отца о преимуществах свободного рынка, который чутко реагирует на события в разных районах земного шара, на потребности людей разных стран, сословий и религий, произвели на нее большое впечатление задолго до знакомства с работами экономистов . Будучи премьер-министром, вспоминая в одном из телевизионных интервью, как отец потерял пост мэра Грэнтама, она назвала это "трагедией" и не смогла сдержать слез [10].

Уже в детстве Маргарет мечтала, что когда-нибудь станет членом парламента. Стремление к победе развивали занятия спортом, к которым она пристрастилась в школе, играя в хоккей на траве. Однако они не смогли воспитать в яркой индивидуалистке Роберте командного духа. Впоследствии, став политиком, Маргарет охладела к спорту. Время от времени она посещала отдельные спортивные мероприятия, но выглядела там (и чувствовала себя) совсем не на своем месте.

У Робертс не было блестящих способностей, успехов она достигала упорным трудом. Сверстницы ее не любили, считая всезнайкой. Не была она близка и с сестрой, такой же, как мать, замкнутой домоседкой - уж слишком они были разными. (Не имевшая особых амбиций Мюриел впоследствии вышла замуж за шотландского фермера, которому отказала младшая сестра.) Окончив школу одной из лучших учениц, Маргарет продолжила свое образование в университете - знаменитом Оксфорде, "питомнике" политиков, откуда вышло большинство британских премьер-министров. Чтобы поступить в университет, ей необходимо было выучить латынь. Она добилась этого упорным трудом, за год пройдя курс, рассчитанный на четыре года. Маргарет училась на химика, но очень быстро поняла, что ошиблась в выборе и что ей следовало изучать юриспруденцию. В университете она также держалась особняком, став предметом насмешек сокурсниц.

Оксфорд с его прогрессивными идеями и традиционно придерживавшейся левых взглядов профессурой не изменил, а еще более укрепил ее консервативные воззрения: следуя наставлениям отца (не идти за толпой), она в противоположность большинству вступила в Консервативную ассоциацию университета. Училась Роберте без всякого рвения, но нашла себя в политике и уже на выборах 1945 г. приняла самое активное участие в предвыборной кампании, агитируя за тори. На этих выборах они, как известно, потерпели сокрушительное поражение, а вместе с ними и герой Маргарет Уинстон Черчилль. Энергия и энтузиазм, с которыми она бралась за любое дело, в полной мере проявились в работе в ассоциации, и вскоре она стала ее президентом - первая женщина на этом посту. В 1947 г., получив степень бакалавра второго класса в области химии, она некоторое время работала в фирме, производившей пластмассы, а затем в пищевой корпорации. В 1949 г. Робертс стала самой молодой из претендентов на место в британском парламенте: ее кандидатура была утверждена собранием консерваторов Дартфорда. Особых шансов у нее не было, так как Дартфорд традиционно голосовал за лейбористов, но, проведя энергичную предвыборную кампанию, Маргарет показала на выборах 1950 г. неплохие для новичка результаты и была замечена руководством партии. Летом 1950 г. она познакомилась с Черчиллем, который выступал перед женщинами-консерваторами. Много позже, уже став премьер-министром, не допускавшая фамильярности в отношениях с лидерами других государств Тэтчер позволяла себе называть Черчилля "Уинстоном", выдавая себя за его ближайшего друга, хотя встречалась с ним всего пару раз. Ей льстило сравнение с Черчиллем, хотелось быть поближе к нему. Не случайно уже после ухода в отставку, в 1997 г. она передала свой архив в Черчилль-колледж в Кембридже, где теперь он хранится рядом с архивом ее великого предшественника.

На досрочных парламентских выборах 1951 г., принесших победу консерваторам, Маргарет вновь не прошла в парламент, но существенно улучшила свой результат. Вскоре после выборов она вышла замуж за Дэниса Тэтчера, 33-летнего холостяка, бывшего артиллериста и участника войны, управляющего семейной фирмой по производству красок. В 1953 г. у них родилась двойня - сын и дочь. Впоследствии оппозиция публично упрекала ее в том, что она якобы сделала это "специально", чтобы, отделавшись от деторождения раз и навсегда, не отвлекаться более от политической деятельности. Действительно, ни Тэтчер, ни ее муж никогда не уделяли детям много внимания. У Маргарет не было времени играть с ними, но это не значит, что она не заботилась об их развитии: дети обучались музыке и танцам, иногда их водили в театр, рождественские каникулы проводились всей семьей у моря или в швейцарских Альпах. Что касается каждодневного ухода за сыном и дочерью, то им занималась няня. А позже, как это принято у англичан, детей отослали в школы-интернаты.

Уже через четыре месяца после родов она сдала промежуточный экзамен на адвоката и в течение нескольких лет служила специалистом по налоговым вопросам. В 1958 г. она решила предпринять еще одну попытку пройти в парламент, теперь уже от традиционно голосовавшего за консерваторов округа Финчли. На это место претендовало около 200(!) консерваторов, а досталось оно Тэтчер. Ее назначение было воспринято враждебно местной прессой. Как писали журналисты, опасную ситуацию на Ближнем Востоке она комментировала "как домашняя хозяйка, отмеряющая ингредиенты по семейному рецепту и воспринимающая Насера как попавшую в миксер муху" [11]. На парламентских выборах 1959 г. она одержала внушительную победу в своем округе и стала самым молодым членом палаты общин (ей было 33 года).

За 16 последовавших лет она поднялась до уровня лидера консервативной партии, а еще через четыре года стала премьер-министром. Безусловно, многие ее коллеги-мужчины проделали этот путь быстрее: у Мэйджора карьерный рост занял всего 11 с половиной лет (и он считал, что это неоправданно много), у Блэра - 14. Но нельзя забывать, что в то время в британской политической жизни, а особенно в консервативной партии, пока еще господствовали мужчины: в 1959 г., когда Тэтчер впервые прошла в парламент, в палате общин было 25 депутатов-женщин; в 1975 г., когда она стала лидером партии, их количество увеличилось всего до 27 человек, при этом только 7 из них были консерваторами. Делая карьеру, она должна была преодолевать высокомерие коллег-мужчин, традиционно считавших политику своей привилегией.

Тэтчер полагала, что ничем не обязана феминистскому движению. "Будучи женщиной в мире мужчин, она не требовала снисхождения к себе как к женщине и не получала его" [12]. Она "сделала себя сама" благодаря своей целеустремленности, исключительному трудолюбию и необыкновенным деловым качествам. А еще - удачному стечению обстоятельств. Так случилось, что в 50-60-х годах руководство лейбористской (в большей степени) и консервативной партий начало привлекать в свои ряды женщин. Тэтчер упорно поднималась по карьерной лестнице: в 1961 г. - парламентский секретарь министерства пенсий и национального страхования (младший министр в правительстве Г. Макмиллана), в 1964 г. -"теневой" министр пенсий, в 1966 г. - младший "теневой" министр казначейства (в правительстве Э. Хита), а в 1967 г. - уже член "теневого" кабинета - министр энергетики, в 1968 г. - министр транспорта, в 1969 г. - "теневой", а после победы консерваторов на парламентских выборах 1970 г. и действующий министр образования и науки, в 1974 г. -"теневой" секретарь министерства финансов. На всех этих постах Тэтчер продемонстрировала свои неординарные способности усваивать огромное количество информации, принимать при необходимости жесткие решения и успешно отстаивать их в дебатах с оппонентами в палате общин. Прав оказался один из видных консерваторов У. Уайтлоу, заметивший Э. Хиту, что если взять Маргарет в правительство, то от нее уже нельзя будет избавиться [13]. Работа в этих министерствах существенно прибавила опыта Тэтчер, позволив ей впоследствии претендовать на пост лидера партии. При этом у нее не было претензий на сей пост: Маргарет считала, что пройдут годы, прежде чем женщина в Великобритании сможет подняться до уровня канцлера казначейства.

Впоследствии, когда она стала лидером консерваторов, по традиции обладавшим неограниченной властью в партии, ее принадлежность к женскому полу уже давала ей в руки определенные козыри. Получив в начальники женщину, коллеги оказались в непривычной обстановке, зачастую просто не зная, как себя вести. Они вынуждены были терпеть ее безапелляционный тон и выходки, не имея возможности поставить ее на место именно потому, что она женщина. Это развязывало Тэтчер руки: в обстановке покорного подобострастия она еще более уверовала в собственную непогрешимость. По иронии судьбы, не назначавшая на министерские должности женщин Тэтчер внесла существенную лепту в так называемую гендерную революцию, открыв им широкую дорогу не только в политику, но и другие области профессиональной деятельности. Ее успешная карьера стала хорошим примером для других. Особенно ощутимым оказался приток женщин в лейбористскую партию, где для них ввели специальную квоту в 40%, что же касается консерваторов, то, несмотря на все разговоры о необходимости шире привлекать женщин, их там пока не так много. После очередного поражения тори на парламентских выборах 2001 г. заместитель председателя партии признала, что женщины до сих пор чувствуют себя в партии неуютно [14]. В целом же представительницы всех партий в палате общин составляют лишь одну пятую ее состава (что меньше, чем в Мозамбике, Руанде или Северной Корее) [15].

Ее избрание в 1975 г. лидером тори было встречено с удивлением и замешательством одними и с восторгом другими. Многие в руководстве консервативной партии не воспринимали ее всерьез и, убежденные, что она продержится на этом посту лишь до следующих парламентских выборов, уже начинали подыскивать кандидатуру возможного преемника. Не случайно хорошо знакомая с закулисной жизнью тори Тэтчер сделала ставку в парламентской фракции на рядовых консерваторов (так называемых заднескамеечников), а к представителям истэблишмента, чьи позиции в партии были еще сильны, всегда относилась с подозрением. Выходец из низов, она часто хвасталась, что ей удалось произвести революцию в британской политической жизни именно потому, что она была аутсайдером и не принадлежала к истэблишменту, по которому ее избрание нанесло "сокрушительный удар" [16]. Тот факт, что лидером партии стала женщина, сам по себе означал колоссальный прорыв. К тому же, Тэтчер - личность яркая, обладающая многими редкими не только для женщин, но и для мужчин качествами, которые и сделали ее впоследствии одним из выдающихся британских премьер-министров.

Больше всех радовался ее триумфу отец, не доживший до того времени, когда его любимая дочь поднялась на верхнюю ступеньку государственной власти в стране: он умер в 1979 г. (мать Тэтчер умерла раньше - через год после того, как она стала членом парламента). В первом своем заявлении журналистам в качестве премьер-министра тяжело переживавшая смерть отца Маргарет подчеркнула, что всему, чего добилась в жизни, она обязана своему отцу.

Характер Тэтчер во многом определил проводимую ею политику. Воспитанная отцом в духе викторианских добродетелей, Тэтчер сделала их ориентиром в политической жизни. Она идеализировала эпоху правления королевы Виктории, когда Великобритания находилась в зените своего могущества. Неоднократно подчеркивая, что в тот период люди много и упорно трудились, жили по средствам, рассчитывая только на себя, платили по счетам в срок, откладывали на черный день, она наивно полагала, будто викторианские ценности середины XIX в. помогут возродить былое величие страны. Приверженность Тэтчер этим ценностям подвергалась справедливой критике не только со стороны лейбористов, напоминавших ей, что в тот период страдала от угнетения значительная часть народа, но и со стороны многих видных консерваторов: Ф. Пима, Я. Гилмура, бывшего премьер-министр Г. Макмиллана, а также других сторонников концепции "одной нации" (создания в стране одной нации в противовес разделению на нацию бедных и богатых), ставшей составной частью "нового торизма" первых послевоенных десятилетий. В своей книге "Политика согласия" бывший министр обороны, а затем и иностранных дел ее правительства Ф. Пим полемизирует с Тэтчер, обращая внимание на то, что превозносимые ею викторианские добродетели неотделимы от социального равнодушия, подавления, жестокости [17]. Мы хорошо знакомы с этими "привлекательными" сторонами периода расцвета британского промышленного капитализма по книгам Ч. Диккенса.

Тэтчер сравнивали с лидером либералов конца XIX в. Гладстоном, который также считал себя миссионером, борющимся со злом, и вызывал самые разные чувства у британцев. Обоих заставили уйти в отставку коллеги. По своим взглядам она была ближе к традиционным либералам, чем к консерваторам (в том числе к Черчиллю). Такою ее видели и Т. Блэр, и Г. Макмиллан, и экономист М. Фридман, как-то назвавший ее "либералом девятнадцатого века" [18]. Более того, Тэтчер представляла собой довольно редкое сочетание - либерала в экономике, националиста в политике, твердо отстаивающего интересы страны. Достойно уважения, что интересы отечества она всегда ставила выше собственных интересов. В течение долгого времени слово "патриот" было в Великобритании почти ругательным, особенно в среде интеллигенции. Она же никогда не скрывала своих патриотических убеждений. "Меня гораздо больше интересует, что говорят о нашей стране, а не обо мне" [19], - заявила Тэтчер, поставившая перед собой цель вновь вывести Великобританию на передовые рубежи в мире.

В отличие от Блэра, который сразу же после прихода к власти начал вводить новые правила и редко бывал на заседаниях, Тэтчер с большим уважением относилась к парламенту и его традициям. Она всегда очень тщательно готовилась к выступлениям и ответам на вопросы в палате общин. Уже в своем первом выступлении в палате в 1959 г. она продемонстрировала полное отсутствие какой-либо нервозности и вескость аргументов, что стало впоследствии ее визитной карточкой. Тэтчер нельзя назвать выдающимся парламентарием, способным набрать политические очки при помощи ораторского искусства, разящего сарказма или остроумия. Но обладая феноменальной памятью (такая же была у премьер-министра Г. Вильсона), она восполняла отсутствие этих важных для члена парламента качеств поразительным знанием цифр и деталей, которые воспроизводила, почти не заглядывая в бумажки. Особенно легко, как в родной стихии, она чувствовала себя в сфере экономики и финансов, ей не было равных в умении тщательно изучить вопрос и подготовиться к его обсуждению. Со словами "Полагаю, достопочтенный джентльмен плохо знаком с цифрами" Тэтчер набрасывалась на оппонента и практически всегда выходила победителем из очередной схватки. По словам ее биографа X. Янга, "она была оратором-бойцом, любящим выигрывать, предпочитая не брать в плен, а оставлять позади себя трупы" [20].

Как-то она поразила парламентариев заявлением, что изучила все бюджеты правительства с 1946 г. Старожилам палаты общин памятно первое выступление Тэтчер в качестве министра по делам пенсий и государственного страхования: в своей 44-минутной речи она по памяти привела подробные статистические данные за разные годы, сравнила размеры британских, скандинавских и западногерманских пенсий, прожиточный минимум курящей и некурящей семьи, заставив противостоявшего ей от оппозиции Р. Кроссмена выглядеть совсем бледно. Один из видных членов партии Ян Маклеод назвал это ее выступление "первым триумфом женщины в палате общин", а поддерживавшая консерваторов пресса задавала в этой связи такой вопрос - почему никто из членов фракции тори в парламенте, кроме Тэтчер, не готовится так же тщательно к выступлениям [21]? Потрясающая память нередко выручала ее. Однажды, выступая на каком-то важном мероприятии, она по памяти точно воспроизвела утерянную страницу своей речи.

Тэтчер умела из множества проблем выделить главное. В качестве лидера оппозиции она сосредоточила свое внимание на основных болевых точках лейбористского правительства (безработица, высокая инфляция) и методично их критиковала. Поначалу противостоявшим ей премьерам - лейбористам Г. Вильсону, а затем и Дж. Каллагену, державшимся высокомерно перед лицом провинциальной выскочки, удавалось уклоняться от ее ударов. Но по мере того, как Тэтчер набиралась опыта, ее нападки становились все более резкими и частыми, а манера все более агрессивной. Одна из таких нападок увенчалась успехом, и в марте 1979 г. ей удалось свалить лейбористское правительство, добившись голосования по вотуму доверия и выиграв его с перевесом в 1(!) голос. Победив на парламентских выборах в мае, в возрасте 54 лет она стала премьер-министром, положив начало длительному - 18-летнему - правлению консерваторов.

Одной из отличительных черт Тэтчер была дотошность, проявившаяся уже во время ее работы в министерстве по делам пенсий и государственного страхования. Она никогда не читала документы, что называется, "по диагонали", всегда изучала их досконально, вникая во все детали, выявляя слабые места, делая пометки на полях - "чепуха", "сократить", "переделать". Это раздражало подчиненных, с легкой руки ее личного секретаря К. Боссома называвших ее "этой чертовой бабой". Став министром образования, она в первый же день работы вручила своему постоянному заместителю листок из тетради с перечислением 18(!) дел, которые надо было сделать немедленно [22]. Тэтчер никогда не доверяла аппарату министерств, подозревая его в саботаже своих распоряжений, и жестко требовала сокращения штатов и расходов. Подобно Елизавете I, объезжавшей свое королевство, она ввела не имевшую прецедента практику регулярных посещений министерств и департаментов, чтобы на месте самой разобраться, что из ее приказаний исполняется, а что не исполняется. Во время этих инспекций проявилась еще одна характерная для Тэтчер черта: она позволяла себе распекать руководство в присутствии подчиненных, при этом демонстрировала необыкновенную теплоту в отношении рядовых сотрудников и технического персонала. Она гордилась своей интуицией, способностью распознавать человека с первого взгляда. Держа в руках список сотрудников, она делала в нем пометки против каждой фамилии, давая оценку, которая, по ее словам, впоследствии уже не менялась.

Тэтчер была убеждена, что без нее все будет сделано не так, как надо. Как никакой другой премьер-министр, она вникала во все, без нее нельзя было решить ни одну проблему. Но ведь можно сказать и по-другому: ей до всего было дело. Случилось даже, что в конце 1980 г. ее с трудом удалось отговорить от поездки в Лидс, где она всерьез намеревалась возглавить поиски действовавшего в его окрестностях Йоркширского Потрошителя (на счету которого было 13 жертв), ибо полиция, с ее точки зрения, проявила себя в этом случае некомпетентной.

Вокруг нее все кипело, "наэлектризовывалось", возникало стремление безотлагательно исполнять отдаваемые ею распоряжения [23]. Когда она где-то появлялась, это сразу же ощущалось всеми. Как удачно подметил один из ее коллег: "Казалось, мы жили рядом с ураганом". Эту рабочую атмосферу хорошо передает случай, описанный депутатом Д. Дэвисом, который однажды встретил в здании парламента бегущего с полным бумаг подносом парламентского секретаря Тэтчер М. Форсайта. "Помедленнее! - крикнул Дэвис. - Рим строился не за один день". На что услышал от проносящегося мимо Форсайта: "Да, но прорабом на той стройке была не Маргарет" [24].

Тэтчер проявила себя перфекционисткой: если она за что-то бралась, она предпочитала делать это хорошо и досконально. По свидетельству политического секретаря премьера Дж. Уайтингдейла, на подготовку ее выступления на конференции консервативной партии - обычно сорокаминутного - уходило никак не меньше 80 часов. Она всегда сама работала над окончательными текстами своих выступлений, выбирая куски из представленных вариантов и доводя их до нужного состояния. Те же, кто фактически писал эти речи, тратили на это еще больше времени [25]. При этом к началу конференции у Тэтчер никогда не было окончательно готовой речи: она считала, что вначале необходимо проникнуться "духом" конференции, поэтому работа над выступлением продолжалась ночами после дневных заседаний на форуме.

Она обладала одним редким для женщин качеством - храбростью, гордилась этим, противопоставляя себя большинству коллег-мужчин. Решение выдвинуть свою кандидатуру на пост лидера партии, бросив вызов Э. Хиту, безусловно, было смелым поступком. На это не решился ни один мужчина среди членов кабинета. Можно сказать, что в этих условиях Тэтчер просто вынуждена была выставить свою кандидатуру. Она отдавала себе отчет в тяжелых последствиях для своей карьеры в случае провала, но была убеждена в своих силах, равно как и в назревшей необходимости пересмотра политики консервативной партии. Она пошла на риск и выиграла, одержав убедительную победу уже в первом туре: за нее проголосовали 130 членов парламентской партии, а за Хита - лишь 119. Проигравший женщине лидер не смог простить подобного унижения и превратился в последовательного, язвительного критика проводимого ею курса. Удалить его из Лондона, отправив послом куда-нибудь подальше, Тэтчер не смогла: разгадав ее замысел, Хит отказался от должностей и остался в палате общин на правах рядового заднескамеечника. Его пикировки с премьер-министром вошли в легенду. Когда в 2005 г. бывший лидер партии умер, Тэтчер продемонстрировала свое благородство, сделав то, чего от нее никто не ожидал: в специальном заявлении она охарактеризовала его как "политического гиганта", лидера, открывшего новую эру в истории консервативной партии (его избрание в 1965 г. олицетворяло приход к власти новых тори, к которым принадлежала и она сама).

Англичане очень ценят такое качество, как хладнокровие, особенно способность сохранять спокойствие в трудную минуту. В стране весьма популярна легенда о Френсисе Дрейке, который остался доигрывать игру в крикет, после того как ему сообщили о приближении испанской Непобедимой армады к британским берегам. Как бы критически для Тэтчер не оборачивались события (а за 11,5 лет правления ей приходилось переживать весьма серьезные, как казалось, безвыходные ситуации), она никогда не теряла хладнокровия. Она мужественно вела себя в октябре 1984 г. на конференции консервативной партии после взрыва террористами Ирландской республиканской армии бомбы в "Гранд отеле", во время которого погибло несколько человек, а сама Тэтчер осталась жива лишь по счастливой случайности. (Что касается Дэниса, то, пропустив несколько рюмок перед отходом ко сну, он проспал взрыв.) Покушение на премьер-министра в Брайтоне было одной из самых значительных и хорошо подготовленных операций ИРА. Ответив категорическим отказом на предложение немедленно вернуться в Лондон ("Они [террористы. - Н.К.]  хотели бы именно этого. Мы не допустим, чтобы терроризм нанес поражение демократии" [26]), она не позволила изменить график работы последнего дня конференции, появившись как всегда вовремя и безукоризненно выглядевшей. Ужас, который она пережила во время покушения, проявился позже, после ее возвращения в загородную резиденцию Чекере, где она дала волю слезам. Проведя какое-то время в кромешной темноте под обломками здания, Тэтчер впоследствии всегда носила в своей сумке карманный фонарик.

Многих раздражала ее самоуверенность, убежденность в том, что именно ей выпала великая роль спасителя страны от экономического упадка и международного забвения. (Один из членов ее кабинета Дж. Прайор назвал это "комплексом Жанны д'Арк" [27].) Но ведь именно так и произошло - ей удалось остановить упадок страны, создав базу для ее экономического процветания в будущем, она же добилась того, что голос Великобритании стал слышен повсюду в мире . Во многих случаях она оказывалась права: многие сомневались в том, что ее экономическая политика будет работать, что Великобритания сможет вернуть Фолклендские острова, что она сможет одержать победу над самым боевым британским профсоюзом - горняков - и обуздать Британский конгресс тред-юнионов. Но Тэтчер добилась поставленных целей. Как считает ее биограф, она ощущала себя "миссионером, вера которого лишь удваивается из-за обрушившегося на него бедствия". Она как-то призналась, что "стала своего рода институтом", без которого мир уже никогда не будет прежним [29]. К концу пребывания у власти Тэтчер не делала секрета из своей глубокой убежденности в том, что никто лучше нее не справится с управлением страной. Она безгранично верила в собственную правоту и непогрешимость, руководствуясь при этом не интеллектом и разумом, а скорее убежденностью и инстинктом. Ее любимой и часто произносимой фразой было: "Потому что это правильно!" [31]

Тэтчер была строга и требовательна к коллегам и никогда не позволяла никаких поблажек себе. При этом бросалось в глаза ее теплое и сердечное отношение к простым людям из ее окружения. Она знала, кто чем живет, у кого какая семья, помнила дни рождения, имена людей, в том числе и в своем избирательном округе. Тэтчер часто посылала написанные от руки записки с выражением соболезнования или поздравлениями по тому или иному поводу, никогда не забывала поблагодарить обслуживающий персонал после приемов в своей резиденции. Когда умер ее шофер, она не отправила на похороны своего представителя, а пошла сама. Однажды, узнав, что одного из младших секретарей бросила жена, Тэтчер пригласила его на празднование Рождества в свою семью. В другой раз она пригласила на обед на Даунинг-стрит, 10 своего личного парламентского секретаря, а поскольку до этого он обещал провести день с семьей, Тэтчер пригласила также его жену, троих дочерей и их школьную подругу, которая в этот день находилась у них в гостях. Когда на одном из приемов неопытная официантка опрокинула блюдо с заварным кремом на министра иностранных дел Дж. Хау, премьер-министр обняла ее и стала успокаивать, бросив через плечо тщетно пытавшемуся привести в порядок свой костюм министру: "Джеффри! Прекратите создавать такой ажиотаж!" Такие истории не единичны. Именно этим объясняется та любовь, с которой относился к Тэтчер персонал ее лондонской и загородной резиденций, а также все ее рядовые сотрудники. По словам одного из охранников, она “обладала замечательной способностью сочетать в себе черты простого человека с умением быть «боссом», когда в том возникала необходимость”. Она вообще была более доступна для простых людей, чем многие ее предшественники. В 80-е годы Даунинг-стрит еще была открыта для туристов, и Тэтчер всегда находила время, чтобы по дороге в парламент остановиться и поболтать со школьниками.

Ее сильной чертой была собранность и пунктуальность (советник по внешней политике П. Крэдок назвал это "невротической пунктуальностью" [32]). Никогда никуда не опаздывавшую Тэтчер сравнивали с английским поездом, который всегда приходит по расписанию. Стремление не опаздывать имело и оборотную сторону: поскольку она выезжала на мероприятия заблаговременно, шоферу приходилось возить ее кружными путями, чтобы она не прибывала ранее назначенного времени.

Многие отмечали, что у нее были манеры домохозяйки. Подобно королеве Елизавете II, которая лично обходит дворец и гасит свет в тех комнатах, где освещение работает впустую, Тэтчер также любила сама выключать свет в своей резиденции. А еще она могла угостить засидевшихся с нею на работе людей кофе собственного приготовления, тортом, а бывало, что и ужином. Удостоившийся такой чести редактор газеты "Санди Таймc" (а впоследствии ее биограф) X. Янг подчеркивает, что “если бы это произошло на Даунинг-стрит, 10 сегодня, вы можете не сомневаться в том, что был бы заранее проведен консилиум «препараторов» (имиджмейкеров. - Н.К.), призванный дать точную оценку тому, какое впечатление необходимо произвести на того или иного журналиста, с которым планирует встретиться премьер-министр. Сейчас там ничего не происходит случайно” .

Нельзя не упомянуть об одной положительной черте Тэтчер, которая выделяла ее из ряда руководителей высокого ранга - неприхотливость и привычка обходиться малым. Она намеренно культивировала образ умеющей считать деньги бережливой домохозяйки, хотя особого лукавства здесь не было - такова она на самом деле. Этому ее научили в детстве. Из тех незначительных сумм, которые выдавали ей на школьные завтраки родители, она ухитрялась кое-что откладывать в банк, не позволяя себе купить лишнюю игрушку или одежду. Тэтчер хорошо запомнила завет отца: "Никогда не бери в долг". Став лидером партии, а затем и премьером, стремящаяся завоевать доверие людей дочь бакалейщика неоднократно заявляла, что относится к финансам других, а тем более государственным, экономно, как к собственным. Как в свое время Черчилль, она сократила свою зарплату до уровня рядового члена кабинета, отказавшись от положенной ей в качестве премьер-министра существенной надбавки. Тэтчер невозможно представить совершающей официальные визиты в сопровождении большой свиты, да еще на нескольких самолетах: в поездки она всегда брала с собой не более 10 человек. Она руководствовалась в жизни принципом "разумной достаточности". Этим же отличался и ее преемник Дж. Мэйджор.

Образ домохозяйки, делающей покупки у "Маркса и Спенсера" (магазин для среднего класса), выглядел довольно привлекательно для многих британцев, с подозрением относящихся к политикам. В интервью она не уставала сообщать, что любит сама делать домашнюю работу (прибирать в кухне, гладить, раскладывать белье, даже клеить обои), готовить завтрак для Дэниса. Эти истории - сродни байкам о котлетах, которые супруга бывшего российского президента Наина Иосифовна якобы для него жарила - по замыслу, должны были приблизить ее к жизни простых людей. На Даунинг-стрит, 10 действительно не было повара (для официальных обедов и ужинов его приглашали со стороны), но для Тэтчер периодически готовили ее секретарши [34]. Вместе с тем в бытность работы министром она позволяла себе прервать совещание, чтобы сбегать в магазин за ветчиной для мужа, объясняя изумленным коллегам, что никто другой не может это сделать, ибо не знает, какую ветчину любит Дэнис.

Тэтчер необыкновенно повезло с мужем, которому она в значительной степени обязана своими достижениями в политике. Происходивший из зажиточной буржуазной семьи, на десять лет старше Маргарет, удачливый бизнесмен, сколотивший впоследствии немалое состояние, Дэнис обеспечил ей такие домашние условия, при которых она могла целиком посвятить себя политике. Он гордился успехами жены, был хорошим семьянином, ее опорой в трудные минуты, его совет был решающим. Согласие на сделанное им осенью 1951 г. предложение Тэтчер назвала самым правильным решением в своей жизни [35]. На публике он вел себя как принц-консорт при королеве: всегда на три шага позади нее, не давал интервью и вообще всячески избегал публичности. Пресса любила изображать его богатым бездельником, занятым исключительно выпивкой и игрой в гольф. Эта картинка отчасти соответствовала действительности. Не вынося нетрезвых мужчин, Тэтчер с годами свыклась с этой вредной привычкой своего мужа. Будучи излюбленным карикатурным персонажем, он даже стал героем популярной пьесы, а также постоянной колонки в журнале "Private Eye", высмеивавшей его вместе с друзьями и министрами. В то же время, муж Тэтчер обладал недюжинной деловой хваткой, был "вдохновителем" ее политических взглядов и проводимого ею курса. Она доверяла его суждениям и оценке людей и позволяла собою командовать. Они хорошо ладили, потому что не пытались переделать друг друга и занимались каждый своим делом. Эта пара прожила вместе 52 года. В 2003 г. Тэтчер стала вдовой.

Из двух близнецов любимчиком матери был Марк. Типичный избалованный ребенок, окончивший привилегированную школу Хэрроу (где в свое время учились Гладстон и Черчилль), но не пожелавший продолжить учебу в университете и занявшийся бизнесом, он вечно впутывался в неприятные истории. Марк частенько использовал имя матери и положение сына премьер-министра для проталкивания выгодных сделок. Когда перед выборами он являлся в ее штаб с предложением своей помощи, руководившие предвыборной кампанией сотрудники настоятельно советовали ему уехать подальше из страны. В середине 80-х Марк перебрался в США, а затем в ЮАР. Он женился на американке, и внук Тэтчер стал американцем по рождению. Что касается Кэрол, то она, в отличие от брата, никогда не доставляла особых хлопот: окончила университет, получив специальность юриста, пожила какое-то время в Австралии, а затем вернулась в Великобританию, чтобы работать журналистом. Она написала проникновенную книгу об отце, что еще раз подчеркнуло отсутствие теплых отношений с матерью.

Жизнь детей многих высокопоставленных деятелей - и дети Тэтчер здесь не исключение - не всегда складывается счастливо. Если же сравнивать Марка и Кэрол, то можно согласиться с одним из друзей семьи, заметившим, что "Кэрол страдала от того, что она дочь своей матери, Марк существовал именно потому, что был сыном своей матери" [36]. Окружение Тэтчер считало, что ее благоволение Т. Блэру отчасти объяснялось тем, что она видела в нем "хорошего сына", которого была лишена в жизни [37].

ТЭТЧЕР И БРИТАНСКАЯ ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ

Сложные отношения связывали Тэтчер с интеллигенцией, научной общественностью. Она изрядно потрудилась на ниве образования, будучи вначале оратором по вопросам образования, а затем в течение трех с половиной лет министром. Она отменила реформу по вопросам образования, проводившуюся предыдущим лейбористским правительством, которая была направлена на преобразование традиционной британской системы грамматических и средних школ (включая и платные, называемые "публичными") в сеть более крупных единых государственных средних школ. Реформа лейбористов была плохо продуманной, имела много минусов, но, по замыслу, должна была сделать британскую систему образования более справедливой, а высшие учебные заведения - более доступными для всех учащихся.

Выступив против единых средних школ (которые в несколько раз превосходили по размерам традиционные школы), Тэтчер опиралась на здравый смысл, справедливо полагая, что качество образования зависит в том числе и от количества учеников в классе. Сама она училась в грамматической школе и получила в ней хорошее образование, открывшее ей путь наверх.

Она не навязывала свое решение, и последнее слово в деле перехода на единые средние школы оставалось за местной и школьной администрациями, а также родителями. Тем не менее ее заклеймили как ретроградку, не пускающую бедняков в хорошие школы. Кроме того, в стремлении сократить расходы министерства (в рамках общей задачи по сокращению государственных расходов правительством Хита) Тэтчер частично отменила программу бесплатного питания молоком для учащихся начальных классов: малоимущие продолжали получать молоко бесплатно, остальные же вынуждены были за него платить. Эти меры вызвали негодование общественности, приведя к демонстрациям протеста по всей стране, отказу учащихся принимать награды из рук министра, а также и мерам физического воздействия (в Ливерпуле ее согнали с трибуны, забросав строительным мусором). Пресса дала ей очередное прозвище - "Тэтчер - воровка молока".

Крупнейшие британские газеты называли ее "женщиной, которую никто не любит", "самой непопулярной" женщиной в стране. Она изображалась как амбициозная, жестокая чадоненавистница. Лейбористы устраивали ей обструкцию в парламенте, срывая выступления с помощью шума и песнопений. Кроме введения платы за молоко министр образования также повысила плату за школьные завтраки. Надо отдать ей должное: Тэтчер не пошла на поводу у тех из своего окружения, кто советовал ввести плату за пользование библиотеками. Уже в тот период проявились качества характера, которые впоследствии, когда она стала лидером консервативной партии, позволили дать ей еще одно прозвище - "несгибаемая": твердость, жесткость, неуступчивость, уверенность в себе, способность проводить свои решения в жизнь, несмотря на сопротивление. На людях она держалась спокойно и невозмутимо, дома же иногда давала волю слезам. В одну из таких минут слабости в декабре 1970 г. Дэнис посоветовал ей послать все к черту и уйти в отставку. Ответ Тэтчер дает представление о ее характере: "И не подумаю! Меня никогда не заставят поступать против моего желания" .

Позже, когда она заняла пост премьер-министра, ее характер еще более закалился, нападки оппозиции, различные препятствия только поднимали боевой дух. Тэтчер научилась и полюбила отвечать ударом на удар. Ей нравилось чувствовать прилив адреналина в крови, "неисчерпаемым запасом" которого она, по словам главного личного секретаря сэра Робина Батлера, обладала. Когда на нее обрушивались с нападками, глаза Тэтчер "загорались, и чистокровка начинала бить копытом землю, как перед началом скачек" [39]. Она заметила как-то в узком кругу, что в такие минуты чувствует себя "непокорным повстанцем" [40].

Интеллектуалы признавали, что она умна, но их раздражала ее "провинциальная учтивость", "сентиментальный, сахарный патриотизм", "покровительственный, поучающий тон" [41], "одиозные провинциальные замашки" [42], неизменный пафосный, мессианский стиль речей. К тому же она обращалась к нации, как к детям-малолеткам, и была слишком категоричной, не признавая полутонов: только черное - белое, добро - зло, кто не с нами, тот против нас. Трудно себе представить, чтобы кто-либо из ее предшественников заявил в интервью, что "пошел в политику из-за конфликта между добром и злом" и что "добро обязательно победит" [43].

Многие интеллектуалы не принимали ее стиль одежды ("опрятность и ухоженность"), обильно покрытую лаком и напоминавшую пчелиный улей прическу, что, по их мнению, выдавало происхождение из низов. Раздражала также ее безапелляционность, доморощенный подход к рассмотрению сложных проблем, отсутствие каких-либо сомнений в своей правоте, а также постоянная готовность вторгаться в те сферы, в которых она, мягко говоря, разбиралась слабо. Так, в частности, выступая в мае 1988 г. на ассамблее Шотландской церкви в Эдинбурге, она прочитала теологам лекцию о природе христианства (являющегося, по ее мнению, разновидностью консерватизма). Она привела в полное смятение социологов, заявив в октябре 1987 г., что изучаемого ими предмета - общества - не существует, а нации состоят из индивидов, а не каких-то искусственных групп. Приглашенная в Париж на празднование годовщины Французской революции, она в своем выступлении попыталась принизить значение этого эпохального события и, наоборот, возвеличить британскую "Славную революцию" 1688 г. В британских научных кругах это заявление было воспринято как воинствующее невежество, а известный историк К. Хилл посчитал, что премьер-министру следовало бы извиниться перед французами [44].

М. Тэтчер и Р. Рейган

Парадоксально, но будучи выпускницей Оксфорда, Тэтчер никогда не проявляла уважения к ученым. Ее мемуары полны замечаний об "ученых людях" (sophisticated people), которые не в состоянии правильно интерпретировать очевидные факты. Уверенная в том, что лучше других знает, как следует преподавать историю, она позволила себе вмешаться в обсуждение академическими кругами нового Национального учебного плана по этому предмету. "Хотя сама я не историк, - пишет Тэтчер в мемуарах, - тем не менее, ясно представляю себе..., что такое историческая наука: это - описание того, что случилось в прошлом" [45]. Ознакомившись с учебным планом, в котором "делался упор на концепциях, а не хронологии и фактах", и "придя от этого в ужас" [46], она попыталась помешать его принятию. Это безнадежно испортило ее и без того сложные отношения с научными кругами (хотя на деле Тэтчер, по-видимому, была не так уж и не права).

Проводя курс на преобразование науки в прикладную, приспособленную к условиям рынка, правительство Тэтчер объявило в 1981 г. о решении урезать бюджеты университетов на 18% в течение последующих трех лет. В них было ликвидировано 3 тысячи постов, в результате многие ученые вынуждены были покинуть страну (большинство из них отправилось в США). После выборов 1983 г. бюджеты были урезаны еще на 2%. А закон о реформе образования 1988 г., усиливший правительственный контроль (прежде всего финансовый) над высшими учебными заведениями, был воспринят научной общественностью как ведущий к катастрофе.

Оправдывая проводимый курс, Тэтчер заметила в одном из своих интервью, что предприниматели, как правило, "не заканчивали университетов и не хотят учиться в университетах, но нанимают на работу выпускников университетов" [47]. Она отказывалась понимать, что лицо университета часто определяется курсом, который слушает всего несколько студентов. Философ баронесса Уорнок, относившаяся к Тэтчер особенно непримиримо, полагала, что премьер-министру нехватает культуры и что она вообще не понимает, для чего нужны университеты. По ее мнению, Тэтчер не тронуло бы, если бы в один прекрасный день она узнала, что Оксбридж (объединенное название для знаменитых университетов - Оксфорда и Кембриджа) куплен какой-нибудь крупной компанией, например химическим концерном Ай-Си-Ай [48]. К тому же, Тэтчер считала британскую университетскую систему - и особенно Оксфорд и Кембридж - оплотом социалистических идей.

Научный мир отомстил премьер-министру за активную (с отрицательным знаком) деятельность в сфере образования, за сокращение ассигнований университетам и на научные исследования: в 1985 г. Оксфордский университет отказал ей в присуждении почетного звания выдающегося выпускника университета. Результаты голосования - из 738 профессоров и преподавателей Оксфорда лишь 319 проголосовали "за" - отражали отношение интеллигенции Великобритании к главе правительства. Это было тем более унизительно для Тэтчер, если иметь в виду, что семерым премьерам-выпускникам университета до нее (среди них - К. Эттли, Г. Макмиллан, Э. Хит, Г. Вильсон) присваивали это звание еще до того, как они занимали высшую должность в стране. Само выдвижение ее кандидатуры на получение почетного звания вызвало в университете бурную реакцию: немедленно был создан комитет противников такого шага, состоявший из 275 человек, представлявших все дисциплины и факультеты, который развернул широкую дискуссию по этому вопросу в прессе. При этом было понятно, что Оксфорд выступал от лица всех высших учебных заведений страны. Явка при голосовании была очень высокой.

Инициативная группа по выдвижению на звание во главе с вице-президентом университета П. Нейлом постаралась не затрагивать деятельность Тэтчер на ниве образования, сделав упор на ее личных выдающихся достижениях в качестве женщины-политика. Присутствовавших предупредили, что отказ нанесет непоправимый удар репутации университета, никак не повлияв на политику правительства в сфере образования [49]. Хотя протоколы этого заседания не велись, а речи выступавших не публиковались в печати, известно, что многие ораторы обращали внимание на неоправданно резкое сокращение ассигнований на исследования и разработки, приведшее к особенно тяжелому положению в области медицины. Итоги голосования оказались для сторонников Тэтчер (к коим принадлежал и ректор университета Макмиллан) неутешительными, противники же, которых было подавляющее большинство, встретили его с ликованием. В мотивировке отказа в присуждении почетного звания было указано на нанесение возглавляемым ею правительством "серьезного и систематического ущерба системе образования Великобритании, как начальному образованию, так и передовым исследовательским программам" [50]. Опросы студентов Оксфорда показывали, что против Тэтчер настроено 80%, а в ее родном колледже Соммервиле - 90% [51]. Надо признать, что Соммервил присудил ей почетную степень (honourary fellow) еще в 1970 г., но она никогда не была там так популярна, как лейбористка Ширли Уильямc.

Какое бы хладнокровие ни демонстрировала Тэтчер, решение ученых было серьезным и болезненным ударом по ее престижу. В ответ она выразилась так: "Если они не хотят присвоить мне это звание, то тогда я последняя, кто хотел бы его получить" [52]

Двумя годами позже, в апреле 1987 г., Оксфордский университет вновь сделал выпад против Тэтчер, избрав (с большим перевесом голосов) своим ректором не ее выдвиженца, а Роя Дженкинса - известного политика, европеиста, одного из так называемой "банды четырех" бывших лейбористов, образовавших в 1981 г. социал-демократическую партию. Нельзя сказать, что Тэтчер была обделена почетными званиями и степенями. Она получала их от многих зарубежных университетов. Так, уже в 1981 г. в ходе поездки в США ей присудили звание почетного доктора Джорджтаунского университета. В 1983 г. она получила звание почетного члена британского Королевского общества, но на собрании присутствовало лишь 100 из 968 членов общества, при этом необходимые 2/3 голосов были получены с большим трудом [53].

Как отмечает видный исследователь британской политической системы Э. Сэмпсон, Тэтчер не испытывала теплых чувств по отношению к своей альма матер, тем более после того унижения, которому ее подвергли. "Она демонстрировала враждебность к королевским комиссиям и комитетам академиков, считая их либералами, слабаками и социалистами" [54]. Неудивительно, что британские университеты с радостью встретили победу лейбористов на парламентских выборах 1997 г., при этом атмосфера в Оксбридже, по признанию очевидцев, напоминала освобожденный от немцев Париж.

М. Тэтчер и А. Пиночет

Тэтчер обладала многими присущими интеллектуалам чертами: навыками исследовательской работы, работы с документами, коллеги высоко оценивали ее "исключительный аналитический ум", более острый, чем у других, "потрясающую способность к концентрации" и "поразительную память", позволявшие ей анализировать факты, разбираться в сложных вопросах [55]. У нее был потрясающий нюх на детали. То, что она "недобирала силой интеллекта... она восполняла усердной работой" [56]. Кроме того, она много читала. Конечно, напряженная работа не оставляла времени на чтение художественной литературы: перед сном и в ходе непродолжительного (как правило, не более десяти дней) отпуска она, обычно, изучала многостраничные доклады и другие документы. Что же касается литературных предпочтений, то они были довольно однобокими: так, представления о жизни в СССР она почерпнула в основном из книг Ф. Форсайта (политических детективов-"ужастиков" об экспансионистских замыслах Советского Союза и противоборстве разведок) и А.И. Солженицына. Тем не менее, сама Тэтчер, не была для интеллектуалов "своим человеком" (one of us). Годы, проведенные в Оксфорде, не привили ей вкуса к исследовательской работе, ее считали второсортным химиком и таким же юристом. Не имея склонности к абстрактному мышлению, теоретизированию, она искала уже готовые решения. Интеллектуалы порою раздражали Тэтчер, особенно их язык. Она возражала против употребления французского слова "буржуазный", предложив поискать английский эквивалент. По этой же причине она считала, что вместо слова "консенсус" следовало бы употреблять слово "соглашение".

Нельзя сказать, что у Тэтчер не было сторонников в интеллектуальной среде. К таковым относились историк А.Л. Раузе, новеллист К. Эмис, известный драматург (спичрайтер премьера) Р. Миллар. Сюда же можно добавить членов группы, разрабатывавшей философию неоконсерватизма: Дж. Кейси из Кембриджа, Р. Скрутона из Лондонского университета, известных историков X. Томаса (возглавившего в 1979 г. созданный пятью годами ранее Центр политических исследований в консервативной партии), лорда Белоффа, философа Э. Куинтона, а также некоторых других. В отличие от своих предшественников Тэтчер активно привлекала интеллектуалов, ученых для разработки партийной идеологии, была "потребителем" их идей. Она сама участвовала в многочисленных научных семинарах Центра, семинарах по теории и практике современного консерватизма, еженедельных дискуссиях в Институте экономических проблем, досконально изучила труды знаменитых экономистов Ф. фон Хайека и М. Фридмана, которые легли в основу тэтчеризма. Став премьер-министром, она организовывала в своей загородной резиденции Чекерc научные семинары по проблемам Южной Африки, политики в отношении СССР, по германской проблеме. Среди ее советников по экономике были основатель Института экономической политики Р. Хэррис, Э. Уолтерc из Лондонской школы экономики и политических наук, упомянутый выше М. Фридман и другие. По вопросам внешней политики она консультировалась с упоминавшимся выше Томасом, а также исследователем сталинской эпохи Р. Конквестом. Впоследствии шестеро членов этой группы стали с ее легкой руки пожизненными пэрами палаты лордов.

Не жаловали Тэтчер и представители культуры. Она считала, что музеи и галереи должны не выпрашивать деньги у правительства, а обращаться к частным лицам или же расставаться с частью своих коллекций. Нельзя сказать, что ей совсем было чуждо искусство: она собирала фарфор, иногда появлялась в опере, на концертах. Тем не менее, по признанию директора Национального театра сэра Питера Холла, против нее было настроено более 90% представителей творческих профессий [57].

Как считает историк Дж. Винсент, непримиримое отношение интеллектуалов к Тэтчер отчасти объяснялось снобизмом - снобизмом столичных жителей по отношению к провинциалам, "снобизмом жителей Юга по отношению к жителям Севера, снобизмом мужчин по отношению к женщинам, сделавшим карьеру". Комментируя третью подряд победу Тэтчер на парламентских выборах, "Таймc" признавала, что ни один премьер-министр XX столетия не подвергался таким оскорблениям и не встречал такого презрения, какое демонстрировала по отношению к Тэтчер британская интеллигенция . Взаимная неприязнь премьера и научного мира отчасти объясняет многие нелицеприятные и жесткие характеристики, которыми наградили ее британские исследователи этого исторического периода. В отличие от П. Хеннесси, не все они имели мужество признаться, что даже по прошествии времени не могут относиться к ней беспристрастно

Окончание следует

 

Литература 1 Попов В.И. Маргарет Тэтчер: человек и политик. Взгляд российского дипломата. М., 2000; его же. Меняется страна традиций. Заметки посла и ученого о Британии восьмидесятых. М., 1991.

2 Замятин Л.М. Горби и Мэгги. Записки посла о двух известных политиках - Михаиле Горбачёве и Маргарет Тэтчер. М., 1995.

3 Перегудов СП. Тэтчер и тэтчеризм. М., 1996.

4 Огден К. Маргарет Тэтчер: женщина у власти. М., 1992.

5 Воспоминания о Мэгги. Портрет Маргарет Тэтчер. Киев, 2003.

6 Тэтчер М. Искусство управления государством. Стратегии для меняющегося мира. М., 2003.

7 Капитонова Н.К. Внешняя политика Великобритании (1979-1990 гг.). М., 1996.

8 Young H. One of Us: A Biography of Margaret Thatcher. London, 1989, p. 207.

9 Thatcher M. The Downing Street Years. London, 1993, p. 11.

10 Paxman J. The Political Animal. London, 2003, p. 24.

12 Young H. Op. cit, p. 306.

13 Огден К. Указ. соч., с. 140.

14 The Spectator, 2001, 1 September.

15 Рахтап J. Op. cit, p. 76.

16 Sampson A. Who Runs This Place? The Anatomy of Britain in the 21st Century. London, 2004, p. 47.

17 Рут F. The Politics of Consent. London, 1984, p. 115.

18 Evans St. Thatcher and the Victorians: A Sutable Case for Comparison? - History, 1997, v. 82, №268, Oct., p. 605.

19 Цит. по: Thomson A. Margaret Thatcher: The Woman Within. Oxford, 1989, p. 163.

20 Young H. Op. cit., p. 242.

21 Thomson A. Op. cit., p. 169.

22 Огден К. Указ. соч., с. 149.

23 Seldon A. (with Baston L). Major. A Political Life. London, 1997, p. 196.

24 Воспоминания о Мэгги, с. 125, 272.

25 Воспоминания о Мэгги, с. 314.

26 Там же, с. 135.

27 Young H. Op. cit.,p. 241.

28 Riddell P. The Thatcher Era and it's Legacy. Oxford, 1991, p. 231.

29 Young H. Op. cit., p. 206, 543.

30 Воспоминания о Мэгги, с. 231.

31 Там же, с. 193, 340.

32 Cradock P. In Persuit of British Interests. Reflections on Foreign Policy Under Margaret Thatcher and John Major. London, 1997, p. 19.

33 Воспоминания о Мэгги, с. 35.

34 Ingham В. Kill the Messenger. London, 1991, p. 210.

35 The Guardian, 1997, March 31.

36 Попов В.И. Маргарет Тэтчер: человек и политик. Взгляд российского дипломата. М., 2000, с. 458.

37 The Guardian, 1997, March 31.

38 Огден К. Указ. соч., с. 157.

39 Воспоминания о Мэгги, с. 136.

40 Young H. Op. cit, p. 242.

41 Ibid., р. 411.

42 Harrison В. Mrs. Thatcher and the Intellectuals. - Twentieth Century British History, 1994, v. 5, №2, p. 229.

43 Ibid., p. 226. 184

44 Porter В. "Though Not an Historian Myself..." Margaret Thatcher and the Historians. - Twentieth Century British History, 1994, v. 5, №2, p. 249.

45 Thatcher M. Op. cit., p. 595.

46 Ibid., p. 596.

47 Young H. Op. cit., p. 414.

48 Thomson A. Op. cit., p. 162.

49 Twentieth Century British History, 1994, v. 5, №2, p. 241.

50 Young H. Op. cit., p. 402.

51 Twentieth Century British History, 1994, v. 5, №2, p. 242.

52 Young H. Op. cit., p. 402.

53 Twentieth Century British History, 1994, v. 5, №2, p. 239.

54 Sampson A. Op. cit., p. 194.

55 Воспоминания о Мэгги, с. 33.

56 Огден К. Указ. соч., с. 124.