 |
ПОКЛОНИМСЯ
И ПОУЧИМСЯ Отто Лацис |
"В результате военных потерь, а также эвакуации сотен предприятий валовая продукция промышленности СССР с июня по ноябрь 1941 года уменьшилась в 2,1 раз... Выпуск проката черных металлов... в декабре 1941 года уменьшился против июня 1941 года в 3,1 раз; производство проката цветных металлов... сократилось в 430 раз; производство шарикоподшипников... сократилось в 21 раз".
Это слова из книги "Военная экономика СССР в период Отечественной войны", изданной в 1947 году. Ее написал Н.А. Вознесенский, возглавлявший в годы войны Госплан СССР. Попробуем нагляднее представить значение хотя бы одной из приведенных цифр - о выпуске черных металлов. В последнем предвоенном году в СССР было выплавлено 18,3 миллиона тонн стали - к концу 1941 года от этих мощностей осталась треть. Германия, а также оккупированные или союзные ей страны производили перед войной 42 миллиона тонн.
На что можно было надеяться? На экономическую помощь других противостоявших фашизму стран? Она была, и советские люди помнят об этом. Но она пришла не раньше, чем наша армия и наша промышленность доказали, что могут и сами стоять на ногах.
А враг не стоял на месте. Производство танков в Германии в сорок втором году почти удвоилось против сорок первого. Однако уже в августе сорок второго немецкая разведка донесла, что СССР производит тысячу танков в месяц. Гитлер отбросил донесение как неправдоподобное. Оно означало, что советская танковая промышленность почти в полтора раза опередила германскую. Признав это, следовало бы признать еще до сталинградского разгрома, что войну фашистам не выиграть. Сейчас мы знаем, что разведка ошибалась: советская промышленность в том году производила около двух тысяч танков в месяц.
Еще из книги Вознесенского: "...выпуск военной продукции в марте 1942 года только в восточных районах страны достиг уровня производства, который имел место в начале Отечественной войны на всей территории СССР".
Советский солдат превзошел гитлеровского солдата - без этого не могло быть Победы.
Советский военачальник превзошел германского - и без этого не пришла бы Победа.
Необходимо добавить: победил и советский рабочий.
Каким же образом невозможное стало возможным? 26 июня 1941 года вышел Указ "О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время". Отпуска отменялись. Вводились обязательные сверхурочные - рабочий день для взрослых доводился до одиннадцати часов при шестидневной рабочей неделе. А взрослые уходили на фронт. Кто же становился к станкам? Н.А. Вознесенский сообщает: удельный вес женщин среди рабочих и служащих увеличился с 38 процентов в 1940 году до 53 - в 1942-м, доля рабочих и служащих до 18 и старше 50 лет - с 15 до 27 процентов. Вот кто становился к станкам: женщины, подростки, старики.
А в Германии с началом мировой войны занятость женщин сократилась на 500 тысяч человек. Для работы на германских заводах и стройках поступили миллионы рабов с завоеванных территорий. "Раса господ" спешила насладиться господством.
Но чей молот крепче ковал Победу?
- Выйдешь на улицу после смены - голова кругом идет, хватаешься за что-нибудь, чтобы не упасть...
Так вспоминала свою работу во время войны женщина, чье имя тогда не сходило со страниц центральных газет: Екатерина Барышникова, наладчица Первого ГПЗ, инициатор движения "фронтовых бригад" станочников, лауреат Сталинской премии. Смысл движения был - высвобождать рабочих. Бригада Барышниковой втроем вместо шестерых выполняла дневное задание на пятьсот и более процентов.
Из воспоминаний Г.А. Кулагина, работавшего в дни блокады главным механиком Ленинградского Металлического завода: кочегар Минаков умер на рабочем месте, у котла. До последней минуты жизни работал - от этого единственного котла зависела жизнь завода, и нельзя было допустить его остановки, потому что к утру завод должен был дать фронту два отремонтированных танка.
Из блокадного дневника Г.А. Кулагина: "Как это назвать? Героизмом? Слишком необычно поведение ленинградцев для того, чтобы к ним пристало это блестящее и громкое слово".
Дело, однако, не в названии. Дело в том, что и самый большой трудовой героизм рабочих сам по себе еще не обеспечивал победы. Требовалось еще и умение работать. В книге Н.А. Вознесенского приводятся цифры роста численности рабочих разных специальностей за годы индустриализации; в три, в шесть, в четырнадцать раз. Это говорит о многом. Но была ли при том высокая квалификация?
В первую военную зиму с эшелоном Московского завода шлифовальных станков прибыл в Челябинск на знаменитый в дни войны Танкоград токарь Павел Быков. Два дня он стоял за спиной токаря, точившего барабаны - важную деталь танка. Стоял и смотрел, как тот работает. Быков тогда еще не был лауреатом Сталинской премии, его еще не величали основателем советской школы скоростного резания металла. Но уже был известен как очень хороший токарь. Выпускник курсов ЦИТ, работавший на заводе под началом блестящего инженера Цезаря Куникова, стахановец. После двух дней наблюдения Быков еще сутки занимался расчетами, а затем встал за станок и в ночную смену выточил одиннадцать барабанов вместо двух по норме. Он не зря перед тем две смены смотрел и сутки считал. Пять с половиной норм нельзя дать простым напряжением физических сил. Павел Быков был рабочим, который сам может разработать технологию.
Таким же был и фрезеровщик Дмитрий Босый. Эвакуированный из Ленинграда, он в первую военную зиму оказался на заводе в Нижнем Тагиле, выпускавшем танки. Он работал за станком и думал. С помощью собственных приспособлений он смог выполнить за смену почти пятнадцать норм. До того было движение "двухсотников" (двести процентов нормы), "трехсотников", "пятисотников". Теперь появились "тысячники". Скоро их было в Тагиле больше ста. А Босый однажды выполнил 62 нормы в смену. И за год обучил шестнадцать молодых рабочих.
Таких, как Быков и Босый, еще в двадцатые годы формировало движение НОТ (во главе его стояли В.В. Куйбышев и П.М. Керженцев). Оно прививало передовые приемы труда. Потом их готовили курсы ЦИТ - Центрального института труда, который возглавлял А.К. Гастев. Но, кроме того, было за их спиной то, что при наемном труде невозможно: стахановское движение.
Думающий рабочий.
Думающий о том, как лучше организовать труд, лучше использовать технику и увеличить свою нагрузку.
Стахановское движение, вспыхнувшее за шесть лет до войны, успело сформировать целое поколение новых рабочих.
Иван Гудов был одним из самых первых и самых знаменитых стахановцев. После начала войны ему пришлось сесть за письменный стол. Секретарь ЦК, МК и МГК ВКП(б) А.С. Щербаков поручил ему срочно написать брошюру для рабочих об использовании передовой технологии и скоростных методов при выполнении военных заказов. Брошюра была написана за неделю, издана "молнией". Потом Гудов пошел по московским заводам, передавал опыт. До войны заводы ссылались на нехватку мощностей, требовали капиталовложений - новых цехов, нового оборудования. Вдруг оказалось, что проектные мощности можно перекрыть без капиталовложений.
Осенью Гудов был направлен в Горький, стал работать на автозаводе. Когда первый раз предложил модернизировать станки, на него посмотрели как на упавшего с луны: до того ли? Но скоро стало ясно, что иначе не добиться нужного скачка производительности. Обком и горком партии не только поддержали его, но стали готовить конференцию по модернизации станков. Она состоялась ь апреле сорок второго. Были конструктор орудий В.Г. Грабин. один из создателей "катюши" А.Г. Костиков, авиаконструктор С.А. Лавочкин, директора заводов, секретари обкома. Горький бомбили жестоко, Ленинград был в блокаде, враг стоял вблизи Москвы и готовил прыжок на юге. А тут собрали конференцию. Нужна ли она была? Нужна, очень. Хотели, чтобы об улучшении своего станка, приспособлений, инструмента думал каждый рабочий.
Возможен вопрос: зачем думать об этом рабочему?
Есть технологи, конструкторы. Верно. Да не о том же речь, чтобы инженеры не думали. Речь о том, чтобы рабочие думали тоже. Инженер знает многое, чего рабочий не знает. Но и рабочий знает то, чего не знает инженер: он непосредственно включен в технологический процесс, у него своя наблюдательная позиция.
Другой вопрос задавали Гудову: зачем модернизировать станки на каждом заводе, если станкостроительная промышленность, специально для того существующая, создаст новый станок, еще лучше?
Тоже верно. Но, во-первых, новый станок дороже и когда-то еще будет. Во-вторых, с его появлением старый станок никуда не денется - весь парк не заменить и за десятилетие, тем временем и новый станок устареет. Модернизация позволяет все станки всегда делать новыми, а главное - приспосабливать их к меняющимся нуждам производства. Гудов писал: "В предвоенные годы на некоторых предприятиях сложились иждивенческие настроения: дай то, дай это, и мало кто считал, насколько эффективно будет использовано оборудование. На каждую незначительную операцию подавай специальный станок". А на конференции в Горьком рассказывали, что на токарном станке можно и фрезеровать, шлифовать, протягивать. Сверлильный можно приспособить для хонингования, фрезерный - для расточки и торцовки.
В ту пору не было модного ныне спора - моральные стимулы к труду требуются или материальные.
"Или" как-то не возникало. Моральные побуждения были слишком очевидны: "нам нужна одна Победа - одна на всех". О материальном же поощрении можно кое-что узнать из книги Н.А. Вознесенского.
Среднемесячная денежная зарплата рабочих союзной промышленности увеличилась с 375 рублей в 1940 году до 573-в 1944-м, инженерно-технических работников - с 768 до 1.209 рублей. Доля премий в общей сумме зарплаты инженерно-технических работников увеличилась с 11 процентов до 28, в зарплате рабочих - с 4.5 до 8. Производительность труда в машиностроении и военной промышленности только за 1942 год возросла на 31 процент. Понятно, реальные доходы больше зависели не от наличия денег, а от возможности получить товар. Учитывалось и это Во-первых, продовольственные карточки были разные, учитывали значимость и тяжесть труда. Во-вторых, для рабочих, выполняющих и перевыполняющих нормы, вводилось дополнительное питание.
Война была Отечественная, люди жизни не жалели - не то что пота. Но материальное поощрение им не мешало. Напротив, моральная оправданность его никогда не выступала столь ясно, как тогда: кто больше работает, того надо лучше кормить
Итак. советский рабочий победил германского.
Добавим еще: победил советский инженер.
Сколько времени нужно, чтобы освоить производство новой продукции в современных мирных условиях? Любой производственник ответит: на новую модель простенького изделия нужны месяцы, крупной машины - годы; при освоении принципиально нового вида продукции, а тем более при постройке нового завода - меньше чем пятилеткой не обойтись. Это когда все нормально - о случаях волокиты не говорим, время на "бумажную" часть работы (прохождение снабженческих заявок, согласование цен и пр.) не считаем.
Нынешний директор заводского музея ЗИЛа лауреат Государственных премий П.А. Цветков в 1941 году был на автозаводе начальником технологического бюро. Рассказывает:
- Седьмого ноября на завод приехал секретарь ЦК Щербаков. Собственно, завода не было - были помещения цехов. Большую часть оборудования и людей в октябре эвакуировали на восток. Даже кабель из земли вырыли. Щербаков сказал: нужны автоматы. Через две неделя начали штучный выпуск, в декабре стали организовывать поток, с января пошел конвейер.Рассказывает И.М. Зальцман, бывший директор Кировского завода в Ленинграде, затем - Танкограда, в 1942-1943-м - нарком танковой промышленности:- До войны производство тяжелых танков на Кировском заводе было штучным. За три недели с начала войны оллектив сделал его серийным. С октября по декабрь основная часть оборудования и людей перебиралась в Челябинск. Туда же двигались Харьковский дизельный, московские "Красный пролетарий" и завод шлифовальных станков, часть СТЗ. С шестого октября все это вместе с ЧТЗ именовалось Челябинский Кировский завод, по газетам - Танкоград. К концу октября производство тяжелого танка KB стало серийным, в начале сорок второго - массовым. В дополнение к KB позднее за тридцать три дня организовали серийное производство Т-34, потом за пятьдесят один день освоили танк ИС.Из воспоминаний авиаконструктора А.С. Яковлева:- Эвакуированный из Москвы в Сибирь завод, производивший истребители Як, через три недели после прибытия на новое место начал регулярный выпуск самолетов, через три месяца превзошел московский объем выпуска, через одиннадцать месяцев делал самолетов в семь с половиной раз больше, чем до эвакуации.Таких примеров тысячи. П.А. Цветков на мой вопрос, как можно было за две недели поставить совершенно новое производство автоматов, сначала ответил:"Работали по двенадцать - четырнадцать часов в сутки".И.М. Зальцман:"Не жалели себя".Из воспоминаний А.С. Яковлева:"Это был подвиг".Бесспорно. Но чего-то мне еще не хватает в этих ответах. Ведь в десятки раз ускоряли работу. За считанные дни - то, на что до войны уходили годы. Как?Наконец П.А. Цветков произносит:
- Все делали параллельно: конструкцию, технологию, оснастку.Это уже понятнее. И.М. Зальцман:"Было не только крайнее напряжение физических сил - было творчество, умение решать самостоятельно и брать на себя ответственность, была смелость мысли, был маневр. Была особая система организации инженерного труда, в которой можно выделить ряд устоявшихся принципов"Главный конструктор Танкограда Ж.Я. Котин внедрял скоростные методы проектирования. Конструктор намечает узел - рядом технологи, инструментальщик. Они работают не последовательно, а параллельно, точнее - все вместе. После окончания работы конструктора практически закончена и подготовка производства. Когда была предложена идея новейшего танка ИС-З, директор Танкограда дал конструкторам месяц на выполнение рабочих чертежей, а опытному производству - тот же месяц на изготовление опытного образца. Чертежи передавали частями, по мере готовности. Конечно, были переделки в металле, но выигрыш времени окупал все.Из воспоминаний Г.А. Кудагина.
На Металлическом заводе (мирная специальность - турбины электростанций) в августе сорок первого за две недели построили бронепоезд. Заводская газета писала: "В мирное время... завод вел бы специальные переговоры со многими организациями. Потом засели бы за работу конструкторы: общий вид... детальный проект... рабочие чертежи, нормали, заказ материалов и т.д., и т.п.". Теперь, поручая эту работу, главный инженер завода А.И. Захарьин на вопрос подчиненных о техзадании и чертежах ответил:Запомним последние слова: "сами все решайте". В них заключено то, что отличает инженера по существу от инженера лишь по должности и диплому. Подлинный инженер - тот, кто сам разрабатывает и принимает инженерные решения.- Ничего нет и не будет. Никаких не нужно чертежей и согласований. Сами все решайте...
- На танковых заводах выше всего ценили конструктора, его поднимали, поощряли, - вспоминает И.М. Зальцман. - Если же взять цехового инженера, то его главная обязанность - все равно инженерная: организация рабочего места рабочих. Инженеров Танкограда никогда не отвлекали от их прямого дела. Речь не только об отвлечении на физический труд по разным производственно - хозяйственным надобностям. Бывает, инженер исправно исполняет должностные обязанности, да сами обязанности эти на поверку - не инженерные Этого мы не допускали.На всех крупных заводах господствовал принцип: производство должно быть как можно более массовым, в идеале - конвейерным. В сорок втором году на заводе в Нижнем Тагиле появились одиннадцать поточных линий - такого не имели ни Германия, ни США. Приехавший в Тагил из Киева институт Е.О. Патона создал автоматическую сварку танковой брони под флюсом, удесятерив производительность по сравнению с ручной сваркой, - такого тоже не было в мире. Уральские металлурги научились танковую броню прокатывать на обычном блюминге, а броневую сталь .варить в простом мартене вместо электропечи - такого тоже в мире не знали.Война обрубила налаженные связи. Теперь недостаточно было одной дисциплины - обеспечение производства требовало инициативы каждый день. Патоновская сварка брони под флюсом сразу оказалась под угрозой: не было флюса (производивший его завод был захвачен врагом). Патон говорил: "Урал богат. Искать и искать!" Нашли буквально под ногами бросовый материал: доменный шлак. Надо было очень хотеть найти: знали, что шлак не годится, - оказалось, один этот шлак старого Ашинского завода годится.
Завод, производивший истребители Як, лишился старых поставщиков и материалов. В эвакуации родилась модель Як-9 - не только лучше прежней, но изготавливаемая из местных, сибирских материалов. В округе выросло малые предприятия для изготовления авиапоиборов, аппаратуры.
А были ведь и у гитлеровцев грамотные инженеры, способные конструкторы. Начали войну с вооружением, во многом превосходившим наше. Однако в ходе войны советская промышленность превзошла германскую не только по объемам выпуска - превзошла и по техническому уровню оружия. В соревновании конструкторов победили не те, рожденные признанной индустриальной нацией, - победили наши, сыны народа, совсем недавно придумавшего слово "ликбез". Многие наши крупные инженеры, вспоминая войну, задавались вопросом: почему так получилось?
Приводят технические, инженерные соображения, вероятно, верные. Но они недостаточны для постижения особенностей самого инженерного труда, мышления. Здесь не обойтись без соображений социально-психологических, исторических. Творческий полет мысли на службе фашизма, высшие достижения умственного труда на службе всемирного разбоя и убийства - в этом заключено противоречие, подрывающее сам умственный труд. Даже в "войне моторов" духовный фактор часто оказывался решающим и на поле боя, и в физическом труде. В труде интеллектуальном он всегда должен быть решающим.
Советский инженер победил германского.
Добавим еще: победила советская хозяйственная система.
В восемнадцатом году Ленин указывал большевикам пример "планомерной организации", который надо изучить и освоить: Германия. В сорок первом у нас был опыт планового развития, какого не знала ни одна другая страна в мире. Через неделю после начала войны правительство приняло "мобилизационный народнохозяйственный план на третий квартал 1941 года". В августе был принят военно-хозяйственный план на четвертый квартал 1941-го и на 1942 год. Именно по этому плану за три месяца 1941 года переместились на сотни и тысячи километров более 1.360 крупных предприятий - переместились и тут же начали давать продукцию. История не знала подобного переселения заводов. Ехали на восток рабочие и специалисты с семьями, ехали станки, ехал задел деталей, которые на новом месте сразу поступали на сборку. Двенадцать тысяч работников Кировского завода были переброшены из Ленинграда на Урал самолетами.
Соревнование социалистической хозяйственной системы с экономической машиной агрессора началось не 22 июня 1941 года. Оно началось сразу после окончания гражданской войны. Новый, военный народнохозяйственный план можно было ввести за несколько дней потому, что перед тем двадцать лет учились тому, чего прежде не знал никто: социалистическому планированию.
Был план ГОЭЛРО, открывший будущее перед разоренной страной. Была новая экономическая политика, породившая неведомое прежде слово "хозрасчет", научившая сочетать его с планом, создавшая экономические методы централизованного управления. Был первый в мировой истории межотраслевой баланс народного хозяйства, разработанный ЦСУ СССР в 1925 году. Были годы научной и практической работы, завершившиеся составлением первого в истории пятилетнего народнохозяйственного плана. Был XV съезд партии, сформулировавший принципы подхода к пятилетнему народнохозяйственному планированию.
В двадцать пятом году Ф.Э. Дзержинский призывал учиться массовому производству у Форда - и учились. В тридцатом году в Сталинграде пускали крупнейший в мире тракторный конвейер, сделанный по американскому образцу. Пуск сразу не получился, германская газета злорадствовала по этому поводу. Спустя десятилетие эвакуированные рабочие СТЗ в Челябинске участвовали в создании поточного производства танков - получилось сразу.
В военно-хозяйственном плане обозначались задания по производству танков и пулеметов, самолетов и пушек, боеприпасов и порохов. Все было в нем расписано, как положено в таком плане: что, где, когда. Но в нем было и другое, было главное для социалистического планирования: он определял не только выпуск той или иной продукции - он определял пропорции воспроизводства в масштабах страны. Пропорции военного времени.
Установление этих пропорций не было простым волевым актом. Осмысливая уроки планирования военной экономики, Вознесенский писал, что существуют экономические законы производства и распределения, "с которыми должно считаться социалистическое планирование как в период мирной экономики, так и в период военной экономики". И продолжал: "Наиболее элементарным законом издержек производства и распределения продуктов является преобразованный в советской экономике закон стоимости. В социалистической экономике закон стоимости означает необходимость вести денежный, а не только натуральный учет и планирование издержек производства, т.е. затрат общественного труда на производство общественной продукции". Конечно, понимание действия закона стоимости при социализме сорок лет назад было менее полным, чем сегодня. Однако о глубине этого понимания говорят больше не научные труды, а практические результаты хозяйствования в годы войны.
В 1915 и 1916 годах расходы государственного бюджета царской России покрывались доходами лишь на четверть, на 1917-й вообще не удалось утвердить бюджет, дефицит превысил 80 процентов. Добавим, что сейчас, в мирное время, для правительства США дефицит бюджета и государственный долг стали самой трудной проблемой. В СССР в 1942 году дефицит госбюджета составил менее десяти процентов, в 1943-м - менее четырех, в 1944-м дефицита уже не было.
В социалистической стране не извлекают личной прибыли из военного производства. Неслыханное дело: во время Отечественной войны советская промышленность систематически снижала цены на поставляемое армии оружие - это послужило важнейшим источником ликвидации бюджетного дефицита. Шла напряженная борьба не только за время, но и за снижение себестоимости продукции. Так в повседневной хозяйственной жизни проявлялась фундаментальная истина: наш план в отличие от государственного воз действия на экономику при капитализме опирается на общественную собственность и выражает коренные интересы самих трудящихся. Но эта особенность была ему присуща и в мирные дни. Как изменилось место плана в нашем хозяйстве в условиях войны?
Директор одного из прославленных заводов военных лет рассказал автору этих строк, что его по сей день, бывает. спрашивают, правда ли, что он руководил заводом, размахивая пистолетом. В этом анекдоте отразилась распространенная версия, согласно которой система управления военной экономикой - это система исключительно командная, не содержащая иных ценностей, кроме умения определять и безоговорочно выполнять волевые задания - "любой ценой". Насколько верно это?
Было. не могло не быть в те решающие дни: безоговорочный централизм планирования, директора-генералы, суровые законы о труде. Но если бы только это и было, как бы пришла к нам Победа?
Первого июля 1941 года, на десятый день войны, вышло постановление правительства "О расширении прав народных комиссаров СССР в условиях военного времени". Часть прав, прежде принадлежавших правительству, теперь передавалась на ступень ниже. В том же месяце это постановление было распространено на народных комиссаров РСФСР и УССР. Оно использовалось и для расширения прав руководителей крупнейших предприятий: их назначали заместителями наркомов по должности. Права заместителей наркомов получили авиаконструктор А.С. Яковлев, директор Кировского завода И.М. Зальцман, главный конструктор Ж.Я. Котин и другие.
То же постановление позволяло наркомам разрешать руководителям предприятий и строек для выполнения планов и заказов по договорам выдавать другим предприятиям материалы из своих ресурсов. Тем самым предприятиям предоставлялись права в той сфере, где централизм был наибольшим.
Централизм военного времени опирался на инициативу.
Документы военного времени поражают нежданными открытиями. Вот экономисты наших дней спорят: стоит ли создавать на заводах "свои" производства специального оборудования и оснастки? Десяток лет назад считалось общепризнанным, что это кустарщина, нужна специализация. Но сейчас собственные производства средств рационализации растут на всех комбинатах ГДР. Идут по этому пути крупные корпорации Японии. Наш ВАЗ имеет свое станкостроение, свое производство роботов. Кустарщины как-то избежали, а время стерегли: заказ на стороне кочует никак не меньше года - у себя сделаешь сразу. Однако экономисты еще спорят: слишком ново, непривычно.
Но раскроем еще раз книгу Вознесенского:
"В планировании и организации производства на промышленных предприятиях... необходимо отметить следующие особенности: ...в-третьих, развитие инструментального и станочного хозяйства, организацию мощных инструментальных цехов и цехов по производству станков на машиностроительных предприятиях, что обеспечивало быстрое освоение новой продукции и создание необходимых темпов роста производства..."Новое оказывается забытым старым. Повторим: "обеспечивало быстрое освоение новой продукции".Здесь корень. По разным причинам эта задача выдвигается на первый план в пору войны и в эпоху НТР, на этапе интенсификации экономики. Но некоторые приемы ее решения, выработанные тогда, применимы сегодня.
Спустя сорох лет мы склоняем голову перед мужеством тружеников войны. Этого мало. * * *
Мы должны еще и учиться у них.
Учиться, хотя они не слыхивали о компьютерах, роботах, САПРах и прочих премудростях нынешних.
Высшее мастерство проявляет не тот, кто оперирует громадными ресурсами. Высшее мастерство проявляет тот, кто решает большие задачи с самыми малыми ресурсами. Сегодня экономисты придумали этому название: интенсификация. Мы не до конца еще знаем, как ее обеспечить. Конечно, не одиннадцатичасовым рабочим днем, не командным управлением: сейчас не война. Но за восемь-то часов - всякая ли минута отдается делу? Травим ли беспощадно волокиту и безответственность? Зорко ли смотрим, что лежит под ногами?
Поклонимся и поучимся. И еще раз - поклонимся.
