РАБОЧИЕ УМЕЛЬЦЫ
|
Б.Ф. Данилов
РАБОЧИЕ УМЕЛЬЦЫ |
Глава 2.
Моисеев с перовского "Торгмаша"
Он тоже токарь, работает на Перовском заводе торгового машиностроения в инструментальном цехе.
Нам, новаторам старшего поколения, всегда казалось, что сперва надо до тонкостей освоить и изучить свою профессию, а уж потом пытаться внести в нее что-то новое. Я, например, так же как и многие друзья - известные новаторы, - подал и осуществил свое первое рацпредложение, когда мне было 27 лет. Валентин начал свою рабочую карьеру сразу и как токарь, и как новатор.
Некоторые из моих товарищей становились на путь новаторства только к 50 годам жизни. Валентин Моисеев начал придумывать новое с 19 лет, причем новое не только в своем токарном деле, но и в работе товарищей других станочных профессий. Конечно, сперва он, как говорится, "набил себе немало шишек". В цехе над ним подсмеивались, называли фантазером, чудаком. Токарное ремесло ему давалось быстро и легко, он не отказывался ни от какой работы, не боялся ошибок и неудач. Постепенно ему стали поручать все более сложные детали. Руководители цеха, видя, что он отлично справляется с работой, даже стали прощать Валентину его выдумки и, как они говорили, разные "нелепые затеи".
- Хорошо работает парень, - говорили мастера, - вот втянется в сложную работу, бросит выдумывать всякую всячину и станет отличным токарем.
Моисеев быстро получал разряд за разрядом и к 30 годам уже имел высший, 6-й разряд. Но свои выдумки и "глупости", как называли его затеи некоторые мастера, не бросил.
В 22 года он уже подал заявку на изобретение. Конечно, ему отказали. Он писал возражения, и, хотя до авторского свидетельства было еще далеко, все же он постепенно набил руку в составлении заявок и защите своих технических идей. Как-то уж так повелось, что почти все столичные рабочие-новаторы, начавшие свою новаторскую деятельность в шестидесятых годах, связывали свою судьбу с Московским советом новаторов, активно работавшим в то время.
Пришел в совет и Валентин. Его приняли в секцию токарей, и он был тогда самым молодым новатором. Однако первая же его идея заинтересовала даже опытных, маститых специалистов.
Валентин предложил новые, точные кулачки к токарным патронам. Каждый токарь мечтает иметь кулачки, которые надежно закрепляли бы различные детали и при этом не "били", не оставляли следов от зажима, чтобы их было столько, сколько необходимо для самых разнообразных работ, и чтобы они позволяли быстро перестраивать станок с одной операции на другую.
Всем этим условиям соответствуют универсальные кулачки токаря Моисеева. Конструкция кулачков проста, по стоимости изготовления они равны одному комплекту стандартных кулачков, но по удобству в работе они заменяют 30 таких комплектов! По существу, отпала необходимость заготовлять множество сырых и подкаленных кулачков, как это делали опытные токари.
Кулачок представляет собой термически обработанное основание с нарезанной рейкой, на котором напрессованы цилиндрические выступы. Между выступами имеются отверстия с резьбой. Это позволяет быстро и точно закрепить на них накладки самой различной конфигурации: шестигранной, цилиндрической или плоской. Кроме того, основани кулачков могут служить базой для закрепления различных прижимных устройств, т. е. иногда могут успешно заменить дорогостоящие универсально-сборные приспособления. К кулачкам Моисеев приложил простейшее приспособление для точной их расточки. Оно состоит из стального кольца с тремя резьбовыми отверстиями, расположенными под углом 120°, и набора регулировочных винтов. Раздвигая эти винты в кольце, можно быстро получить три нужные точки, в которые упираются кулачки при их растачивании.
Токарный патрон, оснащенный точными кулачками, и сменные кулачки
Вместе с кулачками Валентин принес в совет новаторов и свой ключ дл патрона. Казалось бы, тут уж нечего модернизировать, но это оказалось не так.
Обычно горизонтальная ручка ключа для патрона средних и крупных токарных станков свободно перемещается в отверстии. Поэтому бывает трудно найти и сохранить ее центровое положение, когда она не задевает переднюю бабку. Ключ Моисеева всегда фиксирует ручку в среднем положении, она имеет равные плечи. Эта фиксация осуществляется шариком, пружиной и регулировочным винтом, находящимс в верхнем торце ключа. В центре ручки сделана неглубокая радиусная канавка, куда под давлением пружины западает шарик. Если для зажима нужно большое усилие, то надо проточить на ручке другую мелкую радиусную канавку, и тогда ручку можно установить в любом положении.
Кулачки и ключ к токарному патрону Моисеева вызвали интерес у токарей - членов совета новаторов. Валентина, несмотря на молодость, сразу признали "своим". Его универсальные кулачки были признаны изобретением. Они демонстрировались на ВДНХ СССР и были удостоены бронзовой медали.
Потом большой отрезок жизни Валентин, как изобретатель, занимался одними патронами. Дело в том, что почти все новаторы обычно специализируются в своих поисках на какой-нибудь одной отрасли.
Очень скоро Моисеев понял, что его призвание как новатора - это зажимные устройства.
После нескольких удачных решений чисто токарных технических задач Валентина на заводе признали рационализатором и смирились с его склонностью к выдумкам.
Работал он тогда рядом с пожилым фрезеровщиком А. Чубаровым. Как-то подошел к нему Чубаров и говорит: "Послушай, рационализатор! Ты вот изобрел много хороших вещей для токарных работ. А для нас, фрезеровщиков, ты не мог бы придумать что-нибудь такое, чтобы нам не приходилось лазить на станок десять раз в день и не терять каждый раз по 10 минут на смену инструмента? Ведь мы же не циркачи, чтобы балансировать в воздухе с метровым ключом в руках. Так ведь и сорваться можно когда-нибудь!" Да, так оно кое-где еще и делается: чтобы сменить крупную фрезу или зенкер, фрезеровщику нужно лезть на высокий станок и сверху через вертикальный шпиндель затягивать инструмент, чтобы надежно его закрепить.
Конечно, Моисеев и не думал тогда о каком-то крупном изобретении. Просто захотел помочь фрезеровщикам. Да еще, конечно, хотелось попробовать свои силы в новом творческом направлении.
Валентин уже имел опыт. У него выработался своеобразный метод творчества. Он чаще стал бывать в Московском совете новаторов на улице Кирова, 21, встречался с опытнейшими фрезеровщиками ЗИЛа, "Красного пролетария" и других крупных заводов столицы. Ознакомился с многими конструкциями фрезерных патронов, предложенными и осуществленными опытными новаторами и изобретателями. Не раз побывал в патентной библиотеке и тщательно изучил патентную информацию по разделу "Фрезерные патроны". Побывал на нескольких международных промышленных выставках, которые были в то лето в "Сокольниках". Он подробно осмотрел и досконально изучил различные способы крепления инструмента на фрезерных станках.
Во всех конструкциях Валентин подмечал и преимущества и недостатки. По существу, он проделал настоящую исследовательскую работу, котора под силу, пожалуй, хорошему НИИ.
Вечерами он оставался в цехе, вытачивая на своем станке детали нового, создаваемого им фрезерного патрона. Работа была нелегкая. Увлекшись своей идеей, Валентин даже похудел в тот год.
И вот готов первый вариант. Весь патрон сделан на токарном станке. Патрон отдан на испытание соседу. Надо прямо сказать, что этот патрон был еще далек от совершенства, но уже одно то, что теперь не надо было лазить на станок, привело фрезеровщика в восторг. "Вот спасибо, давно мне надо было тебя "завести" на это дело!" - радовался Чубаров.
Но Моисеев не был доволен. Он продолжал поиск лучшего варианта.
Надо отдать должное его упорству. За два года он разработал и, работая вечерами, сделал в металле еще четыре варианта патрона. На последнюю конструкцию он подал заявку в Комитет изобретений и открытий СССР. Конструкция оказалась настолько простой, что эта простота озадачила экспертов комитета и они... отклонили заявку Моисеева.
Валентин загрустил, хотел все бросить, но, посоветовавшись с опытными изобретателями в совете новаторов, решил продолжать борьбу с экспертами из патентной экспертизы. Прежде всего он показал свой патрон в Московском Доме научно-технической пропаганды. Здесь опытные инженеры сразу заметили эффективность новинки и предложили автору продемонстрировать ее в работе на крупных заводах столицы и области.
Солидные предприятия и институты дали отличные отзывы. Никто не нашел в новом патроне ни малейшего изъяна: к нему просто нечего было добавлять или что-то в нем улучшать. Наряду с высокими эксплуатационными качествами в патроне всех подкупала простота изготовления: только одни токарные работы! Благодаря блестящим отзывам и своей настойчивости Моисеев добился государственных испытаний, с тем чтобы сравнить свой патрон с другими действующими конструкциями. Надо сказать, что над решением той же проблемы работали известные специалисты-новаторы: Ленинградцы В. Карасев, Е. Савич, москвичи A. Наумов, М. Гренков, В. Тихомиров, саратовцы В. Покровский, М. Красильников. Были также патроны, конструкции которых предложили коллективы учёных института ЭНИМС и других научных организаций машиностроения. Все они сконструировали и предлагали, в общем-то, хорошие патроны. Однако на государственных испытаниях патрон Моисеева превзошел по технико-экономическим показатеям все конструкции, в том числе и созданные научно-исследовательскими институтами.
Это трудное соревнование молодой рабочий-новатор выиграл. Победа была тем более почётна, что некоторые конструкции, представленные на испытания, перед этим были высоко оценены на ВДНХ СССР и их авторы получили за них золотые медали.
В Госкомитете изобретений и открытий эксперты были вынуждены пересмотреть свое решение патрон Моисеева был признан изобретением.
По положению об изобретениях и открытие автор может присвоить своему изобретению название. которое он считает лучшим. Валентин назвал свой фрезерный патрон "Мечта".
Фрезерный патрон "Мечта" конструкции В.Г. Моисеева
Когда я потом спросил его, почему он так назвал свое детище, Валентин сказал: "Четыре года я работал над патроном, думал о нем днем и ночью, на работе и дома, в кино и на лыжной тренировке, он мне даже снился. И у меня была задача - создать его самым удобным, самым производительным для каждого станочника. Эта идея стала моей мечтой, и она помогала мне творить и бороться за свою конструкцию. Без мечты трудно жить. Без мечты не может быть никакого прогресса, в том числе и технического. Вот поэтому я и назвал свой патрон "Мечта," - закончил Валентин.
Госкомитет изобретений утвердил это название.
Но история с моисеевским патроном на этом не закончилась. Ученые из столичного института Оргстанкинпром остановили свое внимание на необычайно простом и в то же время чрезвычайно надёжном патроне "Мечта". Они также признали, что на сегодняшний день лучшей конструкции нет, и решили его ввести в ГОСТ. Проект ГОСТа был составлен и разослан в адреса 400 заводов, институтов и организаций. Целый год собирал Оргстанкинпром отзывы специалистов. Тысячи рабочих и инженеров смогли ознакомиться с новинкой и дали свои отзывы. Отрицательных не было.
Комитет стандартов СССР утвердил ГОСТ. Я держал в руках небольшую голубую книжку с заглавием на русском и английском языках: "Патрон фрезерный для крепления инструмента". Это Государственный стандарт СССР 21054-75. Он введен в нашей стране с января 1977 года.
Я читал надпись на первом листе нового ГОСТа, где Валентин тепло благодарил меня, как своего старшего друга и наставника в делах новаторских, и думал: "Как же вырос этот скромный рабочий паренек, стоящий теперь в одном строю с известными изобретателями и новаторами производства и науки!"
Что представляет собой патрон "Мечта"?
Конструкция очень проста, патрон внешне красив и долговечен в работе. Он позволяет с высокой точностью и надежностью закреплять самые различные инструменты: фрезы, сверла, расточные и торцовые головки, оправки, цанговый, мерительный и вспомогательный инструмент. Закрепление производится одним роликом и мгновенно. Ролик расположен в наклонном отверстии корпуса и перемещается гайкой. Крепить, кстати, можно любой инструмент, как с коническим, так и с цилиндрическим хвостовиком. Время на смену инструмента - 10 секунд.
Обычно инструмент с коническим хвостовиком вышибают из переходных втулок ударом молотка: по клину. От этого инструмент портится и забивается, да и сам станок от такого обращения теряет точность. Моисеев предусмотрел и этот недочет: в комплект патрона "Мечта" по ГОСТу входит также простое приспособление для безударного извлечения инструмента из переходных конусных втулок. Это приспособление предохраняет инструмент от преждевременного изнашивания, обеспечивает безопасность работы, повышает культуру производства.
С применением патрона "Мечта" расширяются возможности фрезерных станков. На них можно будет с успехом выполнять такие операции, которые раньше делались на сверлильных и расточных станках. При этом значительно сокращается вспомогательное время, повышается качество обработки, да и труд делается более привлекательным и интересным.
На некоторых заводах кое-кто легкомысленно относится к сокращению вспомогательного времени: это, дескать, не так уж важно. Между тем сокращение вспомогательного времени - один из реальных путей повышения производительности труда. Ведь не секрет, что сейчас во многих инструментальных и механических цехах вспомогательное врем (настройка станка, установка и закрепление инструмента и т.д.) составляет до 30% рабочего времени станочника. Так что применение патрона "Мечта" ведет к прямому повышению производительности труда, к выпуску дополнительной продукции, а ведь в десятой пятилетке 90% прироста продукции промышленности мы должны получить за счет роста производительности труда. Внедрение "Мечты" новатора Валентина Моисеева в какой-то мере способ ствует повышению производительности труда многих тысяч станочников.
Пока патрон "Мечта" пробивал дорогу в ГОСТ и в практику, Валентин продолжал работать над другими конструкциями.
Несмотря на ежедневную сложную и ответственную работу на своем заводе, он постоянно думал над усовершенствованием оснастки для станков. И не только для токарных. Валентин стремился улучшить и облегчить труд своих товарищей - станочников других специальностей: фрезеровщиков, расточников, сверловщиков. Как-то незаметно он так втянулся в новаторство, что оно действительно стало его второй профессией.
Новаторство как профессия требует от рабочего полной отдачи сил, духовных и физических, в течение всего дня и вечера, а то и ночи. Человек любой другой профессии может отработать свои 8 часов и на время забыть о цехе. Новатор же думает и мысленно развивает свои идеи, ищет лучший вариант постоянно, не зная отдыха ни в выходные дни, ни в отпуске. Даже во сне мозг новатора иногда выдает решение задачи. Таких увлеченных своим делом людей называют "одержимые".
Валентин Моисеев в течение 10 лет был именно одержимым. Кроме "Мечты" он создал целый набор различных зажимных устройств для станочников.
В этих исканиях Валентин шел испытанным путем: создавал в металле первый вариант, который всегда был уже лучше существующих инструментов этого типа, а потом улучшал его, делая новые три-четыре варианта первой задумки.
Вот несколько его новых устройств для крепления всевозможного инструмента на различных станках.
Сверлильно-фрезерный патрон "Спутник", предназначенный для работы на сверлильных, токарных и фрезерных станках. Это универсальный патрон, в который можно точно и надежно зажать любой инструмент.
На мой взгляд, это впервые созданная универсальная конструкци сверлильного патрона, которая успешно преодолевает как осевые, так и радиальные нагрузки на инструмент. В этом патроне инструмент устанавливается не только с высокой точностью, но и с фиксацией с заранее заданным вылетом. Это важно при выполнении точных работ, требующих частой смены и установки различных инструментов. Надежность и точность зажима делает патрон "Спутник" незаменимым для работы на станках с числовым программным управлением (ЧПУ).
Корпус патрона представляет собой одно целое с коническим хвостовиком, он имеет наружную резьбу и сквозные, наклонные к оси отверстия, в которых расположены цилиндрические зажимные кулачки. На наружной цилиндрической поверхности корпуса патрона базируется втулка с наружной резьбой и наклонными Т-образными пазами, которыми она сопряжена с кулачками, имеющими для этой цели лыски. Осевое перемещение втулки происходит от взаимодействия с гайкой, котора также базируется на наружной резьбе корпуса патрона. На гайку навернута гильза, предохраняющая патрон от засорения. На наружной поверхности гайки имеются гнезда для зажимного накидного ключа. Инструмент закрепляется в этом патроне так: при вращении гайки и перемещении ее по резьбе одновременно происходит осевое перемещение втулки по цилиндрической поверхности корпуса. Втулка своими наклонными Т-образными пазами давит в торец цилиндрических кулачков, заставляя их перемещаться в осевом и радиальном направлениях и зажимать инструмент. Усилить зажим можно накидным ключом. Этим же ключом легко освобождается инструмент при необходимости замены.
При длительной эксплуатации любого зажимного патрона его кулачки постепенно срабатываются, он теряет точность и надежность зажима. У Моисеева и это обстоятельство предусмотрено. Первоначальную точность и надежность зажима патрона "Спутник" можно восстановить в течение нескольких минут. для этого в кулачках сделаны выточки, куда зажимают узкое кольцо, через которое прошлифовывают или растачивают сработавшиеся кулачки, исправляя их дефекты. Так легко и быстро патрону придается его прежняя центричность.
Почему я так подробно описал конструкцию патрона "Спутник"?
Дело в том, что, скажем, патрон "Мечта" подробно описан в ГОСТ 21054 - 76 в авторском свидетельстве на изобретение 272782. А патрон "Спутник" нигде не описан, хотя, с моей точки зрения, он заслуживает не меньшего внимания.
Почему мы ничего не знаем об этом замечательном инструменте московского рабочего-умельца? Потому что на творческом пути новатора встречаются не только розы, но и тернии, причем тернии встречаются чаще. На патрон "Спутник" Моисеев тоже подавал заявку в Комитет изобретений. Заявку направили на заключение в Вильнюсское проектно-конструкторское бюро, где она была отклонена. А через год группа инженеров Вильнюсского ПКБ механизации и автоматизации получила авторское свидетельство на такой же патрон.
Сейчас патроны Моисеева не выпускаются промышленностью по весьма простой причине: патроны такого же типа вильнюсской конструкции слабы по ряду элементов, и их не берется делать ни один инструментальный завод, а конструкция "Спутник" Моисеева хороша по всем статьям, но не защищена авторским свидетельством. Это очень обидно для Валентина и убыточно для народного хозяйства.
За последние три-четыре года Моисеев создал и внедрил у себя на заводе целый набор совершенно новых зажимных устройств, которыми с благодарностью пользуются многие станочники. Новатор не может не творить нового. Но он должен еще уметь стойко переносить различные неудачи, обиды и удары судьбы и своих "конкурентов". Хорошо, что Моисеев обладает этими качествами. Не признают изобретением его новшества? Ладно! Валентин оформляет их как рацпредложения. Он дает своим инструментам красивые, звучные названия: универсальный патрон "Союз", самозажимной патрон "Восток", сверлильный кулачковый патрон "Салют", расточная быстросменная головка "Россия", другая расточная головка "Советская", еще универсальная головка для координатно-расточных станков - "Надежда".
Быстросменная расточная головка "Надежда"
Интересен самозажимной патрон "Восток". Он предназначен для сверлильных работ, когда требуется быстрое, точное и притом ручное (без ключа) закрепление инструмента. Особенность "Востока" состоит в том, что при возрастающих нагрузках зажатые в патроне сверло или метчик никогда не проворачиваются, так как кулачки при этом сами сжимают инструмент еще сильнее. С этим патроном одинаково удобно нарезать метчиками как правую, так и левую резьбу. Ни один известный до сих пор сверлильный бесключевой патрон не имеет всех этих преимуществ.
Расточная головка "Советская" создана для работы на координатно-расточных станках. При установке на нужный размер резец или резцовая державка очень надежно закрепляются всего одной деталью - эксцентриком.
А быстросменная расточная головка "Надежда" отличается тем, что у нее вместо одного - восемь резцедержателей, в каждом из которых различные инструменты заранее настраиваются на нужный размер. По ходу технологического процесса инструмент в головке можно быстро заменить, не сбивая размера и не нарушая координат расточки.
Совсем другая задача (и необычный вид) у быстросменной расточной головки "Россия". Она служит для настройки инструмента на осевой размер (по длине). Инструмент в этой головке можно перемещать и настраивать в широком диапазоне величин (1, 2, 5, 10, 20 см) и с большой точностью на весьма малые величины (0,01 и 0,001 мм), это позволяет значительно сократить количество расточных оправок и быстро настраивать резцы на нужный размер по длине.
В этой расточной головке всего четыре детали, но этого вполне достаточно, чтобы обеспечить точность, жесткость зажима инструмента и долговечность.
Весь этот "ансамбль" моисеевских инструментов успешно используется на сверлильных, токарных, фрезерных, а в последнее время также и на координатно-расточных станках.
На станках с программным управлением также удобно использовать эти новые устройства Моисеева, так как по мере затупления инструмента и при изменении размера есть возможность вместо ввода корректировки в программоноситель регулировать размер непосредственно в расточных быстросменных головках. Это гораздо проще.
То, что одно из зажимных устройств Моисеева - патрон "Мечта" - вошло в ГОСТ 1977 года, наиболее важное событие в творческой жизни новатора. Очень редко даже маститые, заслуженный изобретатели могут похвастаться тем, что их творение стало Государственным стандартом Союза ССР.
Иногда спрашивают: "Легко ли изобретателю попасть в ГОСТ?" И я отвечаю вопросом на вопрос: "А легко ли сейчас установить мировой рекорд в каком-либо виде спорта?" Действительно, это нелегко. Надо обладать огромным упорством и трудолюбием, быть настойчивым до дерзости в достижении поставленной цели, преодолеть массу препятствий, и только тогда можно добиться своего. В спорте зачастую только принципиально новый стиль выполнения того или иного упражнения приносит успех и рождает рекорд. В прыжках в высоту, например, в 1976 г. мировой рекорд (230 см) был установлен только после изобретения принципиально нового способа прыжка - "фосбери-флоп", названного по имени прыгуна, его разработавшего и освоившего. Так и изобретение, вводимое в ГОСТ, является своего рода мировым рекордом в определенной отрасли промышленности.
Как бы ни были ценны многочисленные творческие разработки Валентина Моисеева, на первом месте у него всегда профессия токаря. Токарь он умелый, высококвалифицированный и добросовестный, работает на станке всегда с увлечением. Руководство завода нередко посылает его на родственные заводы для оказания помощи именно в токарных работах большой сложности, которые по каким-нибудь причинам не могут выполнить в нужный срок местные специалисты. И всегда, применив свои новые инструменты, свое новаторское мышление, Валентин находит блестящий выход из трудного положения со станочными работами и досрочно справляется с любым заданием. Его временная работа на "прорывах" в Харькове, Ленинграде и других городах всегда сопровождалась интересными находками, и о них хочется рассказать подробнее.
Одно время выполнение плана Московским заводом торгового машиностроения, где работает Моисеев, во многом зависело от комплектующих деталей, которые изготавливались на Харьковском завода холодильных машин и поставлялись из Харькова медленно - там не хватало квалифицированных станочников. На настойчивые требования руководства московского завода о поставке комплектующих деталей харьковчане выдвинули такое предложение: "Дайте нам на два месяца пять хороших станочников, и мы вам поставим все нужные детали!" На "Торгмаше" задумались: легко сказать - отдать пять станочников в наше время! Но комплектующие детали были нужны до зарезу, и руководство завода решило послать... одного токаря Моисеева. "Но ведь они просят пять!" - возражали директору, придумавшему этот ход. "Ничего, Моисеев один может иногда сделать больше, чем три-четыре токаря, я его знаю," - ответил директор. Он вызвал к себе Валентина и объяснил ему ситуацию.
Валентин немного подумал, постоял, склонив голову набок, как он всегда делает в трудную минуту, и потом просто ответил: "Постараюсь помочь харьковчанам. Когда надо ехать?"
Почти все московские новаторы состоят членами Всесоюзного общества "Знание". У наших новаторов давно выработалось такое правило: когда их посылают в командировку в другой город, они всегда заходят в правление общества "Знание". Новаторам обязательно вручают путевку от общества на чтение лекций по техническим новинкам, авторами которых они являются, на практический показ своих изобретений в работе. Моисеев получил такую путевку и уехал в Харьков конечно же не с пустыми руками. Его чемодан весил не менее 20 килограммов. На другой день он прибыл на Харьковский завод холодильных машин как лектор-новатор Всесоюзного общества "Знание".
Когда он показал рабочим и инженерам завода свои новые инструменты и приспособления для токарных, фрезерных и расточных работ, то те выразили свое восхищение. А когда Валентин показал на станках, как можно работать этими инструментами, то бывший на встрече с новаторами главный технолог завода сказал: "Вот бы нам такие инструменты! Мы бы скорее разделались с целым рядом заказов. Жаль, что вы все это только показали нам, а теперь сложите в чемодан - и поминай вас как звали. Вроде бы подразнили нас!" "Ничего подобного," - ответил Валентин, - вот мое командировочное удостоверение, я прислан к вам на два месяца, для помощи."
Это был своего рода "ход конем".
Если бы Валентин прибыл на завод как обычный командированный, вряд ли кто-нибудь стал бы смотреть его новинки, ему сразу пришлось бы окунуться в повседневную работу обычного токаря. А тут другое дело! Слова главного технолога, сказанные в присутствии многих рабочих и инженеров, в корне меняли ситуацию. В инструментальном цехе Харьковского завода начали делать универсальную оснастку и приспособления Моисеева к различным станкам. Валентин в то же время точил на станке нужные своему заводу комплектующие детали. Работал он умело, с выдумкой, рационализируя почти каждую операцию. Он часто оставался вечерами, чтобы помочь инструментальщикам быстрее освоить изготовление новинок. Работал с увлечением, и понять его нетрудно: ведь делается его детище, и не в одном экземпляре, а партиями, оно нужно заводу, его просят помочь наладить производство его же инструментов и приспособлений. для любого новатора это большая редкость и большая радость.
По просьбе Харьковского отделения общества "Знание" Валентин выкроил время, чтобы выступить на ряде заводов, в некоторых технических училищах и в Харьковском совете новаторов. Председатель Харьковского совета новаторов Герой Социалистического Труда токарь В.Д. Дрокин впоследствии в разговоре со мной очень тепло отзывался о молодом московском токаре-новаторе и высоко оценил его технические новинки.
Моисеева на всех заводах встречали хорошо, его новые инструменты и приспособления были нужны везде. Эта нужность приносила наибольшее моральное удовлетворение и придавала автору силы для очень напряженной работы. О его выступлениях быстро стало известно в Харьковском обществе "Знание". Правление общества пригласило Валентина приехать к ним в свой отпуск специально для показа устройств на заводах Харькова и Харьковской области, просили выступить по городскому радио и телевидению.
Московские новаторы в большинстве своем достаточно эрудированные товарищи. Поэтому выступления Моисеева по телевидению и радио прошли успешно. Кстати, о выступлении по телевидению...
Передача с участием Валентина была назначена на вечер последнего дня его пребывания в Харькове. Поезд уходил в 21.30, а телепередача начиналась в 19 часов. Как потом выяснилось из писем телезрителей (о чем сообщил тот же В.Д. Дрокин - председатель совета новаторов), Валентин выступил хорошо, сумел заинтересовать своими принципиально новыми инструментами не только специалистов по станочным работам, но и работников других профессий. Так доходчивы и понятны были все его пояснения к инструментам, так ясно были видны их преимущества.
В другой раз Моисеева послали в Ленинград помогать родственному заводу торгового машиностроения. Он явился в цех и спросил, что надо делать? Показывают несложные дюралевые детали. Почему же надо помогать? Делать их оказалось несложно, но норма на штуку - 10 минут, свои токари отказываются: невыгодно!
Посмотрев привычным глазом чертежи, Моисеев не стал сразу приступать к работе, как надеялся мастер, а, подумав немного, сказал:
- Здесь нужны ступенчатые сверла - зенкеры.
- Нет у нас таких, - ответил мастер.
- Ну и что?
- На нет и суда нет, - равнодушно ответил мастер.
- Это как сказать, - возразил Моисеев. Взял листок бумаги, нарисовал эскиз и пошел искать инструментальный цех. Пришел к заточникам:
- Вот какая просьба, ребята!
Поглядели ребята уголком глаза:
- Оставь на тумбочке. Приходи на той неделе.
- Мне нельзя на той неделе, мне надо сегодня. Заточники переглянулись:
- Откуда ты пришел, такой шустрый?
- Я не пришел, а приехал из Москвы. Вам помогать вызвали.
Заточники промолчали, А через час принесли Валентину два сверла, сделанные по его эскизу. Сверло-зенкер полностью повторяло все внутренние размеры и уступы детали в зеркальном отражении. Раньше все уступы внутри детали местные токари делали различными сверлами и резцами по упорам. Дело двигалось медленно.
Моисеев установил новый инструмент, включил станок, а мастеру предложил:
- Засеките время, да не по минутной стрелке, а по секундной.
Мастер с часами в руках замер, как судья на старте стометровки.
- Готово, - сказал он.
Западали детали в ящик быстро, как весенняя капель. На одну деталь затрачивалось 28 секунд, вместо 10 минут по норме.
- Можно и быстрее, хотите? - спросил Моисеев.
- Еще чего, - ужаснулся мастер. - Наших людей без хлеба оставишь!
- Наоборот, в стране больше хлеба будет, - смеялся Моисеев.
Работа, рассчитанная на месяц, была сделана за два дня. Конечно же его зарплата была очень высока. Валентин сказал мастеру и начальнику цеха:
- Может быть, подать рационализаторское предложение, и пусть все токари работают по-новому?
Однако руководители цеха попросили не подавать предложения, так как и в этом случае, по их мнению, "наши токари могут остаться без зарплаты".
Валентин пожал плечами, но спорить не стал: у руководства могут быть свои особые соображения! Он быстро сделал все детали, разгрузив местных токарей от этой работы.
Другая задача, с которой столкнулся Валентин, - нарезка шестизаходной профильной резьбы на червяках - требовала от токаря большого внимания.
Руководители цеха, видимо, решили подшутить над столичным специалистом. Когда до конца командировки оставалась одна неделя, начальник цеха сказал Моисееву:
- Те детали были семечками, а вот эти, с шестизаходной резьбой, сделаешь? Надо 630 штук. - Начальник помолчал и потом добавил: - На них три наших токарных аса сидят и не справляются. Норма - один час штука.
- Да-а, - протянул Валентин.
- Так сделаешь?
- Могу.
- Точно сделаешь? - настаивал начальник
- Могу, - твердо сказал Валентин.
Пока шел разговор, у него в голове уже сложилась своя технология, в корне отличающаяся от методов работы местных специалистов.
И он сделал 630 шестизаходных червяков за неделю! Без сверхурочных. Заработал за неделю 600 рублей.
Сам директор ленинградского "Торгмаша" пришел в цех подивиться на моисеевские чудеса. Он поблагодарил москвича за помощь и огорчился:
- Что же, значит, у меня на заводе токари - плохие специалисты, раз вы сделали их работу в 10 раз быстрее и качественнее?
- Ничего подобного, - ответил Валентин. - Ваши токари - замечательные специалисты, мастера своего дела. Но у вас на заводе, слабо развернуто новаторское движение, у вас принято гнать план любой ценой, вашим рабочим и инженерам даже оглянуться некогда вокруг, чтобы посмотреть, что есть нового в технике. И потом, у них нет вот этой оснастки. И Валентин открыл свой пудовый чемоданчик.
А в этом чемоданчике, в каждом его гнезде, будто драгоценности, стерильно мерцая на черном бархате полированными поверхностями, лежали моисеевские инструменты, патроны, универсальные кулачки, расточные быстросменные головки.
Подивился всему этому директор и попросил оставить чертежи. Правда, как выяснилось позднее, ничего по этим чертежам так и не было сделано... И еще не раз приезжали на ленинградский "Торгмаш" на помощь московские станочники с родственного завода.
Не везде с внедрением моисеевских инструментов дело обстояло так плохо. Бывали и большие удачи. Послали его как-то на помощь куйбышевскому родственному заводу "расшить узкие места" по самым обычным токарным работам.
Валентин явился к главному инженеру:
- Я могу, конечно, сделать все, что скажете, но... зачем? Главный инженер удивился:
- Как это, зачем? А Моисеев говорит:
- Давайте лучше я сделаю для ваших станочников комплект инструмента - токарного, расточного, фрезерного и даже для станков с программным управлением. Он открыл перед главным инженером свой чемодан. Потом в цехе продемонстрировал все инструменты в работе. Главный думал недолго:
- Действительно, без одного токаря смогу я очень даже просто обойтись. Да что там! - сказал он Валентину. - Я дам вам еще двух токарей, двух фрезеровщиков, шлифовщика на помощь. Сниму с программы на время вашей командировки. У вас будет целый участок. Только сделайте как можно больше комплектов ваших инструментов.
И куйбышевский завод был быстро обеспечен высокопроизводительной и удобной оснасткой. Валентин до сих пор сохранил самые теплые воспоминания об этом, как он говорит, "очень правильном" главном инженере.
Провожали Валентина в Москву торжественно.
В Харькове и в Ленинграде у Моисеева много друзей, разных по возрасту, складу ума, образованию. Но все они схожи в одном: это новаторы производства, замечательные русские умельцы. Харьковский токарь Герой Социалистического Труда Василий Дмитриевич Дрокин, о котором я уже упоминал, - крупнейший в стране специалист по обработке гигантских деталей турбин гидростанций, новатор до мозга костей, перевернувший все представления о крупных токарных работах. Его руками принципиально по-новому были сделаны роторы для турбин Братской и Усть-Илимской ГЭС - крупнейшие в мире. Моисеев преклонялся перед этим великим мастером токарного дела, а Дрокин, выступая как председатель Харьковского совета новаторов, всегда ставил в пример молодого московского токаря-новатора Моисеева.
В Ленинграде лучшие друзья Валентина - слесари-новаторы Н.Н. Васильев с завода "Вибратор" и Г.С. Скрипчено из производственного объединения "Знамя труда". Оба этих друга Валентина - особенные и непохожие один на другого.
Н.Н. Васильев - заслуженный изобретатель республики, автор десятков изобретений в самых различных областях техники. У него на заводе своя лаборатория, где работают 20 самых квалифицированных рабочих и инженеров. Его пневмовибрационные автоматы для лечебного и спортивного массажа известны далеко за пределами нашей страны. Многие изобретения Н.Н. Васильева с большим эффектом используются в различных отраслях народного хозяйства. для испытания новых устройств и приборов в распоряжении Васильева имеется современное оборудование как отечественное, так и лучших зарубежных фирм.
Слесарь Г.С. Скрипчено - также ближайший друг Моисеева, стал новатором еще в детстве и не бросал любимого дела, даже будучи на фронтах Отечественной войны. В приказах по Закавказскому фронту, где он воевал, не раз отмечался старший сержант Г.С. Скрипчено как лучший рационализатор, умело и по-новому использовавший боевую технику в боях с фашистами.
Встречи с такими друзьями всегда праздник. Они заряжают новыми идеями, приучают бороться с неудачами.
Моисееву довелось поездить по нашей стране - приглашали на многие заводы и в институты машиностроительного профиля для показа и внедрения его новых инструментов. Это нужное и чрезвычайно полезное дело пропаганды нового в технике давно взяло на себя Всесоюзное общество "Знание".
Все московские рабочие-новаторы, да и не только московские, хорошо знают Ларису Константиновну Харитонову - референта общества "Знание" СССР, а в отделении общества по РСФСР - Нину Андреевну Андрееву. Они ведают организацией пропаганды передового опыта рабочих-новаторов и успешно справляются со своим делом.
Все вызовы в другие города Моисеев получил через общество "Знание". Часто его творческие поездки начинались так.
Вот он прилетел в Новосибирск. Со своим чемоданом входит в аэровокзал.
- Вы Моисеев? - спрашивает один из встречающих. - Давайте ваш чемодан, идемте вон к той черной "Волге".
- Как вы меня узнали? - в свою очередь спрашивает Валентин.
Встречающий товарищ - председатель Новосибирского общества "Знание" смеется:
- Я вас узнал по чемодану и по тому, как вы его держите, - подавшись набок. У всех новаторов одинаковые чемоданы: небольшие, но очень тяжелые!
В отделении общества "Знание" Валентину показали программу его работы: 13 июня - выступление на заводе, 14-го - выступление в техническом училище и на другом заводе, 15-го - выступление на двух заводах, 16-го - выступление по телевидению, 19-го - опять два завода, 20-го - тоже два завода, 21-го - выступление в НИИ, 22-го - выступление в Академгородке в двух институтах Сибирского отделения Академии наук. Программа, прямо скажем, напряженная, а в июне у Валентина был отпуск.
Новосибирскую программу Моисеев полностью выполнил и даже нашел врем побывать в театре и познакомиться с талантливыми и интересными актерами. Например, со всем известными "неуловимыми мстителями" - они в то время гастролировали в Новосибирске и выступали в концертах, а жили в гостинице "Северная", где остановился и Моисеев. Валентин показал мне фотографии, где запечатлены популярные киноактеры. На обороте фотографии был такой автограф: "Валентин Георгиевич! От имени всех "неуловимых" желаем Вам успехов всегда, во всем! Новосибирск. 23.06.72 г." И подписи: "Валерка - киноактер Михаил Метелкин, Оксана - киноактриса Валентина Курдюкова".
Вот так иногда проводят свой отпуск современные умельцы - московские рабочие-новаторы.
И они не жалеют о потерянном отдыхе. Пропаганда нового в технике - это их призвание, их вторая профессия. По мере сил и умения они честно служат делу научно-технической революции.
Интересно было слушать, как Валентин рассказывал о беседах со своим сыном на извечную тему "Кем быть?". Когда ему было 6 лет, на вопрос отца: "Кем ты хочешь стать?" - маленький Андрюшка отвечал: "Конструктором". В 10 лет он хотел быть... следователем. В 13 лет Андрей понял, к чему клонит отец со своими вопросами и сказал: "Токарем я не буду, лучше буду пекарем". Однако в 15 лет Андрей поступил в техникум на факультет "Обработка металлов резанием".
Сейчас многие из молодых рвутся к так называемым "интеллектуальным" профессиям и мало кто из оканчивающих десятилетку хочет стать рабочим, станочником. По-моему, это происходит в значительной мере оттого, что ни ребята, ни их родители даже не представляют себе профессии современного токаря или расточника. Многие родители обрисовывают своему сыну токаря как этакого чумазого, перепачканного эмульсией и тавотом паренька в промасленном комбинезоне, который "гонит" изо дня в день на станке стружку и делает одни и те же скучные "железки". "Если не сдашь в вуз - быть тебе токарем", - говорят сердобольные родители.
А вот пришлось мне в 1977 году побывать по делам на Ленинградском объединении станкозаводов имени Я.М. Свердлова и задушевно поговорить со своими коллегами-станочниками. Молодые и средних лет товарищи работали токарями, расточниками-координатчиками, фрезеровщиками. У некоторых из них были дипломы об окончании института, т. е. они имели высшее образование. Расточники прямо говорили: "Сейчас без высшего образования трудно быть хорошим расточником-координатчиком". Другие рабочие, их товарищи, учились в заочных вузах, и они говорили, что не собираются уходить со станка после получения диплома. Так что сейчас представление о станочнике, как о чумазом пареньке-неудачнике, явно ложное.
Валентин мне как-то рассказывал о своем выступлении перед десятиклассниками накануне окончания их учебы в средней школе. Из нескольких школ собралось человек 200. Тема разговора старая: "Кем быть?" Валентин начал свое выступление так: "Ребята, кто из вас хотел бы быть киноактером, поднимите руку". Подняли руку почти все. "А кто хочет после окончания школы пойти работать на завод и стать токарем?" Подняли руки двое и то как-то нерешительно. "Ну, хорошо, ребята, спасибо за прямоту". А потом Валентин рассказал школьникам, в чем сущность работы токаря, да рассказал так увлекательно, что его ни разу не прервали, слушали затаив дыхание.
Он сравнил работу токаря с творчеством скульптора. "Как скульптор превращает глыбу гранита, мрамора или глины в произведение искусства, постепенно удаляя с глыбы все лишнее и выявляя на ней свой художественный замысел, так и токарь удаляет все лишнее с заготовки, поковки или болванки металла, чтобы в конце получилась нужная деталь, соответствующая чертежу, - объяснил он. - Велика радость скульптора, создавшего из камня прекрасный образ и сознающего, что он может сделать и еще более прекрасное произведение искусства. Так же велика радость токаря, познавшего все тайны мастерства, сознающего, что он настолько знает свою профессию, что может выполнить на станке любое задание, любую работу!" - говорил Валентин. В конце беседы кто-то из ребят спросил: "А как же быть с киноактерами?"
Валентин ответил просто: "Ребята, насколько мне известно, Центральное телевидение сейчас заканчивает съемки цветного фильма о рабочих - хозяевах нашей страны. В фильме не играют профессиональные киноактеры, в нем герои играют самих себя. Все "киноактеры" фильма - это токари и слесари, фрезеровщики и шлифовщики, рабочие-новаторы, известные всей стране и за рубежом своими славными творческими делами, своей искусной работой. Таким "киноактером" может стать каждый из вас, если вы правильно, по душе выберете свой путь в жизни".
В заключение Валентин посоветовал выпускникам обязательно посмотреть этот фильм и пригласил их прийти на свой завод посмотреть, как он работает, как работают другие специалисты-станочники,
Я слушал Валентина и улыбался, был очень доволен своим учеником. "Вот это пропаганда!" - думал я. Одна такая беседа действеннее десяти лекций кандидатов педагогических наук по профориентации! Молодец Валентин!
В последние годы токарь Моисеев со свойственной ему творческой энергией работает в области, которая, казалось бы, несвойственна машиностроителю: в области медицины, да еще в какой области - операции на сердце!
Как это началось? Случилось так, что Моисеев попал в Институт хирургии имени А.В. Вишневского в Москве и присутствовал при операции на сердце. Такие операции сейчас делают не так уж редко, но каждый раз это событие для клиники.
Валентин впервые увидел в руках хирурга беззащитное человеческое сердце. И еще увидел, как вдруг пот залил глаза опытного хирурга и как побледнело его лицо. Увидел, как хирург отчаянно выбрасывал руку назад, требуя у сестры другой иглодержатель, пинцет или еще какой-нибудь удерживающий инструмент. А инструмент не держал, не сжимал и вообще был недостаточно надежен для такой операции: ведь порой хирургу на действие отпускаются минуты, а то и секунды.
Все это потрясло Валентина, и он написал письмо в Академию медицинских наук: так, мол и так, я не медик и не хочу лезть не в свое дело, но различные зажимные устройства - это моя стихия, и, если надо, могу помочь.
Заместитель президента Академии медицинских наук А.И. Шепелев с интересом отнесся к предложению молодого умельца и вполне серьезно попросил его помочь хирургам Института хирургии имени А.В. Вишневского.
Тут надо сказать несколько слов о заводе, где работает Валентин Моисеев. Основная продукция Перовского завода торгового машиностроения - автоматы для приготовления и отпуска газированной воды. Многие эту продукцию знают, на нее большой спрос в стране, вывозят ее и за рубеж. Ведь напиться в жаркий день хочет каждый. А что может быть лучше газированной воды? Опустил в автомат одну или три копейки - и получай порцию шипящего прохладительного напитка. Если не хотите выпить воды сладкой, пожалуйста, пейте соленую. Эту воду автомат отпускает бесплатно. Там, где нет стаканов, автоматы делают и выдают и стаканы, тут же наливают в них соответствующую дозу напитка.
Помимо основной продукции завод производит маслорезки, льдогенераторы, официантские тележки, тележки с подъемной платформой и многое другое. Технология производства на заводе отлажена, продукция хорошо освоена.
Но вот однажды на имя директора завода товарища Ю.А. Горбунова пришло письмо такого содержания:
"Уважаемый Юрий Андреевич!Ученые и хирурги Академии медицинских наук СССР в процессе проведения сложных и уникальных операций постоянно сталкиваются с необходимостью усовершенствования существующих хирургических инструментов, и очень часто с необходимостью создани совершенно новых, не имеющих прототипов инструментов. Такие инструменты могут быть созданы только в результате тесного творческого контакта хирурга и специалиста, способного воплотить задуманное в металл.
В настоящее время токарь Вашего завода В.Г. Моисеев оказывает помощь Институту хирургии имени А.В. Вишневского Академии медицинских наук СССР в создании новых инструментов для операций на сердце.
В порядке оказания технической помощи Академии медицинских наук и учитывая важность проведения подобных работ, прошу Вас разрешить В.Г. Моисееву использовать свое рабочее место для работ над усовершенствованием и изготовлением новых хирургических инструментов.
Заместитель президента АМН СССР - А.И. Шепелев".
Получив такое письмо, директор был очень удивлен, что его рабочий способен на такие дела. Надо было немедленно решить: оказать помощь или отказать медикам. для него это был не легкий вопрос: если оказать помощь, то кто же за Моисеева будет производственный план выполнять? Если отказать, то хирурги, чего доброго, обвинят его в жестокости, черствости по отношению к больным людям. И директор принял "соломоново" решение: пусть Моисеев днем выполняет заводскую работу, а по вечерам занимается разработкой и изготовлением хирургических инструментов.
Валентин загорелся новым делом. Он достал и накупил альбомов и книг по хирургическому инструменту, ознакомился с иностранными патентами в этой области. Его по-настоящему увлекла идея помочь хирургам, помочь больным людям, теряющим самое драгоценное - жизнь. Он работал, как одержимый, вечерами, а порой даже ночью оставался в цехе у станка.
Так, в содружестве с заведующим отделением приобретенных пороков сердца Института хирургии имени А.В. Вишневского доктором медицинских наук Арнольдом Николаевичем Кайдаш Моисееву удалось создать следующие новые хирургические инструменты:
Все они были окончательно отработаны после испытаний десятков опытных образцов. Новые инструменты были выполнены Валентином не из традиционной "нержавейки", а из титана - необычайно легкого и прочного материала, не подверженного ни малейшей коррозии. В своем окончательном варианте инструменты работали безотказно, и доктор медицинских наук Кайдаш сказал: "Это как раз то, что нам нужно, прежде о таком инструменте мы могли только мечтать".
- пинцет для захватывания внутрисердечных структур,
- хирургический крючок для экспозиции клапанов аорты, легочной артерии и выводных трактов желудочков сердца,
- устройство для ускорения закрытия перегородок сердца,
- новый электрод для остановки сердца при подключении аппарата искусственного кровообращения (АИК) и ряд других принципиально новых хирургических инструментов.
Хирургический крючок для экспозиции клапанов аорты,
легочной артерии и выводных трактов желудочков сердца.
Авторы: В.Г. Моисеев и А.Н. Кайдаш.Сейчас всеми этими инструментами успешно делают сложнейшие операции на сердце. Надо прямо сказать: чтобы создать их, Моисееву пришлось потрудиться, как говорится, на совесть. Одних только пинцетов он изготовил десять вариантов, и только последний удовлетворил хирургов на все 100%. Насколько не проста была эта работа, говорит такой интересный факт. Однажды А.Н. Кайдаш оперировал больную, муж которой оказался директором одного научно-исследовательского института. В знак благодарности он готов был сделать для хирурга все, что тот пожелает. И Кайдаш попросил директора сделать для его отделения еще пару таких же пинцетов. Директор обещал через неделю сделать десяток пинцетов. Но прошла неделя, другая, месяц, а пинцетов не было. Когда Кайдаш позвонил в институт и поинтересовался, в чем же дело, то директор извинился и сказал, что, к сожалению, его специалисты сделать такие пинцеты не могут...
Чтобы изготовить подобный инструмент нужно быть не только токарем, слесарем, фрезеровщиком, но и конструктором, технологом и даже патентоведом. А перед тем как приступать к такой работе, нужно изготовить специальный металлорежущий инструмент, оснастку, приспособления, продумать весь технологический процесс и вложить в него всю свою душу. Прежде чем сделать принципиально новый медицинский инструмент, нужно было десятки раз побывать в операционной, ловить и замечать там каждое движение хирурга. Нужно также пересмотреть и изучить, хотя бы и не очень подробно, гopу патентной и специальной литературы. Все это испытал и преодолел Валентин, прежде чем ему удалось сделать совершенные варианты нового медицинского инструмента.
Доктор медицинских наук Кайдаш не намного старше Валентина, но он был уже известный и опытнейший хирург, спасший немало, казалось бы, обреченных больных. И не будет преувеличением сказать, что несколько десятков таких больных обязаны жизнью не только замечательному хирургу, но в какой-то степени и московскому рабочему-умельцу Валентину Моисееву. Валентин продолжает совершенствовать свои медицинские инструменты.
Случается, что известный хирург приезжает к нему домой с объемистым портфелем, в котором лежит... человеческое сердце (конечно, взятое из морга). И они вдвоем обсуждают, как создать еще более совершенный хирургический инструмент для выполнения сложнейших операций.
Токарь и ученый-хирург вместе решают одну задачу: как лучше помочь больным людям!
Вторжение в медицину - это, как говорят в цехе, "левая" творческая работа Валентина Моисеева. Если же говорить о "правой" работе, т.е. о той, что непосредственно относится к производству завода, то и тут не обходится без подлинного творчества: только за первый год десятой пятилетки Валентин подал в БРИЗ завода десять рационализаторских предложений. Расскажу о некоторых из них.
Было это в конце 1976 года. Подошли к станку Моисеева главный инженер завода с начальником цеха и говорят: "Есть для тебя работа: нужно просверлить тысячу отверстий диаметром 0,16 миллиметра". Валентин хорошо знал, что это за работа и почему токари механического цеха очень неохотно брались за нее. Дело в том, что сверло такого диаметра только в 2 раза толще человеческого волоса! для того чтобы сверлить таким сверлом, требуются особая чувствительность руки, предельная аккуратность и внимание. Если у специалиста хоть чуть-чуть болит голова или дрожат руки - он сломает кучу сверл и ничего не сделает. Самым лучшим передовикам-токарям механического цеха удавалось иногда просверлить 300 штук таких деталей за смену. Сделать больше на токарном станке, имеющем предел 2 тысячи оборотов в минуту, было невозможно.
Моисеев, взявшись за эту работу, придумал и сделал довольно простое приспособление к сверлильному станку, имеющему 8 тысяч оборотов в минуту. На изготовление приспособления ушло 2 часа, а с его помощью Валентин за 4 часа просверлил всю тысячу деталей и выручил завод в трудную минуту. Все детали, без единой штуки брака, попали вовремя на сборку. Кроме экономии времени на этой работе была получена и другая, довольно редкая экономия: если бы Валентин делал работу на токарном станке, как предусмотрено технологией, ему потребовалось бы израсходовать электроэнергии в 100 раз больше, чем работая на сверлильном станке.
Прежде чем рассказать о другом его предложении, хочется остановитьс вот на чем.
На заводе, где работает Моисеев, есть фрезерные станки армянского завода. Они считаются неплохими универсальными, и если бы их комплектовали приспособлениями и инструментом, то не уступали бы по производительности лучшим японским стан кам этого типа. Но к сожалению, станки не только не оснащаются в полной мере, но и то, что у них есть в комплекте, не всегда, мягко выражаясь, соответствует "мировым стандартам".
Вот так случилось с армянским широкоуниверсальным фрезерным станком модели 675П. Видимо, ереванские станкостроители так торопились, чтобы сдать его в срок, что на цангах прорезали резьбу только первым метчиком и сразу закалили их. Когда же цанги попали в инструментальный цех Перовского завода торгового машиностроения, в них не ввертывалась ни одна затяжка, а прорезать их резьбу тоже было нельзя, так как они каленые. Пришлось заказать в инструментальном цехе новые. Работу поручили Моисееву.
Перед тем как начинать новую работу, новаторы привыкли подумать. Такой уж у них характер.
"Зачем станкостроители делали такие длинные цанги, а главное, зачем они их шлифуют?" - думал Моисеев. Неужели нельзя без шлифовки? И он сделал комплект (семь штук) цанг по новой технологии. Без шлифовальных операций цанги удалось сделать очень быстро, а качество их было отличное. Валентин подал в БРИЗ рацпредложение, но руководители цеха были так удивлены столь необычной технологией, что не стали даже рассматривать ее. Тогда Моисеев по просьбе фрезеровщиков сделал еще 56 цанг. Все они опять оказались отличного качества, а сделаны были невероятно быстро. Теперь этими отличными цангами успешно работают фрезеровщики инструментального цеха. А предложение Валентина так и не было принято. Такие случаи, к сожалению, бывают нередко. Не всегда и не все руководители могут сразу понять и оценить новое. Нет сомнения, что новое все равно пробьет себе дорогу и способ изготовления цанг по методу Моисеева будет применяться вместо устаревшего во всех инструментальных цехах. Ведь изготовление цанг - совсем не простая работа. Я думаю, наши инструментальщики, прочтя эту главу, обязательно применят способ Моисеева. Уж слишком просто по нему можно делать любые высококачественные цанги.
Читатель может подумать, что Валентин Моисеев только и делает, что все время изобретает и воплощает в металл свои замыслы. Действительно, может показаться, что на что-нибудь другое у такого человека просто не хватит времени. Однако это не так. Валентин не прочь и пошутить и посмеяться, любит спорт. Он постоянный участник и призер лыжных гонок в спортколлективе своего завода и района, имеет спортивный разряд. Любит природу, успевает прочитать интересную книгу и побывать в театре. Как-то ухитряется находить время даже для того, чтобы писать стихи. Конечно, он не Евтушенко и не Светлов, но некоторые его стихи чем-то нравятся. Вот, например, отрывок из стихотворения "Человек":
Человек - совершенство природы,
Он стоит выше всех на Земле
И своими руками способен
Сделать все, что в его голове.Он способен построить ракеты,
Чтоб увидеть другие миры,
Разгадать все секреты планеты,
Приумножить земные дары.Человека растила природа,
И теперь он хозяин Земли.
Так живи и твори для народа,
Ты найдешь свое счастье в пути!Мы, новаторы старшего поколения, ждем от Валентина Моисеева дальнейших технических разработок в различных отраслях народного хозяйства. Он - один из представителей тех рабочих-умельцев, кто на практике соединяет преимущества социализма с научно-техническим прогрессом.
Подготовлено для сетевой публикации учениками московской гимназии №1543
Алексеем Дыбовским и Егором Гавриловым
