 |
Э.И. Волынский
ДЖОРДЖ ГЕРШВИН (1898-1937) |
МЮЗИКЛ И ПОЛИТИКА
В конце октября 1929 года газеты сообщили о падении курса акций на нью-йоркской бирже. Это было начало кризиса, беспримерного а истории США. Все случилось внезапно. Точно корабля, идущий на всех парах, наскочил на айсберг и стал тонуть, вызывая ужас, панику, истерику среди пассажиров. По миру пошли тысячи, казалось, преуспевающих дельцов. Начались самоубийства. Гарсиа Лорка, бывший свидетелем кризиса, писал о каретах скорой помощи, которые "забирают самоубийц с перстнями на руках". Жесточайшие лишения выпали на долю трудящихся. 17 миллионов человек осталось без работы. Сотни тысяч голодных людей рыскали по улицам и спали на грязных аллеях. Американский коммунист Гилберт Грин писал о политическом положении в США в 30-е годы: "И когда мыльный пузырь «процветания» наконец лопнул, это было похоже на взрыв атомной бомбы. А «грибом», который поднялся над местом взрыва, явились великие сдвиги в народе. Эти сдвиги были направлены против действительного врага - против монополистов".
В трудные годы кризиса и последовавшей за ним депрессии в литературе и искусстве США произошли важные перемены, о которых Майкл Голд * говорил: "С 1930 по 1940 год наша литература прошла путь вторичного открытия Америки, Америки подлинной. Интеллигенты пошли в народ. Хлынул целый поток книг, пьес, стихов с критикой капитализма, выражавших жажду нового, усовершенствованного социального строя. Литературе открылись новые области американской жизни, американского континента: далекий Юг, повседневная жизнь фабрик, заводов и шахт, борьба белых и чернокожих, фермеров и издольщиков, проблема второго поколения эмиграции. Наконец-то американская литература вплотную встретилась со своей собственной огромной и чудесной страной". В этом плане характерны романы Т. Драйзера, Ш. Андерсона, Р. Райта, пьесы К. Одетса, Д. Лоунса, Э. Раиса, фильмы Ч. Чаплина, полотна Д. Лоуренса, Р. Сойера и др.
* Прогрессивный американский поэт и писатель. В 1924 году посетил СССР. В 1925 году в СССР была издана первая книга его рассказов "Красный агитатор".Нам мало что известно о настроениях Гершвина в конце 1929 года. Тем не менее можно с уверенностью сказать, что он не мог замкнуться в мире музыки. В отличие, скажем, от Лоуренса, он не наведывался в трущобы и "гувервили" - поселки из лачуг на окраине города, где жили безработные. Но, чтобы представить себе размеры бедствия, в то время достаточно было развернуть газету, которая пестрела словами "кризис", "забастовка", "пособие", или просто выйти на улицу и посмотреть на лица понуро бредущих людей.
Гершвин по-своему откликнулся на проблемы, вставшие перед художниками США. Он написал сатирический мюзикл. Композитор обратился к старому сюжету некогда провалившегося мюзикла "Грянь, оркестр!". Однако либретто Кауфмана теперь его не устраивало. Не легкое подтрунивание над толстосумами, а критика внутренней и внешней политики США, пафос отрицания антигуманных и антиморальных основ человеческого бытия в американском обществе - вот что должно было стать темой нового спектакля. Что и говорить, замысел чрезвычайно смелый, особенно для такого жанра, как мюзикл, где никто никогда не помышлял о политической сатире. "Грянь, оркестр!" стал новым словом в истории американской культуры. Морис Рискинд основательно переработал либретто, насытил его политическими намеками, значительно расширил круг фальшивых идеалов, подвергаемых осмеянию. Либретто буквально начинено пародиями. Все, начиная от заголовка и кончая репликами второстепенных персонажей, пронизано едкой иронией.
Вкратце сюжет мюзикла таков. "Шоколадный король" фабрикант Флетчер оказывает влияние на торговую политику страны. По его настоянию правительство поднимает пошлину на швейцарский шоколад. Дочь Флетчера Жанна обручена с управляющим Слоуэном. Но Жанна любит другого - журналиста Джима, который также любит Жанну. Как-то раз Флетчер принял снотворное и во сне увидел осуществление своей сокровенной мечты: США объявляют войну Швейцарии и превращают ее в свою колонию. Сам Флетчер становится национальным героем, отныне все швейцарцы будут есть только шоколад его фирмы. Но блестящей карьере Флетчера неожиданно приходит конец. Джим разглашает страшную тайну: американский фабрикант готовит шоколад на молоке второго сорта! Правда, выясняется, что виноват не Флетчер, а его управляющий Слоуэн, но репутация фирмы безнадежно подорвана. Флетчер просыпается в холодном поту и вскоре убеждается, что сон был "в руку": Слоуэн дал распоряжение использовать молоко второго сорта. Управляющего с позором изгоняют, все празднуют свадьбу Жанны и Джима.
Гершвин написал по существу новую партитуру, которая представляла собой грандиозный рывок вперед по сравнению с его прежними сочинениями в этом жанре. В музыку сконцентрировано не только самое характерное для стиля Гершвина, но также и то, что раньше воспринималось лишь как намек, случайная черточка. Многое было найдено композитором впервые. В музыке ясно ощутимы две линии - сатирическая и лирическая, причем первая решительно преобладает. Даже герои-любовники Жанна и Джим всерьез воспринимаются только тогда, когда происходит объяснение в любви. Их любовная песня "Скоро мы всегда будем вместе" многократно повторяется на протяжении спектакля - полностью или частично, а поскольку песня хороша, лирическая тема оказывается одной из важнейших в мюзикле. И все-таки "стар тьюн" стала другая мелодия - иронический марш "Грянь, оркестр!". Он звучит и в оркестре, и в хоре, его поют различные персонажи, он завершает весь спектакль.
В мюзикле есть и другие повторения, обусловленные логикой сценического развития, в частности значение лейт-темы приобретают первые такты песни Флетчера "Selfmade american" *. Появление лейт-темы обычно указывает на внутреннюю связь образов или явлений. Так, скажем, предваряя песню полковника Холмса темой "Selfmade", Гершвин дает понять, что, несмотря на различие характеров, Флетчер и Холме - одного поля ягоды. Пример ненавязчивого авторского комментария с помощью лейттемы встречается также в хоре солдат. Поскольку "патриотические" слова озвучены мелодией "Selfmade american", сразу становится ясно, чьи интересы защищают американцы в войне против Швейцарии.
* В буквальном переводе - американец, создавший самого себя.В этом произведении в полную силу развернулось дарование Гершвина-сатирика. Если прежде он только улыбался, то теперь смеется, иронизирует, хохочет. Ему доступны не только юмор, буффонада, но и такие сильнодействующие средства, как гротеск, карикатура.
Характеризуя главного героя, авторы мюзикла удачно используют приемы сатирической иронии. В литературном тексте восхваляются те качества Флетчера, которые на самом деле подлежат осмеянию. Музыка смещает акценты, подчеркивая иронический смысл стихов. Вот как обрисован Флетчер в первой сцене. Появление "шоколадного короля" обставлено по всем правилам большой романтической оперы. Вначале хвалу хозяину поет большой хор ("Наш босс - прекраснейший человек. Мы рады, что даже коровы счастливы работать для Флетчера и К°"). Основная тема хора напоминает наивную детскую английскую песенку. Однако помпезно-трескучая оркестровка, плотная фактура хорового изложения придают теме характер шутовского самодовольства. Затем хор разделяется на группы, появляются отдельные персонажи, каждый из которых на свой лад повторяет: "Флетчер работает для человечества".
И наконец сам Флетчер. В его песне с хором черты пошлости и тупой самоуверенности даны в сгущенном, заостренном виде - мелодия и гармония нарочито примитивны, общее звучание нелепо величаво. Еще более издевательскую характеристику получает Флетчер в песне "Selfmade american". Здесь авторы мюзикла поднялись до широкого сатирического обобщения. "Selfmade man" - типичный персонаж обширной "лубочной" литературы, которая силилась убедить юных американцев в том, что каждый может стать миллионером. Таким образом, Флетчер, "родившийся в лачуге и благодаря самому себе ставший фабрикантом", показан как типично американский идеал джентльмена.
Что же представляет собой этот идеал?
Это триумф обыкновенной пошлости.
Флетчер долго и беззастенчиво перечисляет свои достоинства, но самовосхваление героя ведет к саморазоблачению. В низведении кумира очень важна роль музыки. Призывно-фанфарные интонации как бы "расшатываются" легкомысленными синкопами, "оглупляются" тяжеловесным танцевальным ритмом аккомпанемента, и это создает забавное противоречие с выспренными фразами Флетчера о лояльности, служении человечеству и т.п.
Едко высмеян в мюзикле политический деятель полковник Холмс. Член множества политических обществ, прекрасный оратор, полковник в течение долгой карьеры ни разу не ошибся и потому может смело претендовать на пост президента страны. В чем же секрет его успехов? Оказывается, Холме никогда не принимал никаких решений. На всех заседаниях он просто молчал. По характеру Холмс - полная противоположность Флетчеру. Он тих и скромен, но в голове его вынашиваются еще более смелые планы, чем у "шоколадного короля". Образ Холмса выявлен композитором в песне "Официальный оратор". Прерываемые частыми паузами, неуверенно-просящие интонации, изящный ритм, отдаленно напоминающий старинный танец гавот, создают гротескный образ "бравого вояки". Гершвин не щадит сатирических красок и в изображении американской военщины. Нелепый марш с фальшивыми секундами (в исполнении духового оркестра) - насмешка над солдатской шагистикой. В других номерах композитор прибегает к более тонкой музыкальной иронии. Так, например, военная песня Джима с хором начинается вполне серьезно, в музыке есть даже элементы драматизма. Однако рефрен звучит настолько легкомысленно, что бравурный марш превращается в застольную песню.
"Грянь, оркестр!" - первый мюзикл Гершвина, в котором слово и музыка выступают на равных началах. Стоит убрать несколько музыкальных номеров - и целое рухнет как карточный домик. Музыка активно движет действие, комментирует события, участвует в драматическом конфликте, несет основную идею произведения. Все "повороты" сюжета находят подтверждение в музыке. Примечательно также, что наиболее важные узлы конфликта - экспозиционная и кульминационная сцена - воплощены не в разговорных диалогах (как обычно в мюзикле), а в широко развернутых сценах оперного характера с ансамблями и хором.
Органично сочетаются драматические и музыкальные эпизоды. Если в драматическую сцену вклинивается музыкальный номер, то он воспринимается как эмоциональная кульминация в развитии действия или как неожиданный лирический "всплеск". Столь же оправданы включения разговорных фраз в музыкальные сцены. Неожиданный комический эффект, например, получается вследствие перехода на разговорный диалог в эпизоде присяги (Флетчер и хор). Музыка смолкает. Нелепейшая по смыслу "присяга" произносится в полной тишине - это придает особую "торжественность" моменту.
Гершвин мастерски владеет искусством комической характеристичности не только в песнях и инструментальных номерах, но и в двух широко развернутых сценах оперного плана. В этих сценах персонажи дифференцированы, у каждого из них своя физиономия, свой интонационный строй. В эпизоде разоблачения Флетчера композитор остроумно пользуется полифонией, соединяя оживленную оркестровую тему с настойчивыми интонациями Джима, лирической мелодией Жанны и взволнованными возгласами Флетчера и Холмса. Элементы оперности не отяжеляют спектакль, поскольку они использованы пародийно. Благодаря монументальности формы обыденные ситуации приобретают мнимую серьезность и многозначительность.
"Грянь, оркестр!" - сатирический памфлет. Гражданственность авторской позиции привела к публицистичности содержания, расширила средства художественной выразительности. Мюзикл родился как непосредственный отклик на "злобу дня", поэтому некоторые конкретные детали литературного текста отошли в прошлое, "не работают" на зрителя. Однако в целом "Грянь, оркестр!" выходит за пределы своего времени и представляет художественный интерес для современной публики.
Премьера мюзикла состоялась 14 января 1930 года на сцене театра Тайме Сквер и вызвала восторг публики. Гершвин очень любил свое детище, считал его одним из лучших произведений, часто ходил на спектакли.
В трех последующих работах Гершвин на время отошел от сатиры. Мюзикл "Безумная девушка" (премьера 14 октября 1930 г.) стал событием в театральной жизни Нью-Йорка вопреки слабому либретто Гаи Болтона и Мак-Гауэна. Похождения богатого повесы Дэни Черчилля, "сосланного" родителями подальше от соблазнов в Кастервиль (Аризона) и превращающего глухую местность в филиал Бродвея, а затем "исправляющегося" благодаря любви к Молли Грей, переданы композитором с легкой усмешкой. Однако любовь Дэни и Молли трактуется совершенно серьезно. Поэтому две песни в мюзикле претендуют на роль "стар тьюн": лирическая "Твои объятья" и песня "Острый ритм". В финале Гершвин находит неожиданное решение: I часть "Твои объятья" соединяется со II частью "Острый ритм".
В музыке есть откровенные пародийные номера. Такова, например, песня-карикатура "Самсон и Далила", представляющая собой издевку над ковбойскими песнями и набившей оскомину романтикой прерий. В то же время в таких песнях, как "Страна веселого кабальеро" и "Мексика, я люблю тебя" композитор обращается к мексиканскому фольклору и создает образ экзотического мира, где живут необыкновенные люди и где смех бьет ключом, как струя шампанского.
Мюзикл шел на Бродвее более трехсот раз. Успеху его способствовали не только великолепные актеры (среди них Изл Мерман, Динджер Роджерс), но и знаменитые музыканты: Бенни Гудмен, Гленн Миллер, Ред Никольз, Джимми Дорси, Джек Тигарден.
И вновь Гершвин переключается на "серьезный" жанр. 23 мая 1931 года он завершает Вторую рапсодию для фортепиано с оркестром. Композитор не торопится отдавать ее на суд публики. Он возвращается к рапсодии снова и снова, вносит мелкие поправки и, словно проверяя себя, исполняет ее в кругу друзей и знакомых. На одном из домашних концертов, где Гершвин играл "Рапсодию в блюзовых тонах" и Вторую рапсодию, присутствовал Тосканини. Композитор надеялся, что знаменитый дирижер включит рапсодию в одну из своих программ. Тосканини явно был восхищен, хвалил композитора, но желания дирижировать новым сочинением не высказал. Примерно через год Тосканини вновь слушал Гершвина, вновь наговорил кучу комплиментов, но, к сожалению, на этом контакт музыкантов закончился. Лишь после смерти композитора Тосканини дирижировал его "Рапсодией в блюзовых тонах" и "Американцем в Париже".
29 января 1932 года Вторая рапсодия была исполнена в Бостоне под управлением Сергея Кусевицкого. Партию фортепиано исполнял автор. Вторая рапсодия не вызвала восторгов. Большинство критиков писало, что Гершвин повторил в ней самого себя. Действительно, Вторая рапсодия конструкцией и характером блюзовой темы среднего раздела напоминает "Рапсодию в блюзовых тонах". Однако уязвимость ее была в другом. Несмотря на ряд интересных находок, оркестровых и ритмических эффектов, Вторая рапсодия явно уступает Первой в яркости и непосредственности.
Центральным сочинением этих лет стал мюзикл "О тебе я пою", работа над которым велась параллельно с сочинением Второй рапсодии. На этот раз мишенью сатиры оказались политическая верхушка страны и избирательная кампания. К подобным темам не раз обращались прогрессивные американские писатели в сочинениях разных жанров, начиная от афоризмов (Амброс Бирс) и кончая романами и статьями (Драйзер). Вспомним, как критиковал Драйзер серьезность, с какой американец относится к своему избирательному бюллетеню, ожидая от него чудес.
"Вечно, вечно он за кого-нибудь голосует: каждый год приходится ему выбирать мэра и члена законодательного собрания штата, каждые два года - конгрессмена, каждые четыре года (или шесть лет) - сенатора, каждые два года - губернатора, каждые четыре - президента, и при этом он свято верит, что голосует, как правило, за лиц, навязанных ему интересами и силами, которые всегда были, есть и, по-видимому, всегда будут для него недосягаемыми и чья победа или поражение меньше всего зависит от него или от тех кандидатов, с которыми он так носится".Наивную веру американского избирателя в свои права высмеял и Гершвин. Но не только это. В мюзикле разоблачены тупость и продажность чиновников, аморальность политических деятелей, показано загнивание капиталистической системы. Нельзя не признать, что в начале 30-х годов политическая сатира звучала особенно актуально и дерзко. Это было время, когда правительство Гувера показало свою полную несостоятельность и страна жила в преддверии выборов нового президента.
Мюзикл начинается факельным парадом. Несут лозунги: "Винтегрин - президент!", "Все голосуйте за Винтегрина!", "Даже собака любит Винтегрина!" и т.п.
Действие переносится в прокуренную комнату. Громогласные словоизвержения сменяются таинственным шепотом политических боссов. Партия Винтегрина решает привлечь избирателей лозунгом "Любовь". На пост вице-президента выдвигают Тоттлботома. Одновременно в Атлантик-Сити проходит конкурс, победительница которого предназначается в жены будущему президенту.
Все разыгрывается как по нотам: Винтегрин побеждает противников и получает прелестную мисс Белого дома - Диану Деверуа. Но тут начинаются непредвиденные трудности. Винтегрин отказывается от Дианы Деверуа, потому что любит Мари Тёрнер, на которой и собирается жениться.
Тщетно обращается Диана в Верховный суд - все давно привыкли к тому, что президент не выполняет обещаний.
Но тут в ход событий вмешивается французский посол, который сообщает, что обиженная победительница конкурса является "законной дочерью незаконного сына незаконного племянника Наполеона". Неуважительное отношение к столь великой француженке может привести к международному конфликту. Сенат требует, чтобы Винтегрин подал в отставку.
В решающий момент на помощь приходит Мари. Она заявляет, что у президента есть уважительная причина: он находится "в интересном положении", скоро будет отцом. Поскольку история США не знает случая, чтобы президент "в интересном положении" был отправлен в отставку, сенат срочно находит выход: мужем Дианы становится вице-президент. Эта сюжетная схема дает лишь отдаленное представление о либретто, которое привлекает комедийностью образов, нетрафаретными ситуациями, остроумным языком.
Музыка и литературный текст произведения неразрывны. Причем Гершвин, как и ранее в мюзикле "Грянь, оркестр!", не ограничивается песнями. Он легко переходит от песен к речитативу, умело пользуется ансамблями и хором *.
* Финалы всех трех актов представляют собой широко развернутые музыкальные сцены.Центральные образы "О тебе я пою" сатирически заострены. Новоиспеченный президент Винтегрин хвастлив и самоуверен. Положение обязывает его быть серьезным, говорить умные речи. Он пытается это делать, но каждый раз глупость и легкомыслие берут верх. Такова, например, его первая президентская речь, где от уверений в политической проницательности он неожиданно переходит к прощанию с многочисленными легкомысленными подружками. Комедийность ситуации усилена музыкой: торжественные фразы главного судьи неожиданно сменяются озорной танцевальной песенкой Винтегрина. Интересный сатирический эффект достигнут также в песне "О тебе я пою". Начальная строка стихов взята из патриотического гимна "Америка" *. Мелодия начинается широко и величественно, но высокопарный тон музыки и стихов тут же снижается, гимн оборачивается любовной песенкой. "О тебе я пою" - это "стар тьюн". Но как необычна роль этой лирической мелодии в мюзикле. Если прежде любовь героев изображалась композитором как романтическое чувство, то теперь роман Винтегрина и Мари дан в ироническом ключе. Оказывается, президент любит невесту лишь за то, что она умеет печь вкусные сдобные булочки. После такого признания любовные восторги Винтегрина способны вызвать лишь смех у публики.
* "Моя родина, страна свободы, о тебе я пою".Вице-президент Тоттлботом - полная противоположность Винтегрину. Хилый человек с высоким ломающимся голосом, болезненно застенчивый, он больше всего на свете боится публичных выступлений. Композитор не поручает Тоттлботому законченных вокальных номеров. Основа его музыкальной характеристики - речитатив. Вице-президент настолько труслив и жалок, что может лишь вполголоса напевать нечто невразумительное.
Рисуя женские образы, авторы мюзикла не прибегают к гротеску и карикатуре. Комический эффект получается от легкого смещения реальных контуров и очертаний. Бойкая на язык, темпераментная, очень забавная в неумеренном любовном восторге, Мари противопоставлена Диане Деверуа, с ангельским видом штурмующей залы заседаний суда и сената. Несхожесть их характеров и поведения передает бравурный венский вальс Мари ("Я буду матерью"), который контрастирует с приторно сладкой, печальной мелодией Дианы ("Я была южным цветком").
Бесстрашно и весело, с дерзким вызовом вычерчивает Гершвин образы сильных мира сего в массовых сценах, прибегая к самым разнообразным выразительным средствам. Композитор то ядовито комментирует события, то создает неожиданное освещение того или иного образа.
Оригинально изображены члены Верховного суда, заседающие по поводу присуждения пенсии лошади, умершей, как выясняется, много лет назад. Каждый из судей соответствует звуку целотонной гаммы, которая исполняется в ритме марша. Шаржированы образы французского посла и сенаторов: высокочтимые государственные мужи охарактеризованы весьма легкомысленными песенками. Наконец одна из главных мелодий оперы, своего рода музыкальная эмблема выборной кампании - трескуче-триумфальный марш "Голосуйте за Винтегрина". Составленный из популярных мелодий Бродвея, этот марш карикатурно передает атмосферу выборов с ее парадами, истошными криками ораторов всех мастей, суетливой беготней репортеров.
Есть в опере и такие эпизоды, где композитор переходит на подчеркнуто серьезный тон повествования. Такова, например, сцена из I акта, остроумно пародирующая оперные формы. В начале сцены все поют хвалу Диане. Вдруг звучит диссонирующий аккорд - Винтегрин гордо отворачивается от красавицы и признается в любви к Мари (точнее, к ее булочкам). Все поражены. Следует традиционный оперный "ансамбль несогласия". Диана возмущена, Винтегрин продолжает воспевать качество булочек, члены комитета не знают, что предпринять. Но вот Мари угощает присутствующих своими кондитерскими изделиями, и жюри сдается. Звучит хор, славящий любовь президента к Мари. На протяжении всей сцены композитор не пытается смешить слушателя, он старательно передает "драматизм" ситуации и благополучное разрешение конфликта. В результате комический эффект возрастает.
Как видим, сатирическая насмешка в "О тебе я пою" основана на гротесковых эффектах. Сатира была направлена на важнейшие общественные явления, открывала слушателю не затронутые еще композиторами пласты действительности, обращалась к политическим проблемам, которых не решались касаться музыкальные театры. Естественно, авторы мюзикла опасались, что официальные круги запретят их произведение сразу после премьеры. Этого не случилось. Постановки "О тебе я пою" в Бостоне, а затем в Нью-Йорке (26 декабря 1932 г.) стали сенсацией. Жители Нью-Йорка стремились попасть в Бокс-театр на Бродвее. Высокопоставленные лица хохотали наравне с завсегдатаями театра и, казалось, не замечали "нелояльности" сочинения. Так во времена Наполеона III французские буржуа наслаждались остроумием оперетт Оффенбаха, не желая узнавать самих себя в облике театральных персонажей. После премьеры в Бокс-театре лишь общество франко-американской дружбы выразило протест в связи с образом Дианы Деверуа. Но на этот протест никто не обратил внимания, спектакли продолжались.
2 мая 1932 года спектакль был награжден премией Пулицера. Это был первый случай за всю историю американской музыкальной комедии. Гершвину, однако, это радости не принесло: в вердикте жюри были названы либреттисты и автор стихов. Имя композитора не было упомянуто по той причине, что в уставе награды Пулицера не было параграфа относительно музыкальной части спектакля. Так члены жюри оказались в ситуации, достойной хорошего мюзикла.
Музыкальные памфлеты Гершвина раскрыли новые возможности жанра. Впервые американцы услышали в мюзикле смех, казнящий пороки капиталистического мира, разрушающий иерархию рангов. Гершвин пробил брешь, сквозь которую на сцену музыкальных театров ворвалась жизнь с ее "проклятыми" вопросами и проблемами. На Бродвее все чаще появляются спектакли сатирического характера. Керн в мюзикле "Кот и скрипка" направляет стрелы сатиры против внутренней политики
США. Берлин в "Лице музыки" обращается к теме депрессии и обличает политическую коррупцию. Даже ревю и шоу поднимают социальные темы, а шлягерами становятся песни, отражающие кризисное состояние общества. Например, в ревю "Новая Америка" (1932 г., композитор Э. Харбург) наибольший успех имела песня "Брат, можешь ли ты сэкономить 10 центов?". Конечно, композиторы расширяли границы мюзикла и ревю не в подражание Гершвину. Их подстегивала эпоха. Но все они в той или иной степени учитывали опыт автора "О тебе я пою".
В 1932-1933 годах Гершвин написал еще два мюзикла. Однако в них он не
смог подняться до уровня своих сатирических памфлетов. Впрочем, после 1932 года новые замыслы и жанры увлекают воображение композитора, и успех на
Бродвее волнует его все меньше.
