Федор Николаевич Загорский Ирина Михайловна Загорская   Генри Модcли (1771-1831)

Введение

Прошло полтора столетия после кончины Генри Модсли. Неузнаваемо изменился мир, в который пришла научно-техническая революция. Ее основы были заложены во времена Генри Модсли, когда совершался первый промышленный переворот и создавались основы современной техники. Потомки должны знать и помнить тех, кто с огромными трудностями овладевал вершинами технического творчества и оставил нам великое наследие, которое позволяет создавать чудеса современной техники. В годы промышленной революции создавались не только прототипы современных машин. Не меньшее значение имело возникновение совершенно новых методов проектирования и конструирования машин, новых технологических процессов их производства.

Генри Модсли создал много превосходных машин, и только этого было бы достаточно, чтобы его имя с благодарностью вспоминали потомки. Но он сделал еще больше - он первым осуществил производство машин машинами в промышленных масштабах и разработал методику конструирования машин. Джеймс Несмит, ученик Модсли, передал следующими словами суть его методики:

“Вот один из любимых афоризмов Модсли: добейтесь ясности идеи, которую вы хотите воплотить, и тогда вы в этом преуспеете; другой - бросьте острый взгляд на ваш материал, отделайтесь от каждого фунта, без которого вы можете обойтись; поставьте перед собой вопрос, «какую работу это выполняет», избегайте сложностей и делайте все, насколько возможно простым” [69, с. 130-131].

И в другом месте:

“При конструировании деталей машин избегайте острых углов, которые являются местом образования трещин, неприятны для осязания, опасны для обслуживающего персонала и некрасивы” [15].

Последовательное проведение в жизнь этих афоризмов, необычайно высокое качество изготовления машин, обеспеченное не только квалификацией обученных Модсли рабочих и тщательным надзором за ходом технологических процессов, но также введением в повседневную практику точных измерительных инструментов, поставили на верный путь развитие машиностроения. Современники получили от Модсли множество вещественных примеров реализации его идей в виде машин, механизмов, инструментов и технологических процессов, которые быстро распространялись по всему миру. Плеяда учеников Модсли благодаря освоению его методики добилась выдающихся успехов в машиностроении и вписала немало славных страниц в историю техники.

Длительные дружеские и деловые связи с выдающимися деятелями науки, техники и искусства оказали положительное влияние на труды Модсли. Но и он, как инженер-конструктор, влиял на творчество своих друзей.

Благодаря новому, направлению в конструировании машин, созданному Модсли, а также успехам его учеников, которые вели машиностроение по этому направлению дальше, достижения Модсли не угасли вместе с ним, а продолжали развиваться. Творчество Генри Модсли открыло в истории техники новую эпоху бурного расцвета, которая продолжается до наших дней.

Но не должно складываться впечатления об исключительности его достижений. В первой четверти XIX в. Модсли был выдающимся машиностроителем, но не единственным. Одновременно с Модсли в Англии и в других странах с развитой промышленностью работали над механизацией оборудования многие выдающиеся машиностроители, такие, как Джозеф Брама, Джозеф Фоке, Ричард Роберте, Метью Болтон в Англии; Георг Рейхенбах в Германии; Сено во Франции; а в России А.К. Нартов, И.П. Кулибин, Л.Ф. Сабакин - предшественники Генри Модсли и его современники П.Д. Захаво, Е.А. и М.Е. Черепановы и многие другие [4-11, 17, 18, 33, 35, 38, 40, 43, 54, 64, 67, 83, 89, 97-98].

Плодотворно исследование деятельности новаторов той отдаленной эпохи, если оно осуществляется

“содержательно и интересно, открывая перед нами немало творческих достижений русских людей в области техники еще в эпоху наиболее тяжкого закрепощения их труда. Тем понятнее становится нам и то, не виданное нигде еще массовое творчество миллионов изобретателей и рационализаторов, какое оказалось у нас возможным в коллективном производстве с полным освобождением в нем инициативного труда”.

Так, в середине 60-х годов нашего века академик С.Г. Струмилин объяснял связь историко-технических исследований с современностью.

С ростом технической и общей культуры рабочего класса растет интерес к творчеству предшественников, в деятельности которых передовики производства находят элементы, созвучные нашей эпохе. В 1978 г. группа новаторов Белорусской ССР - строгальщик, председатель Совета новаторов Минска Л.И. Потапович, токари - Герои Социалистического Труда А.И. Хорольский и Д.И. Червяков обратились в Президиум АН СССР с письмом о необходимости расширить издательскую деятельность Академии в области историко-технической литературы. В этом письме есть следующие строки:

“Мы часто выступаем как лекторы - новаторы производства перед рабочими предприятий, где рассказываем о своих профессиях, о своих новшествах... В наших лекциях говорится также об истории техники, о первых наших механиках, о Нартове”.

Обстоятельной биографии Генри Модсли не существует. Поэтому авторам пришлось около трех десятков лет по крупицам собирать материал для этой книги. Личный архив и вещи Генри Модсли, а также архив его завода еще в прошлом веке были распылены среди многочисленных наследников.

В собирании материалов для книги авторам оказали большую помощь зарубежные историки техники: Уоррен Гринн Огден мл., библиограф и энтузиаст истории металлорежущих станков, собравший богатейшую библиотеку по этому вопросу, а также большую коллекцию действующих старинных станков, которые он своими руками реставрировал (США); Уилфрид Джон Осборн, вице-председатель Общества токарей-орнаменталистов (Великобритания) ; профессор Дж.И. Ленгфорд, почетный секретарь Общества Модсли (Великобритания); Эдвин А. Баттисон, директор Музея точности (США) и профессор Д. Найт (Великобритания). Авторы приносят им глубокую благодарность.

Лауреат Ленинской и Государственной премий Г.И. Неклюдов помогал авторам своими советами и описаниями станков Генри Модсли, которые он осматривал в музеях Англии. Для улучшения книги большое значение имели советы чл. -корр. АН СССР К.В. Фролова, чл.-корр. АН УССР А.Н. Боголюбова и профессора Н.М. Раскина, которым авторы выражают глубокую признательность.

---

 

Глава I

Жизненный путь Генри Модсли

Кто сохранил для нас образ Генри Модсли

Интерес к творчеству и личности Модсли закономерен у всех, кто задумывается над вопросами истории современной цивилизации. Поэтому исследование творчества Модсли началось довольно давно.

Первой работой, посвященной научному анализу творчества Модсли и выявлению его роли в развитии техники, была статья Джеймса Несмита, опубликованная в 1841 г. в Энциклопедическом справочнике для механиков [68].

В технической литературе, получившей признание практиков в конце XVIII - начале XIX в., видное место занимал справочник для механиков, написанный шотландцем Робертсоном Бакененом. Этот справочник выдержал редкое в то время число изданий - пять. После смерти его автора в 1816 г. популярность справочника не уменьшилась. Поэтому, когда назрела необходимость в новом издании, группа виднейших механиков Англии, теоретиков и практиков решила на базе популярного издания создать энциклопедический справочник для механиков, который по содержанию соответствовал бы современному уровню науки и техники. Справочник вышел в 1841 г. под редакцией известного теоретика Томаса Тредгольда и инженера Джорджа Ренни.

Джеймс Несмит поместил в книге статью о принципах конструирования металлорежущих станков и о действии устройств, координирующих их главное движение и дви жение подачи. Статья Несмита подводила итоги техническим достижениям в станкостроении за годы проходящей промышленной революции в Англии и впервые делала попытку теоретически их осмыслить. Она имеет важное значение для изучения развития техники, для выяснения оценки современниками вклада Модсли и его места в прогрессе техники. Несмит писал, что за тридцать лет, 1810-1840, теория машин и машиностроение сделали успехи превосходящие все то, что было получено за предшествовавшие века. Это было достигнуто за счет механизации работ. Он отмечал, что все многообразие форм деталей машин состоит из различных комбинаций только “шести простейших геометрических фигур - линий, плоскости, круга, цилиндра, конуса и сферы”. До 1810 г. эти фигуры исполнялись вручную на глаз, контроль правильности исполнения осуществляли те же рабочие и тоже на глаз. Такая практика сковывала производительные силы Англии. Коренным решением проблемы была замена руки человека устройством для закрепления, приближения и направления движения режущего инструмента к обрабатываемой детали, что давало возможность достигнуть необходимой точности в исполнении упомянутых выше фигур и производить работу с легкостью и скоростью, не сравнимыми с существовавшими при выполнении работ вручную. Устройством, совершившим это чудо, явился механизированный суппорт, снявший преграды для “развития человеческой цивилизации”.

“Этим, - писал Несмит, - человечество обязано Модсли, изобретателю механизированного суппорта”. Так еще в середине XIX в. Несмит определил место и значение трудов Модсли в промышленной революции. Обширная и важная статья Несмита впоследствии была забыта и введена в историко-техническую литературу лишь в 1960 г. [7, с. 127-130].

Восторженное отношение соотечественников к Модсли со временем уменьшилось настолько, что в современном пам издании Британской энциклопедии для его имени не нашлось места. Но все же до 60-х годов нашего столетия историки техники считали Модсли изобретателем механизированного суппорта и системы сменных зубчатых колес.

Первую подробную биографию Модсли в 1864 г. издал известный писатель того времени Сэмюель Смайлс [85], сочинения которого по истории техники переиздаются в Англии и США до сих пор. Русский перевод ее опубликован в 1872 г. [15]. Смайлс был восторженным певцом расцветавшего капитализма и британских промышленников. Он очень ответственно относился к сохранению достоверных фактов жизни Генри Модсли, его ближайших сотрудников и компаньонов. Работая над биографией много лет, он записал воспоминания Джошуа Филда - компаньона Модсли - и нескольких рабочих завода, трудившихся еще при старом хозяине. Документов о деятельности Модсли писатель почти не имел, что ограничило его возможности и привело к неточностям. Но работа Смайлса представляет ценность благодаря сохраненным в ней сведениям личного характера, которые документами обычно не отражаются. Если отбросить его восторги перед “селфхелпменом” (самому себе помогающим человеком), будто бы процветающим при капитализме, то в итоге останется интересный для истории материал.

Важнейшим трудом о Модсли, содержащим много ценного для понимания его творческих методов, личной жизни, интересов, характера общения с друзьями, является книга Джеймса Несмита “Автобиография” [69]. Несмит весьма серьезно воспринимал свою работу над книгой. Мысль о ее большом значении для потомков постоянно внушал ему Смайлс, который стал редактором “Автобиографии”. Вышедшие в свет в 1883 г. воспоминания Несмита лишены неуместных восторгов перед системой частного предпринимательства. Спокойно, с достоинством и объективно рассказывает о минувших днях своей жизни отошедший от дел известный машиностроитель и художник. В отличие от других видных машиностроителей того времени Несмит к моменту встречи с Модсли уже имел начальное школьное и техническое образование, некоторую теоретическую подготовку по математике и механике, был талантливым художником, умел хорошо чертить.

Преимущества Несмита перед другими молодыми машиностроителями были замечены Модсли. В 1829 г. он сделал Несмита своим помощником в лаборатории. Несмит первым удостоился этой чести - до него Модсли работал без помощников. Другие, впоследствии знаменитые машиностроители, стажировавшиеся на заводе при жизни Модсли, такие, как Клемент, Робертс, Стюарт, Витворт, Мюир и Люис, работали в заводских цехах и в лабораторию доступа не имели. Это повышает ценность воспоминаний Несмита. Он мог лучше других многое заметить, понять и оценить в творчестве Модсли и окружавшей его обстановке, что делает воспоминания разностороннее и глубже.

К тому времени, когда Несмит начал писать воспоминания, опыт и знания его расширились. Он стал знатоком истории искусства и архитектуры, археологии и астрономии, что позволяло ему глубже осмыслить встреченное на жизненном пути. Вследствие всего этого “Автобиография” Несмита является ценным источником и используется в этой книге. Жизнь и деятельность Несмита - изобретателя парового молота, интересная и значительная сама по себе, при изучении биографии Модсли важна и тем, что Несмит был единственным близким к Модсли человеком, оставившим о нем свои воспоминания.

Следующим но времени источником сведений о Модсли является статья Бенсона об оборудовании завода в Ламбете, опубликованная в 1901 г. [31]. В 1900 г. наследники закрыли завод, основанный Генри Модсли.Часть оборудования была передана Кенсингтонскому музею истории науки и техники, остальное продано. Бенсону удалось сфотографировать много единиц оборудования и некоторые описать. К сожалению, фотографии в статье нечеткие. Статья долго оставалась вне поля зрения исследователей и впервые была использована в 1960 г. [7, с. 90].

В 1934 г. появилась первая статья Фостера Петри, посвященная истории завода Генри Модсли в Ламбете [71]. На протяжении последующих 30 лет Петри осуществил еще четыре публикации о деятельности Генри Модсли и его наследников [72-75]. Труды Петри отличаются большой тщательностью, добросовестностью и основаны на изучении первоисточников.

В 1942 г. английские историки машиностроения организовали Общество Модсли. Основание этого Общества в разгар войны с фашистской Германией представляло собой проявление чувства патриотизма. В те трудные для Англии дни патриотические настроения, всегда сильные в стране, заметно обострились и находили проявление во многом, в том числе и в повышенном интересе к славным страницам истории английской техники, к выдающимся деятелям прошлого. Инициаторами создания Общества были лица, всегда интересовавшиеся историей техники, в первую очередь Фостер Петри, ставший его официальным историком. Идею создания Общества поддержали потомки Модсли и его компаньона Филда, многие из которых занимали видное общественное положение, бывшие служащие и ученики, стажировавшиеся когда-то на заводе. Первый президент Общества Уолтер Робертсон (1881-1960) в семнадцать лет поступил на завод в Ламбете учеником и впоследствии стал видным конструктором ц совладельцем довольно большого машиностроительного завода. В Общество вступили крупные специалисты и ученые, а также представители делового мира. Цель Общества - увековечение памяти Генри Модсли путем изучения его творчества и публикаций о нем. Общество существует и в настоящее время, но количество его публикаций невелико [74, 90], а их тираны столь ограничен, что все они являются библиографическими редкостями.

В 1960 г. была опубликована монография Ф.Н. Загорского “Очерки по истории металлорежущих станков до середины XIX века” [7]. В научный оборот введены некоторые первоисточники о Модсли [31, 68], а также данные о его предшественниках. В книге отмечено, что Модсли не является единоличным изобретателем механизированного суппорта, но в создании основ современного машиностроения ему принадлежит выдающаяся роль.

В 1961 г. вышла монография Роберта Вудбери “История токарного станка до 1850 г.” [98], в которой в основном правильно показана роль Модсли в создании механизированного суппорта токарного станка и описаны труды некоторых его предшественников.

В 1965 г. К.Р. Джильберт опубликовал содержательную брошюру [51] о поточной линии для изготовления корабельных блоков, которая была спроектирована Марком Изамбаром Брюнелем и построена Генри Модсли. Материалами для брошюры послужили сохранившиеся Модсли станков и сами станки поточной линии, данные архивов, что делает брошюру ценным источником.

В 1971 г. Кенсингтонский музей истории науки и техники (Лондон) ознаменовал двухсотлетие со дня рождения Генри Модсли устройством выставки его станков, машин и личных инструментов, хранящихся в музее, а также издал буклет [57] и брошюру К.Р. Джильберта “Генри Модсли-машиностроитель” [53]. Эта брошюра содержит ряд новых материалов о Генри Модсли и по-новому освещает некоторые вопросы его творчества. Очевидно, К.Р. Джильберт основывался в ряде случаев на новых, неопубликованных материалах, но, к сожалению, ссылок он не делает.

Кроме перечисленных материалов, упоминания о Модсли есть в ряде статей (см. литературу), а также имеется довольно обширная популярная литература.

Годы учения. В мастерской Брама

Генри Модсли родился 22 августа 1771 г. в Вулвиче, расположенном в восьми милях от Лондона, в семье плотника местного арсенала. Отец Генри, по имени тоже Генри, был деревенским плотником и столяром из окрестностей Йоркшира. Поиски лучшей жизни привели его в 1756 г. в армию, которая в то время была наемной. Он попал в артиллерию и был назначен в обоз на высококвалифицированную работу по ремонту и изготовлению колес. Работа колесника была очень нужной, так как колеса лафетов, зарядных ящиков а обозных фур часто ломались на плохих дорогах.

Вскоре артиллерийский полк, в котором он служил, послали в Вест-Индию. Там и колеснику пришлось участвовать в сражениях. В одном из них пуля попала Модсли в шею. Форменный кожаный галстук спас ему жизнь. Этот галстук стал впоследствии семейной реликвией. Генри Модсли гордился своим отцом-солдатом. Уже на склоне лет, в зените славы, он показывал солдатский галстук отца друзьям и говорил, что если бы не галстук, то не было бы на свете и его, Генри Модсли.

Ранение Модсли-старшего было серьезным, и солдата послали лечиться на базу полка, в Вулвичский арсенал. Здесь он женился на Маргарет Ленди и ему дали помещение для жилья в казенном доме вблизи арсенала. В 1776 г., после двадцатилетней службы в армии, Генри Модсли-старший получил отставку. Он поступил в тот же арсенал вольнонаемным плотником. Семья Модсли была многодетной, как и у других рабочих. Пятым ребенком, родившимся в этом доме, был Генри. После него родились еще мальчик и девочка, так что детей стало семеро. Жили бедно, но дружно. Шли годы, и когда старшие дети подросли, отец перешел на легкую работу сторожа при арсенале.

О детских годах Генри ничего не известно, кроме того, что для него, сына сторожа, школа была недоступна. Неизвестно, был ли он грамотен. В 1780 г., когда Генри исполнилось девять лет, умер его отец. Детство кончилось. Как во всех рабочих семьях, Генри в двенадцать лет послали работать. Он поступил на легкую, “детскую” работу - в Вулвичский арсенал набивальщиком патронов. Через два года его перевели учеником в плотницкую мастерскую. Здесь старшие часто давали ему подзатыльники за то, что он убегал учиться и помогать в кузницу. По его настойчивым просьбам через год Генри перевели туда учеником. В кузнице пятнадцатилетний подросток очень быстро овладел мастерством. Этому способствовали не только прилежание и ум, но также и рано появившаяся большая физическая сила.

Низкая оплата труда кузнеца не позволяла быть сытым и хорошо одетым. Поэтому администрация арсенала, чтобы рабочие не разбежались, должна была смотреть сквозь пальцы на выполнение частных заказов - на изготовление кованых изделий для продажи. Отношения между администрацией и рабочими еще сохраняли черты патриархальности. Например, чтобы не ставить себя в ложное положение, мастер предупреждал рабочих о своем приближении свистом, и те прятали “левую” работу.

Большим спросом у вулвичских хозяек пользовались кованые таганы, на которых они готовили пищу. Изготовление таганов считалось у кузнецов наиболее сложной работой. Генри овладел ею в совершенстве и успешно подрабатывал.

Работал он быстро и ловко. В конце жизни с увлечением и гордостью Генри рассказывал Несмиту, как старые опытные рабочие, у которых он по малолетству был любимцем, толпились вокруг него, когда вдохновенно, с творческим азартом изготовлял он таганы. Модсли охотно принимался за всякую новую кузнечную работу, и никто лучше его не мог решить любое затруднение - он гордился своим ремеслом.

Генри, кроме кузнечной работы, еще и слесарил по собственному почину. К восемнадцати годам он стал не только лучшим кузнецом арсенала, но и слесарем-механиком, о чем свидетельствуют измерительные инструменты, сделанные им самим в период работы в Вулвичском арсенале (рис. 1).

Рис. 1. Измерительные инструменты Г. Модсли,
сделанные им в период работы в Вулвичском арсенале.
Хранятся в Кенсингтонском музее истории науки и техники. Лондон.
По К. Р. Джильберту

Воспоминания сверстников рисуют его высоким, крепким, светловолосым, с привлекательным лицом, живыми, проницательными глазами. Отличительной чертой его характера было веселое добродушие сильного человека.Он никогда не выказывал перед менее сильными или одаренными сверстниками зазнайства или высокомерия.

В то время в Пимлико (предместье Лондона) большой мастерской владел Джозеф Брама, известный механик и изобретатель. Он был грамотен и умел хорошо чертить. Случай свел его с Модсли.

Годы обучения и труда в мастерской Брама во многом подготовили Модсли к его дальнейшей работе. Многие заказы Брама выполнял с участием Модсли, который учился у Брама не только искусству машиностроителя. Модсли овладел умением найти объекты массового спроса, при производстве которых механизация и автоматизация являются наиболее эффективными.
 

Джозеф Брама

Первоначально Брама устанавливал в Лондоне ватерклозеты. Он придумал для них совершенно новое устройство, на которое взял патент в 1778 г. и подробно описал его в объявлении-рекламе. Достоинства его механизма были признаны всеми. Брама разработал в новом проекте введение крана и получил на него патент в 1783 г. Изобретение Брама сохранилось до настоящего времени лишь с небольшими изменениями.

Затем Брама усовершенствовал дверной замок. Он разработал новую схему механизма, которая превосходила все известные до него, неудовлетворительные по качеству.

Изучив замки других мастеров, Брама создал собственную конструкцию и получил на нее патент в 1784 г. Замок его отличался сложным устройством. Его исправное действие зависело от точности изготовления взаимодействующих деталей - пружин, подвижных колец, засовов, цилиндров. При изготовлении вручную замок четко действовал лишь тогда, когда его делали высококвалифицированные слесари. Поэтому замок был дорог, а это ограничивало сбыт даже в условиях повышенного спроса.

Замок был “хитрым”. В 1794 г. Брама, рекламируя замок, выставил его в витрине и вывесил объявление, что заплатит 200 фунтов стерлингов тому, кто откроет его без ключа. Только в 1851 г. американский слесарь Гоббс сумел получить эту премию у наследников Брама. Он открывал замок с помощью различных инструментов 16 дней. Принцип устройства такого замка дожил до наших дней - это общеизвестный “английский” замок.

Брама правильно рассчитал, что механизация изготовления деталей замка является единственным путем уменьшения затраты труда высокооплачиваемых рабочих и снижения себестоимости изделия. Он пытался сам создать необходимые машины, но успеха не достиг. Тогда Брама стал искать искусного механика, которому он мог бы поручить это дело. Механиков в Лондоне было мало. Все видели, какие трудности надо преодолеть при несовершенстве инструментов, станков и методов труда. Брама начал опасаться, что его замок останется лишь механической редкостью, никогда не войдет во всеобщее употребление и не принесет больших доходов. Механики требовали высокой платы за попытки решения проблемы, а Брама был прижимист. Один из известных в Лондоне механиков из мастерских Уильяма Муди, с которым Брама не сошелся в цене, рекомендовал вместо себя талантливого механика из Вулвичского арсенала, который по молодости не потребует высокой платы.

Когда по вызову Брама в мастерскую пришел высокий, сильный и красивый юноша 18 лет, то знаменитому Брама стало совестно спрашивать у него совета. Но необходимость заставила его беседовать с Модсли. Молодой кузнец отвечал скромно и очень умно. Его соображения были практичны, Брама признал их глубину и целесообразность. Предложенный заработок был выше, а работа интереснее, чем в арсенале, и Модсли перешел к Брама.

Новичок на следующий день пришел на работу. Старший рабочий усомнился, сможет ли он работать наравне с опытными рабочими, не проходя семилетнего обучения в мастерской. Но Модсли успокоил на этот счет и хозяина и старшего рабочего. Он просил устроить ему экзамен - разрешить наладить старый испорченный верстак за один рабочий день. Брама дал свое согласие. Модсли с жаром принялся за работу. Он быстро наварил стойки, разобрал тиски, исправил все детали, собрал вновь. К вечеру тиски были закреплены и отлажены. Старый верстак стал лучше и красивее других, стоявших в мастерской. Брама и все рабочие признали работу Модсли “первостатейной штукой”. Так Модсли в 1789 г. попал в лучшую механическую мастерскую Лондона, и это было первой удачей в его жизни.

Модсли любил свое ремесло и стремился к его усовершенствованию. Он гордился своими удавшимися произведениями - новыми инструментами и машинами. С особенным удовольствием принимался он за всякую новую работу. Модсли шел к большому самостоятельному творчеству. Через несколько лет у него развивается способность к инженерному анализу и синтезу. Его опытный глаз сразу замечал, что надо сделать в машине, отбрасывая все лишнее, чтобы получить желаемый результат.

Товарищи ценили Модсли за его высокие деловые качества и доброжелательность. Сильный, красивый кузнец всегда шел впереди праздничных процессий, неся знамя своей мастерской. Модсли поручали самые тонкие и сложные, необычные работы.

Вскоре он стал лучшим рабочим в мастерской. Брама назначил его старшим рабочим и в качестве дополнительной нагрузки поручил ему ответственное дело механизации изготовления деталей своего замка. Попутно Модсли овладевал грамотой и учился чертить. Работа с замком велась секретно, в отдельном, всегда запертом помещении, что давало Модсли дополнительные возможности для самостоятельной, углубленной работы.

Под руководством опытного механика Модсли прошел школу механизации ручных операций. Он учился и приобретал опыт в той области техники, которая была важнейшей для машиностроения в эпоху промышленной революции. Модсли упорно и настойчиво готовил себя к последующим свершениям.

Известный английский машиностроитель Джон Фери, который лично знал наследников Брама и бывал в их. мастерской, в 1827 г. записал следующее:

“Секретная мастерская ... содержала различные любопытные машины для изготовления деталей замка. Эти машины были созданы достопочтенным г-ном Модсли, его собственными руками, когда он был старшим рабочим у г-на Брама...” [50, с. 4-7].

В собрании Кенсингтонского музея истории науки и техники в Лондоне хранятся некоторые машины и приспособления из секретной мастерской Брама, в том числе механизированная пила, станок для навивания пружин и шаблон для разметки при сверлении. Механизированная пила интересна тем, что имеет призматические направляющие, применение которых в конструкциях позднейших токарных станков, созданных Модсли, справедливо относят к важнейшим новшествам. Таким образом, оказывается, что Модсли использовал это достижение технической мысли еще в период работы над механизацией производства деталей замка.

Еще более замечателен станок для навивания цилиндрических пружин, являющихся непременной деталью сложных замков. Этот станок (рис. 2) имеет настоящий механизированный суппорт! Механизация суппорта осуществлена при помощи кинематической пары “винт - гайка”, но привод оставался старым - станок приводился в движение при помощи педали и маховика. Связь главного движения и движения подачи осуществлялась через зубчатый перебор, имевший сменные зубчатые колеса. Суппорт, снабженный маточной гайкой, двигался между призматическими направляющими. В соответствии с назначением станка на суппорте был закреплен не режущий инструмент, а катушка, на которую надевался моток проволоки.
 

Рис. 2. Станок для навивания стальных цилиндрических пружин. Сконструирован и изготовлен Г. Модсли. Хранится в Кенсингтонском музее истории науки и техники. Лондон. По К. Р. Джильберту

Итак, в конструкции станка для навивания пружин имеются следующие элементы: суппорт, механизированный с помощью пары “винт-гайка”, призматические направляющие, зубчатый перебор, набор сменных зубчатых колес. Описанный станок является предшественником замечательных токарных станков Модсли.

Многие узлы станка были созданы еще предшественниками Модсли. Мог ли oн, малограмотный паренек, не выезжавший из страны, узнать о них? Или он в самом деле изобрел все это заново, сам? Оказывается, в 1770 г. в арсенале Вулвича голландцем Яном Фербрюгеном и его сыном Питером была установлена машина для сверления стволов артиллерийских орудий, имевшая механизированный суппорт. Фербрюген был связан со швейцарской “школой” пушечных мастеров. Известен рисунок машины, сделанной в 1780 г. Питером Фербрюгеном, а ее уменьшенная модель хранится в Кенсингтонском музее истории науки и техники. Несомненно, что любознательный Модсли был знаком с устройством машины Фербрюгена, которая работала в арсенале до 1842 г. [84, с. 43, 45, 47].

Успех в производстве спускного клапана и патентованных замков окрылил Брама и подтолкнул к новому замечательному изобретению. Он создал гидравлический пресс. В патенте № 2045 за 1795 г. Брама называет себя уже не слесарем, а “делателем машин”. В реализации изобретения большую помощь ему оказал Модсли. Он предложил и осуществил способ уплотнения поршня с помощью самоуплотняющегося манжета, без которого изобретение не могло быть осуществлено. Брама в патенте так описывал пресс: “Поршень должен быть сделан непроницаемым с помощью кожи”. А в другом месте: “...поршень действует при посредстве сальника”. Оба эти способа оказались недейственными. Несмит говорил, что уплотнение по системе Модсли “так же важно для гидравлического пресса, как давление пара для локомотива. Если бы Модсли ничего не изобрел, кроме способа уплотнения, то этого одного достаточно, чтобы обессмертить его имя” [15].

Гидравлический пресс Брама состоял из огромного массивного цилиндра и двигавшегося в нем поршня. Нагнетательный насос сообщался с дном цилиндра. Вода перегонялась в большой цилиндр, постепенно приподнимая поршень. Главная трудность состояла в том, что вода вытеснялась в зазор между поршнем и стенками цилиндра в большом количестве и пресс не мог обеспечить нужного давления. Было необходимо уплотнение, при котором поршень мог бы свободно двигаться вверх и вниз. Брама зашел в тупик. Генри Модсли указал выход. В углубление на боковой поверхности поршня вместо прежнего сальника он положил кольцеобразный вкладыш из крепкой кожи, выпуклый сверху и вогнутый внизу. Когда вода поднималась под сильным давлением и наполняла выемку в кольце, она раздвигала загнутые края кожи и прижимала ее к поверхности цилиндра так крепко, что кожа плотно закрывала собой зазор. Как только давление воды начинало уменьшаться, прижатие кожи к цилиндру ослаблялось.

Благодаря усовершенствованию, внесенному Модсли в конструкцию пресса, Брама смог реализовать свое изобретение. Построенный им пресс использовался для подъема конструкций моста через Темзу, при спуске на воду пароходов, для вытаскивания свай, при корчевании деревьев и на многих других тяжелых работах.

Кроме гидравлического пресса, Брама сделал еще ряд важных изобретений. Он запатентовал ротационный пожарный насос, в 1797 г. получил патент на пивной насос, при помощи которого пиво подавалось из бочек, расположенных в погребе, прямо к крану стойки в зале, изобрел новый способ кладки водопроводных труб. Его последний патент - на способ предохранения древесины от гниения - был получен Брама в 1814 г. Он умер от воспаления легких 9 декабря 1814 г.

Брама был выдающимся механиком-изобретателем. Его знаменитым учеником, кроме Генри Модсли, был еще Джозеф. Клемент.

Шли годы работы Модсли у Брама. Часть своего небольшого заработка Генри еженедельно относил матери в Вулвич, помогая ей воспитывать младших брата и сестру.

В 1791 г. Генри женился на служанке Брама Салли Тиндел, которая была старше его на девять лет. Она стала его настоящим другом и помощником. В 1792 г. у супругов родился первенец - Томас-Генри.

Заветной мечтой каждого рабочего мануфактуры было сделаться самому владельцем мастерской. К этому подходили исподволь, изготовляли для себя “про запас” кузнечные, слесарные и измерительные инструменты. Модсли начал создавать свои личные инструменты еще в арсенале Вулвича. Некоторые из них сохранились в Кенсингтонском музее науки и техники [53, с. 5]. Работая у Брама, Модсли продолжал накапливать запас инструментов. Со временем они ему очень пригодились.

Труд Модсли приносил хозяину большие доходы, а заработная плата составляла только 30 шиллингов в неделю. С появлением и ростом семьи росли расходы, да и матери надо было помогать. По традиции владелец ремесленной мастерской Брама сам должен был повысить плату рабочему в соответствии с ростом его квалификации и приносимой хозяину выгоды. Но он этого не делал. Модсли вынужден был сам просить о прибавке, но Брама ответил ему грубым отказом. Тогда Модсли, посоветовавшись с женой, решил открыть собственную мастерскую, хотя и не был уверен в успехе.

Он стал отрывать от сна время, чтобы изготовить недостававшие инструменты. Жестоко экономя на самом необходимом, Генри и Салли скопили небольшую сумму и сняли в 1797 г. маленькую мастерскую и заброшенную кузницу при ней на Уэллс-стрит, № 64, в районе Оксфорд-стрит. Так Модсли покинул Брама, проработав у него восемь лет.

Самостоятельное творчество. Завод в Ламбете

Модсли с помощью жены в течение недели привел мастерскую и кузницу в порядок, соорудил верстак, разместил инструменты, повесил вывеску, а в окне выставил несколько замков своей конструкции и различные инструменты.

Новые хозяева стали ждать заказчиков. Но целую неделю их не было, и радужные надежды Генри и Салли начали меркнуть. В конце недели, когда стало казаться, что с мечтой о лучшей жизни надо расстаться и искать работу у более удачливых хозяев, к Модсли пришел художник. Он заказал сложный и дорогой металлический мольберт. Молодой механик и его жена воспрянули духом. На всю последующую жизнь Модсли сохранил теплое чувство к художникам и всегда старался им помочь. Вслед за первым заказчиком пришли другие, жизнь стала налаживаться.

Достаток семьи Модсли после ухода от Брама возрос незначительно, но спустя многие годы Генри вспоминал это время как самое светлое в своей жизни - он навсегда освободился от хозяйского надзора и беззастенчивой эксплуатации и получил возможность свободного творчества.

Модсли не был перегружен заказами, и у него оставалось свободное время, которое он тратил на усовершенствование токарно-винторезного станка, конструкцию которого начал разрабатывать еще в мастерской Брама. В 1798 г. он построил станок с суппортом, механизированным на основе кинематической пары “винт-гайка”, с призматическими направляющими станины и набором сменных ходовых винтов, обеспечивавшим возможность механизации нарезания винтов с различным шагом. К 1800 г. конструкция станка была усовершенствована - станок, изготовленный Модсли в этом году, имел набор сменных зубчатых колес взамен набора сменных винтов.

Итак, на рубеже веков Модсли создал токарно-винторезный станок. Его внедрение в промышленность явилось одним из важнейших событий эпохи промышленного переворота, с которой в Англии совпали годы жизни Генри Модсли. Основные узлы станка 1800 г. сохраняются в конструкциях токарных станков и в наши дни.

Чтобы правильно оценить значение события, совершившегося в маленькой мастерской ремесленника на Уэллс-стрит, следует кратко рассмотреть состояние машиностроения и его задачи в этот переломный для промышленности период.

Широко внедрившийся паровой двигатель освободил производство от необходимости размещаться преимущественно в сельской местности, на берегах рек, воды которых служили основным источником энергии для мануфактур. Фабрики и заводы начали в большом количестве строить в городах. Быстрый рост городского населения расширил старые и создал новые области массового спроса и, следовательно, массового производства.

Расширение рынков сбыта за счет завоевания колоний вызвало невиданную ранее потребность в товарах, удовлетворить которую ремесленное и мануфактурное производство было не в силах. Возникла настоятельная потребность в машинном производстве. Но невиданный спрос на машины нельзя было удовлетворить до тех пор, пока их изготовляли вручную.

Машины строились искусными ремесленниками-механиками, которых было мало. Некоторых из них, исполнявших одновременно роль конструкторов, называли еще по-старинному арканистами, т. е людьми, владеющими производственной тайной. Единицами исчислялись небольшие машиностроительные мануфактуры (например, Болтона и Уатта, Смитона, Уилкинсона, Муди, Брама), на которых трудились высококвалифицированные рабочие редкой специальности машиностроителя. Качество машин зависело от искусства рабочих, их мускульной силы, верности глаза и виртуозности рук. Это делало машины дорогими и количественно ограничивало поставки промышленности, так как число рабочих-виртуозов росло медленно. Усовершенствование конструкций машин, как непременное условие их успешного внедрения в производство, вызывало повышенные требования к точности изготовления. Это также вело к вытеснению деревянных деталей и узлов металлическими - стальными и чугунными. Металлические детали было намного труднее обрабатывать вручную. Широкое применение металлов открывало новые возможности в отношении точности. Измерения начали вести в десятых, а затем и в сотых долях дюйма. Это еще более сужало круг лиц, способных, работая вручную, справляться с новыми задачами машиностроения.

Вспомним, например, что так долго мешало Джеймсу Уатту осуществить созданную им паровую машину. Он не мог добиться необходимой точности изготовления цилиндра, хотя его требования были весьма скромны - допуск 2-3 мм. Но разность перпендикулярных диаметров цилиндра доходила до “толщины полпальца” и пар легко переходил с одной стороны поршня на другую. Обработка полости цилиндра велась вручную, и отливки одна за другой шли в брак. Обработкой цилиндра были заняты шесть-восемь человек, которые в качестве инструмента использовали обрубок бревна, по диаметру близкого полости цилиндра. На обрубке закреплялись стальные резцы-шаберы. Двигая обрубок возвратно-поступательно, рабочие зачищали отливку в течение многих дней.

Изобретение и внедрение Джоном Уилкинсоном расточного станка с механизированной борштангой позволило одному человеку выполнять описанную работу с заданной точностью всего за несколько часов [7, с. 163-165,172,181].

Проблемы, вызывающие необходимость перехода от ручного изготовления машин к производству их машинами, изложены в “Капитале” К. Маркса. На основе анализа ремесленного и мануфактурного способов производства машин в Англии третьей четверти XVIII в., в период начала промышленной революции, К. Маркс сделал следующий вывод:

“Итак, крупная промышленность должна была овладеть характерным для нее средством производства, самой машиной, и производить машины с помощью машин. Только тогда она создала адекватный ей технический базис и стала на свои собственные ноги” [1, с. 396].

Узловой задачей технического прогресса в период промышленной революции стала задача механизации металлорежущих станков. Должны были найтись люди, способные ее решить. И такие люди, выходцы из народных низов, из ремесленников и рабочих, нашлись. Самым удачливым и, видимо, самым талантливым из них был Генри Модсли. Успех ему принесло то, что он создавал свои металлорежущие станки тогда, когда в них возникла крайняя необходимость. Талант, трудолюбие, деловитость и счастливое стечение обстоятельств содействовали получению им вполне заслуженного прижизненного признания.

Сущность технических проблем, которые решил Модсли, с предельной ясностью изложена К. Марксом в “Капитале”:

“Существеннейшим производственным условием для производства машин с помощью машин была машина-двигатель, способная развивать силу в любой степени и в то же время всецело подчиняющаяся контролю. Она уже существовала в виде паровой машины. Но вместе с тем задача заключалась и в том, чтобы машинным способом придавать необходимые для отдельных частей машин строго геометрические формы: линии, плоскости, круги, цилиндры, конусы и шары. В первом десятилетии XIX столетия Генри Модсли разрешил эту проблему изобретением поворотного суппорта, который скоро был превращен в автоматический механизм и в модифицированной форме перенесен с токарного станка, для которого он первоначально предназначался, на другие машиностроительные машины. Это механическое приспособление заменяет не какое-либо особенное орудие, а самую человеческую руку, которая создает определенную форму, направляя, подводя резец и т. д. к материалу труда, например к железу. Таким образом, стало возможным придавать геометрические формы отдельным частям машин «с такой степенью легкости, точности и быстроты, которую не смогла бы обеспечить и самая опытная рука искуснейшего рабочего»" [1, с. 396].

Судьба Модсли сложилась так, что он разрешил сначала небольшие, частные, хотя и неотложные проблемы механизации промышленного производства, а затем и общую проблему механизации металлорежущих станков и тем самым создал возможность производства машин машинами. Процесс развития металлорежущих станков и значение работ Модсли показаны в табл. 1.

Модсли является активным участником промышленной революции в Англии и во многом содействовал ее успешному развитию.

Маркс называет его изобретателем суппорта токарного станка. Но это сказано на основе данных, имевшихся в то время в литературе. Здесь необходимо вспомнить высказывание Маркса, относящееся к не менее известному “с установившейся репутацией” изобретателю Уайету. Назвав его изобретателем прядильной машины, Маркс пишет:

“Критическая история технологии вообще показала бы, как мало какое бы то ни было изобретение XVIII столетия принадлежит тому или иному отдельному лицу. Но до сих пор такой работы не существует” [1, с. 383].

Очевидно, что это замечание относится не только к Уайету, но и к другим изобретателям XVIII в., за которыми в литературе прочно закрепился приоритет, в том числе и к Модсли. Современные исследования в области "критической истории технологии”, об отсутствии которых сожалел К. Маркс, полностью подтвердили его предположения.

Механизация суппорта токарного станка с помощью кинематической пары “винт - гайка” была осуществлена задолго до Модсли А.К. Нартовым. Изобретатели до Модсли предложили также многие другие узлы конструкций станков. Но тем не менее К. Маркс закономерно отмечал роль Модсли, так как именно ему принадлежит заслуга внедрения этих важнейших изобретений в производство. Интересно отметить, что сам Модсли не претендовал на изобретения, которые приписывали ему современники и ученики, - среди его восьми патентов нет ни одного, относящегося к металлорежущему оборудованию. Но роль Модсли во внедрении совершенных металлорежущих станков была столь велика, что уже его современники были уверены в его приоритете. Это убеждение сохранялось до 50-х годов нашего столетия.

Начало XIX в. ознаменовалось новой удачей в жизни Генри Модсли. От природы он был богато одаренным человеком, способным создавать новое. Работая на производстве, он стал искуснейшим кузнецом, слесарем, токарем, механиком-сборщиком. Он приобрел опыт создания ранее неизвестных машин. Наконец, он создал совершенную конструкцию токарно-винторезного станка - важнейшей машины для производства всех других машин. Личные данные Модсли объективно позволяли ему стать настоящим творцом новой техники эпохи промышленной революции. Но для того, чтобы реализовать эти возможности, нужны были благоприятные условия, например крупный заказ на новое оборудование. Модсли не имел влиятельных знакомых среди богатых людей, которые помогли бы ему в получении такого заказа. Он был всего лишь ремесленником, в одиночку трудившимся в своей мастерской. Нужен был счастливый случай, который помог бы ему. В первые годы XIX в. такой случай представился. Он был связан с ростом английского флота.

В третьей четверти XVIII в. Англия захватила огромные колонии и продолжала свою экспансию, сосредоточив колоссальные богатства. Рынки сбыта английских товаров, в первую очередь продукции текстильной промышленности, ранее ограниченные, теперь необычайно расширились. Связь с колониями обеспечивал громадный вооруженный частный торговый флот, поддерживаемый военным флотом, самым могущественным в мире. Англия, победив на море своих соперников - Испанию, Нидерланды и, наконец, Францию, стала “владычицей морей”.

Флот был парусным. Паруса управлялись системой канатов, пропущенных через блоки. В начале XIX в. только для военного флота Англии требовалось более 130000 блоков в год [51, с. 1]. Уже эта цифра, относящаяся лишь к одному узлу оборудования корабля, дает представление о потребности в однотипной продукции, удовлетворить которую могло только массовое производство.

До третьей четверти XVIII в. корабельные блоки изготовлялись вручную столярами. Работа эта требовала много времени и стоила дорого. В конце века в мастерских основного поставщика блоков для королевского флота Уолтера Тэйлора были механизированы распиловка бревен на заготовки блоков и их токарная обработка. Горизонтальная поперечная пила и токарный станок в 1794 г. у него имели конный привод. Есть также сведения, что Тэйлор изобрел циркульную пилу и также использовал ее при производстве блоков. Всех операций при изготовлении блоков насчитывалось более сорока пяти. Механизирована была лишь их незначительная часть. Здесь существовало обширное поле деятельности для конструкторов машин - налицо имелась довольно сложная массовая продукция, изготовлявшаяся почти полностью вручную. Создание системы машин для производства корабельных блоков оказало большое влияние на всю технику эпохи промышленной революции, так как послужило толчком для разработки конструкций металлорежущих станков.

Идея полной механизации процесса изготовления корабельных блоков возникла в конце XVIII в. у французского военного инженера Марка Изамбара Брюнеля, ученика знаменитого математика и инженера Гаспара Монжа. Реализовать эту идею было суждено Генри Модсли.

В 1798 г. Брюнель переехал в Англию. Здесь он разработал проект поточной линии для изготовления корабельных блоков и в 1801 г. получил на свое изобретение британский патент (№ 2478). Генерал-инспектор строительных и ремонтных работ английского военного флота Сэмюель Бентам и руководитель снабжения флота Сэмюель Тэйлор поддержали изобретателя. Бентам был талантливым и опытным инженером, что подтверждают его патенты на ряд машин для обработки древесины резанием. В это время он сам завершал проект создания системы машин для изготовления линии производства блоков и были уже созданы некоторые машины. Но проект Брюнеля был проще и дешевле. Поэтому Бентам, как человек безупречной честности, сразу же отказался от своего проекта в пользу Брюнеля и начал ходатайствовать за него. Советы Бентама при создании поточной линии производства корабельных блоков являлись несомненно ценными.

Получив одобрение Адмиралтейства, Брюнель приступил к доработке своих чертежей и подготовке к созданию действующей модели линии. Изготовить модель должен был механик, и задача состояла в том, чтобы отыскать наилучшего в условиях, когда механиков было мало.

Брюнель имел обширные связи среди французских эмигрантов, наводнявших в то время Лондон. Когда он поделился с одним из них, кавалером де Баканкуром, своими заботами об отыскании талантливого механика, способного построить действующую модель системы машин для производства корабельных блоков, последний предложил познакомить его с Модсли.

Когда-то де Баканкур, гуляя по Лондону, забрел на глухую улицу Уэллс-стрит и заинтересовался вещами, выставленными в окне мастерской Модсли. Зайдя в мастерскую, де Баканкур разговорился с приветливым хозяином, познания которого в механике произвели на него сильное впечатление. Выставленные в качестве рекламы замки поразили высоким качеством изготовления и конструктивной сложностью. Баканкур стал частым посетителем Модсли, который до конца своих дней сохранил умение вести интересную беседу, не отрываясь от слесарной работы. Модсли рассказывал о своих работах по созданию токарного станка с механизированным суппортом, которые он не оставлял после ухода от Брама.

Вскоре знакомство Брюнеля и Модсли состоялось. Брюнель из осторожности не стал показывать своих чертежей и описал предполагаемый заказ в самых общих чертах. Но Модсли очень быстро понял суть дела и со свойственной ему добродушной прямотой предложил Брюнелю говорить без боязни, тем более что ему, Модсли, все уже и так понятно. Брюнель поверил этому лишь тогда, когда Модсли обрисовал ему не только сущность идеи, но и многие подробности, а также показал, как лучше разработать некоторые неясные еще проблемы. Для Брюнеля вопрос об исполнителе действующей Модсли был решен. Вскоре он представил Модсли генералу Сэмюелю Бентаму, которому тот также понравился.

Большое впечатление произвел на Брюнеля станок Модсли с механизированным суппортом и набором сменных зубчатых колес. Этот станок должен был стать основным при изготовлении деталей машин поточной линии. Для успешного выполнения заказа Модсли обладал не только необходимыми личными данными искусного машиностроителя, он создал тогда единственную машину для производства других машин.

Итак, Модсли получил заказ на модель и приступил к работе. Начался новый важный период в жизни Модсли, который длился восемь лет. Еще раз счастливый случай помог ему приложить свой талант и знания к делу, которое было для него жизненно необходимым и открывало широкие перспективы для творчества и успеха.

Новая работа хорошо оплачивалась. В семью Модсли пришел достаток. Но получение заказа на Модсли системы машин, изобретенной Брюнелем, имело важное значение для Модсли не только в этом. Благодаря заказу Модсли смог разработать и реализовать свей передовые идеи в области технологии машиностроения. Строя специальные машины для производства блоков, Модсли разработал также общие принципы механизации металлорежущего оборудования.

Впервые Модсли нанял помощников. Вскоре жалкая кузница на Уэллс-стрит перестала вмещать машины и рабочих. Модсли снял достаточное помещение на Маргарет-стрит № 75, в районе Кавендиш-сквер.

15 апреля 1802 г. действующая модель была установлена в Портсмутских доках. Испытания ее прошли успешно, и Модсли получил заказ на изготовление линии машин в натуре.

Производство блоков было разделено на три очереди в соответствии с потребностью в каждом размере на флоте. Сначала изготовили оборудование для производства блоков размером от 7 до 10 дюймов. Затем оборудование для блоков от 4 до 7 дюймов. Третью очередь составило оборудование для блоков от 10 до 18 дюймов. Модсли поставил это оборудование соответственно в 1803, 1804 и 1807 годах.

Выполнение этого заказа сделало Модсли состоятельным человеком (он получил огромную сумму - около 12000 фунтов стерлингов), открыло широкие возможности технического творчества и самосовершенствования, которыми он воспользовался в полной мере. Но выполнение этого заказа имело для Модсли не только материальное значение. Оно оказало влияние на все его дальнейшее творчество, на развитие его личности. Он общался с выдающимися деятелями техники, людьми высокой культуры - Брюнелем и Бентамом, с которыми он сохранил близкие отношения до конца жизни. Устранению сословных перегородок в общении между рабочим и генералом Бентамом и Брюнелем (впоследствии получившим английское дворянство) несомненно способствовал не только технический талант Модсли, но также его незаурядный ум и высокое человеческое достоинство, единодушно отмеченные всеми современниками, близко знавшими его.

Бентам и Брюнель ввели Модсли в круг своих друзей и знакомых - видных деятелей техники, науки и культуры. Восприимчивый к знаниям, Модсли со временем стал не только виднейшим деятелем техники, но освоил передовые достижения науки, стал знатоком и ценителем искусства, музыки, живописи, скульптуры, архитектуры, много времени отдавал чтению, собрал большую библиотеку, которая была любимым местом его отдыха.

В своей деятельности Модсли, как уже было сказано, опирался на результаты, полученные предшественниками (о машине голландцев Фербрюгенов для сверления каналов стволов артиллерийских орудий рассказывалось выше). Многое почерпнул он из “Энциклопедии”, издававшейся во Франции во второй половине XVIII в. [47] Дидро и д'Аламбером, в которой имелись ценные технические статьи, в том числе и о металлорежущих станках. Известность и распространение “Энциклопедии” были столь велики, что ею пользовались образованные люди всей Европы. Содержание ее технических статей Баканкур, Брюнель и Бентам, конечно, передали Модсли. Бентам несколько лет провел в России и ознакомился с трудами А.К. Нартова и О.О. Ботона. Вряд ли он не сообщил о них Модсли. Таким образом, Модсли работал над созданием машин и металлорежущего оборудования, опираясь на достижения своих предшественников и современников из разных стран.

В Портсмутском доке Модсли познакомился с Джошуа Филдом, который работал чертежником. В 1805 г. он начал работать совместно с Модсли, став через некоторое время его компаньоном. Сотрудничество Модсли и Филда оказалось очень удачным. Оно продолжалось в течение всей их жизни.

Модсли правильно организовал свою работу руководителя производства, передав часть функций, которые отвлекали его от основной работы по конструированию машин, другому лицу. Филд взял на себя чертежное хозяйство, ведение учета и отчетности, переговоры и переписку с заказчиками и поставщиками, прием и увольнение рабочих.

Модсли сохранил за собой разработку конструкций машин и руководство технологическим процессом их постройки.

Создание системы машин для изготовления корабельных блоков стало сенсацией в среде промышленников. Репутация Модсли как машиностроителя упрочилась настолько, что заказов стало больше, чем могли их выполнить сравнительно небольшие мастерские па Маргарет-стрит, в которых работало до 80 рабочих. Встал вопрос о строительстве большого машиностроительного завода.

В 1810 г. в одном из районов Лондона, Ламбете, был основан завод, ставший вскоре знаменитым. Начался третий этап деятельности Модсли. На собственном заводе прославленный машиностроитель выполнял многочисленные и обширные заказы на металлорежущие станки, прессы для изготовления монет, текстильное, мукомольное и другое оборудование для промышленности, насосы, судовые паровые котлы и машины по заказам многих стран мира. Это оборудование становилось часто образцом для других предприятий в Англии и за рубежом.

Но все же главное дело жизни Модсли - это создание и распространение совершенного металлорежущего оборудования и передовой технологии машиностроения, в основу которых он положил принципы механизации ручных операций, начала стандартизации и высокую точность изготовления [82,86,89].

В те времена заказчик не вручал исполнителю техническое задание, а рассказывал о назначении машины и договаривался о цене. Всю остальную работу по ее созданию выполнял завод-изготовитель. Модсли должен пыл ознакомиться с особенностями работы будущей машины, составить представление о ней в готовом виде, набросать эскизы деталей и изготовить их вручную и на станках, некоторые выковать. По эскизам и деталям, сделанным Модсли, чертежи изготовлял Филд. Затем Модсли собирал модель машины и испытывал ее. Филд делал чертежи общего вида машины, после чего модель разбирали. Ее узлы и детали Модсли раздавал рабочим для изготовления в натуре. Сборка и испытание машины проходили при его участии. Создание нового заводского оборудования, наблюдение за эксплуатацией и ремонтом действующего были также его делом.

На заводе в Ламбете на несколько десятков рабочих (до 200 в конце жизни Модсли) было всего три инженерно-технических работника и администратора - Модсли, Филд и кассир Янг, выдававший еженедельно заработную плату, устанавливавший ее размеры при найме, получавший деньги от заказчиков и выполнявший другие функции по планированию и финансированию. Все трое были перегружены работой. Но больше других работал Модсли. Он не жил “на квартире при заводе”, что было в то время обычным для заводовладельцев. Он жил на заводе в буквальном смысле этих слов. Выполнить все то, что делал Модсли, можно было только отдав себя заводу полностью и без остатка. Модсли так и поступал: завод был его жизнью.

Что же представлял собой этот завод в Ламбете, которому Модсли посвятил 20 лет жизни? Оборудование завода при жизни Модсли в 1830 г. было кратко описано посетившим его Муном, управляющим заводов Болтона, в конце 1832 г. - американским машиностроителем Джорджем Селлерсом (позднее выдающимся конструктором) , в 1845 г. - механиком Уральского горного правления П.Э. Тетом, а в 1846 г. - профессором Петербургского института путей сообщения П.П. Мельниковым. После смерти Генри Модсли и до начала 50-х годов завод в Ламбете пополнялся оборудованием незначительно, так что виденное Тетом и Мельниковым мало отличалось от того, что было там при жизни Генри Модсли.

Как писал Мун, на заводе было около дюжины токарных станков с чугунными станинами. Большая часть их была снабжена механизированными суппортами. Над станками имелись тали для установки и съема тяжелых деталей. Любопытен был специальный токарный станок для обучения нарезанию винтов. Он приводился в движение вручную, с помощью махового колеса, имевшего в диаметре два фута. Вращение этого колеса, по замыслу Генри Модсли, должно было способствовать развитию мускулатуры правой руки. Почти все остальные станки приводились в движение с помощью трансмиссий. Двигателем являлась паровая машина. Кроме обычных токарных станков, имелись лоботокарный, несколько продольно-строгальных, большой поперечно-строгальный станок и специальный станок, предназначенный для обточки шеек коленчатых валов. В последнем станке инструмент вращался вокруг неподвижно устанавливаемой заготовки [7, с. 91].

Джордж Селлерс в своих воспоминаниях [100, с. 108-115] так описывает посещение завода Модсли в 1832 г.:

“М-р Филд встретил нас очень сердечно; показал нам коллекцию собственноручных изделий м-ра Модсли, которые бережно сохраняются. Наиболее интересны его работы по производству стандартных винтов, его оригинальный токарно-винторезный станок, являющийся отцом всех токарных станков, на котором с помощью комбинации зубчатых колес и одного ходового винта могут быть получены винты с различным шагом.

Мы обозрели все, что было интересного в этой коллекции, свидетельстве достижений изобретательности Генри Модсли, его прилежания и настойчивости. Затем один из его сыновей сопровождал нас при осмотре работ, сначала показав расточку цилиндра большого диаметра”.

Внимание Селлерса привлек токарный станок, специально предназначенный для обучения нарезанию винтов, который отметил и Мун в приведенном выше описании завода Модсли. Селлерс писал:

“Я, как мальчик, поработал на токарном станке Модсли, который имел необыкновенный механизированный суппорт и приводился в движение вручную”.

Среди сообщаемых Селлерсом данных о конструктивных особенностях станков на заводе Модсли есть интересный факт: в качестве гибкой связи применялись канаты из кетгута, т.е. особым образом обработанных овечьих кишок. Кетгут - материал весьма прочный, упругий и износоустойчивый. Его использование было тогда важным новшеством. Позднее область применения кетгута значительно расширилась, он стал очень дорогим и машиностроителям от него пришлось отказаться. Шкивы для канатов из кетгута на станках завода Модсли были желобчатыми. Из сказанного видно, что Модсли более чем на сто лет предвосхитил создание текстропной передачи, получившей распространение лишь в последние десятилетия XX вв., но уже с ремнями из синтетических материалов.

Селлерс отметил, что не все работы на заводе были механизированы. В первую очередь это относилось к обработке плоскостей строганием,

“где ручной молоток, зубило и напильник исполняли весьма большую часть работ. Большие плоскости, такие, как поверхности клапанов или створов, длинные и тщательно обработанные направляющие токарных станков, выходили из-под зубила так, как теперь (в 80-х годах XIX в. - авторы) с наших строгальных станков. Это обеспечивалось применением принципа разделения работ на операции и тем, что рабочие всю жизнь работали молотком и зубилом. Когда я взял в руки их тяжелое, короткое, наклепанное зубило и их грубый, с фасками по краям бойка и с короткой рукояткой молоток, я обнаружил, что не могу достигнуть их результатов: я чувствовал себя беспомощным так, как будто у меня в руках был каменный резец и деревянная колотушка. Эволюция форм и качество изготовления этих инструментов в Англии далеко опережали Америку”.

Из приведенного выше отрывка видно, что Модсли вполне справился с задачей создания кадров рабочих высшей квалификации, а процесс механизации производства шел постепенно даже на его заводе.

Судовая паровая машина, изготовленная на фабрике Модсли в 1838 г.
Диаметр цилиндра 1,65 м. Вес около 20 т. Последний раз работала в 1943 г.

Наконец, Селлерс отмечал высокое качество судовых паровых машин завода Модсли. Это соответствовало действительности. По мнению заказчиков, получение машины этого завода гарантировало надежность и безопасность эксплуатации судна. Поэтому не только английские судостроители стремились дать заказ именно заводу Модсли. Его машинами были оснащены десятки кораблей и судов в России (см. таблицу). Много заказов поступало из Франции, Италии, Испании, Турции, Бразилии и других стран. Завод в ХIХ в. процветал, выполняя эти заказы.

В 1845 г. завод Модсли посетил механик Уральского горного правления Петр Эдуардович Тет, который в статье, опубликованной в петербургском “Горном журнале”, поделился своими впечатлениями.

“...Я осмотрел: 1) Обширное механическое заведение Гг. Мозле и Фильда, где приготовляются всех родов паровые машины, назначаемые большею частью для пароходов и мануфактурных устройств. Во время посещения моего этого заведения в нем устраивались две пароходные паровые машины Вульфовой конструкции в силу по 500 лошадей каждая и назначались для Английского флота; кроме того, здесь приготовляются и многие другие заказы для флота и других мест. Заведение этих механиков снабжено превосходнейшим собранием разных вспомогательных машин и других устройств, в числе коих одних токарных не менее пятидесяти, исключая металлострогательных, шпоночных и других” [16].

После смерти Генри Модсли техническим руководителем завода стал его младший сын Джозеф, который стремился выполнять преимущественно заказы на изготовление судовых паровых машин. Тет правильно отметил, что в 1845 г. они уже стали основной продукцией завода.

Более обстоятельное описание завода Модсли-сына сделал Павел Петрович Мельников во время одной из своих заграничных командировок. Приведем это описание полностью.

“Механические заведения в Лондоне. Имея в виду посетить примечательнейшие заведения для делания паровых машин в Манчестере, Ливерпуле, Пьюкастеле, Глазгове и проч., я немного уделил времени для посещения механических заведений в Лондоне, где вообще не весьма охотно допускают к подобному обозрению заведений этого рода.

Заведение Модслей есть одно из обширнейших в Англии; оно пользуется давнишнею и весьма заслуженною известностью. К сожалению, не имея убедительной рекомендации самому г. Модслею, я был допущен только к самому поверхностному обзору его заведения. Составные части оного суть:

1) большая литейная с тремя вагранками, одною отражательной печью, одною сушильною и тремя кранами для подъема тяжелых штук;
2) особенная палата, в которой стругаются и обтачиваются большие части машин; здесь два больших станка для обтачивання и один станок для стругания чугуна;
3) пространная палата для сверления и обтачивания малых частей;
4) котельная мастерская с машиною для продавливания дыр в котельном железе и большим резаком пли ножницами для обрезывания железа;
5) пространная зала, в которой собираются и хранятся собранные машины” [7, с. 91-92].

В описании, сделанном Мельниковым, отсутствует упоминание о кузнечном цехе. Видимо, по каким-то причинам этого цеха ему не показали. Этого цеха не могло не быть. Так как на заводе делались тяжелые поковки, то там обязательно должны были находиться и приводные механизированные молоты.

Главный сборочный цех (рис. 3) - “пространная зала” - имел размеры 148Х55Х20 футов (приблизительно 45х17х6 м). Его спроектировал в 1826 г. сам Генри Модсли, он же руководил изготовлением на заводе ферм, колонн и других деталей. По его проекту на заводе был построен грузоподъемный кран. Изображения и описания сборочного цеха и грузоподъемного оборудования содержатся в статье И. Веддинга [95].

Рис. 3. Внутренний вид главного сборочного цеха завода Г. Модсли в Ламбете.
Проект Г. Модсли, 1826 г.
По И. Веддингу

Из приведенного описания видно, что на заводе Модсли уже были все те подразделения, которые имеет современный машиностроительный завод, а именно цехи: заготовительные, обработки металлов резанием и сборки.

Итак, с 1810 г. Генри Модсли уже не рабочий, не ремесленник, он больше не борется за кусок хлеба. Он владелец процветающего завода, славящегося не только в Англии, но и во всем мире высоким качеством своей продукции. Машины, выпускаемые заводом, прежде всего металлорежущие станки, считаются образцовыми. Их часто копируют в Англии и за границей. Отличное качество достигается благодаря высокому уровню механизации труда, высокой квалификации рабочих, внедрению элементов стандартизации, новышенпю требований к точности (использование микрометра), хорошей организации технологического процесса. Но, конечно, все это могло дать положительные результаты только тогда, когда сама конструкция машины находилась на уровне требований заказчика.

В то время в Англии не существовало высших технических учебных заведений и работа на первоклассном машиностроительном заводе считалась завершающей образование инженера, который до этого учился слесарному и кузнечному делу у ремесленников. На заводе Модсли прошли практику многие выдающиеся английские машиностроители: Джеймс Несмит, Джозеф Клемент, Ричард Робертс, Джеймс Стюарт, Джозеф Витворт, Уильям Мюир, сын Модсли - Джозеф и другие.

Воспитание блестящей плеяды учеников - еще одна заслуга Генри Модсли, значительный вклад в технический прогресс. У него не обучались иностранцы, но его ученики, ставшие известными машиностроителями, учили не только англичан, но и представителей других народов. Так, например, среди учеников Джеймса Несмита были не только европейцы, но даже египтяне. Таким образом, влияние машиностроительной школы Модсли распространялось на весь мир.

У Генри Модсли было семеро детей - четверо сыновей и три дочери. Все сыновья в той или иной мере участвовали в деятельности отца. Старший сын Томас - Генри со времени своего совершеннолетия считался компаньоном отца. Второй сын Уильям-Никольсон был представителем фирмы Модсли во Франции (он скончался молодым, в возрасте 23 лет). Третий сын, Джон, выступал как представитель фирмы и много путешествовал для получения заказов. Младший, Джозеф, в значительной мере унаследовал талант отца и стал видным машиностроителем.

Три дочери: Маргарет, Изабелла и Салли вышли замуж. С зятьями у Генри Модсли установились хорошие отношения. Это видно из того, что он своими душеприказчиками по завещанию назначил двух зятьев - мужа Изабеллы, Джона Бембира де Моля, и мужа Салли - Томаса Джорджа Гловера. Впрочем, может быть, Модсли хотел таким способом защитить интересы своих дочерей.

Его жена Салли скончалась в 1828 г., и Модсли женился на Ганне Уорж, вдове с тремя детьми. Во втором браке детей у Модсли не было.

Деятельность Модсли, как уже было сказано, получила широкую известность и признание во многих странах мира, для которых его завод выполнял заказы. Крупным заказчиком была Пруссия, которая встала на путь капиталистического развития. Завод Модсли и его продукция нередко упоминались в различных немецких изданиях, у него возникли постоянные контакты с представителями промышленности и техники этой страны. Поэтому не вызывает удивления то, что в 1829 г. Модсли был избран почетным членом Прусского общества поощрения промышленности в Берлине. Здесь он встречался со своими друзьями - знаменитым ученым Александром Гумбольдтом и известным архитектором Карлом Шинкелем. Последний преподнес ему свои труды по теории архитектуры, рисунки и гравюры, которые Модсли высоко ценил.

Осенью 1830 г. Модсли выехал в Берлин, чтобы проверить работы по монтажу оборудования монетного двора, которое поставляла его фирма, и прожил там около месяца. Часто посещал астрономическую обсерваторию и с помощью мощного телескопа наблюдал Юпитер, Сатурн и Луну. У него пробудился интерес к астрономии, и он задумал построить мощный телескоп для себя и установить его в своем поместье в Норвуде, так как загрязненный воздух Ламбета мешал проведению наблюдений. Несмит уже изготовил по заданию Модсли объектив диаметром 8 дюймов. Но Модсли стал мечтать об инструменте с объективом диаметром 24 дюйма. Одновременно Модсли начал проектировать и обсерваторию в Норвуде. Это было его новым увлечением. А в своей лаборатории в Ламбете он работал над созданием двух сверхмощных по тем временам судовых паровых машин, каждая по 200 лошадиных сил. Модсли создал превосходную модель и поручил Несмиту составить чертежи и аксонометрические проекции модели. Это было последнее, чем занимался Модсли.

Полный идей относительно новых свершений он отправился во Францию, в Булонь, навестить старого друга и пробыл там неделю. Па обратном пути через Ламанш он сильно простудился и, вернувшись домой, слег в постель. Болезнь продолжалась около месяца, и 14 февраля 1831 г. Модсли скончался. Его похоронили в Вулвиче на приходском кладбище церкви св. Марии, где по его проекту был воздвигнут чугунный мемориал семьи Модсли, отлитый на заводе в Ламбете. Здесь в дальнейшем были похоронены четырнадцать членов его семьи.

Младший сын - Джозеф Модсли еще при жизни отца основал собственный небольшой судостроительный завод. После смерти отца он заменил его на посту технического руководителя завода в Ламбете, который перевел в основном на изготовление судовых паровых машин. Их заказывали все страны мира, в том числе и Россия. За время с 1841 по 1892 г. завод по русским заказам построил машины для 35 судов гражданского и военного флота (см. таблицу).

Завод в Ламбете после смерти основателя продолжал процветать, и в начале 50-х годов на нем было занято уже 1200 человек.

Джозеф Модсли (1801-1861) был выдающимся машиностроителем. Начальные познания он приобрел еще в детстве, живя при заводе и находясь около отца. Довольно рано он поступил на судостроительную верфь Уильяма Пичера обучаться судостроению. Первым опытом его самостоятельной работы в этой области была паровая яхта “Индевэ” (“Endeavour” - “Попытка”), спроектированная им самим и построенная под его наблюдением в 20-х годах для отца. Генри Модсли любил по воскресным дням кататься на ней по Темзе. Одна из таких прогулок, состоявшаяся в 1829 г., описана Несмитом в его “Автобиографии ”.

Первыми патентами на изобретения, полученные Джозефом Модсли, были “Новый способ изготовления осветительных свеч” и “Казнозарядное орудие”. Но затем его интересы в области технического творчества стали более устойчивыми - он почти полностью отдался созданию паровых машин. Всего за период с 1827 по 1857 г. Джозеф Модсли получил 22 патента. Наибольшую известность приобрели его патенты на качающуюся паровую машину и на паровую машину со спаренными вертикальными цилиндрами. Джозеф Модсли был также пионером в области применения винтовых судовых движителей - он спроектировал первые суда, оснащенные ими.

Будучи одним из основателей Института судовых архитекторов (общественной организации), Джозеф Модсли в трудах Института опубликовал важную статью “Об усовершенствовании формы судов” и на протяжении всей жизни поддерживал эту организацию. Увлечение Джозефа Модсли судовыми машинами явилось причиной перехода завода в Ламбете на их производство.

На протяжении более четверти века самым близким сотрудником Генри Модсли на заводе в Ламбете был Джошуа Филд (1786-1863). Он жил в доме на территории завода, рядом с домом, который занимал Генри Модсли. Сын приказчика в фирме, торговавшей зерном, Филд в 16 лет поступил учеником в Нортсмутскне доки и там работал чертежником под руководством Сэмюеля Бентама. Последний в 1804 г. рекомендовал его Генри Модсли для исполнения чертежных работ, связанных с созданием поточной линии для производства корабельных блоков. Так Филд стал сотрудником, а затем компаньоном Генри Модсли.

В 1821 г. Филд в течение нескольких месяцев изучал технологию машиностроительного производства на ряде лучших предприятий Англии, причем вел дневник, сохранившийся до наших дней. Дневник Филда показывает, что он был глубоким знатоком машин и техники машиностроения, наблюдательным технологом. Тремя годами ранее, совместно со вторым сыном Модсли, Уильямом-Никольсоном, и несколькими другими молодыми людьми Филд участвовал в основании Института гражданских инженеров (общественной организации), президентом которого стал в 1848 г. В 1836 г. его избрали членом Королевского общества (английской Академии наук). Им были выполнены замечательные проекты, например расчет надежности галерей здания Всемирной выставки 1851 г. в Лондоне. Филд являлся одним из ведущих инженеров своего времени. После смерти Генри Модсли он оставался компаньоном Томаса-Генри и Джозефа Модсли в фирме, основанной их отцом. Его сын, также по имени Джошуа (1829-1904), стал компаньоном наследников Генри Модсли.

Через 40 лет после смерти Джозефа Модсли завод в Ламбете был закрыт, оборудование распродано, а здания снесены. Теперь на месте завода Модсли в Лондоне находится станция метрополитена “Ламбет Северная”.

На здании станции в 1934 г. Институтом молодых инженеров установлена мемориальная доска с надписью: “На этом месте между 1810 и 1900 гг. находился завод Модсли, сыновей и Филда, известный в морском и общеинженерном деле, а также как место обучения многих знаменитых инженеров”.

Выше отмечалось, что в Англии существует Общество Модсли, основанное 2 мая 1942 г.

Как записано в Уставе Общества, оно ставит своими задачами “увековечение и сохранение памяти и трудов Генри Модсли, его сотрудников и наследников в основанной им машиностроительной фирме и в соответствии с этими намерениями и стремлениями содействовать материальными и другими средствами созданию стипендиального фонда, экспозиций и других долговременных форм мемориалов в память о них”. Общество открыто для вступления в него всех, интересующихся его целями. Его штаб-квартирой стал “Замок Модсли” в Альчестере (Уорикшир), принадлежащий наследникам Генри Модсли.

Число членов Общества около 150, в том числе ряд видных историков техники - Роу, Вудбери и др.

За время своего существования Общество создало стипендиальный фонд для молодых инженеров-механиков, не достигших 25 лет и готовящихся к научной деятельности. Кандидатуры стипендиатов выдвигаются “Институтом молодых инженеров” (Junior Institution of Engineers), одним из основателей которого был сын Генри Модсли - Джозеф. Обществом издано несколько работ о Г. Модсли и его заводе. Ежегодно проводятся собрания членов, на которых заслушиваются доклады и сообщения по истории машиностроения, связанные с деятельностью Модсли и его завода.

Президентом Общества в настоящее время является сэр Ренни Модсли, праправнук Генри Модсли, ветеран второй мировой войны.

Лаборатория Модсли и его друзья

Генри Модсли с семьей жил в собственном четырехэтажном доме на территории своего завода в Ламбете. Фасад дома был узким и высоким, имел по четыре окна в каждом этаже. Он выходил на улицу, называвшуюся “Вестминстерский мост”, которая вела к одноименному мосту через Темзу [26].

Первый этаж дома занимали лаборатория и библиотека. В них Модсли проводил большую часть суток. Здесь он работал, создавая новые машины, здесь и отдыхал. Эти помещения служили ему также кабинетом, приемной и гостиной. Мастерская-лаборатория и библиотека были обставлены модной мебелью красного дерева в стиле классицизма. В мастерской Модсли устроил также музей своего творчества - на стендах, этажерках и стеллажах были развешаны и расставлены тщательно сделанные Модсли машин, их узлы и детали, некогда изготовленные Модсли. Тут же находились многочисленные специальные инструменты, изобретенные и изготовленные самим Модсли. Они позволяли ему работать быстрее и точнее, чем с помощью обычных. Инструменты составляли часть интерьера и служили его украшением.

В мастерской-лаборатории протекала вся жизнь Модсли. В квартире, расположенной в верхних этажах того же дома, он лишь спал и обедал. Своим образом жизни, привязанностью к своей мастерской Модсли напоминал средневекового ремесленника, который тоже работал в своем жилище. Изменение материального и общественного положения не повлияло на жизненный уклад и привычку Модсли работать самому, выполняя наиболее сложные работы, часто недоступные другим, не увело его из ремесленной мастерской в кабинеты и гостиные. Став заводчиком, он продолжал оставаться конструктором и самым искусным рабочим на заводе. Это было одной из главных составляющих его успеха в машиностроении. Работа своими руками над созданием моделей устраняла возможность ошибок, позволяла создавать наиболее совершенные технологические процессы производства.

Конструируя машины, Модсли мысленно намечал схему. Затем делал эскизы и приступал к изготовлению модели, все время совершенствуя ее. Если модель была сложной, то Модсли изготовлял действующую модель. По модели делали чертежи общего вида. Разбирая постепенно модель, помощник делал чертежи узлов, а затем и деталей.

При изготовлении моделей Модсли лично выполнял в своей мастерской кузнечные, слесарные и токарные работы.

Ковал Модсли на небольшой наковальне. Чтобы избежать загрязнения мастерской при нагревании заготовок в кузнечном горне, работавшем на древесном угле, Модсли обходился без нагрева. Он отковывал детали не из стали, а из специально заготовлявшихся свинцовых брусков. Это было допустимо, так как свинцовые детали не были в машине работающими.

Слесарные работы Модсли выполнял на верстаке собственной конструкции. Он работал умело и красиво, вызывая восторг знатоков. Старый рабочий завода в Ламбете вспоминал, рассказывая Смайлсу о хозяине и особенно отмечая его слесарное искусство:

“Было наслаждением смотреть, как он действовал любым инструментом, но он был просто великолепен, когда брался за восемнадцатидюймовый напильник”.

По воспоминаниям Несмита, Модсли опиливал плоскости так, что нельзя было обнаружить никаких дефектов.

Токарные работы он выполнял на красивом “кабинетном” токарном станке (рис. 4), не предназначавшемся для промышленных предприятий. Вертикальные детали станины станка были оформлены в виде изящных классических колонн. Он в целом воспринимался прежде всего как предмет мебели модного классического стиля. Как сказали бы теперь, этот станок был головным в заводской серии. Он предназначался для кабинетов “токарей-джентльменов”, т.е. для богатых токарей-любителей, и выпускался заводом серийно по цене 200 фунтов стерлингов.

Рис. 4. Личный «кабинетный» токарный станок Г. Модсли из его лаборатории.
Первая четверть XIX в.
Хранится в Кенсингтонском музее истории науки и техники. Лондон.
По У. Бенсону

Токарный станок, находившийся в лаборатории Модсли, которым он пользовался лично, был по конструкции устаревшим. Он имел педальный привод с маховиком, служившим одновременно шкивом. Задняя бабка перемещалась по одной призматической направляющей, расположенной непривычно для нас. Она не лежала, как обычно, на столе и не была совмещена с ним, а опиралась на подставки, установленные на столе. Это облегчало, например, орнаментальное (художественное) точение. Станина состояла из чугунных колонок, связанных растяжками по диагонали. Крестовый суппорт не был механизирован. К шпинделю прикреплялась делительная шайба таким образом, что она располагалась впереди передней бабки.

Делительная шайба часто встречается на токарных станках первой половины XIX в. Наличие ее позволяло, укрепив заготовку зубчатого колеса на шпинделе, перед делительной шайбой, нарезать зубья вручную, перемещая суппорт, и, таким образом, производить работу, обычно выполняемую на зуборезном станке.

Отсутствие механизации движения суппорта на личном станке Модсли подтверждает, что в эпоху промышленного переворота мастера-виртуозы, подобные Модели, предпочитали обходиться без этого нового усовершенствования, полагаясь всецело на свое искусство. Бенсон, который в 1900 г. сфотографировал этот станок при ликвидации завода в Ламбете, сообщал [31], что именно на нем постоянно работал Модсли.

В своей лаборатории Модсли часто принимал друзей. Если их не было, то он открывал двери в библиотеку, заводил какую-либо музыкальную шкатулку из хранившейся там коллекции и работал под звуки музыки. Иногда он беседовал с Несмитом на самые разнообразные темы. Но руки его не останавливались, и работа не прерывалась. Модсли нюхал табак и, беря большую понюшку из табакерки, обсыпал все кругом. Если он работал за одним станком с помощником, Несмит оказывался также обсыпанным табаком, оба чихали и весело смеялись.

Как сообщает Несмит, Модели ежедневно делал обход всех рабочих мест на заводе и глубоко вникал в суть заданий, выполнявшихся каждым рабочим. Несмит сопровождал своего учителя, стараясь запомнить не только замечания, но и пояснения Модели, отличавшиеся большой глубиной. Даже по воскресным дням Модели работал - обходил опустевший завод и на каждой детали, а в сборочном цехе на каждом узле собираемой машины (или рядом) писал мелом свои замечания, обычно шутливые, но иногда и строгие.

В погожие воскресные дни Модсли покидал лабораторию и завод. Он шел в какой-нибудь музей или осматривал старинные здания, обычно в сопровождении Несмита, которого удивлял оригинальностью своих мыслей, широтой знаний и интересов.

Ежедневно они проводили вместе не менее 12 часов, Видимо, стареющий Модсли искренне привязался к талантливому и трудолюбивому юноше, исполненному благоговения перед своим руководителем. Это тем более вероятно, что Модсли в этот период чувствовал себя одиноким. Из четверых сыновей один уже умер, двое не проявляли интереса к машиностроению, а младший, Джозеф, унаследовавший его талант, только что создал собственное небольшое судостроительное предприятие и был всецело поглощен этим делом. Несмит являлся в послед-ний период жизни Модели наиболее близким к нему человеком. Иногда Модсли и Несмит в воскресенье катались по Темзе на паровом катере «Индевэ».  Они наслаждались быстрым движением по реке, любуясь мелькавшими перед ними пригородами Лондона и оставляя за кормой другие суда.

Посетители завода и заказчики в лабораторию Модсли допускались только в редких случаях. Но его друзья часто, а некоторые из них почти ежедневно бывали здесь. Все они были дружны не только с гостеприимным хозяином, но и между собой. Это были талантливые люди, в своем большинстве вышедшие из народных низов и добившиеся высокого положения в обществе. Особенно часто здесь собирались: отставной генерал, бывший руководитель строительства английского военного флота сэр Сэмюель Бентам; видный ученый директор Монетного двора сэр Джон Бартон; известный машиностроитель Брайан Донкин: крупнейший в Англии скульптор Френсис Чентри; талантливый инженер-конструктор, давний друг Генри Модсли Марк Изамбар Брюнель; Майкл Фарадей, заложивший основы современной науки в области электричества и магнетизма. Они обсуждали не только технические л экономические проблемы, но также события общественно-политической жизни, делились мнениями о произведениях искусства. Затрагивались и практические вопросы, возникавшие в их деятельности, в которых им помогали советы великого машиностроителя.

Донкин, Бартон, Брюнель и Модсли сообща обсуждали вопросы стандартизации измерений. Скульптору Чентри Модсли помогал в конструировании оборудования бронзолитейной мастерской для отливки статуй, в постройке подъемного крана.

В конце 20-х годов Марк Брюнель занимался сооружением первого в мире туннеля под Темзой в Лондоне, а Модсли участвовал в конструировании проходческого щита, который строили на его заводе. Кроме того, Модсли строил мощные паровые насосы для откачки воды из туннеля.

В последние годы жизни Модсли его почти ежедневно навещал Сэмюель Бентам. Будучи выдающимся специалистом в области машино- и судостроения, он обсуждал волновавшую в то время инженеров возможность широкого внедрения винтового движителя в судостроение и создание парового военного флота, а также многие другие технические проблемы.
 

Майкл Фарадей в эти годы работал над созданием качественных сталей, вводя в железоуглеродистые сплавы легирующие добавки. Качественные стали, особенно инструментальные, интересовали также и Генри Модсли.

Дружеское общение с выдающимися людьми оказало большое влияние на формирование личности Модсли. Сведения о друзьях Модели отсутствуют в литературе. Исключение составляет лишь Фарадей, биография которого основательно изучена.

Брюнель, сыгравший решающую роль в судьбе Генри Модели, был его близким другом на протяжении трех десятилетий [30]. Марк Изамбар Брюнель (1769-1849) родился на севере Франции, в Нормандии, в небогатой семье сельского лекаря. Отвергнув попытки родителей сделать из него священника, он поступил волонтером во флот и стал офицером.

В 1792 г. он оставил морскую службу и, не найдя работы, в следующем году уехал в США. Он руководил прокладкой дороги близ оз. Онтарио, работал инженером по эксплуатации канала, соединявшего реку Гудзон с оз. Чемплен. Брюнель разработал проекты здания Дворца Собраний в Вашингтоне и театра в Нью-Йорке. Скоро он стал главным инженером г. Нью-Йорка и его арсенала, где построил ряд машин для литейного и сверлильного цехов. Здесь он начал разрабатывать идею поточной линии изготовления корабельных блоков. Реализовать ее лучше всего можно было в Англии, имевшей самый большой в мире флот.

Переехав в Англию, он продолжил разработку проекта линии. Одновременно он разрабатывал и другие идеи и в 1799 г. получил патент на пантограф, создал машину для наматывания хлопчатобумажных нитей и другие.
 

Марк Изамбар Брюнель (1769-1849). Неизв. худ.

Крупным успехом Брюнеля было получение в 1801 г. патента на линию изготовления блоков и его осуществление совместно с Модсли (об этом рассказывается в отдельной главе книги). Между 1805 и 1812 г. он создал машины для пиления, строгания и изгибания древесины. В 1810 г. Брюнель получил патент на воздушный насос, который предполагал использовать как двигатель. В 1811 г. он создал лесопильную раму и систему деревообрабатывающих машин в Вулвичском арсенале, в следующем году - рельсовый транспорт в доках Чатама. В 1813 г. предложил поточную линию для изготовления обуви. Годом раньше Брюнель организовал пароходное сообщение по Темзе. В 1816 г. изобрел вязальную машину.

В 1818 г. Брюнель патентует проходческий щит для прокладки туннелей и предлагает проект туннеля под Невой в Петербурге, в следующем году - применение стереотипов для печати. В 1820 г. он разработал проекты мостов для г. Руана во Франции и деревянного однопролетного через Неву, затем разводного моста для дока в Ливерпуле.

Наконец, он разработал и осуществил проект туннеля под Темзой, который принес ему большую известность. Работы начались в 1825 г., а в 1843 г. туннель был открыт для движения. В постройке проходческого щита, насосов и другого оборудования большую помощь Брюнелю оказал Модсли.

Активная исследовательская и изобретательская деятельность Брюнеля была отмечена научной общественностью. В 1814 г. он был избран членом Королевского общества, а в 1832 г. - вице-президентом. Он был членом-корреспондентом Института Франции, членом Стокгольмской Академии наук и других научных обществ.

Самый давний знакомый Модсли - сэр Бентам в последние годы жизни особенно сдружился с Модсли u почти ежедневно бывал у него.

Сэр Сэмюель Бентам (1757-1831) родился в семье преуспевающего адвоката. По окончании школы, в возрасте 14 лет, он поступил в Вулвичский док, а через два года - в Чатамский для изучения теории и практики судостроения. В 1775 г. он получил учебную командировку на полгода во Францию. Руководители обучения отмечали его большие успехи в теории и практике. Уже в период обучения он предложил несколько усовершенствований в оснастке кораблей. Когда Бентаму исполнился 21 год, обучение сочли оконченным, и в 1778 г. он перешел офицером в военный флот, где участвовал в нескольких сражениях. Не надеясь на быструю карьеру в Англии, Бентам, заручившись солидными рекомендациями, отправился в Россию и прибыл в 1780 г. в Петербург. Здесь он получил задание изучить постановку дела добычи и обработки металлов. Выполняя поручение, Бентам объездил большую часть России. Осматривая рудники, заводы, он побывал во всех частях европейской России, от Архангельска до Крыма, а также на Урале и через Сибирь добрался до границ Китая. В 1782 г. он вернулся в Петербург и представил отчет императрице Екатерине II.

В том же году Бентам был послан в ставку к Потемкину в Кричев. Он участвует в постройке кораблей и их оборудовании, получает звание полковника-лейтенанта. Убедившись в его незаурядных дарованиях, Потемкин в 1787 г. направил его в Херсон для руководства оборудованием флотилии, готовившейся к войне с турками. Флот состоял из мелких судов, на которые по принятым положениям нельзя было ставить орудия тяжелее 3-х фунтовых. Но сумели так рассчитать и переоборудовать эти суда, что поставили на них 36 и 48 фунтовые гаубицы и 13-дюймовые мортиры. Это оказалось совершенно неожиданным для неприятеля и сыграло решающую роль в боях с турками на море. Бентам отличился в военных действиях. За боевые заслуги он был награжден орденом св. Георгия и генеральским чином.

В 1791 г., после 11 лет службы в России, Бентам был отозван правительством в Англию. В 1795 г. его зачислили в Адмиралтейство и как опытного специалиста направили на обследование состояния механизации работ в доках Англии. Он поставил целью всемерно повысить уровень механизации работ. Здесь по его предложениям были широко внедрены машины для обработки древесины и механизированы перемещение и подъем тяжестей. Бентам изобрел, запатентовал и внедрил в доках машины для резания древесины, метод запирания доковых ворот и паровую землечерпалку. Расчетами он доказал возможность вооружения кораблей пушками-карронадами больших калибров и осуществил это. Он ввел стрельбу книпелями (ядрами, скованными между собой цепями).

Вскоре Бентам стал инспектором, т.е. руководителем строительства флота, а затем - комиссионером флота, отвечая за все виды снабжения - от вооружения до провианта. Он повел беспощадную войну с казнокрадами и взяточниками, чем нажил себе много врагов. О его высоких моральных качествах свидетельствует упоминавшийся выше отказ от осуществления своего проекта поточной линии изготовления корабельных блоков в пользу лучшего проекта Брюнеля.

Под его руководством техническое состояние флота, его вооружение и снабжение значительно улучшились, что сыграло большую роль в успехах флота в борьбе с Наполеоном, претендовавшим на мировое господство.

В 1805 г. Бентам был командирован в Россию для организации постройки судов английского флота и возвратился в Англию в 1807 г. За время отсутствия его враги развили бурную деятельность, и в 1812 г. ему дали отставку. В 1814 г. Бентам с семьей выехал во Францию, поселился вблизи Ангулема и прожил там до 1827 г. Во Франции он работал над своими записками по проблемам технического состояния и экономики флота, а также воспоминаниями. Часть этих материалов была им опубликована по возвращении в Англию при жизни, частично это сделала его вдова. После приезда на родину Бентам сблизился с Модсли и стал его другом.

В описываемое время скульптор Френсис Легат Чентри (1781-1841) находился в зените славы. Так же как Модсли, он был выходцем из среды ремесленников.

Сын плотника из глухой деревушки Джорденторп близ Нортона (в Дербишире) он лишился отца в возрасте 12 лет. Необходимость добывать пропитание заставила его поступить учеником к лавочнику съестных припасов в Шеффилде. Но вскоре счастье улыбнулось ему - он стал учеником высококвалифицированного резчика по дереву и позолотчика, где смог учиться художественному ремеслу. С 1802 г. Чентри стал самостоятельно изготовлять дешевые портреты по заказам городских низов Шеффилда и окрестных земледельцев. Он упорно учится, и в 1804 г. представляет на весеннюю выставку Академии живописи в Лондоне портрет. Чентри был принят в школу при Академии художеств в класс скульптуры, где сделал большие успехи.

В 1805 г. он самостоятельно сделал первый бюст. В 1808 г. по окончании обучения Чентри выставил тематическую скульптуру в Парижском Салоне и получил сразу несколько ответственных заказов. Он выполняет три огромных портретных бюста по заказу Военно-морского госпиталя в Гринвиче, и, наконец, особо ответственный заказ - большой бюст адмирала Нельсона. Слава его упрочивалась, недостатка в заказах больше не было.

Ежегодно Чентри выполняет портретные бюсты виднейших политических деятелей, артистов и ученых (в их числе он исполнил бюст Джеймса Уатта). В 1819 г. за портретный бюст президента Академии художеств Бенджамина Уэста он был удостоен звания члена Академии.

После путешествия в Италию он стал почетным членом Академии художеств во Флоренции и Риме. В 1830 г. Чентри получает звание придворного художника Англии, а в 1835 г. - дворянство. Университеты Оксфорда и Кембриджа присвоили ему почетное звание доктора искусств.

Ежегодно на выставках Академии художеств в Лондоне Чентри экспонировал портретные бюсты. В конце 20-х годов он получил заказы на создание нескольких бронзовых монументов: конных статуй, бюстов, а также надгробий Вестминстерского аббатства (в том числе Д. Уатта). В связи с необходимостью исполнения бронзовых отливок Чентри построил собственную бронзолитейную мастерскую с подъемным краном и по этому поводу советовался с Модсли.

Для современников Чентри был величайшим скульптором Англии. Его обширное наследие украшает многие города и сохраняется в крупнейших художественных музеях страны.

После смерти Чентри, выполняя волю скульптора, его вдова передала Академии художеств огромную сумму - 150000 фунтов стерлингов для поощрения английских живописцев и скульпторов. Фонд Чентри существует до наших дней.

Чентри выполнил несколько бюстов Генри Модсли, а также создал мраморные бюсты его сына Джозефа и ближайшего помощника и компаньона Джошуа Филда.
 

Бюст Г. Модсли работы Ф. Чентри

Другой близкий друг Модсли, сэр Джон Бартон (1771-1834), был директором Монетного двора с 1815 по 1830 г. Он энергично работал над совершенствованием технологических процессов изготовления металлических денег и являлся инициатором обновления применявшегося оборудования. Старое оборудование Монетного двора в период деятельности Бартона не соответствовало уровню, достигнутому машиностроением. Бартон заказал Модсли разработку и изготовление новых высокопроизводительных прессов и других машин. Завод в Ламбете выполнил этот заказ настолько успешно, что английский Монетный двор стал лучшим в Европе по качеству изготовлявшейся монеты. В связи с этим он получил много заказов на изготовление медалей в Англии, а из-за границы также металлических денег. Бартон продолжал совершенствовать оборудование, часто встречался с Модсли и у них установились дружеские отношения.

Машины монетного производства, созданные Модсли, получили, благодаря распространению продукции Монетного двора, мировую известность. Завод в Ламбете выполнил много заказов на это оборудование из других государств. Последним из таких заказов, выполнявшихся Модсли перед кончиной, было оборудование для Монетного двора в Берлине.

Дружбе Модсли с Фарадеем благоприятствовало увлечение обоих ручным трудом, любовь к эксперименту, общность происхождения.

Майкл Фарадей (1791-1867) родился в Лондоне в семье кузнеца, который был настолько беден, что одно время должен был просить о благотворительной помощи для пропитания детей. Школу Майкл фактически не посещал. В 13 лет он начал работать - поступил в книжный магазин французского эмигранта Рибо, который имел также переплетную мастерскую. Майкл проявил необычайный интерес к чтению и скоро выделил химию и физику как предметы, интересовавшие его всего более.

В начале 1810 г. Фарадей начал посещать популярные лекции по химии некого Тейтума и прослушал за 1810 и 1811 гг. 13 лекций. Это внесло известный порядок в его научные представления. Один из покупателей книжного магазина посоветовал ему посещать открытые лекции профессора Гемфри Деви в Королевском институте. Фарадей посетил четыре лекции, тщательно их записал, снабдил иллюстрациями, переплел и преподнес лектору. Так состоялось их знакомство.

В октябре 1812 г. истек срок семилетнего обязательного ученичества Фарадея в переплетной Рибо, и он ушел от хозяина. 13 марта 1813 г. Фарадей стал лаборантом у профессора Деви в Королевском институте и проработал там более полувека.

Фарадей

Он работал с энтузиазмом: слушал лекции, изучал литературу, и это помогало ему безукоризненно готовить опыты, проведение которых было его обязанностью. В октябре 1813 г. Фарадей в качестве ассистента, отправился с Деви в путешествие по Европе. Это расширило его общий кругозор. Он имел возможность присутствовать при встречах Деви с иностранными учеными, узнавать “из первых рук” о новостях науки, знакомиться с научным оборудованием.

В 1815 г. Фарадей возвратился из путешествия и приступил к работе в Королевском институте. В следующем году он опубликовал первую научную работу (о свойствах известняка). В дальнейшем труды Фарадея были посвящены в основном исследованиям явлений электричества и магнетизма. Они принесли ему мировую известность. В 1824 г. он был избран членом Королевского общества.

Владелец машиностроительного завода, выдающийся конструктор и механик Брайан Донкин, один из близких друзей Модсли, имел с ним много точек соприкосновения. Брайан Донкин (1768-1855) - шотландец, родился в местечке Сенди, Нортамберленд, в семье приказчика. С ранних лет в нем проявилось влечение к машинам, в чем его поддерживал отец, близкий друг знаменитого механика Джона Смитона. По рекомендации последнего в 1801 г. Брайан был принят компаньоном к Хиллу, владельцу машиностроительной мастерской в Дептфорде. Здесь он начал свою деятельность по конструированию бумагоделательного оборудования. Это направление стало основным на протяжении всей его творческой жизни.

Донкин изобретал типографские, ситцепечатные и другие машины, получившие распространение. Активно участвуя в деятельности Общества поощрения искусств и ремесел, он стал вице-президентом и руководителем комитета механики. За изобретение прибора для измерения скорости вращения деталей машин, а также за счетную машинку он получил золотые медали Общества. В свободное время он любил нарезать винты с мелким шагом и сделал несколько усовершенствований токарно-винторезного станка. В те времена нарезание винтов было модным развлечением. Этим увлекался и Генри Модсли. На этой почве произошло сближение Модсли и Донкина. Известно, что Модсли исполнил замечательный винт для астрономического прибора. Этот винт получил особую награду Общества поощрения искусств и ремесел в сумме 1000 фунтов стерлингов.

В 1806 г. Донкин совместно с Генри Модсли получил патент № 2948 на дифференциальный блок для подъема тяжестей.

В 1818 г. Донкин стал одним из организаторов Общества гражданских инженеров, а в дальнейшем его вице-президентом. Одновременно с Модсли, в конце 20-х годов, он увлекался астрономией. Новое общее увлечение способствовало их более частым встречам.

Из воспоминаний Джорджа Селлерса [100] известно, что в этот период Донкин был близким другом знаменитого мастера исторического романа Вальтера Скотта. Возможно, что Модсли через Донкина познакомился с писателем, так как живо интересовался литературой, искусством и историей, о чем свидетельствует Несмит [69].

В 1838 г. Донкин был избран членом Королевского общества. Но машиностроение до конца жизни оставалось для него основным делом. Показателем его необычайного трудолюбия служит то, что на склоне лет, в 1851 г., он представил на Всемирную выставку в Лондоне свою 191-ю конструкцию бумагоделательной машины и получил за нее медаль.

В библиотеке висел портрет Модсли, литографированный в 1827 г., который ему нравился. Автором портрета был известный французский художник Анри Граведон, друг Модсли, который сам литографировал свои произведения. Граведон написал Модсли с большой симпатией, мягким, доброжелательным и скромным.

Модсли получил от художника не только литографию, но и камень, что не соответствует практике, а свидетельствует о дружбе двух выдающихся людей. Граведон вообще не писал мужских портретов. Этот портрет был исключением, подтверждающим их теплые отношения. Подлинный литографский камень в настоящее время хранится в собрании Кенсингтонского музея.

Анри Граведон (1770-1860) вырос в Лувре, где его отец имел казенную квартиру, как дворцовып служащий. Способности к рисованию у мальчика были замечены работавшим в Лувре художником Леписье, который помог ему поступить в художественную школу Репье. В 1803 г. Граведон получил почетную премию на конкурсе в Риме. В 1804 г. он с большим успехом дебютировал в Парижском Салоне, после чего уехал в Россию.

Здесь он работал до 1812 г. и получил звание академика живописи Петербургской Академии художеств. Затем он переехал в Стокгольм, оттуда - в Лондон, а в 1816 г. вернулся в Париж, увлекся литографированием и быстро приобрел широкую известность. Ему мы обязаны сохранением вдохновенных образов всемирно известных артисток - Тальони, Малибран, Рашель, Фанни Эльслер, Генриетты Зонтаг и других.

Знакомство Граведона с Модсли состоялось в Париже в 20-х годах. В то время завод в Ламбете выполнял большие заказы на оборудование для французских металлургических и машиностроительных заводов в г. Крезо и заводов фирмы Кокериль в Бельгии. Модсли часто бывал во Франции у заказчиков и своих друзей. С Граведоном он встречался и в Лондоне, куда художник приезжал как ведущий представитель могущественной в те времена парижской моды.

В библиотеке Модсли хранились гравюры немецкого архитектора и художника Карла Шинкеля, его труды по теории архитектуры. Это были подарки самого Шинкеля. После тяжелого трудового дня Модсли вечерами любил рассматривать их, отдыхая в своей библиотеке. Знакомство Модсли с Шинкелем состоялось в конце 20-х годов. Карл Фридрих Шинкель (1781-1841), сын художника, выдающийся немецкий архитектор и художник учился во Франции. По его проектам и под его руководством были построены десятки дворцов, церквей, театров и других общественных зданий в столице Пруссии - Берлине и столицах других германских государств. Стиль сооружений - неоклассицизм и романтизм (неоготика). Шинкель отличался необычайной творческой плодовитостью и широтой диапазона: он создавал проекты зданий, памятников, произведений декоративно-прикладного искусства - мебели, люстр, фонарей и фонарных столбов, решеток. Его влияние на немецкое и западноевропейское искусство в целом весьма значительно. Творчество Шинкеля отличает художественное единство создаваемых им зданий, их интерьеров и ансамблей в городской застройке.

В 1821 г. Шинкель создал величественный чугунный обелиск в г. Болеславец в Польше (быв. г. Бунцлау) в память великого полководца Михаила Илларионовича Кутузова, который скончался в этом городе.

В заключение расскажем о самом юном друге и помощнике Модсли - Джеймсе Несмите. Их дружба продолжалась недолго, менее двух лет. Но в течение этого времени они почти не расставались.

Джеймс Несмит (1808-1890) происходил из семьи талантливых, но бедных шотландских интеллигентов, потомственных жителей Эдинбурга. Его отец Александр Несмит, известный в Англии художник-пейзажист, имел скудный заработок, не позволявший содержать семью. Мать и старшая сестра Джейн учительствовали. Джейн была также талантливой художницей - акварелисткой, оставившей заметный след в истории английского искусства. Старший брат Патрик, художник, живший в Лондоне, умер от недоедания и переутомления; известность пришла к нему после смерти.

Семья жила в собственном доме (наследство деда-архитектора). Там нашлось место для мастерской отца, любившего работать на токарном станке. В этой мастерской с детства постоянно возился Джеймс. Он увлекался постройкой действующих моделей мельниц и повозок. Окончив в 13 лет школу, Джеймс твердо выбрал для себя жизненный путь, решив стать машиностроителем. Поэтому он совершенствуется в ремеслах слесаря, кузнеца и литейщика.

Отец поощрял эти занятия и ежедневно обучал его черчению и техническому рисованию. Джеймс посещал лекции друзей отца, профессоров Эдинбургского университета, по математике и механике и вместе с отцом осматривал заводы. К семнадцати годам он построил несколько действующих моделей паровых машин, которые были столь совершенны, что школы приобретали их как учебные пособия.

В 1821 г. в Эдинбурге открылась первая в Англии вечерняя техническая школа. Джеймс одним из первых записался в школу и посещал ее регулярно до 1826 г., продолжая совершенствовать свои знания литейного, кузнечного, слесарного и токарного дела.

Для своего друга-кузнеца он разработал конструкцию паровой машины, которая при большой простоте и дешевизне удовлетворяла многие потребности фермеров. Построив первую машину под руководством Несмита, кузнец начал готовить их на заказ и освободился от угнетавшей его нужды.

С 1826 - по 1829 г. Несмит прослушал систематический курс лекций в Эдинбургском университете по математике и механике. В 1829 г. в возрасте 20 лет он считал себя инженером (официально это звание в Англии тогда не присваивалось), прекрасно чертил и рисовал. Несмит чувствовал себя достаточно зрелым, чтобы сделать попытку получить высшую квалификацию, поработав на заводе Модсли. Это было пределом мечтаний молодых людей, желавших посвятить себя машиностроению.

Отец Джеймса во время одной из поездок в Лондон был представлен своим другом-художником знаменитому машиностроителю. Этим его связи с Модсли ограничивались. Но все же Джеймс упросил отца поехать с ним в Лондон и ходатайствовать за него, хотя не было средств для оплаты ученичества и речь могла идти только о приеме на завод рабочим.

И вот отец и сын у подъезда завода в Ламбете. С бьющимся сердцем юноша ждет, откроют ли двери, будет ли Модсли дома, примет ли он их. Посетителей вводят к Модсли, который узнает отца и несколько минут они ведут учтивую светскую беседу. Затем отец просит принять Джеймса учеником. В любезных выражениях Модсли отказывает - он и его компаньон Филд решили больше учеников не брать. Вспомнив, что художник Александр Несмит интересуется машиностроением, Модсли, исполненный достоинства и любезности, приглашает гостей ознакомиться с производством.

Джеймс в восторге от организации производства, квалификации исполнителей, совершенства оборудования. Когда проходили мимо котлочистов, он не выдерживает и говорит Модсли: “Работать у Вас даже на подобной работе - счастье!” Это понравилось Модсли.

По окончании осмотра завода Джеймс просит у Модсли разрешения показать свои чертежи и действующую модель паровой машины. Модсли соглашается осмотреть их “завтра в полдень”. На другой день он принял Джеймса благожелательно, позволил разместить экспонаты в своей лаборатории и просил подождать в библиотеке. Через томительные полчаса Модсли вошел в библиотеку и по его веселому лицу Джеймс понял: его заветная мечта осуществится. “Вы будете работать моим помощником. Я вижу, что вы не нуждаетесь в ученичестве”, - сказал великий машиностроитель. Это произошло 30 мая 1829 г.

Так Несмит попал в “святая святых” Генри Модсли, в его лабораторию, где конструировались новые машины.

Модсли послал Джеймса к кассиру Янгу для установления заработной платы. На вопрос Янга: “Какую плату вы хотели бы получать?” - юноша, не имея опыта жизни в Лондоне и боясь показаться жадным, попросил 10 шиллингов в неделю. Как потом выяснилось, из этих денег нельзя было оплатить жилье и питаться даже в самом дешевом трактире для рабочих. Джеймс не просил прибавки. Он соорудил устройство для приготовления пищи, которая варилась на масляной лампе, пока он был на работе. Позднее Модсли расспросил Джеймса о его делах и увеличил плату до 15 шиллингов.

Не только Модсли отличал юного Несмита как незаурядного человека с большим будущим. Фарадей познакомился с Несмитом в мастерской Модсли и вскоре пригласил его в свою лабораторию, чтобы рассказать о проблемах, над которыми он тогда работал. Затем последовали приглашения на различные научные собрания и диспуты, в которых принимали участие Фарадей и его друзья. Знакомство становилось более близким. Наконец Несмит по воскресным дням стал бывать у Фарадея дома в кругу его друзей. Дружба, начавшаяся в мастерской Модсли, поддерживалась в течение всей жизни Фарадея, о чем свидетельствуют его письма к Несмиту.

Джеймс Несмит через несколько месяцев после кончины своего учителя Генри Модсли покинул завод в Ламбете и вернулся в родной Эдинбург. Эдинбург не был перспективным промышленным центром, но в родном городе Несмиту удалось получить небольшие заказы, быстро изготовить необходимые инструменты и запастись собственным оборудованием (кое-что из инструментов ему подарил при расставании Филд).
 

Джеймс Несмит (1808-1890). Около 1883 г. Гравюра Поля Рейона с портрета, выполненного Джоржем Рейдом

Затем он перебрался в Манчестер. Его “капитал” составлял всего 63 фунта стерлингов, но ему было 26 лет, он был полон энергии и надежд. Местные банкиры поверили в молодого машиностроителя и открыли ему кредит в 500 фунтов стерлингов. Это позволило арендовать помещение, взять оборудование в кредит.

Через десять лет Несмит был владельцем крупного предприятия. А в 1841 г. он изобрел паровой молот и этим навсегда вписал свое имя в историю техники. Не оставлял Несмит и искусство. Он создал произведения масляной живописи, акварели и графические листы, которые неоднократно экспонировал на художественных выставках. Джеймс Несмит внес значительный вклад в английское изобразительное искусство, о чем свидетельствуют посвященные ему статьи в современных нам художественных энциклопедиях.

Паровой молот Несмита

Заканчивая рассказ о лаборатории Модсли и его друзьях, хочется отметить, что все они были людьми талантливыми, имевшими большие заслуги в области науки, техники и искусства. Модсли и сам был незаурядной личностью с широкими и разносторонними интересами. В его доме собирались друзья, отличавшиеся не знатным происхождением и богатством, а личными достоинствами. Все они были наделены трудолюбием и высокими моральными качествами.

Генри Модсли - дизайнер

Модсли совместил, в своем творчестве гениального конструктора машин и художника-дизайнера.

Пропорциональность и изящество созданных им станков, умелое и тактичное введение в их конструкции элементов классического ордера, неоднократно отмечавшееся современниками обостренное чувство прекрасного, проявлявшееся в любви к природе, памятникам архитектуры и искусства, дружба с художниками - все эти черточки биографии рисуют Модсли как личность творческую, художника по натуре. В его портрете недоставало лишь одного штриха - не было известно о его занятии художественным точением, являвшимся творческим увлечением, характерным для той эпохи.

В XVII-начале XIX в. среди правящих классов на Западе и в России было модно развлекаться изготовлением художественных изделий из кости и твердой древесины.

Вершинами токарного искусства в эти годы считались работы по изготовлению художественных предметов сложной формы [7, с. 62-80]. Для выполнения этих работ создавались станки со сложными кинематическими схемами, отчасти заменявшие искусство токаря. На токарных станках для орнаментального точения заготовки закреплялись в патронах эксцентрично по отношению к линии центров, а шпиндель совершал, по желанию токаря, качательные движения в процессе резания, так как устанавливался на “шатающемся балансе”, по выражению А.К. Нартова.

Эти сложные и дорогие станки не предназначались для изготовления изделий на продажу. На них работали богатые и знатные любители токарного художества, руководимые токарями-арканистами.

Любителями “токарного художества” были даже коронованные особы - Петр I, прусский король Фридрих I, французский король Людовик XVI, английский король Георг III, русский император Павел I, его жена Мария Федоровна и другие.

Образцами таких станков может служить оборудование личной токарни Петра I, хранящееся в Ленинграде в Государственном Эрмитаже и Летнем дворце. Станки знатных любителей “токарного художества” составляли часть убранства дворцовых покоев. По моде того времени их пышно украшали деревянной резьбой и бронзовым литьем в стиле барокко, со второй половины XVIII в. - рококо, в XIX в. - классицизма, как и дворцовую мебель. Так как ими пользовались не простые рабочие, а люди, жизнь которых высоко ценилась, то принимались меры по обеспечению их безопасности. Токарные станки устанавливали так, чтобы линия центров находилась ниже уровня глаз. При работе пользовались защитными очками, а волосы прятали под колпак [20].

В Англии во второй половине XVIII в. фирма “токарных художников”, выходцев из Германии, Гольцапфелей специализировалась на изготовлении станков только для орнаментального точения и процветала на протяжении целого столетия. У нее можно было приобрести готовые станки (она была первой машиностроительной фирмой, перешедшей от работы “на заказ” к работе “на склад”), взять станок во временное пользование и нанять учителя искусства орнаментального точения. Как писал Смайлс: “Фирма выпускала специальные руководства по точению, но они были более для любителей, чем для ремесленников”. Услугами этой фирмы пользовались также русские аристократы, приезжавшие в Англию. Счетные книги фирмы сохранили имена русских клиентов, например князя Н.Г. Волконского, графини В.А. Протасовой * - известных политических деятелей первой четверти XIX в.

* Сообщено Уорреном Г. Огденом младшим.

На протяжении более двух веков это дорогостоящее развлечение было модным и служило показателем европейского лоска. С середины XIX в. мода на него проходит. Станки для орнаментального точения перестают изготовлять, и они больше не оказывают влияние на развитие станкостроения. С конца XIX в. эти станки получили практическое применение. На них стали изготовлять стальные и бронзовые валики, необходимые для печатания бумажных денежных знаков и ценных бумаг.

Изучая особенности творческого метода и личности Модсли, авторы пришли к убеждению, что он должен был заниматься орнаментальным точением. Художественные произведения Модсли неизвестны, и Несмит не упоминает об этом увлечении своего учителя. Однако в лаборатории Модсли находился кабинетный токарный станок, пригодный для орнаментального точения. В фондах Кенсингтонского музея истории науки и техники в Лондоне хранится изготовленный Модсли патрон токарного станка *. Авторы выяснили, что он специально предназначен для орнаментального точения, так как позволяет устанавливать заготовку эксцентрично относительно линии центров токарного станка и регулировать подачу заготовки.

* Кенсингтонский музой истории науки и техники. Лондон. Негатив № 822/64.

Патрон Модсли имел предшественника. Подобный ему описан в рукописи А.К. Нартова “Театрум Махинарум” [10, с. 128-141]. Но Модсли внес важное усовершенствование, позволяющее с безукоризненной точностью размещать на заготовке линии узоров, - микрометрическое устройство для перемещения ползуна, создающего эксцентриситет, и аналогичное устройство для продольного перемещения заготовки.

Этот патрон отличается необычайно высоким качеством исполнения и отделки, ставящей его в один ряд с произведениями ювелирного искусства. Патрон показывает всю степень совершенства, с которым Модсли владел ремеслом, хотелось бы сказать искусством слесаря.

Такие патроны, вероятно, изготовлялись заводом Модсли в комплекте с кабинетным токарным станком, а патрон из лаборатории Модсли, хранящийся в музее, был головным в серии.

Факт наличия специального патрона неоспоримо свидетельствует о том, что Модсли занимался художественным точением. Возможно, что он создавал декоративные вазы, настольные украшения, канделябры. Для этого у него были не только достаточная квалификация и художественный вкус, но и необходимое оборудование.

В зрелые годы это было, видимо, одним из видов его творчества в часы отдыха. В конце 20-х годов Модсли берег творческие силы для конструкторской работы, а досуг заполнял чтением и слушанием музыки. Поэтому в воспоминаниях Несмита отсутствуют сведения о занятиях Модсли художественным точением.

Модсли сформировался как инженер-конструктор с определенными взглядами на принципы конструирования машин, на красоту в машиностроении. Эстетика технических объектов неотделима от их целесообразности, надежности, удобства и безопасности при эксплуатации.

Рассматривая деятельность Модсли как дизайнера, уместно еще раз вспомнить один из его важнейших афоризмов: “При конструировании деталей машин избегайте острых углов, которые являются местом образования трещин, неприятны для осязания, опасны для обслуживающего персонала и некрасивы” [15]. Это высказывание Модсли вполне соответствует современным представлениям дизайна. Необходимо подчеркнуть, что Модсли, говоря об основах конструирования машин, одним из критериев их оценки, наряду с надежностью и безопасностью обслуживания, называл красоту.

Модсли не только высказывал новаторские теоретические положения в области технической эстетики, но и осуществлял их в практике машиностроения. Конструкции созданных им машин действительно имеют плавные контуры.

Выше рассматривался показанный на рис. 4 токарный станок, пригодный для орнаментального точения. Как отмечалось, этот “кабинетный” станок составлял часть убранства лаборатории Модсли, обставленной в стиле классицизма. На эти станки имелся спрос, и завод в Ламбете строил их для продажи. Одновременно здесь же выпускалась основная продукция - заводское оборудование. Это естественно содействовало проникновению в конструкцию заводских машин элементов красоты, целесообразности, удобства и безопасности (т.е. дизайна), отчасти разработанные в кабинетном станке. Но этот процесс не совершался механическим перенесением красивых деталей с этого станка на другие машины. Модсли не допускал украшательства в любом виде, не соответствующего функциональному назначению предмета. В результате станки и машины Модсли вместе с техническим совершенством несли в себе и элементы красоты. Целесообразность и красота продукции завода в Ламбете оказывали значительное влияние на мировое машиностроение и распространение дизайна. Поэтому Модсли следует считать не только основоположником современного машиностроения, но и дизайна.

В те годы на Западе владельцами фабрик и заводов часто становились выходцы из среды квалифицированных ремесленников, которые лично управляли своими предприятиями. Разбогатев и любовно относясь к своей собственности, они желали видеть свои машины красивыми. Машиностроительные фирмы шли навстречу желаниям заказчиков и старались в зависимости от обстоятельств в большей или меньшей мере украсить продукцию.

Тогда в архитектуре и декоративно-прикладном искусстве господствовал стиль классицизма. Поэтому отдельным деталям машин придавали соответствующий вид: ноги станин металлорежущих станков оформлялись в виде колонн с капителями; “под колонны” декорировались вертикально стоявшие трубы паровых машин и котельных установок. Если детали и узлы машин не поддавались такой компоновке, чтобы из них можно было создать, например, подобие древнегреческого храма, то нередко к машине пристраивали дополнительные “украшающие” элементы. Но Модсли, обладавший большим художественным чутьем и тактом, этого никогда не делал.

Машины, исполненные целиком в том или ином архитектурном стиле, встречались редко. Широко в отделке машин применялись литые орнаменты в виде полос, буртиков, меандры. Использовались сплавы меди различных оттенков в виде полос и накладок, поверхность которых поллровалась и ярко блестела. Для окраски применялись яркие тона, особенно красная гамма.

В середине XIX в. появились тенденции ложного украшательства производственного оборудования. Отделка машин становится более яркой и безвкусной. Но на продукции завода Модсли и в эти годы не было безвкусного украшательства, обычного для других фирм, - сказывалась художественная школа основателя завода [21].

Чтобы яснее увидеть значение работ Модсли, приведем некоторые сведения о дальнейшем развитии форм машин [19].

Во второй половине XIX в. значительно возросли размеры промышленных предприятий. Увеличение числа машин и другого оборудования, сосредоточенного в одном помещении, не сопровождалось улучшением вентиляции, снижением шума и т.п. Производственные помещения стали еще более пыльными, грязными, темными и шумными. Над головой рабочих с большими скоростями вращались шкивы контрприводов, пространство от пола до потолка заполнил “лес ремней” трансмиссионной системы передачи энергии от парового двигателя. Несчастные случаи с рабочими превратились в постоянно действующий фактор производства, в большое социальное зло. Машины второй половины XIX в. отличались открытыми шкивами и зубчатыми передачами, что было крайне опасно. К этому времени машины работали уже с большими скоростями и, не имея никаких защитных устройств, стали настоящими ловушками для рабочих. В этих условиях при длительности рабочего дня, достигавшего иногда 18 часов, ни о каком эстетическом восприятии орудий труда рабочими не могло быть и речи. Утратили интерес к внешнему виду машин и их владельцы.

Производство станков и других машин перешло от единичного к серийному, от работы “по заказу” к работе “на склад”. Украшения ложились бременем на стоимость товара. Поэтому к 60-м годам XIX в. полностью исчезают “архитектурные излишества” машин частных фирм. Затем отказались по тем же причинам и от орнаментов, штабиков, филенок, медных поясков и накладок. Наконец, с легкой руки американского станкостроителя из Филадельфии Джорджа Селлерса с середины 60-х годов повсюду распространился и утвердился на целое столетие знаменитый серый “станочный” цвет для окраски стационарных машин всех видов, главным достоинством которого сам Селлерс считал способность маскировать грязь.

Исключение составляли сельскохозяйственные машины, которые продолжали ярко раскрашивать, преимущественно в красный цвет, а иногда расписывали гирляндами цветов. Эти машины, принадлежавшие помещикам, являлись отличным стаффажем на зеленых полях и радовали владельцев.

Другим исключением были машины, использовавшиеся в домашнем обиходе или предназначавшиеся для ремесленников-надомников. Примером таких машин могут служить швейные. Часто они пестро и безвкусно раскрашивались, снабжались имитациями перламутровой инкрустации, а спицы колес делались претенциозно изогнутыми. Эта убогая роскошь соответствовала вкусам и материальным возможностям их владельцев. Такое положение с машинами домашнего пользования сохранялось до 20-х годов XX в.

Только введение индивидуального привода, повсюду вытеснившего групповой (трансмиссионный), значительно изменило условия труда и внешний вид заводских машин. Это стало возможным благодаря применению электричества.

Первые опыты использования электрической энергии для этих целей были сделаны А.И. Якимовым в 1874 г.

Спроектированный н построенный Якимовым электродвигатель обеспечивал нормальную работу токарного металлорежущего станка. Однако еще в первом десятилетии XX в. процесс перехода на индивидуальный привод был далек от завершения и только вновь изготовляемые машины, прежде всего металлорежущие станки лучших фирм, предусматривали индивидуальный электрический привод.

Переход на индивидуальный привод обусловливал компактную конструкцию оборудования с небольшим приемным шкивом и ремнем, обычно укрытыми прочным (часто литым) ограждением, составляющим одно целое со всем станком.

Вследствие всех этих причин уже в первом десятилетии XX в. контуры машин стали целесообразнее. Необходимость экономии производственных площадей содействовала уменьшению разбросанности их конструкций. Благодаря распространению литых, а затем штампованных и сварных корпусов машин и их частей появились плавные контуры оборудования, более технологичные и безопасные. Использование пластических масс и расширение ассортимента защитных покрытий содействовали повышению безопасности и улучшению внешнего вида машин.

По своим внешним формам станки Модсли уже близки к современным. Он впервые применил ограждения для защиты обслуживающего персонала, что сыграло важную роль в формообразовании современного станка. Станки Модсли были и в архитектурном отношении родоначальниками впоследствии утвердившихся форм.

В заключение скажем, что в Англии, в настоящее время существует “Общество токарей-орнаменталистов”, объединяющее токарей-любителей. Они имеют свою библиотеку, издают для членов Общества журнал, учебные пособия, устраивают ежегодные выставки изделий своих членов и награждают их ценными призами. Филиалы общества находятся в США и Австралии. Станки для орнаментального точения больше не изготовляют, и члены Общества работают на дорогом антикварном оборудовании. Обществом в 1950 и 1956 гг. была издана единственная по полноте материала библиография по истории металлорежущих станков, составленная членами Общества Эблом, Лигетом и Огденом [24].

Литература

1. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23.

2. Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 3.

3. Бриткин А. С., Бидонов С. С. Выдающийся машиностроитель XVIII века А. К. Нартов. М.: Машгиз, 1950. 184 с.

4. Гамель И. Описание Тульского оружейного завода в историческом и техническом отношении. С планами и изображениями оружия и машин на 42-х листах. М., 1826. 372 с.

5. Загорский Ф. Н. Труды ла-Кондамина по теории токарно-копировальных станков. - Труды ИИЕТ АН СССР, 1961. т. 38 с. 34-58.

6. Загорский Ф. Н. А. К. Нартов - выдающийся машиностроитель XVIII в. - Труды ИИЕТ АН СССР, 1956, т. 13, с. 3-34.

7. Загорский Ф. Н. Очерки по истории металлорежущих станков до середины XIX века. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1960. 282 с.

8. Загорский Ф. Н. Токарно-винторезный станок с механизированным суппортом и набором сменных зубчатых колес 1749 г. - Вопросы истории естествознания и техники, 1962, вып. 13 с. 119-124.

9. Загорский Ф. Н. Л. Ф. Сабакин - механик XVIII века. М. -Л.: Изд-во АН СССР, 1963. 88 с.

10. Загорский Ф. Н. Андрей Константинович Нартов 1693-1756 Л.: Наука, 1969. 166 с.

11. Зыбин С. А. История Тульского, императора Петра Великого оружейного завода. М., 1912. Т. 1. 357 с.

12. Мельников П. П. Отчет о путешествии. Англия, Шотландия и Ирландия: Рукопись. Фонд научной библиотеки Ленингр. ин-та инженеров ж. - д. транспорта, № 8392, 1846, с. 111-112.

13. Озерский. О новейших механических заведениях в Лондоне - Горн. журн., 1845, ч. II, с. 347.

14. Пионеры машинной индустрии. Под ред. акад. В. Ф. Миткевича. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1937. 249 с.

15. Смайлс С. Биографии промышленных деятелей. СПб.: изд. С. В. Звонарева, 1872. 311 с.

16. Тет. Отчет состоящего при Уральском горном правлении механика Тета по поездке в Англию. - Горн. журн. 1845 ч. II, кн. VI, с. 347-348.

17. Хатунцев. Краткое изъяснение действия зуборезной машины, находящейся на императорской Александровской мануфактуре. - Горн. журн., 1838, ч. Ill, кн. IX, с. 468-469.

18. Хатунцев. Краткие замечания о приготовлении зуборезных резцов и изъяснение действия употребляемого при этом производстве станка. - Горн. журн., 1838, ч. Ill, кн. IX, с. 480-487.

19. Загорский Ф. Н. Из истории технической эстетики в России. - Техн. эстетика, 1968, № 3, с. 27-29.

20. Загорский Ф. Н. Синтез техники и эстетики в творчестве А. К. Нартова. - Техн. эстетика, 1968, № 5, с. 24-28.

21. Загорский Ф. Н. Эволюция внешнего вида станка - Техн эстетика, 1968, № 10, с. 29-32.

22. Загорский Ф. Н. Модсли, Мердок, Нартов А. К., Несмит, Ныокомен, Робертс, Сабакин Л. Ф., Севери, Черепановы Е. А. и М. Е., Чохов Андрей. - БСЭ. 3-е изд.

23. Zagorskii F. N., Sabakin L. F. A Russian mechanic of the 18th century. Transi. from Russian. Publ. Smithsonian Inst. and Nat. Sc. Foundation. Wash., 1966.

24. Abell S. G., Leggat J. and Ogden W. G. A bibliography of the art of turning and lathe and machine tool history. Baling. Gr. Brit., 1956.

25. A Moudslay lathe built 120 years ago. - Model Engineer (London), 1923, vol. 49, p. 675-680.

26. Alien Th. The parish of Lambeth. L., 1826.

27. Battison Е. A. Screw-tread cutting by master-screw metod since 1480. U.S. Nat. Museum. Bull. 240/1964. Pap. 37, p. 105-120.

28. Battison Е. A. David Wilkinson's lathe: key to industrialisation of the United States. XIV International Congress of the history of science. Tokyo and Kyoto, Japan, 19-27 august, 1974. Proceedings N 3, section VII, history of technology and engineering, p. 119-122.

29. Battison Е. A. Muskets to mass production. The men and the times that shaped american manufacturing. Windsor (Vermont, USA), 1976.

30. Beamish. Memoirs of Sir Marc Isambard Brunel. L., 1862.

31. Benson W. A. S. The early machine tools of Henry Moudslay. - Engineering, 1901, vol. 71, p. 65-66, 80, 134-6.

32. Besson. Theatrum instrumentorum. Lugdini, 1578.

33. Boulton and old tools at the Soho works. Engineer, 1909, p. 259- 261.462.

34. Buchanan R. Practical essays on mill works and other machinery. London, 1841.

35. Buxbaum В. Die Entwicklungs-grundzuge der industriellen span-abhebenden Metallbearbeitungs - Technik in 18. und 19. Jahrhundert. Berlin, 1920.

36. Byrne О. Handbook for artisans, mechanics and engineers. Philadelphia, 1853.

37. Clegg S. Architecture of machinery. L., 1842.

38. Clement J. Mr. Joseph Clement's prize turning lathe. - Trans. Soc. Arts, 1828, vol. XLVI, p. 67-105, pl. X, XI, XV.

39. Conservatoire national des arts et metiers: Catalogue du Musee. Mecanique. P., 1956. Sect. B.

40. Dickinson H. W. Joseph Bramah and his invention. - Trans. Newcomen Soc., 1941-42, vol. XXII.

41. Dixie F. A. Some interesting antique machine tools. - Amer Mach., 1908, Febr. 27, p. 317-20.

42. Dixie Е. A. Some more antique machine tools. - Amer. Mach., 1908, vol. 31, p. II, 558-559.

43. Drehbank von James Fox. - Verb. Ver. Beforder. Gewerbfieisses Preussen. B., 1832, Taf. 20-26.

44. Durfee W. F. Some historical notes relative to the invention and development of the slide rest. - Amer. Mach., 1895, Oct. 31, vol. 18, 1895, p. 861-2.

45. Durfee W. F. Notes on the invention and development of the slide rest- Amer. Mach., 1896, Jan. 23, p. 101-103.

46. Early days of machine tools. - Brit. Machine Tool. Eng., 1948, vol. XXX, N 154, p. 145-151, 176.

47. Encyclopedie, ou Dictionnaire raisonne... par Diderot et D'Alembert. Paris, 1765, Т. XVI, p. 456-460, Plates, t. X.

48. Errard de Bar-le-Duc J. Le premier livre des instruments mathematiques mechaniques. Nancy: Jan Jansen, 1584.

49. Fairbairn W. Mills and millwork. L., 1863.

50. Farey J. A treatise on the steam engine. L., 1827.

51. Gilbert К. R. The Portsmouth block-making machinery. L., 1965.

52. Gilbert K. R. The machine tool collection: Science Museum. Catalog of exhibits with historical introduction. L., 1966.

53. Gilbert K. R. Henry Maudslay: Machine builder. L., 1971.

54. Grothe H. Die Entwicklung des Maschinenwesens und grossen Ingenieure. B., 1857.

55. Hallendorff H. Slagsten och automat: Bilder fran verktygsmaskinens utveckling. Stockholm, 1967.

56. Hartmann C. Encyclopadisches Handbuch des Maschinen- und Fabrikwesens. Leipzig; Darmstadt, 1838-39.

57. Henry Maudslay bicentenary exhibition: Science Museum. L.. 1971.

58. History of the lathe. - Engineer, London, 1895, Oct. 18, p. 391.

59. Holtzapffel Ch. Turning and mechanical manipulation. L., 1856,  vol. 2.

60. Horner F. Chapters in the early history of machine tools. - Machinery, 1909, Sept., p. 1-5.

61. Horner F. Notes of lathe developments. - Eng. mech. and World Sci., 1924, vol. 119, p. 196, 197, 215, 216, 231.

62. Invention of David Wilkinson's screw-cutting lathe. - J. Franklin Inst., 1938, vol. 225, p. 499-511.

63. Jenkins R. Letter to the editor on the invention of the slide 96 rest. - Amer. Mach., 1896, vol. XIX, Oct. 29, p. 1032.

64. Johnson W. A. Christopher Polhem - the father of Swedish tech- 97 nology. Hartford (Connecticut), 1963.

65. Lee Sidney. Dictionary of national biography. L., 1894,  vol. XXXVII, Maudslay.

66. Lincoln F. T. The Invention of the slide rest. - Amer. Mach., 1932, vol. 76, p. 168-171.

67. Matschoss С. Grosse Ingeniere. 4. Aufl. Mirnchen, 1954.

68. Nasmyth J. Remarks on the introduction of the slide principle in tools and machines amployed in the production of machinery. - In: Robertson Buchanan. Practical essays on mill work and other machinery. L., 1841.

69. Nasmyth James: An autobiography. L., 1883.

70. Parkhurst E. A. Origin of the turret. - Amer. Mach., 1900, p. 489.

71. Petree F. E. The Lambeth works of Maudslay Sons and Field. - Engineer, 1934, vol. 157, p. 585-6.

72. Petree J. Foster. Maudslay, Sons. and Field as general engineers. - Trans. Newcomen Soc., 1936, vol. XV.

73. Petree J. Foster. Henry Maudslay and Maudslay Scholarship. - J. and Rec. Trans. Junior Inst. Eng., 1950, vol. 60, p. 7.

74. Petree J. Foster. Henry Maudslay, 1771-1831; and Maudslay, Sons and Field. Publ. Maudslay Soc., Castl Maudslay, 1956.

75. Petree J. Foster. Henry Maudslay - pioneer of precision. - Eng. Heritage, L., 1964, vol. 1.

76. Plumier Ch. L'Art de tourneur en perfection. Lion, 1701.

77. Prechtl. Technologische Encyclopadie. B., 1838.

78. Ramsden J. Description of our engine for dividing mathematical instruments. L., 1777.

79. Ramsden J. Description of an engine for dividing straight lines. L., 1779.

80. Rees A. Cyclopaedia. L., 1819, vol. XX, XXX, XXXVI, vol. of plates II, HI, IV.

81. Rennie G. Atlas to the new Ed. of Buchanan's work. L., 1842.

82. Reuth. Beschreibung einer englischen Drehbank. - Polytechn. J., 1827, Bd. 24.

83. Roe J. W. English and american tool builders. New Haven, 1916.

84. Rolt L. T. C. Tools for the job. L., 1965.

85. Smiles S. Industrial biography. Boston, 1864.

86. Some early continental machine tools. - Engineer, 1907, Jan. 4, p. 3-4.

87. Some early machine tools. - Engineer, 1904, May 6, p. 453-4; May 20, p. 505-6; June 3, p. 553-5; June 17, p. 605-6.

88. Some machine tools of the past century. - Machinery, 1935, Aug., p. 733-737.

89. Steeds W. A history of machine tools. 1700-1910. Oxford, 1968.

90. The Maudslay society: Annual reports. Castl Maudslay, 1961.

91. Thiout. Traite d'horlogerie, mechanique et pratique. P., 1741, 1.1.

92. Tomlinson С. Cyclopeadia of useful arts. L., 1854.

93. Town H. C. The history of machine tools. - Edgar Alien News, Scheffield, 1945, Dec., vol. 24, p. 541-543, 1946, Jan., p. 556-558; 1946, Febr., p. 574-576.

94. Two historical lathes. - Engineer, 1910, p. 431.

95. Wedding J. W. Die mechanische Werkstatt des Herrn H. Maudslay, in London. - Verhandl. Vereins zur Beforder. Gewerbfieisses Preussen, 1833, S. 248-249, Taf. XX, XXI.

96. Willis R. Lectures on the results of the Great Exhibition of 1851. L., 1852.

97. Wittmann К. Die Entwicklung der Drehbank. B., 1942.

98. Woodbury R. S. History of the lathe to 1850. Boston, 1961.

99. Woodbury R. S. The origins of the lathe. - Sci. Amer., 1963, p. 132-140.

100. Sellers G. E. Early engineering reminiscences (1810-40). Ed. Ferguson E. S. Smithsonian Inst. Wash., 1965.