 |
Э.И. Волынский
ДЖОРДЖ ГЕРШВИН (1898-1937) |
ВВЕДЕНИЕ
Жаркий летний день 1904 года. 125-я улица Гарлема - района негритянской бедноты - запружена людьми. Откуда-то из магазина доносятся звуки автоматического фортепиано. Не обращая внимания на прохожих, застыл превратившийся в слух босоногий шестилетний мальчишка. "Мелодия" Рубинштейна, записанная в модной манере рэгтайма, овладела всем его существом.
В этой встрече Гершвина-ребенка с классической музыкой, приправленной острыми синкопами (обработка Бэна Харни), было нечто символическое. Всю жизнь его в равной степени будут привлекать Бродвей и Карнеги-холл, Голливуд и Метрополитен-опера. И до Гершвина некоторые композиторы наряду с симфониями и операми писали танцевальную музыку. Однако для многих из них она была чем-то второстепенным. По глубокому же убеждению Гершвина, любой жанр - эстрадная песня и танец, концерт для фортепиано с оркестром, киномузыка, опера, мюзикл - достоин серьезного внимания со стороны художника. И в каждом из этих жанров американский композитор создал шедевры.
Музыкант редкой непосредственности и простоты, Гершвин почувствовал силу и нравственную чистоту народной музыки, пикантность бытовых танцевальных ритмов, выразительность и глубину лучших образцов джаза, но это не мешало ему преклоняться перед шедеврами классического искусства, изучать их. Характерно, что лучшие произведения американского композитора не укладываются в прокрустово ложе определений "серьезная музыка" или "легкая музыка". Смело разрушая стилевые барьеры, он сплавлял разные жанры и стили. И делал это на редкость естественно, без малейшего насилия над материалом. Различные впечатления перерабатывались в его душе, преображались собственными эмоциями и начинали жить новой, яркой жизнью.
В душе Гершвина соединялись черты юмориста и лирика, трагика и клоуна. Он умел подмечать и схватывать разные стороны жизни американского города, где очереди безработных, стоящих за благотворительной помощью, грязь и нищета соседствуют с волшебством электрической рекламы и возбужденным оживлением ночных кабаре; где процветает наивная вера в то, что каждому бедному юноше в конце концов достанутся ключи к богатству и счастью. "Наши самые характерные черты - это, конечно, молодость, оптимизм и преданность иллюзиям", - писал Т. Драйзер в 1920 году. Эти слова в известной мере можно отнести к творчеству Гершвина, особенно к его ранней музыке для Бродвея, в которой отразились "улыбчивые стороны жизни" (У.Д. Гоуэллс). Но Гершвин никогда не был певцом "просперити". Жизнерадостность его музыки отнюдь не приспособлена к вульгарно-потребительским вкусам. Продукция, соответствующая хваленым американским стандартам, - не его амплуа. За прозаическим покровом действительности Гершвин обнаружил поэзию и человечность. Красота живого чувства, мягкий лиризм, искреннее веселье, очаровательный юмор - таков мир его эстрадной музыки, близкий и понятный простому человеку. Вместе с тем в творчестве зрелого Гершвина нередко за внешней беспечностью таится глубокий подтекст, перекликающийся с настроениями грустных блюзов, спиричуэлс или стихов Л. Хьюза:
| Джаз-бой, джаз-бой,
Играй, играй, играй. Мрачным будет завтра, А нынче - рай. |
В начале 30-х годов Гершвин задается целью превратить развлекательный театр американской комедии в театр-трибуну, театр - политическую сатиру. В его лучшем произведении - опере "Порги и Бесс" запечатлена трагедия негритянского народа - изгоя в современном капиталистическом мире.
В Советском Союзе музыку Гершвина узнали и полюбили в конце 20-х годов.
Ленинградский "Первый концертный джаз-банд" включил в репертуар обработки
нескольких песен Гершвина. Позднее, в 30-е годы "Рапсодия в блюзовых тонах"
не сходила с концертных программ теа-джаза под руководством Л.О. Утесова.
18 апреля 1945 года в Доме актера москвичи услышали оперу "Порги и Бесс"
(в исполнении Ансамбля советской оперы Всероссийского театрального общества).
В 1956 году американская труппа "Эвримэн-опера" исполнила оперу в Москве
и Ленинграде.
|
За роялем - Цфасман. Как жаль, что вас не было с нами... |
 |
Сегодня в нашей стране звучат почти все крупные симфонические произведения
американского композитора, опера "Порги и Бесс" идет на сценах многих театров.
Десятки песен звучат по радио и с концертной эстрады. Музыка Гершвина не
потускнела за сорок лет, прошедшие со дня смерти композитора. Напротив,
с ходом времени раскрылась ее истинная сила и красота.
