№2, 2007 г.

© В.А. Литвинов

ДОХОДНОЕ МЕСТО РОССИЙСКОГО ГРАЖДАНИНА

В.А. Литвинов

Литвинов Владимир Александрович - д.э.н., проф., зам. дир. Всероссийского центра уровня жизни.

Сегодня принято рассуждать об уравниловке, господствовавшей в СССР, об имевших место тогда деформациях в распределении доходов и заработной платы. В то же время все чаще приходится слышать о нынешней чрезмерной социальной дифференциации населения в нашей стране.

За подобными рассуждениями, как правило, скрыто либо серьезное непонимание сути явления, либо попросту нежелание видеть очевидное. Речь не о 5-ти или 15-ти кратном значении показателя дифференциации, а о том, что стоит в этом коэффициенте за единицей.

В подходах к решению проблемы дифференциации и выводах, которые из этого решения делались в прошлом и делаются сейчас, имеются существенные различия. Если при социализме уровень единицы дифференциации постоянно повышался при одновременном сокращении ее масштаба, то в нынешних условиях дифференциация резко выросла при практически неизменном уровне единицы. Можно сказать, что из одной крайности впали в другую. Почему так произошло? Попробуем разобраться.

Дифференциация доходов представляет собой соотношение в доходах различных социально-демографических групп населения. Применительно к России это миллионы и даже десятки миллионов человек. Следовательно, говоря о дифференциации доходов, подразумевают масштабное явление.

В конце XIX в. Россия была крестьянской страной. По данным переписи 1897 г., крестьяне составляли 77%. В начале XX в. при общем росте численности населения (155,3 млн. человек в 1910 г.) эта доля изменилась весьма незначительно. Средний годовой заработок крестьянина к 1913 г. достигал 120 руб., сельскохозяйственных рабочих - 150 руб. в год. Их численность составляла в 1913 г. 6,5 млн. человек. Средняя годовая заработная плата рабочих различных производств фабрично-заводской промышленности в том же году была 264 руб., а самих рабочих насчитывалось около 4 млн. человек *.

*  Россия 1913 год. Статистико-документальный справочник. СПб., 1995. С. 223, 311, 313.
Существовала и узкая группа лиц - около 0,5% (696,7 тыс. человек в 1910 г.) - с годовым доходом свыше 1 тыс. руб. На их долю приходилось около 20% всего личного потребления в национальном продукте России. Из общего числа "обеспеченных" почти 90% составляли лица с годовым доходом до 5 тыс. руб. (87,9%), среди них 56,9% - с доходом до 2 тыс. руб. На группу лиц с доходом свыше 50 тыс. руб., численность которой была в 100 раз меньше, приходилось почти столько же доходов, сколько и на первую группу (соответственно 20,3% и 20,9%). Среди входящих в группу "богатейших" преобладали владельцы торгово-промышленных предприятий, владельцы капиталов и крупные помещики.

Среди "обеспеченного" меньшинства населения России наблюдалась огромная внутригрупповая дифференциация. Так, если разбить обозначенную группу на пять когорт (по 20% каждая), то доходы пятой в 9 раз будут превышать доходы первой. Среди наиболее богатых (10%) данной группы дифференциация по доходам достигала 12-13 раз. В целом же среди "обеспеченных" разрыв в доходах составлял более 200 раз. Что касается разрыва между "богатейшими" и наименее обеспеченными, то он достигал 2000-2500 раз.

Приведенные данные свидетельствуют: средний класс в России в то время отсутствовал. Подавляющее большинство населения - более 90% - имело весьма невысокие доходы и вело скудную жизнь. И была буквально горстка "господствующих" лиц, распоряжавшаяся всеми богатствами страны.

Вместе с тем есть основания полагать, что применительно к достаточно большим группам населения дифференциация в России составляла более 8-10 раз. При этом сам уровень доходов, а соответственно и потребления, оставался у подавляющего большинства населения низким.

При характеристике дифференциации в послеоктябрьский период целесообразно рассмотреть несколько пройденных страной этапов:

В условиях всеобщей разрухи возможности обеспечения жизнедеятельности человека фактически зависели от урожая зерновых. В пищевом пайке того времени преобладал хлеб (71% от общего калорийного состава пайка). По сравнению с дореволюционным периодом доля мяса сократилась почти втрое.

В дальнейшем экономика пусть медленно, но развивалась, и у населения появилась возможность относительного маневрирования в своих расходах *. Вместе с тем говорить о естественно сложившейся дифференциации в доходах населения не приходится. И все же именно тогда четко обозначился общий "социалистический" подход: определение денежных доходов строго лимитированным количеством среднедушевых пайков.

* Известный лозунг: "Кто не работает, тот не ест" трансформировался в лозунг: "От каждого по способностям, каждому по труду".
Во время Великой Отечественной войны и сразу после нее действовала жесткая карточная система, главным принципом которой были не физиологические нормы, а реальные возможности государства. В случае необходимости нормы отпуска, в частности, продуктов просто урезались.

Начиная с 1956 г. в перспективных планах предусматривалось повышение минимальных социальных нормативов (минимальной заработной платы, пенсии и т.п.). Однако уровень минимальной заработной платы устанавливался централизованно и напрямую не зависел от прожиточного минимума *.

* Гонтмахер Е.Ш. Социальная политика в России: уроки 90-х. М., 2000. С. 263.
Отказ от использования в плановых расчетах прожиточного минимума и выдвижение на первую роль так называемого рационального потребительского бюджета (РПБ) далеко не случайны. Именно это обстоятельство во многом предопределило дальнейшие практические подходы, используемые при оценке и регулировании уровня благосостояния и дифференциации населения страны.

Как отмечает известный советский экономист Л.А.Костин, "...в течение первого послевоенного десятилетия реальные доходы населения увеличивались преимущественно путем периодического массового снижения розничных цен. В результате благосостояние всех слоев населения повышалось, а потребление работников, получавших минимальную заработную плату, росло медленно и оставалось недостаточным" *.

* Костин Л.А. Производство товаров народного потребления (социально-экономический аспект). М., 1980, с. 23.
Поскольку уровень потребления работников, получавших минимальную заработную плату, оставался недостаточным и объективно требовал повышения, в Советском Союзе был выбран "курс на повышение денежных доходов населения при опережающем росте заработков низко- и среднеоплачиваемых работников"  *.
* Там же. С. 24.
Каковым же на самом деле был этот уровень "при социализме", был он ниже или выше прожиточного минимума и требовал ли объективно своего повышения? Некоторые специалисты считают, что до 1964 г. включительно уровень минимальной заработной платы не соответствовал, а в период с 1965 г. и до 1985 г. соответствовал величине прожиточного минимума *. Однако есть факты, свидетельствующие, что и в упомянутый период такого соответствия не было.
* Гонтмахер Е.Ш. Цит. соч. С. 262-263.
Напомним, что до января 1968 г. минимальная зарплата составляла 40-45 руб. в месяц, с января 1968 г. - 60 руб. и в 1975 г. - 70 руб. В семьях с душевым доходом до 75 руб. в месяц потребление основных продуктов питания было значительно ниже, чем в среднем по стране. Даже в 1986 г. по мясу эта разница была почти в 2 раза, по молоку - в 1,5 раз и т.д. Зато хлебопродуктов в низкодоходных семьях потребляли на 14 кг больше на человека по сравнению со всем населением. Аналогичная картина наблюдалась и в 1985 г., и в 1980, и в 1975, и ранее.

Если же сравнить фактическое потребление основных продуктов питания в семьях с душевым доходом до 75 руб. в месяц с нормативными наборами, установленными "Временными методическими рекомендациями по расчетам прожиточного (физиологического) минимума по регионам Российской Федерации", утвержденными Минтрудом России 15 апреля 1992 г., то легко заметить, что по всем позициям, кроме хлебопродуктов, нормативные наборы существенно (в разы) выше фактического потребления.

Даже после значительного ужесточения нормативных наборов более поздними "Методическими рекомендациями по расчетам прожиточного минимума по регионам Российской Федерации" половина позиций нормативных наборов оказалась выше фактического потребления в указанных семьях в 1986 г. При этом резкое снижение нормативов по мясу, молоку, яйцам "компенсировалось" заметным увеличением норм потребления по картофелю и хлебу.

Таким образом, даже в 1986 г., не говоря уже о более ранних годах, в семьях со среднедушевым доходом до 75 руб. в месяц потребление основных продуктов питания на уровне набора продуктов прожиточного минимума не обеспечивалось. Иначе говоря, официально установленная тогда минимальная заработная плата в 70 руб. в месяц не могла обеспечить потребления в рамках прожиточного минимума. Есть все основания утверждать, что в период с 1945 по 1985 г. устанавливаемые минимальные социальные нормативы были реально ниже величины прожиточного минимума *.

* Принципиальное отличие 60-80-х годов по сравнению с сегодняшним днем состоит в том, что тогда даже и не пытались сопоставлять минимальные социальные нормативы с прожиточным минимумом.
Следовательно, разовые повышения минимума заработной платы на самом деле были остро необходимы, чтобы хоть как-то поддержать потребление низкодоходных групп население на "около" физиологическом уровне.

Поскольку повышения минимума заработной платы (какими бы незначительными они ни были) не подкреплялись ростом зарплаты более высокого уровня, это вело к сокращению дифференциации. "В результате проведения такой политики... минимальная зарплата возрастала более быстрыми темпами и ее дифференциация значительно сократилась. За последние 20 лет (1960-1980 гг. - В.Л.) минимальная заработная плата увеличилась в 3,5 раза, в то время как средняя заработная плата возросла в 2 раза" *.

* Костин Л.А. Цит. соч. С. 24.
Особенно существенной деформации, как считают некоторые специалисты, распределение заработной платы подверглось в 1968 г., когда директивно был повышен ее минимум с 40 до 60 руб. в месяц. Рост же средней заработной платы с 1966 по 1970 г. составил всего 22%. В последующие годы уравнительные тенденции получили дальнейшее распространение. При этом общий достигнутый в рассматриваемый период уровень зарплат населения был крайне низок. Большинство рабочих и служащих в течение 20 лет - с 1956 по 1976 г. - не смогли осилить рубеж в 140 руб. в месяц. И даже через 30 лет почти 40% работникам не удалось преодолеть этот низкий (всего-то две минимальные зарплаты) барьер *.
* Социальное развитие СССР. Статистический сборник. М., 1990. С. 94.
Возникает вопрос: а нельзя ли было одновременно увеличивать одинаковыми темпами и минимальную, и среднюю заработную плату? Конечно, теоретически это возможно. Только не надо забывать, что абсолютный разрыв в зарплатах при этом резко возрастает и ни к чем хорошему не ведет. Кроме того, для подобных действий нужные огромные ресурсы, которых в СССР попросту не было, да и быть не могло.

Коренной причиной низких доходов основной массы трудящихся и слабой их дифференциации в эти годы являлась жесткая увязка доходов с лимитированным производством предметов потребления. "При остаточном принципе планирования фонда потребления и, соответственно, фонда оплаты труда повышение минимума без пропорционального роста оплаты более эффективных видов труда приводило к накапливанию искажений в дифференциации заработной платы" *. Так, в промышленности соотношение в уровнях среднемесячной заработной платы инженерно-технических работников и рабочих уменьшилось с 1,78:1,0 (в 1950 г.) до 1,36:1,0 (в 1970 г.) **.

* Можина М. Анализ дифференциации доходов населения // Экономист. 1994. № 1.С. 35.

** Кокин Ю.П. Дифференциация заработной платы // Экономическая энциклопедия. М., 1972. С. 442.

В господствовавшей в СССР системе экономических координат именно узость и ограниченность производства предметов потребления определяли и общий уровень доходов населения, и их дифференциацию.

В 1962-1963 гг. нехватка самых простых продуктов питания вылилась в острейший продовольственный кризис. Именно в 1963 г. население страны в прямом смысле слова боролось за физическое выживание. Аналогом того кризиса можно считать лишь случившийся в начале 90-х годов развал потребительского, прежде всего продовольственного рынка страны.

Острая нехватка ощущалась в 60-х-80-х годах и по самым простым непродовольственным товарам. "Общеизвестны факты перебоев в торговле лезвиями для бритья, зубными щетками, электроутюгами, школьными тетрадями, мужскими носками и многими другими товарами..." *. Никакие решения съездов КПСС, совместные постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР не могли повлиять на то, что "...нелегко купить... тряпко-держатель, швабры, мебельные гвозди, метры складные, кисти малярные, ложки деревянные, ножницы, напильники... подобное же положение с топорищами, овощными корзинками, палками к щеткам... много нареканий поступает в торговые организации из-за отсутствия в продаже огородных леек... Покупатели постоянно спрашивают... метчики, плашки, держатели для них; часто жалуются на недостаточный выбор сверл, особенно мелких диаметров. Плохо обстоит дело с различными клещами. Из десятка разновидностей молотков... выпускается всего лишь два-три наименования" **.

* Гоголь Б.И., Трахтенберг Г.Л. Покупательский спрос и производство. М., 1965. С. 52.

** Костин Л.А. Цит. соч. С. 203-205.

Если к этому добавить и весьма невысокое качество товаров народного потребления, то картина будет весьма впечатляющей. Забавно читать, например, о социологическом опросе, который показал, что половина респондентов отметила низкое качество лопат - они тяжелы, неудобны, быстро гнутся и выходят из строя. При этом около 20% опрошенных горько сетовали на нехватку этих самых лопат в продаже. Напомним и о тех колоссальных потерях, которые имели место в производстве так нужных народу товаров. Например, только из-за непрочности швов молочных пакетов потери молока ежегодно составляли до 20 тыс. тонн. А общие потери при уборке, транспортировке, хранении и переработке сельскохозяйственной продукции достигали 20-30%.

В рамках планового ведения народного хозяйства вопрос об уровне развития старались "не замечать", его переводили в иную плоскость - в плоскость динамики явления. Главными становились темпы роста сами по себе, а от какого, собственно, уровня они достигнуты, становилось как бы и неважно. Двигаемся вперед и не хуже других, ну, а то, что "кто-то" двигается от иного, гораздо более высокого уровня, это уже вторично. Ведь есть же устойчивое улучшение, особенно, если сравнивать с 1913 г. Получалось прямо как у Л.Н.Толстого: "Важно не то место, которое мы занимаем, а то направление, в котором мы движемся".

Проблема доходов и потребления была в значительной мере идеологизирована. Выдвинутый в конце 50-х годов лозунг "Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме" крайне сужал пространство для реальных и обоснованных решений. Ни о каких минимумах речь просто не могла идти. Эталоном потребления был выдвинут "научно обоснованный" рациональный потребительский бюджет.

Повсеместно декларировалось: "конечные народнохозяйственные результаты - полное удовлетворение рациональных потребностей людей". Главное - постепенно "подтянуть" всех до уровня РПБ, прежде всего низкооплачиваемых работников. При этом вопрос, сколько понадобится времени и ресурсов для этого "постепенного подтягивания", оставался открытым, поскольку предстояла нелегкая работа "по повышению степени зрелости общества".

Так, исходя из задачи подтягивания уровня низко- и среднеоплачиваемых работников, в декабре 1972 г. началось и в 1975 г. завершилось повышение минимума заработной платы, а также ставок и окладов среднеоплачиваемых категорий работников во всех отраслях материального производства.

В учебном пособии, подготовленном авторским коллективом НИИтруда Госкомтруда СССР, отмечалось: "Большое значение для преодоления социально-экономических различий в труде имеет общий подъем уровня благосостояния трудящихся, постепенное сокращение различий в их доходах... Сокращается диапазон дифференциации оплаты труда на основе повышения минимума заработной платы с одновременным ростом заработанной платы среднеоплачиваемых категорий работников, усиливается межотраслевое единство в оплате труда" *. При этом однозначно было заявлено, что "если бы в обществе не было дифференциации, то средний уровень фактического потребления для каждого года означал бы одновременно и необходимый его уровень" **.

* Труд руководителя / Под ред. Д.Н. Карпухина. М., 1976. С. 34-35.

** Майер В.Ф., Ершов Э.Б. Прогнозы повышения народного благосостояния // Научные основы экономического прогноза. М., 1971. С. 383-384.

Иначе говоря, необходимо лишь то, что уже достигнуто, остальное - от лукавого, т.е., если еще не достигнуто, то значит вовсе и не необходимо. Главная цель - обеспечить РПБ каждого человека, а дифференциация должна была быть ликвидирована.

Приведем данные Госкомстата СССР, который по материалам обследования семейных бюджетов группировал их по уровню среднедушевого дохода в месяц. Как правило, использовалась шкала с равными интервалами (обычно в 25 руб.), которая с начала 80-х годов в укрупненном виде приняла характер девятиуровневой со следующими интервалами: до 50 руб.; 50-75 руб.; 75-100 руб.; 100-125 руб.; 125-150 руб.; 150-175 руб.; 175-200 руб.; 200-250 руб.; свыше 250 руб.

Примечательно, что в эти годы практически такая же шкала лежала в основе размеров уплаты членских взносов членами КПСС: до 70 руб. - 10 коп.; 71-100 руб. - 20 коп.; 101-150 руб. - 30 коп.; 151-250 руб. - 1%; свыше 250 руб. - 2%.

Следовательно, жестко регламентируемая дифференциация доходов составляла не более 5-7 раз и постоянно снижалась. Особенно сильной деформации распределение доходов подверглось в апреле 1991 г., после административного повышения цен и введения одновременных компенсаций всему населению практически в одном и том же размере на душу населения. Дифференциация доходов одномоментно сократилась с 3,2 до 2,4 раза *.

* Можина М. Цит. соч. С. 36.
Таким образом, низкая дифференциация доходов населения в СССР - явление вполне закономерное, в условиях всеобщего огосударствления иначе и быть не могло. Для "зрелого и развитого" социализма характерны общий низкий размер дифференциации доходов и одновременно невысокий уровень благосостояния населения.

Экономические преобразования, направленные на развитие рыночных отношений, повлекли за собой бурное расслоение общества. Через перелив (перераспределение) собственности, капитала и доходов - к формированию отличных от прежних доходных групп населения. В результате Россия ускоренными темпами пришла к распределению доходов, характерному для большинства капиталистических стран. "Если сравнить динамику коэффициента Джини по американским и российским семьям, то станет видно, что тот путь социально-экономического расслоения, который прошло население США за 20 лет, население России преодолело за три года" *. Поляризация в обществе в зависимости от уровня дохода людей существенно ускорилась.

* Суринов А.Е. Доходы населения. Опыт количественных измерений. М.. 2000. С. 260.
К сожалению, в этих условиях Госкомстат России акцентировал внимание на оценке "равномерности" распределения доходов при фактическом полнейшем игнорировании уровня самих доходов. Между тем именно решительное повышение уровня доходов населения, прежде всего наименее обеспеченных его слоев, является действительно важным с точки зрения повышения уровня жизни населения. Если бы покупательная способность (ПС) доходов наименее обеспеченного населения возросла хотя бы до уровня прожиточного минимума (ПМ), то это существенно изменило бы ситуацию к лучшему. А пока закономерный процесс стратификации населения в России протекает на фоне весьма невысокого уровня жизни у низкодоходных слоев населения, и продолжающаяся дискуссия о якобы "чрезмерной" дифференциации денежных доходов фактически уводит в сторону от проблемы, какие реалии являются исходными в оценках. Абсолютная разница в уровнях доходов и покупательной способности полярных групп населения по-прежнему растет, что может в дальнейшем привести к серьезным социальным конфликтам.

Справедливость - один из основополагающих идеалов в истории человечества. В разных концепциях и программах реализация этого идеала предполагала устранение в той или иной степени неравенства. Проблема заключается в том, чтобы меру неравенства (справедливости) совместить с разумной дифференциацией как стимулом достижения индивидом успеха.

Советская система не сумела решить эту задачу. И по идеологическим, и не в последнюю очередь по экономическим причинам ставка была сделана на сокращение дифференциации доходов населения.

Опыт "развития" отечественного капитализма не оставляет сомнений: лавинообразное увеличение разрыва между богатыми и бедными неминуемо ведет к социальным катаклизмам. Считается, что предотвратить подобное развитие событий может и должно формирование среднего класса. Это необходимое, но недостаточное условие. Надо повышать уровень жизни людей с наименьшими доходами. Бедный, а тем более проживающий в нищете человек не может стать полноценным гражданином, не способен сознательно влиять на свою судьбу и судьбу страны.
 


Сентябрь 2007 г.